Греки и римляне в Индии 2 страница

...Оттуда идет дорога не только через Каменную башню на Бактриану, но и в Индию через Палимботры[1609]».[1610]

Название латинской монеты denarius видно не только в позднем арабском динаре, но и в санскрите причем в различных написаниях: dínāraḥ, dīnārakaḥ, -ikā, dīnnāraḥ (надписи, Панчатантра и др.).[1611]

В Матхуре[1612] найдены амфоры с клеймами крупного римского торгового дома. Кроме Матхуры куски подобных амфор раскопаны в Арикамеду (Пондишери), Канчипураме (Тамиланд), Колкапуре (Махараштра), Дварке (Гуджарат), Девнимори (Гуджарат), Нагаре (Гуджарат), Уджайне (Мадхья-Прадеш) и Таксиле (Пакистан). Это свидетельствует, что импортным вином в древней Южной Индии кто-то увлекался сильно и мог оплачивать свою страсть.[1613]

В Индии римляне вели войны на море. Флот царя Черы Сенгуттувана нанес поражение яванам. Им связали руки за спиной и лили на головы топленое и растительное масло. В Махавамше упоминаются морские суда, везущие 700 человек. Судя по строке Наукодьям випадам джинеям, морские походы были частыми. Под заголовком Янам, поход, содержится рассказ о них.[1614] О моряках читаем в Ригведе:

Вы вели себя как герои на море,

Где ни опереться, ни встать, ни ухватиться,

Когда, о Ашвины, вы везли Бхуджью домой,

Взошедего на стовесельную ладью. [1615]

Трудно отделаться от мысли, что сочинитель едко высмеивает своих героев:

Прямо из пасти волка вы, о два мужа,

О Насатьи, спасли перепелку.

А еще вы сделали, о многополезные, (так,)

Что горюющий певец стал (снова) хорошо видеть.

Так как нога была отрезана, словно крыло у птицы,

В решающий момент в состязании Кхелы,

Вы тут же приделали Вишпале

Железную ногу, чтоб она мчалась к назначенной награде.

Подавшему сто баранов волчице

Риджрашву отец сделал слепым.

Ему, о Насатьи, чтобы он хорошо видел,

Вы прочно вставили два глаза, о удивительные целители. [1616]

В. Р. Рамачандра Дикшитар: «В той же Веде этот корабль назван словом плава. В ней сказано, что его не смог разрушить шторм, а сам он был красив и украшен с обеих сторон крыльями. Согласно другому фрагменту, Тугра отправил флот, состоящий из четырех судов (чатасро навах), среди которых было упомянутое выше. На основании этих отрывков мы можем сделать вывод о том, что Ашвины были народом выдающихся торговцев, жившим на далеком острове, а их правитель держал в интересах своего государства флот». На западном побережье Индии активно велись кораблестроительные работы. В распоряжении Сенгуттувана, выдающегося правителя Черы, имелся флот. В Рамаяне содержится описание того, как Дирмукха, ракшас, охваченный гневом из-за деяний Ханумана, предложил свои услуги Раване, обещая ему сражаться даже на море. Автор сравнивает Ханумана, пересекавшего океан, чтобы добраться в Ланку, с кораблем, который ветер кидает по волнам бурного моря. Сугрива, отправляя своих союзников-обезьян на поиски Ситы, говорит о Суматре, Яве и даже о Красном море. В Амара-коше встречается ряд морских терминов — слов, с помощью которых обозначали понятия корабль, стоянка на якоре (наубандхана), управление кораблем (наукарана), кормчий Позже Сюаньцзан напишет о флоте из 30000 судов, принадлежащем царю Ассама.[1617]

Противники ариев в Ригведе именуются черными. Обычно за названием цвета видят местное темнокожее население. Свет, блеск (сомы) уничтожает тьму, черную кожу:

«Образ действий по отношению к дасью и к «черной коже» совершенно различен. Победу над дасью можно приравнять к победе света, и она осуществляется посредством Индры и сомы; «черная кожа» — самостоятельная категория, не описание внешности дасью, а метафора для обозначения того, что они олицетворяют по мнению их арийских врагов: это тьма, несчастье, зло par excellence[1618]».[1619]

Художественно-романтические переработки происходивших событий мы можем видеть на представлениях театра катхакали, традиционно культивировавшегося в среде наярвов (военно-земледельческая каста Кералы), уделявших большое внимание физическому тренингу (калари), акробатике и воинским групповым танцам.[1620]

Слово бо иностранного происхождения появилось в китайской литературе в III в. для обозначения иностранных кораблей. В то же время некоторые китайские суда военного флота также именовались бо. В IV–VII вв. китайские источники толкуют слово бо как большие мореходные суда, и неясно, идет ли речь о китайских кораблях или об иноземных по отношению к Китаю.[1621]

Торговые люди Мая Тициана ходили через Малаккский пролив в Китай, через Южно- и Восточно-Китайское море.

