2013-12-31
671
— Но тогда как…?
— Никто не знает,— предвосхитила вопрос Эйидль Хельга.— И никто не осмеливается спросить. Кстати, это Нижняя часть туловища, или Низ,— улыбнулась девочка, увлекая Эйидль вперед по залу с гобеленами.— Справа — вход в спальное крыло девочек, правая задняя нога, слева соответственно — жилые помещения мальчиков.
— То есть ученики живут рядом с задним проходом… то есть выходом?— с усмешкой уточнила Эйидль, начиная подниматься по небольшой лестнице на балкон, которого она не заметила раньше, потому что ее внимание привлекали свисающие с него гобелены. Под балконом были еще двери, плотно закрытые, находящиеся в тени.
Девочки рассмеялись и поспешили по балкону к распахнутым дверям, откуда лился голубоватый свет и шум голосов еще более сильный, чем был на лестнице до появления Хранителя.
Эйидль сморгнула, войдя в очередное новое для нее помещение.
— Центральный зал, в простонародье — Желудок,— шепнула Тереза, опять улыбаясь.— Мы тут едим…
Зал был полукруглым, со светло-желтыми стенами, сплошь покрытыми резными рисунками, только в них были вделаны миллионы маленьких кристаллов, которые ловили свет редких факелов, и из-за игры пламени в камнях казалось, будто драконы, единороги, фениксы, кентавры и гиппогрифы двигаются вместе с пламенем факелов, куда-то бегут, прыгают, летят, стреляют из луков. Эта картина так заворожила, что Эйидль снова остановилась, создавая пробку.
— Идем же!— Хельга в нетерпении дернула новую подругу за мантию и увлекла от входа.
Зал был очень большим, и в центре почти по всей его неправильной окружности тянулся стол со скамьями, прерываясь в наиболее узкой части и образовывая подкову — потому что внутри этого почти круга были еще два подобных незаконченных овала-подковы — каждый меньше того, в который он включен. Они словно образовывали амфитеатр, обращенный к постаменту, на котором стоял прямой стол с высокими креслами.
Девочки сели за внешний овал, почти с самого правого края, и Эйидль видела, что самые маленькие и удивленные школьники — сразу видно, первогодки — под руководством высокого парня в красиво сидящем на русой голове берете рассаживались в самом центре зала, вокруг самой маленькой «подковы».
— Преподаватели,— склонилась к Эйидль справа Тереза и кивнула в противоположную той, откуда они пришли, сторону. В куполообразной стене тоже были двери, которые отворились, пропуская десяток волшебников и волшебниц. На них были разноцветные мантии, расшитые зелеными или красными узорами, с гербами школы на рукавах. Эйидль пыталась всех их рассмотреть: здесь были и пожилые маги, и юная волшебница с хитрым блеском в синих глазах, суровая женщина в годах с коротким фиолетовым ежиком, прихрамывающий крупный волшебник с недовольной гримасой на полном лице… Замыкали группу преподавателей ничем не выразительный мужчина в сиреневой мантии и ослепительно красивая женщина, державшая его под руку и улыбавшаяся всем и никому.
— Кто она?— шепотом спросила у Хельги исландка, указывая на прекрасную женщину.
— Вейла,— хмыкнула школьница.
— Она вейла? Не может быть, она же брюнетка.
— Да нет же! Это у нее такое прозвище,— улыбнулась Хельга.— Это профессор Сцилла, преподает Теорию Темных искусств…
— Ого,— как-то не сочеталась солнечная внешность прекрасной волшебницы с ее предметом, включение которого в расписание очень раздражало Эйидль: она была противницей такого рода магии.— А почему тогда Вейла?
