О шепоте и крике

"Я и сейчас говорю шепотом... Про...Это... Шепотом. Через сорок слишним лет... Войну забыла... Потому что и после войны я жила в страхе. Я жила в аду. Уже- Победа, уже - радость. Мы уже кирпичи собирали, железо. началичистить город. Работали днем, работали ночью, я не помню, когда мы спали ичто мы ели. Работали и работали. Сентябрь... Сентябрь был теплый, я помню много солнца. Помню фрукты.Много фруктов. На базаре ведрами продавали антоновку. И этот день... Яразвешивала белье на балконе... Запомнила все до мелочей, потому что с этогодня в моей жизни все изменилось. Все треснуло. Перевернулось. Развешиваюбелье... Белое постельное белье - оно всегда у меня было белое. Маманаучила, как песком вместо мыла стирать. За песком ходили к речке, я тамместо одно знала. И вот... Белье... Соседка снизу зовет, кричит не своимголосом: "Валя!! Валя!!" Я скорее - вниз, первая мысль: а где сын? А тогда,знаете, мальчишки бегали среди развалин, играли "в войну" и находилинастоящие гранаты, настоящие мины. Подрывались... Оставались без рук, безног... Я помню, как мы не отпускали их от себя, а это - мальчишки, иминтересно. Накричишь: сиди дома - а через пять минут его уже нет. Их тянулок оружию... После войны особенно... Я - скорее вниз. Спускаюсь во двор, а водворе мой муж... Мой Иван... Муженек мой любимый... Ванечка!! Вернулся...Вернулся с фронта! Живой! Я его целую, я его трогаю. Глажу гимнастерку, рукиего. Вернулся... У меня ноги подкашиваюттся... А он... Стоит, как каменный,ну, картонный стоит. Не улыбнется, не обнимет меня. Замороженный какой-то. Яиспугалась: наверное, думаю, контуженный. Может, глухой. Ну, ничего, главное- вернулся. Выхожу его, вынянчу. Уже насмотрелась, как другие женщины живутс такими мужьями, но им все равно все завидовали. Все это мигом в моейголове пронеслось, в одну секунду. Ноги у меня от счастья подкашиваются.Дрожат. Живой! Ах, миленькая моя, наша женская доля... Соседи тут же собрались. Все рады, все обнимаются. А он - каменный.Молчит. Все заметили. Я: - Ваня... Ванечка... - Пойдем в дом. Хорошо, пойдем. На его плече повисла... Счастливая! Вся я в радости и всчастье. Гордая! Сел он дома на табуретку и молчит. - Ваня... Ванечка... - Понимаешь... - и не может говорить. Заплакал. - Ваня... У нас была одна ночь. Всего одна ночь. На следующий день за ним пришли, постучали в дверь утром. Он курил иждал, уже знал, что придут. Мне рассказывал мало... Не успел... Прошел онРумынию, Чехию, награды привез, а возвращался в страхе. Его уже допрашивали,уже было две госпроверки. Поставили клеймо - находился в плену. В первыенедели войны... Под Смоленском попал в плен, а обязан был застрелиться. Онхотел, я знаю, он хотел... У них патроны быстро кончились, не то чтовоевать, застрелиться было нечем. Его ранило в ногу, он раненый попал вплен. На его глазах комиссар разбил себе голову камнем... Последний патрондал осечку... На его глазах... Советский офицер в плен не сдается, у нас нетпленных, у нас есть предатели. Так говорил товарищ Сталин, он от родногосына отказался, который был в плену. Мой муж... Мой... Следователи емукричали: "Почему живой? Почему живой остался?" Из плена он бежал... Бежал влес к украинским партизанам, когда освободили Украину, попросился на фронт.В Чехии встретил день Победы. Представили к награде... У нас была одна ночь... Если бы я знала... Я еще хотела родить, девочкухотела... Утром его увели... Подняли с постели... Я села за стол на кухне иждала, когда проснется наш сын. Сыну исполнилось одиннадцать лет. Я знала,что он проснется и спросит, первое, о чем он спросит: "Где наш папка?" Что яему отвечу? Как объяснить соседям? Маме? Муж вернулся через семь лет... Мы ждали его с сыном четыре года свойны, а после Победы еще семь лет с Колымы. Из лагеря. Одиннадцать летждали. Сын вырос... Научилась молчать... Где ваш муж? Кто твой отец? В любой анкете вопрос:был ли кто-нибудь из родственников в плену? Меня в школу техничкой не взяли,когда я написала, полы не доверили мыть. Я стала врагом народа, женой враганарода. Предателя. Вся моя жизнь даром... Была до войны учительница,педучилище окончила, а после войны кирпичи на стройке таскала. Эх, мояжизнь... Простите, что несвязно, сбивчиво у меня получается. Я тороплюсь...Я, бывало, ночью... Сколько ночей я лежала одна и кому-то свою жизньрассказывала и рассказывала. А днем молчала. Сейчас можно обо всем говорить. Я хочу... Спросить: кто виноват, что впервые месяцы войны миллионы солдат и офицеров попали в плен? Я хочуузнать... Кто обезглавил армию перед войной, расстреляв и оклеветав -немецкий шпион, японский шпион - красных командиров? Я хочу... Кто верил вконницу Буденного в то время, когда Гитлер вооружался танками и самолетами?Кто нас уверял: "Наша граница на замке..." А в первые дни армия уже считалапатроны... Я хочу... Могу уже спросить... Где моя жизнь? Наша жизнь? Но я молчу, имой муж молчит. Нам и сегодня страшно. Мы боимся... Так и умрем в страхе.Горько и стыдно..." Валентина Евдокимовна М-ва, партизанская связная

"И она прикладывает руку туда, где сердце..."

И наконец - Победа... Если раньше жизнь была разделена для них на мир и войну, то теперь - навойну и Победу. Снова - два разных мира, две разные жизни. После того, как научилисьненавидеть, надо было снова научиться любить. Вспомнить забытые чувства.Забытые слова. Человек войны должен был стать человеком не войны...