«Май, носивший также имя Тициан, македонянин, был крупным купцом (ἔμπορος), унаследовавшим свое дело от отца. Птолемей прямо заявляет, что Май не ездил сам, а посылал к серам своих людей. Считать пределом путешествия агентов Мая Каменную Башню (местоположение неустановлено) нет достаточных оснований, поскольку в источнике прямо сказано, что они были посланы к серам. Время путешествия определяется по-разному, но, в общем, в рамках второй половины I в. н. э. Также была предпринята убедительная попытка показать и более раннюю датировку, между 20–1 гг. до н. э.».[1622]

«Птолемей располагал сведениями о пути в Серу и из другого источника, а именно из рассказов его современников, плававших вплоть до Золотого Херсонеса и Каттигар и упоминавших будто бы также о дороге от Серы на Бактриану через Каменную Башню».[1623]

Деятельное судоходство между Индией и Египтом постоянно находит новые подтверждения.[1624] Недавнее: «археологи обнаружили большое количество древнеиндийских товаров, включая огромный ящик с 16-ю фунтами черного перца — самый большой из когда-либо найденный на территории бывшей Римской Империи. Исследователи датируют содержимое ящика, черный горошковый перец, произрастающий в древности только в южной Индии, первым веком н. э. Перец того же урожая был обнаружен также в Германии.

Сухой климат Египта позволил прекрасно сохранить парусину из древней Индии, датируемую 30–70 гг. н. э., а также плетеные изделия и циновки I–II веков н. э.

В одной из мусорных куч римского периода археологи также обнаружили индийские кокосовые орехи и ткань, расписанную в технике батик, I-го столетия н. э., а также большое количество ювелирных украшений — сапфиры, стеклянные бусины из Шри-Ланки и бусины из сердолика из Индии. Три бусины, найденные на раскопках в Беренике, говорят об их еще более экзотическом происхождении — одна может быть с восточного побережья Явы, две же другие — из Вьетнами или Таиланда.

Также были обнаружены остатки злаковых культур и останки животных, свойственных африканской Сахаре, которые могут быть свидетельством того, что товары шли через три основные точки — из Южной Африки в Индию, а затем обратно в Египет через Индийский океан.

В то же самое время сухопутные торговые пути из Индии в Европу шли через Пакистан, Иран и Месопотамию (совр. Ирак), и контролировались противостоящими Римской Империи государствами, что затрудняло передвижение по этим дорогам для римских торговцев. Тем не менее, в римских источниках упоминается, что стоимость перевозки грузов по суше была более чем в 20 раз выше, чем та же перевозка морским путем. Береника была крупнейшим и самым активным портом из шести, расположенных на Красном море, до 500 гг. н. э., когда загадочным образом остановилась морская торговля.

Активная морская торговля Береники упоминалась в текстах, но настоящее расположение порта было неизвестно до самого начала XIX века. Его близость к одной из египетских военных баз не позволяла работать здесь археологам до 1994 года, когда Вендрич и Сайдботем получили первое разрешение на раскопки в этом регионе. «Материально-техническое обеспечение здесь очень плохое», — говорит Вендрич, работающая с Институтом Археологии Косен Калифорнийского Университета в Лос-Анжелесе (UCLA)».[1625]

Римские буллы найдены в Индии.[1626] Римский след обычен в находках индийских археологов на западном побережье.[1627] Буллу носил юный Канишка.[1628]

«Римские купцы установили связь с портовыми городами Китая. Красное море было соединено каналом с египетской Александрией, оттуда вели морские пути в Абиссинию, Сомали, Южную Аравию. Из Индии и Китая ввозили хлопок, шелк, черное дерево, драгоценные ткани. Караванные пути из стран Среднего Востока шли в Дамаск и Антиохию. В Индию и Цейлон отправлялось в год не менее 120 кораблей».[1629]