— Потому что она всегда прекрасна, как вейла,— хихикнула Тереза, глядя на профессора Сциллу, что садилась почти в центре стола, рядом с неприметным мужчиной, что ввел ее в зал,— но посмотри на нее в гневе…
Исландка предпочла бы не смотреть. Преподаватели расселись по местам — во главе стола оказался тот самый неприметный на первый взгляд мужчина. Он встал и улыбнулся затихшему залу. Улыбка тут же сделала его лицо живым, радостным, полным ласковых морщинок, переливов счастья — не человек, а сгусток радости. Наверное, от одного его вида любой боггарт бы тут же покончил жизнь самоубийством, а патронусы парили бы по залу.
— От имени преподавательского состава приветствую вас в школе Дурмстранг!— прозвучал сильный, глубокий голос мужчины.— Для тех, кто не знает или не помнит, меня зовут профессор Артур Яновских, я ваш директор, а ученики старших курсов еще и имеют удовольствие посещать мой курс Практической Темной Магии…
Эйидль передернуло, хотя директор все еще светился счастьем и радостью.
— Он эмоциональный мим,— шепнула Хельга, чуть склонившись к новенькой,— слышала о таком? Типа метаморфомага, но эмоционального…
— Нет, не слышала.
— Никогда не верь тому, что у него на лице — вот и все,— посоветовала девочка, делая вид, что внимательно слушает приветственную речь профессора Яновских.
— Приятное местечко,— пробурчала себе под нос Эйидль, но тут же поняла, что улыбается в ответ на поддельную радость директора. Хотя почему поддельную? Может быть, он действительно такой радостный, каким кажется…
— …после обеда мы должны обсудить с вами несколько волнующих меня вопросов, поэтому прошу вас по окончании трапезы пройти в Верхний Зал. Приятного аппетита,— и директор сел на свое место.
Эйидль уставилась на стол перед собой, где были лишь кубок и столовые приборы с салфетками. Она уже хотела спросить, в чем шутка, когда зал наполнился шелестом легких крыльев, и девочка заморгала. Она не знала, откуда они появились, но с потолка спускались сотни маленьких созданий с полупрозрачными крыльями. В тоненьких ручках они держали тарелки, на маленьких тельцах были повязаны такие же крошечные фартуки с гербами школы.
Эйидль замерла, когда одно из созданий зависло прямо перед ней, улыбаясь крошечным ротиком на кукольном лице, обрамленном желтыми кудряшками.
— Я фея домашнего очага и хранительница погребов, я верный друг и помощник,— почти пропело существо тихим голосом.— Я буду всегда рядом, если тебе что-то понадобится,— и фея плавно опустила перед девочкой пустую тарелку, потом как-то совсем по-свойски приземлилась на плечо Эйидль и выжидательно на нее посмотрела. Исландка немного испуганно повернула голову, чтобы посмотреть на фею в ответ.— Ну?
— Что «ну»?— не поняла девочка.
— Ты есть будешь или нет?
— Ммм… а тут есть что-то съедобное?— тихо поинтересовалась Эйидль и могла поклясться, что фея закатила глаза.
— Ну, почему мне всегда поручают новеньких?! Одному не успела помахать платком после трех лет мучений, теперь ты…— со вздохом пропищала фея, складывая маленькие ручки на груди.— Ты что ешь? Мясо? Рыбу? Картофель или овощи?
— Ты, что, говорящее меню?— фыркнула исландка, изумленно слушая фею.
— О подземелья гномов! В общем, будешь есть, что дают,— фея хлопнула в маленькие ладошки, и на тарелке перед Эйидль появился запеченный картофель и какое-то мясо в подливе.— Ты ешь, а я буду твои вкусы изучать… Пять лет мне теперь с тобой маяться!
— То есть ты вроде моей личной няньки?— уточнила девочка, беря вилку и начиная жевать мясо.— Очень вкусно…
— У нас по-другому не бывает, рада угодить,— почти ехидно откликнулась фея, потом наклонилась и изучила нашивку на мантии.— Так, значит, Эйидль… Ничего себе имечко тебе родители подобрали… И не говори с набитым ртом! Ты неряшливостью не страдаешь?
— Прости?— девочка проглотила еду и посмотрела снова на фею.
