Юлия Арская

Г. мая 26-го

Г. мая 17-го

Г. мая 11-го

Г. мая 7-го

Г. мая 3-го

Нынче прибыл в Пятигорск. Здешняя природа прекрасна, но, боюсь, величие гор, благоухание садов и утренняя дымка в низинах только растревожат раны моей исстрадавшейся души. Жизнь моя в последнее время опустела и потеряла смысл. Всё прошло, всё в прошлом… Нет надежды, но что в ней?

Общество на водах не слишком скучное, не слишком интересное, но приходится в нём находить утешение. Всё время провожу в прогулках, но страдания души моей неисцелимы.

Видел сегодня мельком прекраснейшее создание у источника, княжну Лиговскую. Но не смею ни в коем случае надеяться на какое-либо внимание с её стороны, ибо что нежнейшему из цветов печальный терновник придорожный?! Она, верно, восхищается теми адъютантами, что напускают на себя строгость, но отсиживаются в штабах, когда солдаты сражаются как львы. Настоящий боец смел, но неприметен среди нарядных офицеров, да и хорошие дома не спешат распахнуть честному бойцу свои двери, как девушки – свои сердца.

Сегодняшний день, будто свежий ветер, всколыхнул мою душу, сегодняшнее происшествие новым светом озарило здешнее безрадостное моё существование. Я имел счастье уронить свой стакан у источника, и рана помешала мне тотчас поднять его. Моя Мери, этот ангел, поспешила мне на помощь, наши глаза встретились, и что-то заставило её чудесный лучистый взгляд задержаться на моих глазах. Как будто она уже давно приметила меня и только искала повода пристальнее взглянуть в мои глаза… Нет, я обманываюсь… Но что же иначе этот её поступок мог означать?..

Стакан этот стоит сейчас передо мной. Говорят, вещь, однажды побывавшая в руках человека, навсегда сохраняет о нём память. Этот стакан теперь связывает нас невидимыми нитями, сохраняя следы её нежных пальчиков и являясь нашей тайной.

Встретил сегодня старого знакомого Печорина. Всегда приятно увидеть родное лицо. Вот ведь как бывает: никогда друзьями не будучи, люди очень сближаются в незнакомых местах. Он всё язвит, но надеюсь хоть в нём найти приятеля.

Все эти дни прошли для меня в чрезвычайном волнении. Удалось увидеть несколько раз бархатные глаза моей Мери. Что за загадку они скрывают? Её всегда окружает толпа светских остряков, но, должно быть, они ей скучны. Разве понять им стремления чистой души её! Печорин уверен, что Мери влюблена в меня. Низкий насмешник!

…Конечно, есть некоторые знаки, но я не смею… Хотя, кто знает…Я не жду такого вознаграждения за свои страдания, так как этот мир жесток более к верным сердцам!

Впервые сегодня я побывал в обители властительницы моего сердца.

В слегка открытом платье ma belle Мери ещё прекраснее. Мы говорили совсем недолго, но в её взгляде пробудились тревога и сочувствие. Неужели этот ангел снизошёл до бедного солдата? А какой чудный у неё голос, как она поёт! Для всех она пела, но каждый звук её милого голоса отзывался в израненной душе моей, будто пела она только для меня.

Журнал коллежского советника

Павла Ивановича Чичикова

Около года назад мне довелось побывать в Твери по делам компании, где я работаю. После того, как все формальности были улажены, Иван Павлович Ч..., один из наших тверских партнеров, пригласил меня к себе в гости. Из разговора с ним я узнал, что он бывший эмигрант, недавно вернувшийся в Россию. Его предки после революции покинули страну, долгое время жили в Англии, с началом второй мировой переехали в Америку. Они вели свою родословную со времен Александра I, владели землями и крупными предприятиями в Тверской губернии. Затем мой собеседник показал мне свою домашнюю коллекцию. Меня особенно заинтересовала шкатулка «красного дерева с штучными выкладками из карельской березы», удивительное походившая на ту, что была описана Гоголем в «Мертвых душах». К сожалению, ее многочисленные закоулки оказались пустыми. Внимательно рассматривая эту диковинную вещицу, я обнаружил сбоку потайной ящик, в котором нашел несколько старых ассигнаций и толстую тетрадь в темно-красном переплете с металлическими уголками... Этому невозможно было поверить, но ее хозяином оказался не кто иной, как Павел Иванович Чичиков!

Мой партнер признался, что шкатулка попала к нему совершенно случайно. Он получил ее по наследству вместе со всей коллекцией. Иван Павлович любезно согласился подарить мне «дневник господина Чичикова», сказав, что при желании я могу его опубликовать...

Расположившись в кресле самолета, я перелистывал мелко исписанные твердым круглым почерком страницы, слегка пожелтевшие с краев. В некоторых местах, где приводились бухгалтерские подсчеты, были загнуты уголки. В самом начале несколько страниц были аккуратно выдернуты: возможно, Павел Иванович хотел что-то скрыть о своем прошлом...