Неожиданный визит

Сотворение

Фридрих Ницше

Художник

«Но когда Заратустра остался один, говорил он так

в сердце своем: «Возможно ли это! Этот святой старец

в своем лесу еще не слыхал о том, что Бог мертв».

«Так говорил Заратустра»

«Вот оно, полотно моей судьбы, плотно натянуто на рамку и загрунтовано! Пора писать судьбу! Многие пойдут вслед за мной, потому что я напишу то, что таится в потаенных уголках души каждого человека! Я взращу этот божественный огонь! Я научу людей слышать Бога!» Художник смотрел на полотно с той восторженностью, что граничит уже с безумием и мутит заплутавший в дебрях гениальности разум. Рука, сжимающая кисть, тряслась от напряжения. Самый волнительный момент – первое касание кистью холста, первые следы краски на сером полотне. «Судьба, судьба!» - отбивала кровь в его висках. Напряжение росло, он уже не чувствовал свою руку, словно ею водил сам Бог. Художник даже закрыл глаза и кричал в исступлении, заканчивая работу, поскольку ему казалось, что его окружил сонм ангелов небесных с лирами в руках, и отовсюду звучат прекрасные гимны, прославляющие его нетленное творение. Он закончил.

Глаза открывать страшно. Но надо. Мастер медленно разомкнул веки и увидел первым из смертных бессмертный шедевр. «Что это!» - подумал он. «Разве это я хотел написать? И это творение самого Бога?» С холста на него смотрела полная уныния картина. На сплошном черном фоне три красные линии были сомкнуты в равносторонний треугольник. Линии были одной длины и выведены ровно, словно школьник старался грамотно выполнить задание к уроку по черчению.

На глазах художника появились слезы. Он не понимал, как такой духовный подъем, такой полет мысли, почти материальное присутствие гениальности могли вылиться в такое бездарное творение. Он вспомнил квадрат Малевича, как сам же хулил автора за это неприкрытое очковтирательство, и вдруг сотворил подобное. Но если про Малевича написали уже целые тома, изучая его труд, то творению нашего мастера еще никто не дал разумного объяснения. А потому он чувствовал опустошение. Он сидел напротив картины и горько плакал. Полотно судьбы было изгажено бессмысленной чепухой. Вдруг он утер слезы, вперил немигающий взгляд в картину и через мгновение его обуял новый порыв. Он схватил нож и занес его уже над холстом, но в этот момент в дверь позвонили.

- Здравствуйте! Я к вам по очень важному делу. Разрешите пройти в вашу мастерскую? – незнакомец, не дожидаясь ответа, без лишних церемоний направился в искомую комнату мимо оторопевшего от его наглости художника.

- Вы куда? – спросил наконец робко хозяин квартиры. Но незваный гость уже стоял напротив полотна с довольной улыбкой на губах.

- Вот оно! – сказал торжественно посетитель.

- Это ерунда, не смотрите, я сейчас ее уничтожу… Да кто же вы? Что вам нужно? – пытался урезонить зарвавшегося гостя художник.

- Давайте присядем. Мне надо вам кое-что рассказать.

Не найдя, что ответить, мастер присел на кушетку.

- Видите ли, уважаемый, вы только что написали картину, которая изменила ход истории, она обрекла мир на тотальный переворот.

- Я не понимаю, о чем вы говорите. Это просто треугольник, я даже не знаю сам, как…

- Вот именно! Вы не знаете, как. А я вам расскажу. Но начну с того, какой эзотерический смысл несет ваше творение. Три красных линии – это линии жизни: прошлое, настоящее и будущее. Вы замкнули их воедино, тем самым заперев человечество в рамках нынешнего развития, остановили прогресс. Но вы не остановились на этом! – при этих словах улыбка незнакомца приобрела образ какого-то дьявольского оскала. – Вы пошли дальше и покрыли этот мир мраком, в котором и тонет теперь эта замкнутая на себя цивилизация. Вы гений!

- Что вы несете? Как эта нелепая картинка может влиять на судьбу целого человечества?

- Э, нет, господин художник. Думали, взял кисть, намалевал что попало и в кусты: любуйтесь, граждане, а я за пивом пошел? Не тут-то было. За каждый мазок надо ответ держать. Вы – гений. На вас равняются, вами восхищаются, вам поклоняются, поскольку вы ближе всех к Богу, как они думают, - человек снова рассмеялся. Тут только художник отметил для себя некоторые особенности его внешности. Светлые растрепанные волосы, густые брови, из-под которых глядели въедливые голубые глаза, скуластое волевое лицо, тонкие губы и мощный подбородок. Одет незнакомец был просто, неброско. В общем, ничем не выделяющийся человек. Однако, что-то пугающее было в его взгляде и усмешке.

- Кстати, вы в курсе, что Бог умер? – неожиданно спросил гость и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Да, не так давно. Об этом еще даже не успели сообщить по телевидению. Но вернемся к картине. Вы создали ключ в антимир. И теперь этот мир обречен.

- Что вы несете? – художник перешел на крик. Мало того, что у него не вышло использовать с честью свое вдохновение, да еще этот наглый человек с дьявольской ухмылкой, который вешает на него какой-то немыслимый грех.

- Извольте убедиться, - незнакомец подошел к окну и отдернул штору. – Что вы там видите?

- Ночь. А что в этом удивительного?

- А теперь взгляните на часы.

Художник посмотрел, и глаза его округлились: часы показывали 13.45. Причем, было видно, что они не остановились.

- Как это Бог умер? – вдруг спросил хозяин, оторвав, наконец, взгляд от электронного циферблата.

- А как умирают люди?

- Но ведь Бог бессмертен!

- Кто это вам сказал?

- Послушайте, кто вы вообще такой? По какому праву вы меня поучаете и стращаете? Кто вы? Скажите или убирайтесь.

- Я? Вы удивитесь, но я удовлетворю оба ваши требования: скажу, кто я и оставлю ваше скромное обиталище. Я – несуществующая субстанция, представляющая собой атипичную модель проявления первичной природы. Прощайте!

Посетитель быстрыми шагами направился к выходу.

- Постойте! – крикнул ему вслед художник, но тот, не оборачиваясь, сказал: «Слишком много требований…» и захлопнул за собой дверь.