— Ладно, от этого отучим,— фея продолжала деловито изучать Эйидль.— Учти: я не исполняю твои желания, я не джин, я слежу за тем, что бы ты была сыта и согрета, чтобы в назначенный час ты сопела в своей кроватке, вовремя приходила на занятия, не баловалась магией, когда неположено, ну, и по мелочам…
— И кто тут кому шеф?— фыркнула Эйидль, скорчив гримасу. По выражению маленького личика феи было понятно, что вопрос не требует ответа. Голова шла кругом.
— Еще я незаменимый источник информации, которую тебе положено или необходимо знать; карта, энциклопедия и компас в одном наборе,— самодовольно отрапортовала фея, критически осматривая локон волос Эйидль, что выпал из-под берета.— И, кстати, меня зовут Кляйн.
— Очень приятно,— пробурчала Эйидль и вернулась к еде, понимая, что год получится нелегким.
* * *
— Это Верхний Зал, самое важное помещение в школе,— трещала, не переставая, Кляйн, пока Эйидль выбирала себе место в амфитеатре скамеек в зале с колоннами и каменными скульптурами по краям. Зал был огромным, монументальным, с множеством гобеленов и сцен, вырезанных на деревянных панно, с темными нишами и закутками, где ютились скамейки и камины, сейчас не разожженные. Также тут были портреты гномов и волшебников, которые с интересом разглядывали учеников.— Еще его называют Залом Святовита, основателя школы и ее первого директора… Отсюда ты можешь попасть в правое крыло — учебное — и в левое — практическое, а также в Голову, где располагаются комнаты преподавателей, учительская, управление школы и Госпиталь…
— Госпиталь?— Эйидль насторожилась. Все эти переживания, связанные с новой школой, а особенно безостановочная болтовня Кляйн, напрочь выветрили из ее головы более важные мысли.— Слушай, а ты знаешь всех здешних фей?
Кляйн фыркнула:
— Конечно.
Исландка осмотрела зал — почти все ученики уже расселись, и только у некоторых на плечах еще сидели их персональные «источники информации», в основном это были первогодки. В зале стоял гул голосов — все ждали появления директора.
— Тогда, может быть…— Эйидль огляделась по сторонам, но сидевшие рядом с ней студенты яро обсуждали какой-то «классовый переход» и не обращали на нее внимания.— Может, ты знаешь фею Феликса Цюрри?
— Ммм… Семигодки, который сейчас в госпитале?
— Он в госпитале?— почти с облегчением откликнулась девочка и тут же напряглась, потому что в Зале появились директор и профессор Сцилла. Они поднялись на постамент между двумя колоннами, перед тремя красивыми скульптурами — бородатого волшебника, гнома и дракона.
— Итак, пришло время кое-что обсудить,— спокойно заговорил профессор Яновских, лицо его переполняли тревога и забота. Эйидль пришлось напомнить себе, что это может быть всего лишь маска, хотя ей до сих пор было непонятно, зачем это директору надо.— Сначала о том, что произошло на пути в школу…
По Залу прокатилась волна шепота, до Эйидль донеслось отчетливое «Ящер»…
— Наш любимый сеньор Омар до сих пор теряется в догадках, каким образом ученик смог получить воспаление легких и обморожение, находясь внутри корабля,— голос директора звучал заботливо и немного недоумевающе.— Некоторое расследование, что провели наши друзья гномы на борту, могут привести к мысли, что двое наших учащихся, несмотря на все запреты, оказались ночью на палубе, подвергая свои жизни опасности… Имя второго ученика мы пока так и не выяснили,— Эйидль быстро подсунула под себя ладони, а Кляйн подозрительно на нее покосилась.— Если кто-то из вас располагает какой-либо информацией по этому происшествию, просим обязательно обратиться либо к старостам, либо к администрации… Ради вашей же безопасности…— голос и выражение лица директора были такими проникновенными, что так и хотелось ему поверить и рассказать все свои секреты.
— Сядь прямо,— шикнула ей на ухо Кляйн, заставляя прийти в себя.