Эмиграция италиков, начатая при жизни Вергилия, продолжалась более трех веков. И. Н. Голенищев-Кутузов: «Средний класс разорялся, граждане, несмотря на запрещение, нередко спасались бегством к варварам и в пустыни Египта и Аравии».[1630]

О причудливом распространении одного из италийских народных обычаев Дж. Фрэзер написал свою Золотую ветвь.[1631]

Первоначально носить золотую буллу имели право только дети знатных семейств, позже — все свободнорожденные, и здесь разницу создавало только наличие средств: бедные люди надевали на своих детей кожаные буллы. Мальчики носили их до дня своего совершеннолетия:

«Ребенка, которого поднял отец, купали, заворачивали в пеленки (Купание происходило в корыте; воду наливать врачи рекомендовали теплую, а не ледяную, как это было принято у германцев и скифов. Хорошо было положить в воду соли. Пеленки были обычно белого цвета, шерстяные, мягкие. Соран, врач, живший при Траяне, оставил подробное наставление о том, как следует пеленать младенца) и укладывали в колыбель. На восьмой день девочке и мальчику на девятый нарекали имя; день этот (dies lustricus) был семейным праздником: собирались близкие, приносилась жертва, очищавшая ребенка и мать, и устраивалось угощение, соответствовавшее достатку родителей. Крохотное беспомощное существо было особенно легкой и привлекательной добычей для таинственных злых сил, которые всегда начеку: к спящему младенцу ночью подлетают стриги, страшные существа с загнутым клювом и крючьями вместо когтей, которые роются во внутренностях малютки и упиваются его кровью.[1632] Ничего не стоит сглазить ребенка: человек часто сам не знает, что у него злой глаз; есть ведь отцы, которым матери боятся показать их собственных детей. Ребенка надо защитить и охранить: против сглаза помогает черный непрозрачный камень, который называется antipathes:[1633] его следует надеть новорожденному на шею. Предохранят его также кораллы[1634] и янтарь,[1635] а если ребенку повесить волчий зуб, у него легко прорежутся зубы, и он не будет подвержен испугу.[1636] Золото отвращает всякое колдовство,[1637] и ребенку дарят маленькие золотые вещички (crepundia), которые служат ему одновременно и игрушками, и амулетами. Их нанизывают на цепочку или на шнурок и вешают через плечо или на шею. Героиня Плавтова «Каната» перечисляет некоторые из таких игрушек-амулетов: крохотный золотой меч, золотой топорик, серпик, две руки, соединенные в рукопожатии, золотая булла. Сохранились целые ожерелья этих амулетов; одно из них, между прочим, найдено в Керчи. Особое место среди них занимает названная и у Плавта булла. Это раскрывающийся медальон чечевицеобразной формы, в который вкладывали какой-нибудь амулет, да и сама булла служила им».[1638]

Этимологии русской булки от латинской bulla дает М. Р. Фасмер. По булле узнает своего сына в былине Илья Муромец, да и не он один.[1639]

Мужчины ордынцы носили на шее бронзовые гривны. Подобный обычай был известен и у правобережных верхнеобских племён.[1640]

В латинском языке словосочетание bullatus heres значило несовершеннолетний наследник.[1641] Слово bulla также обозначало пузырь, шарик.[1642] Выражение bullā dingus: ребяческий, детский, болдырь.

Военные снисходительно относились к своей значимости, каждый знал поговорку, увековеченную позже Петронием: nos non pluris sumus, quam bullae: мы не больше, чем пузыри.[1643]

На слуху было и слово bulga, кожаный мешок, чрево, утроба.

Bullatus, производное от bulla: пустой, бессодержательный; bullatum cingulum, украшенный металлом пояс, упомянутый Вергилием:

Так же сеял смерть Эвриал: увлеченный убийством,

Воинов он безымянных разил без числа и без счета;

К спящим подкравшись, убил он Абариса, Фада, Гербеза;

Рету — один он не спал и, видя все, что свершалось,

Спрятаться в страхе хотел, за огромным присевши кратером,

В грудь вонзил Эвриал, едва лишь враг приподнялся,

До рукояти клинок и вновь из раны смертельной

Алый выдернул меч. Умирающий Рет изрыгает

Кровь вперемешку с вином. Эвриал все дальше крадется,

К стану Мессапа уже подбирается он, где последний

Хворост в костре догорал и, стреножены, кони щипали

В сумраке ночи траву. Но окликнул Нис Эвриала,

Видя, что друг обуян сверх меры жаждой убийства:

«Остановись, Эвриал! Ведь враждебный рассвет уже близко!

