Структура реальности

(Вещь, свойство, отношение)

Понятия "вещь", "свойство", "отношение" имеют принципиальное значение для рассмотрения структуры реальности. В любой философской системе, так или иначе исходящей из признания субстанциальности бытия, структуризация субстанции рано или поздно приводит к проблеме акцидентальных структур. Иными словами, к проблеме структур реальности (вещественности). Суть этой проблемы состоит в следующем: чем отличается вещь как обособленная часть субстанции не от субстанции как целого, а от всех других обособленных частей? Для анализа представлений о структуре этой re -альности особое значение имеют такие понятия как «вещь», «свойство», «связь» и «отношение».

Что есть вещь? Под словом "вещь" обычно понимают некий обособленный фрагмент реальности отличный от всех других и способный к относительно устойчивому существованию. Как синонимы вещи иногда используют слово "предмет" или "тело". Однако полного совпадения смыслов здесь нет. "Предмет" несколько расширяет область определения "вещи", включая в нее не только чувственно воспринимаемое, но и мыслимое; "тело", напротив, сужает эту область, подчеркивая именно материальность, чувственность телесных вещей.

Понятие вещи включают в себя признаки "отдельности" и "идентификации". "Отдельность" означает, что всякая вещь как-то выделяется из всего остального мира, отличается от него. "Идентификация" - означает возможность сопоставлять вещи, устанавливать тождество или различие между ними.

Обычно выделение и идентификация вещи производится на основе чувства как основного средства различения. Такая идентификация опирается на оптический принцип: сходство (различие вещей) = сходству (различию) их внешнего вида. Но посредством чувства могут быть выявлены только пространственные границы вещи, которая, таким образом, фактически отождествляется с телом.

" Вещь-тело " выделяется из мира благодаря наличию очевидной пространственной "границы". Отсюда следует, что:

1) Вещь, это то, что занимает определенный объем (место) в пространстве;

2) Разные вещи, это те, которые занимают разный объем;

3) Вещь, занимающая один и тот же объем есть та же самая (тождественная себе) вещь.

Со временем объем, занимаемый вещью, может меняться, но если это изменение непрерывно (бесконечно малому времени соответствует и бесконечно малое изменение) тождество сохраняется. Непрерывность изменений обеспечивает самотождественность "вещи-тела"; разрыв (временной или пространственный) разрушает ее. То, что исчезает в одном месте и появляется в другом, мы называем разными вещами.

Разделяя пространство, занимаемое вещью, мы говорим о частях вещи (которые сами также есть вещи). Вещи-части обычно примыкают друг к другу, но могут и отделяться. Если объем отделившегося незначителен, говорят об "изменении" вещи, если значителен - о "распаде", "уничтожении" ее. Так же и при присоединении: говорят об изменении большей вещи. Пространство играют здесь главную, а время второстепенную роль. Так можно говорить о верхней и нижней, правой и левой, большей и меньшей частях вещи, но нельзя говорить о предыдущем и последующем в вещи как о ее частях. Такое понимание вещи наиболее привычно, но оно ведет к парадоксам типа «парадокса книги»: два экземпляра одной книги – разные вещи, тогда как потрепанная книга, которую уже невозможно прочесть, должна считаться той де вещью – книгой. Более того, такое понимание не является врожденным (пример Бауэра с ребенком, для которого главное не единство пространства, а единство действия).

Вещь как совокупность свойств. Лейбниц полагает, что тождественность пространственных границ м/б достаточна для идентификации тела, но вещь – это больше, чем тело. "Вещи тождественны, - говорит Лейбниц,- если все их свойства общие". Но переход от чисто пространственной определенности к определенности через совокупность всех чувственных характеристик вещи порождает новые парадоксы.

Лейбницевсккое понимание вещи, по существу, есть лишь вариация «вещи-тела». Принципы идентификации таких вещей в равной степени несовершенны (годятся для «тел», но не для «вещей»). Если, согласно "принципу пространственного места" живой человек тождествен свежему трупу, то согласно принципу «совокупности свойств» Лейбница яйцо-гусеница-куколка-бабочка - разные вещи.

Вещь – оформленная материя. Единство материи и формы (традиция, идущая от Аристотеля). Вещь есть материя, заключенная в определенной форме. Причем форма – это не только внешние контуры предмета, но принцип его строения, определяющий, в конечном итоге, и характеристики его «материи». Так форма кувшина требует, чтобы «материал» был пластичным, твердеющим, водонепроницаемым и т.д. Эта концепция, пожалуй, наиболее разработанная, но и она не свободна от парадоксов. Таков, например, «парадокс Гоббса» - замена досок в корабле Тезея. Какой корабль «тот же»: новый или старый? И по «форме», и по «материи» тем же самым должны считаться оба. Но это же абсурд!

Таким образом, ни один из рассмотренных вариантов недостаточен для полной и точной идентификации вещи. Ведь разные экземпляры книги – это именно экземпляры одной вещи. А вопросы о том, оставался ли Сократ после смерти тем же человеком и оставался ли он тем же самым телом – разные вопросы. Следовательно, тождество не сводится ни к одинаковости формы и материи, ни к одинаковости всех признаков, а разница пространственных «мест» может и не означать различия вещей. Отсюда путь к новому пониманию вещи, в ее отличие от тела. Для этого нужно пойти «за поверхность» вещи по обе стороны ее границы: под и над - к признакам, свойствам, отношениям и связям (к акцидентальным характеристикам вещи).