В Зале царила полная тишина, никто не шевелился. Профессора медленно обводили взглядами учеников, ожидая, что виновный все-таки сознается.
— Ладно,— словно сдался директор, чуть расслабляясь.— У нас есть еще более важные вещи для обсуждения… Внесите ящик…
Эйидль чуть напряглась, потому что два гнома внесли в зал знакомый ей уже предмет: именно этот ящик так бережно грузили ночью на борт Касатки.
— В этом году наша школа удостоилась чести принимать у себя легендарный Турнир Трех Волшебников,— светясь гордостью и счастьем, проговорил профессор Яновских. Ученики зашептались, кто-то захлопал в ладоши.— Если кто-то не знает, что это такое и с каким блюдом подается — советую обратиться с вопросом к вашим личным помощникам. А теперь — к главному…
Эйидль читала о Турнире, и ей не требовалось объяснений феи: она следила за реакцией зала, где царило возбуждение и предвкушение. Профессора улыбались, ожидая, когда стихнет восторг.
— Через два дня к нам прибудут гости из Хогвартса и Шармбатона, и в тот же день на сутки мы зажжем легендарный Кубок Огня,— и директор взмахнул палочкой в сторону темного ящика — его тут же осветили несколько факелов.— Кубок выберет Чемпионов и свяжет их магическим договором, который нельзя будет разорвать или переписать… Поэтому все, кто уже мысленно положил в Кубок свое имя, — а это могут быть только студенты, достигшие семнадцати лет, — должны еще раз подумать… Назад дороги уже не будет…
Ученики замолчали, пристально глядя на серьезного как никогда директора. Тот опять оглядел весь Зал, а потом кивнул:
— Хорошо. Вся остальная информация будет вам доступна, когда к нам прибудут гости. Для них будут открыты два уровня Низа, но вам туда вход строго воспрещен. А теперь я призываю вас разойтись до ужина по своим комнатам, чтобы разложить вещи и приготовиться к завтрашним занятиям, что начнутся по расписанию. Ваши списки предметов и их часы будут, как всегда, переданы в руки личных помощников. Идите,— директор повернулся к молчавшей профессору Сцилле, и они вместе подошли к ящику, в котором хранился Кубок Огня.
— Идем,— буркнула Кляйн, чуть тыкая Эйидль рукой в шею.
— Слушай, а ты можешь увидеть фею Феликса и узнать, как у него дела?— девочка поднялась и в общем потоке направилась к выходу на балкон.
— С чего бы это? Или чувство вины за сообщничество не дает покоя?
— Так можешь или нет?— с нетерпением спросила Эйидль, останавливаясь на выходе в почти пустом Зале.
— Ладно…— Кляйн задумалась.— А ты жди меня вон в той нише — я еще должна устроить тебе экскурсию, потеряешься еще… Я быстро.
— Спасибо,— прошептала вслед фее девочка и зашла за колонну, куда ей указала Кляйн. Тут было почти темно, лишь один луч ложился на пол и преламывался на стену, где был изображен лежащий дракон с книгой между передними лапами. Эйидль залюбовалась рисунком, когда из тени вдруг вышел высокий и худой мальчик лет семнадцати.
— Ой!— пискнула от испуга Эйидль.
— Прости, не хотел тебя напугать,— улыбнулся парень, и на его худой щеке появилась ямочка. Он говорил с безупречным английским акцентом, чего в этой школе она пока еще не встречала. В полумраке из-за стекол странных очков-половинок весело блестели темные глаза. На мальчишке не было ни берета, ни красной мантии — рубашка, галстук, жилет с незнакомой Эйидль эмблемой.— Послушай, это касается Феликса…
— Феликса?— переспросила девочка, озираясь. Как он узнал?
— Да, слушай внимательно, это очень важно,— мальчик приблизился и опять улыбнулся.— Ты обязательно должна бросить имя Феликса в Кубок Огня. Слышишь — обязательно!