Путь мы открыли себе! Не довольно ли мстить италийцам?»

Тут побросали они серебра литого доспехи,

Снятые с вражеских плеч, и ковры, и прекрасные чаши, —

Только взял Эвриал золотым блиставший набором

Пояс Рамнета себе; [1644] когда-то был этот пояс

Щедрым Цедиком в дар тибуртинскому Ремулу послан, -

Дружбы взаимной залог, — и завещан Ремулом внуку.

Им — ненадолго, увы! — Эвриал опоясался храбрый;

В пору пришелся ему и Мессапа шлем пышногривый.

Стан покидают друзья, поспешая к местам безопасным. [1645]

Ж. Войников, ища связь между китайским булоцзы и названием болгары, собрал такие данные:

«Первый знак в китайском булоцзы передается иероглифом 部 — в древне- и классическом китайском ba, средневековом bo, современном bu (часть, делить, руководить, управлять). В тохарском (б) bāl- переводят как сила, мощь, а *gari/khari — народ, нация.

Во фракийском bula, в хотано-сакском bala, в дардских языках bála — сила, мощь, balaya — сила, balakāra — сильный, военный отряд, военная сила, армия, bali — похвалы, balin, balika, авестийский baliyārā, хинди, непальский bal, санскрит balam, палийский bala — сильный.

Похожее в осетинском bal, санскрит bala; ягнобский bulak, пушту bluk, курдский bêluk, нуристанский (дардский) baluk, калашский, кховарский bо, кашмирский bēli, аварский bо — многие люди, отряд, армия, хинди-урду pul — народ, люди.

В германских: нижне-верхн. немецком folk, англо-саксонское folc, немецкий volk — люди, вооруженный отряд, считается, что с этим значением слово пришло в славянские языки: полк — вооруженный отряд.

В монгольских bûleg — группа, клика, банды, bölüg — нечто отдельное, раздел, части, bûlgem — группы, сообщества, bоlо, халха-монгольский bül, бурятский bülе, даурский bule — семья, родственники, двоюродные братья, bûl — отменить связь, разделить. Значение протоалтайского *bol/e — семья, родственники в тюркских языках, древнетюркский böšük — родственник, законный брат, туркменском, турецком, азербайджанском bole, татарский bülä, казахский bole, узбекский, уйгурский bǔle, кыргызский bölö, тувинский bole, якутский bile, хакаский polo, шорский pole — родственник; в маньчжурском bojhaolo — незаконно рожденный, эвенкский bulumžu — незаконнорожденный сын».[1646]

Приходит на ум также русское блин. Чаромутие, о котором писал высмеянный и объявленный лишенным ума П. А. Лукашевич, начинает выглядеть иначе:[1647]

«Господствовавшее в Англии племя называлось Бритами или Бритянами потому, что они брили свои бороды, оставляя усы».

Славу «отца английской истории» снискал некий Бе́да Досточтимый.[1648] Выбравший себе столь необычное имя сочинитель был бенедиктинский монах в монастыре святого Петра в Нортумбрии и в монастыре святого Павла в современном Джарроу. Он написал одну из первых историй Англии под названием Церковная история народа англов (лат. Historia ecclesiastica gentis Anglorum, англ. Ecclesiastical History of the English People).[1649]

Он утверждает, что король бриттов принял новое учение, связанное с именем Христа, задолго до его принятия властью в Риме:

«В год от воплощения Господа 156-й власть принял Марк Антонин Вер, четырнадцатый император после Августа, вместе с братом своим Аврелием Коммодом. В это время епископом в Риме был святой муж по имени Элевтерий, и Луций, король Британии, послал ему письмо, выражая желание с его благословения стать христианином. Его благочестивая просьба была удовлетворена, и так жители Британии крепко и нерушимо хранили дарованную им веру в мире и спокойствии до времен правления Диоклетиана».[1650]

«Есть все основания думать, что именно Беде принадлежит тот знаменитый календарь, прототип всех календарей европейского Севера, где точное наблюдение распределения потемок и света в различные месяцы закреплено в твердой схеме, соответствующей широте Британских островов:

December — Nox horas XVIII, dies VI.

Martius — Nox horas XII, dies XII.

Junius — Nox horas VI, dies XVIII.

