Брачно-семейное право

Регулирование брачно-семейных отношений было особенно сложной обла­стью. Во-первых, уложение предполагалось общим для народов, при­держивавшихся самых разных вероисповедных правил, в том числе и в отношении брака. Во-вторых, официально господствующей цер­ковью в империи признавалась католическая, право которой заклю­чало особенно строгие предписания относительно содержания брач­ных отношений. В-третьих, уложение должно было отразить естест­венно-правовые начала в понимании семьи, гражданских прав, а зна­чит воплотить начало гражданского брака. Все это приве­ло составителей к большому количеству правовых компромиссов.

Правовое определение брака было дано с преимуществом пони­мания его как гражданского соглашения: «...Выражен­ное законным образом волеизъявление двух лиц различного пола жить в неразрывном союзе, плодить детей, воспитывать их и оказы­вать друг другу взаимную поддержку» (ст. 44). Однако заключение брака, общие правила, включая брачный возраст, подлежали регу­лированию церковного права. Поскольку браки заключались только посредством церковной процедуры и соответственно тем специаль­ным предписаниям, которые на этот случай были разработаны като­лической, протестантской, православной и т. д. церквями.

Заключению брака должно предшествовать его оглашение по церковным правилам (действительным оно считалось в течение 6 мес. до заключения). Браку могла предшествовать помолвка (обручение), но это не было обязанностью, и она не влекла никаких строгих юридических последствий.

Отношения супругов регулировались в традиции правил римско­го права. Супруги обязывались к взаимной верности и совместной жизни, к поддержанию добропорядочных отношений в семье. Муж обязан был оказывать покровительство жене, жена — выказывать послушание мужу. Жена обязана была следовать за мужем, он имел преимущество в решении общих дел и в управлении семейными имуществами. По отношению к детям семья основывалась на при­знании института отцовской власти (также родственно римскому, но более ограниченному в своих проявлениях). Дети дол­жны были почитать родителей, повиноваться им в решении вопро­сов воспитания, обучения и т. д. Дети могли быть, согласно АГУ, как законными (от полноценного брака), так и внебрач­ными. Права их различались. По-особому решались вопросы с признанием прав законных и незаконных детей в отношении бра­ков, заключенных по правилам иудейской религии[24]: там был другой счет степеней родства, чем в христианской церкви.

Развод в принципе не признавался. Это было обуслов­лено тем, что сила и значение брачного союза определялись церков­ными правилами. Для католиков только смерть означала прекраще­ние брака. В случаях взаимной несогласной жизни, каких-то семей­ных несоответствий, супружеской неприязни, измены и т. п. допу­скалось т. н. «отлучение от стола и ложа», под которым понималось по сути раздельное жительство. Для других христианских исповеда­ний (протестантов, православных) допускалось просить об объяв­лении брака ничтожным в силу целого ряда обстоя­тельств. В этих случаях фактическое расторжение брака осуществ­лялось только судом и только по просьбе невиновной в тех или иных действиях стороны. Основаниями к такому ходатайству считались прелюбодеяние супруга, преступление, за которое полагалось нака­зание продолжительностью отсутствия свыше 5 лет, покушение на жизнь или телесную целостность супруга, а также непреодолимое отвращение друг к другу. Виновная сторона несла и все имущественные тяготы вследствие признания брака ничтожным. Такие по­ложения о разводе были наиболее ярким показателем тех компро­миссов между реальными гражданскими отношениями времени и со­хранением приверженности к правовым догмам уходящей эпохи или церковной политики, что характерно для Австрийского гражданско­го уложения в целом.

Значение Австрийского гражданского уложения не ограничилось только пределами своего времени и государства. Конечно, его влия­ние на последующее европейское развитие права не было столь зна­чительным, как для Французского гражданского кодекса. На протя­жении первой половины XIX в. АГУ было введено и на ненемецких территориях Австрийской империи (с 1849 г. — Австро-Венгрии): в Хорватии, Словении, Боснии и Герцеговине, частично в Сербии и Черногории. Непродолжительное время АГУ действовало на терри­ториях Северной Италии, находившихся под протекторатом Авст­рии. В полной мере действующим кодексом было оно на территории Западной Украины. До начала XX в. уложение применялось в Лих­тенштейне.

После падения Австрийской монархии и распада империи АГУ сохранило силу во вновь образовавшихся на ее месте государст­вах — Югославии, Польше, Чехословакии.

К началу XX в. многочисленные недостатки кодекса, связанные в том числе с его некоторой архаичностью и чрезмерной юридиче­ской простотой, стимулировали работы по его модернизации. В те­чение 1914-1916 гг. было издано три собрания дополнений, которы­ми были заменены свыше 180 статей кодекса. В основном они кос­нулись договорного права — общих правил, договора аренды и, в частности, найма жилых помещений, договоров трудового найма (которым практически не уделялось внимания в классической ре­дакции 1811 г.). В этих вопросах на переработку АГУ повлиял при­мер новейшего свода гражданского права — Германского граждан­ского уложения (см. § 70). Значительные дополнения в свод были сделаны после Второй мировой войны (о правах иностранцев, о зна­чении норм международного частного права). Но в целом АГУ оста­лось до конца XX в. действующим сводом гражданского права в Ав­стрии. '