— Но зачем? Он ведь…
— Поверь, если ты этого не сделаешь, у тебя не будет шансов спасти его. И тогда в следующий раз он прыгнет.
— Откуда ты знаешь?— испуганно прошептала Эйидль.
— Просто поверь. А теперь иди,— и странный мальчик отошел обратно в тень, что его опять не стало видно.
— Эй, ты где тут?— раздался звонкий голосок Кляйн. Фея влетела в нишу и поманила ее пальцем:— Идем, по пути все расскажу…
Эйидль помедлила, глядя в темноту, но никого не увидела.
24.04.2010
* * *
— Если ты не поспешишь, то пойдешь на занятия голодная… А пропуск приема пищи, особенно по утрам, не способствует правильному развитию твоего подросткового организма. Вообще во время завтрака поглощается важное количество полезных для роста элементов, среди которых…
— Или ты замолчишь сама, или я тебя заткну!— зашипела Эйидль, пытаясь надеть берет так, чтобы не казаться самой себе членом армии французского Сопротивления середины прошлого века.— У тебя есть функция «без звука»?
— Нет, зато у меня есть функция «волшебный ускоритель для особо медленных»,— откликнулась фея, сидя на шкафу и покачивая ножками.— Продемонстрировать?
Девочка лишь закатила глаза, понимая, что если еще будет спорить с этой несносной нянькой с крыльями, то просто не удержится и придушит фею.
Первое утро в школе начиналось просто блестяще — она уже была раздражена, а ведь даже из комнаты не вышла. Все-таки и в Дурмстранге были свои неожиданные плюсы — отдельные комнаты для каждого ученика, что не могло не радовать. Хотя будучи под землей, это не такая уж и проблема — выкопать еще одну пещерку для нового студента. Но, если быть честной, то комнаты совсем не напоминали пещеры — вообще подземный замок не был похож на ряд ходов, выбитых в камне. Все было монументальнее, красивее. Словно это действительно был замок, вкопанный под землю.
Наконец, Эйидль удалось закрепить берет, она подхватила сумку и устремилась прочь из своей маленькой комнатки, — ничего лишнего, никакой роскоши — и влилась в поток девочек, что покидали свое длинное трехуровневое крыло в правой «задней лапе», что заканчивалось широкой общей комнатой с высокими дверями-створками, на которых были вырезаны волшебницы-амазонки верхом на драконах.
В центральном зале стоял привычный для Эйидль гул — когда все студенты собирались в одном помещении на завтрак, наполовину разбуженные, наполовину возбужденные. Повсюду летали сбесившиеся — наверное, по поводу первого учебного дня — феи, сбрасывая на головы своих подопечных расчески, книги, перья, шнурки. Кому-то, как заметила девочка, садясь за стол рядом с Хельгой и Аделой, прямо на макушку прилетел ботинок, хорошо, что берет должен был смягчить удар. Эйидль прыснула, когда ботинок упал несчастному младшекурснику в тарелку, облив ему всю физиономию кашей.
— Хорошо спалось?— улыбнулась ей Хельга, с аппетитом уничтожавшая бутерброд.
— Нормально,— Эйидль не стала говорить о том, что полночи думала о загадочном мальчике в странной форме и о Феликсе в больничном крыле.
— Ешь уже, хватит болтать!— на ее плечо приземлилась неугомонная Кляйн, и Эйидль тяжело вздохнула.
— Отстань, пожалуйста,— попросила девочка, глядя на свою тарелку, в которой без всякого ее заказа появился омлет.
— Бесполезно,— рассмеялась Адела, покосившись на свою фею. Причем, фея была явно мужского пола и созерцала Аделу с тихим обожанием.— Такой команды в них не вложили…
Эйидль обреченно вздохнула, а Кляйн даже зажмурилась от удовольствия, маленькая пиявка!
— Так, ты ешь, а я пока продолжу нашу с тобой лекцию о школьной системе,— села на любимого конька фея. Эйидль решила ее игнорировать, но это сложно, когда над твоим ухом постоянно жужжит этот комар с кудряшками.— Итак, ты зачислена в класс Волшебников…
— Правда? А я думала, что меня с магическими существами будут учить,— не удержалась Эйидль, покосившись на фею.