Этот календарь рассчитан по равноденственным часам. Но даже относительно его автора приходится ставить вопрос: пользовался ли он такими часами в общежитии? Мог ли опираться на них в сношениях со своими современниками? Приведенное нами место его трактата о ночи показывает, что и для него, величайшего астронома тогдашней Европы, не была естественной и будничной идея и практика 12 равноденственных часов. Во всяком случае, он считался с фактом отсутствия такой постоянной привычки в своей аудитории и, обращаясь к ней, говорил более ей понятным, неточным, образным языком. Если его личную научную культуру отделяли века от культуры Григория Турского, то его современники выиграли уже гораздо меньше сравнительно с современниками Григория. Гораздо более распространенные в гиберно-саксонском кругу, чем на галльском материке, часы и здесь не стали еще «повседневным впечатлением». Тем менее они были им в культуре меровингской.

«Расчет времен» шел в нее с Севера. Когда с концом VII и началом VIII в. Галлия наполнилась ирландскими и англосаксонскими миссионерами, принесшими на материк астрономические и хронологические трактаты Беды, распространившие по всем ими основанным и подпавшим под их влияние обителям его пасхалию, календари, его строгие и точные мысли о времени вместе с возвышенными мечтами о «временах и летах», только с этой поры сдвинулась с мертвой точки и орологическая культура Галлии. Только в эту пору на стенах и во дворах монастырей, соборов, а также дворцов начинают появляться солнечные кадраны, предшественники «Больших орологиев» классического средневековья и крестные отцы его площадей и улиц.

Начавший энергично развиваться в каролингскую эпоху обычай церковного звона, размеряя в согласии с этими часами быт обителей и храмов, стал наконец регулятором жизни и окрестного населения. В нее вступало то «благо размеренности жизни», отсутствие которого отмечал в Бургундии V в. секретарь Теодориха Остготского; оно же заставило Григория Турского искать сложных указателей на темном циферблате звездного неба...»[1651]

Бритты плохо поддавались романизации. В ходе англосаксонского завоевания Британии (V–VI вв.) большая часть бриттов была истреблена, часть вытеснена в Уэльс, Шотландию, Корнуолл и на полуостров Арморику (современная Бретань). Когда римские легионы в начале V в. покинули Британию, её жители против своих северных соседей, пиктов и скоттов призвали в 449 году на помощь, согласно преданию, ютов под началом Хенгиста и Хорсы. Это привлекло в страну из-за моря толпы саксов, англов и ютов. Незаконные мигранты-переселенцы из Балтики в Британию наводнили страну.[1652] Героем борьбы бриттов с мигрантами кельтское сказание признает короля Артура, главы рыцарского общества Круглого стола.[1653]

Англосаксы[1654] это название германских племен к которым примкнули и юты. Перед приходом в Британию они жили между Эльбой и Рейном (саксы) и на Ютландском полуострове (англы и юты). Перебраться через море германцы могли только пользуясь флотом венедов-венетов.

«Александр Македонский, Юлий Цезарь, Красс, Римляне и Галлы являются у Ляхов — подле национальных героев Лестьков, Крака и Попела, а у южных Славян Сенулад, Остроил и Готы — подле Добросланов, Павлимиров, Хвалимиров».[1655]

Напрашивается мысль о наполнении имени Красса новыми смыслами в славянских языках. М. Р. Фасмер: «красный, укр. красний, красивый, ст.-слав. красьнъ, болг. красен, красивый, сербохорв. красан (красан), красна (красна) ж., красивый, словен. krasn, чеш. krasny, прекрасный, слвц. krasny — то же, польск. krasny, прекрасный, пригожий, в.-луж. krasny, красивый, н.-луж. ksasny — то же. Значение красный вторично по отношению к красивый, прекрасный».

Считается, что буллы имеют этрусское происхождение.[1656] Буллы-бляхи, напоминаюшие то ли буддистские ступы, то ли мандалы или цветки лотоса, на которых часто изображают Будду, украшают по сию пору огромные двери Пантеона в Риме.[1657]

Триумфаторы в Риме носили пустую внутри буллу, о чем подробно рассказывает Макробий:

«Тулл Гостилий, третий римский царь, победив этрусков, первый ввел в Риме курульное кресло, сопровождение ликторов и вышитую тогу с пурпурной каймой — принадлежности этрусских магистратов. Но в это время претекста не была приметой детского возраста, а была, как и прочее, что я перечислял, только почетным знаком. Но позже Тарквиний Приск (которого, как говорят, также называли Лукумоном), сын Демарата, изгнанного из Коринфа, третий царь после Гостилия… своего четырнадцатилетнего сына, который собственной рукой убил врага, одарил золотой буллой и претекстой… Ведь как претекста служит украшением магистратов, так булла украшает получивших триумф. При триумфе они носят ее на груди, поместив в буллу разные средства, которые они считали самыми сильнодействующими против зависти.

