Природные особенности древнерусских городов

Планировочная структура древнерусских городов

Своеобразной чертой русского средневекового города вплоть до XII—XVII вв. являлось отсутствие использования горизонтали (прямой улицы или огражде­ния) как организующего начала. Поскольку прообразом города было круглое поселение-городище на холме, в нем господствовал особый порядок, основанный на вертикальной иерархии. На пониженных относительно вершины холма учас­тках рельефа располагались здания меньшей высоты. Значимость застройки сни­жалась к периферии города.

Прямая горизонтальная линия в городе, расположенном на холме, отсутство­вала, сеть улиц долго не являлась предметом специального построения. Она скла­дывалась естественно, улицы разбегались от фокусных точек города и растворя­лись в сельском ландшафте, либо возникали в городах с кольцевой структурой плана при разрушении ненужных уже круговых укреплений. Радиально расходя­щиеся улицы на определенном расстоянии делились на рукава — так постепенно возникала ветвистая уличная структура, покрывая собой огромный жилой сектор города и позволяя из любой точки по кратчайшему пути пройти в его центр.

Переход России в русло европейской культуры на переломе XVII—XVIII вв., ее поворот от средневековья к Новому времени, связан с пересмотром старых структур, частично утративших к этому времени связь с прошлым. Введение в города в конце XVIII в. принципа регулярности, утверждения главенства дороги (пути для шествия или езды в карете) изменило в корне городскую структуру.

Многие важные функции, прежде спрятанные во внутренних пространствах, начали интенсивно развиваться вместе с развитием городских коммуникаций. Дома разворачивались спиной к бывшим приоритетам — к ядру владений. Бо­ярские, церковные, слободские имения потеряли свою центричность. Дополнив и упорядочив городское пространство, появилась новая система улиц.

С уходом феодальной формации древняя модель поселения, опирающаяся на структуру круга и вертикали, перестала быть основой функционирования горо­да, но оставила городу прежние символы — живописные ансамбли, слитые с лан­дшафтом.

Поворот к регулярной планировке и застройке русских городов произошел в петровское время. Наглядный пример регулярного городского строительства дала подмосковная Лефортовская слобода, где впервые на московской почве по­явились прямолинейные улицы с одноэтажными и двухэтажными домами, сто­явшими на границе кварталов. Строгие уличные перспективы, обилие зелени в палисадниках и по обочинам водоотводных канав, простые, открыто расположен­ные дома — все это резко отличало новую петровскую резиденцию от старых районов Москвы. Но Лефортовская слобода была лишь частным примером -русским градостроителям нужно было пройти огромный путь, чтобы творчески освоить регулярную планировку целого города как единого архитектурного орга­низма.

Отличительной чертой древнерусских городов являлось стремление создать лицевую их сторону — фасад, обращенный к реке или наиболее людной дороге. А поскольку наилучшую видимость зданий обеспечивают холмы с высокими обрывами, главные храмы ставились над самым обрывом (например, Успенский и Дмитровский соборы во Владимире). Если город размещался на ровном месте, то собор сооружали ближе к городским стенам, т.к. в противном случае высокие валы с венчавшими их стенами могли бы скрыть его в перспективе. Так, в Переяславле-Залесском у самых валов стоит белокаменный Спасо-Преображенский собор, заложенный еще Юрием Долгоруким.

Рядовые приходские церкви строили в кремлях и посадах.

Размещение их не было случайным. Храмы располагали либо вокруг города (Новгород Великий), либо вдоль реки (Ярославль). Нередко приходские церк­ви, так же как монастыри, строили на подступах к городу — у главных речных и сухопутных дорог. Такой прием прочно вошел в практику русских мастеров-«горододельцев». Например, въезд во Владимир торжественно оформлен цепью хра­мов и монастырей на левом высоком берегу реки Клязьмы. Эта цепь растянута вплоть до Боголюбова, включая и храм Покрова на Нерли.

На развитие формы древнерусских городов в значительной мере повлияла, как было сказано выше, специфика природных условий и особенности истори­ко-культурных процессов, а также межкультурные связи. Значительно более до­ступное и длительное, чем в западноевропейском городе, общение с почти не­тронутой природой, составляющей естественную часть городского пейзажа, по­влияло на характер и род занятий горожанина, часто совмещающего свой труд в городе с сельскими работами.

Жизнь на бескрайних лесистых равнинах определила особый взгляд на при­родное окружение, отразившийся на качестве возводимых здесь поселений. Ос­новными чертами древнерусских городов явились их свободное разрастание, «просторность» главных площадей и разреженность «сквозящей» застройки.

На равнинных землях особую ценность представляли возвышенные участки местности. Холмы на слиянии рек естественно становились совершенно особы­ми местами, отмеченными игрой сил природы, а значит, и божественным покро­вительством.

Особенности культурного развития сформировали своеобразное отношение к формам поселения. Наибольший интерес представляет приверженность к кру­гу и вертикали. Круг — символ, игравший огромную роль в мировоззрении и верованиях древних славян-земледельцев, поклонявшихся Хоросу-Яриле. Он же основа устройства мира, модель поселения и сохранения рода. Вертикаль — сим­вол высших сил природы. Круг и вертикаль соединены в одно целое в форме древних святилищ и «требищ» для ритуальных пиров.

Пространственные символы древнерусского города со временем перерастали в символику феодальных, ремесленных и купеческих владений. Ядро города со­ставляла крепость на холме с главным храмом в окружении аристократических усадеб. На периферии строился посад с церквами и новые постройки феодаль­ных поселений. Самый большой храм с колокольней олицетворял божественное присутствие и занимал место внутри центрального пространства. Таким образом, центр города, отмеченный вертикалью колокольни, стоящей на высоком холме, сохранял символическое значение центра города-круга.

Зодчество русского средневековья развивалось под влиянием Византии, при­несшей на Русь цельность античных традиций. При этом в формах построек присутствовало своеобразие, идущее от сильного влияния народного начала.

Удивительную устойчивость в организации русского города описывает Д. Ан­дреев в книге «Роза мира». С XI до XVIII в. все очаги русской духовной и осо­бенно религиозной жизни с поражающей нас последовательностью стремились к развитию, совершенствованию и повторению одного и того же образа. Это ар­хитектурный ансамбль, осью которого являлся белый собор с золотыми купола­ми и столпообразной колокольней; вокруг него сонм часовенок и малых церк­вей, часто многоцветных, но почти всегда златоглавых; далее палаты, службы и жилые хоромы и, наконец, кольцо могучих защитных стен с башнями. У их под­ножия — излучина реки. Этот мотив возник над Днепром в начале XI столетия, далее повторился над Волховом, а затем его варианты начали множиться: во Пскове, Смоленске, Владимире, Переяславле, Чернигове, Ростове, Коломне, Нижнем Новгороде, Устюге, в Троице-Сергиеве, в больших и малых городах и совсем без городов, во множестве монастырей и кремлей; в следующие эпохи он достиг своего апофеоза в Кремле Московском.