— Не перебивай, это невоспитанно.
— Тебя забыла спросить,— девочка из принципа отказалась от омлета и взялась за бутерброд.
— Помолчи,— попросила Кляйн: кажется, вот это магическое существо ничем не остановишь и не выведешь из себя.— На каждом из семи курсов существует три класса: Гномы, Волшебники и Драконы…
— Значит, мне необычайно повезло попасть к самым адекватным,— фея раздражала Эйидль.
— Волшебники — это класс середнячков, тех, кто учится стабильно, без провалов, но и без особого блеска,— терпеливо пояснила Кляйн, поправляя берет на голове Эйидль, что девочку еще больше раздражало.
— Лучше не попадать к Гномам,— склонилась к ним Адела,— но и к Драконам тоже особо не рваться…
— Что плохого в гномах?
— Учатся больше, работают на благо школы больше, отдыхают меньше,— перечислила Хельга, пожав плечами.
— Значит, Драконы не работают и не учатся?— пошутила Эйидль, уже не пытаясь понять логику этой подземной школы.
— Меньше всех, зато развлекаются вдоволь и имеют больше власти, их любят преподаватели,— шепотом поделилась Адела, оглядываясь, словно боялась, что ее услышат.— С Драконами лучше вообще не связываться, если не хочешь вступить в войну…
— В войну?— Эйидль удивленно уставилась на подругу, но та уже отвернулась, словно и не разговаривала с ней только что.
— Итак, если ты готова слушать дальше,— тут же включилась Кляйн,— ты в классе Волшебников Третьего года, у тебя сегодня три занятия, первое начнется через пятнадцать минут. Оно пройдет в теоретическом крыле, в классе профессора Сциллы…
— Ну, прекрасное утро,— фыркнула Эйидль, заканчивая завтрак.— Прямо с постели — в Теорию Темных Искусств! У меня случится несварение…
— Хорошая память — это в плюс, проявляющаяся язвительность — в минус!— пробухтела Кляйн.— Вставай, я по пути продолжу…
— А ты еще не иссякла?
Фея лишь обреченно вздохнула, пока девочка поднималась, беря сумку, и отправилась в Зал Святовита.
— Так, стой,— скомандовала Кляйн, вцепившись руками в ухо Эйидль. Девочка поморщилась и щелкнула пальцем по тельцу феи.
— Жестокость — не лучшее качество девочки, ты знаешь?
— Я еще не начинала быть жестокой,— пригрозила Эйидль, направляясь к дальней стене, возле которой столпилась группа первокурсников во главе со статным семикурсником.
— Это староста седьмого курса, самый главный в школе,— шепнула Кляйн.— Он по совместительству и староста первого курса, так что он очень важный и очень сердитый обычно. Хотя Гай — очень милый мальчик…
— Что это за табло?— спросила Эйидль, встав немного в стороне и глядя на стену, на которую пялились первогодки.
— О, наконец-то в тебе проснулось здоровое любопыство,— обрадовалась фея, усаживаясь поудобнее на плече студентки.— Это ранги и отметки на каждого ученика. Подходишь, выбираешь кристалл с первой буквой твоей фамилии, затем в появившемся списке ищешь свою фамилию — и пожалуйста, все твои отметки, прогулы, похвалы, удержания, а также твой нынешний статус — год и класс. Класс обновляется по итогам каждого месяца — то есть за триместр ты можешь поменять уровень твоего класса два-три раза — как оказаться с Гномами, так и подняться к Драконам… Такая подвижность стимулирует учащихся к самосовершенствованию…
— Охотно верю,— иронически ответила Эйидль, идя прочь от табло. Не школа, а какое-то скопище несуразицы. Или ей просто так кажется, потому что она привыкла к школьному комплексу и дворцу Шармбатона…
— Так, поспеши, иначе ты рискуешь…
Эйидль уже собиралась ответить назойливой фее, поворачиваясь в нужном направлении, когда налетела на кого-то и упала, больно ударившись о каменный пол.