Другие думают, что тот же Приск, когда он с изобретательностью предусмотрительного правителя приводил в порядок сословия граждан, считая одежду свободнорожденных детей также одним из важных преимуществ, — установил, чтобы золотой буллой и тогой, окаймленной пурпуром, пользовались только те дети патрициев, отцы которых занимали курульные должности. Остальным же разрешалось пользоваться лишь претекстой, но и то только тем, чьи родители отслужили должный срок военной службы в коннице; вольноотпущенникам же никоим образом не позволялось носить претексту, а еще менее — чужеземцам, не имевшим никакой родственной связи с римлянами. Но после претекста была разрешена также и сыновьям вольноотпущенников по той причине, которую выдвинул авгур Марк Лелий. Во время второй Пунической войны он сказал, что вследствие многочисленных чудесных явлений дуумвиры по решению сената обратились к Сивиллиным книгам и, рассмотрев их, объявили, что следует вознести моления в Капитолии и сделать лектистерний из снесенных в одно место пожертвований и чтобы вольноотпущенницы, носящие длинную одежду, также предоставили деньги для этого дела. Тогда было совершено публичное молебствие мальчиками благородного происхождения и сыновьями вольноотпущенников, а также были исполнены гимны девушками, имеющими в живых отца и мать. С тех пор было разрешено, чтобы также и сыновья вольноотпущенников, но только те, которые были рождены в законном браке, носили претексту и кожаный шарик на шее вместо буллы».[1658]

Такие пустые внутри украшения получили у ученых наименование апотропеических (отгоняющих).[1659]

«В мае 1885 г. в Юхновском уезде Смоленской губернии крестьянкою деревни Долины (Мочаловской волости) Прасковьею Беловою был найден клад, состоящий из восьми серебряных шейных гривен. Он был обнаружен на ее земле, в поле, во время пашни. Через губернское правление клад был отослан в Императорскую Археологическую комиссию, а затем поступил в Императорский Эрмитаж.

По мнению А. А. Спицына, гривны могут быть относимы к VIII–IX в. Они попадаются в погребениях Литвы и западных финнов. Это прототип люцинских плоских гривен с насечкой и русских северянских гривен с седловинами на концах (X–XI в.). Происхождение этих гривен и их оригинального орнамента не ясно. Возможно, это местная, литовская форма, представляющая своеобразную обработку более старой римской».[1660]

В европейских армиях буллу заменил офицерский нагрудный знак. Сейчас на военной форме это петлицы. Христиане тоже носят на шее всю жизнь буллу в виде креста или образка.

Любопытный ряд дал также О. Сулейменов от латинского monīle, ожерелье: monole — ожерелье, бусина, бусы (тунгус.), monisto — 1) ожерелье, 2) нагрудник из монет (слав.), manik — бусина, manik-manik — бусы (индонез.), mani — драгоценность (др.-инд.), mončak, monšak, munčak, bunsak, — бусина, бусы, ожерелье (тюрк.), busa (bunsa) — буса, бусина (слав.).[1661]

Существует весьма обоснованное мнение, что торговый путь Индия — Каспий — Понт был менее опасен для купцов, чем другие пути, ведущие в Индию.[1662]

Греки освоились в Индии раньше римлян.[1663] С устранением Клеопатры в Египте им приходилось общаться с людьми Гая и греческо-еврейской прослойкой управленцев и наместников, а в Индии с самыми богатыми римскими невозвращенцами, беглецами, исход которых объединяла присяга сыну Цезаря, мертвому Цезариону.

И те и другие присягали ему, получив огромные богатства от Клеопатры и Антония. Прибыв в Западную Индию, они связались с соплеменниками, осевшими в Пакистане и Афганистане.

Новости беглецов о Риме и кровожадности Фурина, убившего дядю, настоящего сына Цезаря от красивой варварки, расстраивали стариков, дедушек из войска Красса и молодых, и зрелых, вкусивших казачьей вольницы пленников и дезертиров армии Антония, обеляя их плен и уход в собственных глазах. Это не возбуждало желания менять местную действительность на римскую.

«В скульптурных воспроизведениях, в том числе и в глубинной Индии (в святилище селения Мат, в Матуре), кушанские цари предстают как иноземные, неиндийские — по общему облику, и по одежде, и по вооружению. Тот же иноземный характер отображен в скульптурах Гандхары и Матхуры, показывающих представителей кушанской знати, кушанских воинов, а иногда и буддийских донаторов (вероятно из числа тех же кушанских вельмож и военачальников). Б. Н. Пури, опираясь на эпиграфические данные, отметил, что в отличие от деревенских старост все высшие административные посты в индийских владениях кушан занимали не индийцы, а ирано-язычные, судя по именам, иноземцы. При этом он полагал, что им принадлежали не только посты наместников-сатрапов (и махасатрапов) в Таксиле, Каписе, Кашмире, Матхуре и Бенаресе, но и должности данданаяка и махаданданаяка, соответствующие министрам, военачальникам, главам суда и полиции. В. А. Лившиц, касаясь этих ираноязычных имен, указал, что, хотя некоторые из них не могут быть точно привязаны к определенному диалекту, другие уже сейчас определяются как бактрийские, т. е. принадлежащие выходцам из Бактрии».[1664]

«Через бактрийские земли везли шелковую пряжу и ткани из Китая в Баригазы, крупнейший торговый порт в устье реки Инд. Клад золотых слитков с индийскими надписями письмом кхарошти и ювелирных изделий, сходных с гандхарскими. Владелец клада, живший в богатом доме на Дальверзин-тепе принадлежал к кушано-бактрийской военной знати; предметы могли быть военной добычей из Северо-Западной Индии.[1665] Столь же вероятно, что эти вещи принадлежали бактрийскому купцу или ювелиру, но в любом случае они свидетельствуют о контактах с Гандхарой. Найдены в Бактрии и предметы из Рима и римского Средиземноморья».[1666]

Гандхарский импорт обычен в Киргизии.[1667]

Указание Птолемея на Бактры как на царскую резиденцию связано с тохарами. Еще яснее пишет автор Перипла Эритрейского моря:[1668]

«За ними на восток, если держать океан по правую руку, и поплыть, оставив по левую руку остальные части, встречаются Ганг и Золотой [остров] — крайняя часть восточного берега, лежащая возле нее. Возле него есть река, называемая Ганг, и она, самая большая в Индии, опускается и поднимается, как Нил; на ней есть рынок Ганг, одноименный реке, через который везут малабатр, и ганги[ти]йский нард, и жемчуг, и тонкое полотно, самое роскошное, называемое гангитийским. Говорят же, что есть в этих местах и золотые шахты, и монеты из золота, называемые кальтис. Рядом с рекой есть океанский остров — крайняя часть ойкумены на востоке, под самым восходящим солнцем, называемый Золотой, имеющий наилучшую из всех мест по Эритрейскому морю черепаху.

За этой страной, на самом севере, в одном из самых дальних мест, где море заканчивается, лежит в нем в глубине материка огромный город, называемый Тины, из которого в Баргиазу через Бактры везут шерсть, пряжу и тонкий серикский хлопок по суше, а в Лимирику — наоборот, по Гангу. До этой Тины добраться нелегко: ведь редко кто из нее приходит, [да и тех] немного. Лежит [это] место под самой Малой Медведицей, говорят же, что граничит с частями Понта и Каспийского моря, поворачивающими [от своего обычного курса], лежащее возле которого Меотийское болото изливается в Океан».[1669]

Название Тхина (Θῖνα) ныне выводят от названия династии Цинь. Его потом повторяет Клавдий Птолемей.[1670]

В товаре, скрытом за словом малабатр видят неизвестную пряность. В языке тамильских торговцев в Индии этим словом до сих пор именуют вид гашиша.[1671]

Настрой беглецов от Октавиана-Августа и греков против Ирода и евреев, поддержавших Августа, не мог остаться незамеченным невозвращенцами. Евреи в Индии были также. Новые материальные обстоятельства распаляли давнюю нелюбовь греков и евреев.[1672] Она исчезала лишь при осознании, подобном постигшему многих невозвращенцев. В Будде не было ни эллинов, ни иудеев.