— Ай!— возмущенно и болезненно вскрикнула она, поднимая взгляд на обидчика.
— Прости,— поспешно стал извиняться высокий русоволосый мальчик с серо-голубыми, внушающими доверие, глазами. Две сильные руки помогли ей подняться и даже отряхнули мантию.— Ты новенькая?
— Это так заметно?— усмехнулась Эйидль, подбирая сумку и только тут замечая, что стоявшие и шедшие вокруг студенты замерли, глядя на них. Это что огромное происшествие — столкнуться с кем-то и упасть?
— Довольно заметно,— приветливо улыбнулся мальчик, пожав плечами и протягивая руку.— Алекс, шестой год обучения, будем знакомы.
— Эйидль, третий год,— немного смущенно ответила девочка, пожимая руку новому знакомому. Где-то рядом какая-то студентка судорожно вздохнула, и Эйидль вздрогнула.
— Хорошего первого дня, Эйидль,— Алекс без запинки произнес ее имя, что не могло не впечатлить.— Уверен, что до скорого…
Девочка лишь рассеянно кивнула, направляясь к теоретическому крылу, не понимая, почему все так на нее уставились и перешептываются. Даже Кляйн молчала, что было для нее странно.
— Я нарушила какое-то правило школы?— наконец, не выдержала Эйидль, войдя в класс и сев за парту, откуда тут же встали двое студентов и пересели от нее, словно от прокаженной. Ее окутала тишина.— Нельзя касаться представителей противоположного пола? Или после завтрака нельзя падать? Кляйн?
— Ты только что была включена в войну,— шепотом произнесла фея напряженным голосом.
— Что?
— Ты любезно пожала руку Дракону,— словно слова Кляйн что-то прояснили.— Теперь тебя разыграют.
— Разыграют?— внутри все сжалось от неприятного предчувствия.
— Да, тебя разыграют Восточные и Западные Драконы, Эйидль. И игра уже началась.
* * *
В комнате царило гнетущее молчание, и Эйидль от этого становилось еще больше не по себе.
— Когда не надо, тебя не заткнешь,— проговорила девочка, глядя на фею, что сидела на шкафу. Они уже час обе ничего не делали, запершись в спальне и думая каждая о своем.
Кляйн молчала, словно ее энциклопедический запас закончился сегодня утром в классе Теории Темных искусств, когда туда вошла профессор Сцилла и воцарилась тишина.
— Может, расскажешь мне, наконец, что там у вас за разыгрывание Драконов, или мне это знать запрещено?— девочка комкала в руках берет и смотрела на фею, светившуюся в полумраке.
— Я не знаю,— прозвучало это так, словно дракон признался, что разучился извергать пламя. Эйидль поежилась, ничего уже не понимая в этой школе, какой-то полный дурдом под землей…
— То есть как это не знаешь? У тебя что, память выборочная?
— Ты не понимаешь…
— Правда?— ядовито прервала фею девочка, сверкнув глазами.
— Розыгрыши никогда не повторяются,— прошептала Кляйн, подлетая и садясь на ее плечо, поправляя волосы Эйидль.— И даже мы, феи, не всегда и все знаем. Есть то, что происходит на глазах, но большая часть этих игр высших учеников — скрытая, и только они, да их жертва, знают, что на самом деле включено в разыгрывание…
— А цель всего этого?— шепотом спросила девочка, прикусывая губу, поежившись.
— Никакой,— вздохнула Кляйн.— Когда у тебя много времени и тебе скучно — особой цели не нужно, а разыгрывание новичков стало давно уже традицией, еще с тех пор, как существовали восточный и западный факультеты… Да в принципе Драконы и сейчас так делятся…
— Но почему мне никто не сказал?— рассердилась Эйидль, подумав не только о девочках, с которыми успела познакомиться до этой странной стены, что возникла между ней и остальной школой с утра, но и о Феликсе…
— Потому что обычно разыгрывают первогодок,— фея тоже говорила тихо, словно боялась, что ее услышат.
— Ты их боишься, Драконов?
— Их — нет, их фей — да,— Кляйн пожала плечиками и вернулась на шкаф, накручивая на пальчики кудряшки.— Так, кстати, то, что ты стала объектом игры, не значит, что ты не должна делать домашнее задание, так что включай свет и принимайся за работу…
— А раньше… что случалось с теми, кого разыгрывали?
— Ничего не знаю, ты обязана выполнить домашнее задание до отбоя…— Кляйн запорхала по комнате, собирая свитки и перья.
Эйидль зло встала с кровати:
— Да не нужно мне никакое задание, я вообще не желаю учиться в этой тупой школе!— девочка кинула в угол берет и буквально вылетела в коридор, освещенный голубоватыми лампами. Ей вслед что-то говорила фея, но девочке было наплевать: она найдет директора и скажет, что не желает ни минуты оставаться здесь.
Эйидль миновала общую комнату и уже протягивала руки к дверям, чтобы выйти в Нижний Зал, когда ее кто-то схватил, закрыв рукой рот. Она замерла от неожиданности, ужасно испугавшись, а когда начала сопротивляться, ее уже вытолкнули в зал, крепко держа за руки и явно наложив заклинание Молчания…
Эйидль сузила глаза, пытаясь вырваться, но кто-то сильный подталкивал ее сзади, заставляя идти к лестнице. Девочка была готова уже развернуться и атаковать обидчицу (а кто бы еще мог оказаться в женском крыле?), но с лестницы в их сторону кто-то спешил, и сердце затрепыхалось в надежде, что это спаситель, что весь этот глупый ужас, похожий больше на нелепый кошмар, закончится…
— Быстрее, сюда идет Хранитель,— шепнул человек. В полумраке было сложно разглядеть черты, но это явно был парень, высокий и широкоплечий, такому и палочки давать не надо, чтобы он казался угрожающим. Надежда на спасение погасла, и Эйидль стала еще сильнее сопротивляться рукам, что сжимали ее запястья.
— Не глупи,— парень больно схватил ее за плечи, прижав к стене, в полумраке на широком лице с квадратным подбородком сверкнули его пугающие глаза.— Идем, быстро… Чего ты так долго копалась?
— То есть я должна была вломиться в ее комнату?— ядовито произнесла девушка, что держала Эйидль руки, толкая исландку вперед, к темной нише под лестницей.
— Знал, что не стоило на тебя полагаться,— фыркнул парень, открывая какую-то низкую дверь и исчезая за ней. Сильные руки схватили Эйидль и потянули в абсолютную тьму коридора, где пахло сухим песком и теплым камнем.
— Переставляй ноги, Эйидль,— прошипела сзади похитительница, подталкивая вперед; парень тянул ее за собой, и девочка чуть не падала, иногда спотыкаясь. Ей было страшно, ее била дрожь, она не понимала, как в школе может происходить что-то подобное… И куда ее ведут?
— Может, оглушить и левитировать?— предложил парень. Коридор явно шел вверх, и Эйидль все чаще спотыкалась, зубы начали стучать — то ли от страха, то ли от холода.
— Нет, нельзя, ты же помнишь,— прошипела девушка.
Парень промолчал, сильнее сжав плечо Эйидль, утягивая за собой.
— Осторожно, дверь…
Ее вывели в Главном Зале, в тени ниш и скамеек, Эйидль зажмурилась от света факелов, пытаясь увидеть хоть кого-нибудь, надеясь еще, что это просто шутка такая, но помещение было пустым, только картины и фрески наблюдали за ними настороженно.
— Вперед, давай,— девушка подтолкнула Эйидль в сторону, и парень — русые волосы, прямая спина, школьная мантия — тоже потянул ее, снова увлекая в какую-то низкую дверь, на лестницу, что вела наверх, наверх, наверх…
