Иерархия дискурсивного поля

Дискурсивное поле неоднородно и по своему составу, и по интенсив­ности воздействия на попавших в него людей. Исследователь, идущий в

39

чужое поле (как правило, он идет именно в чужое, иначе — зачем он нужен?) не может не учитывать и наличия такой иерархии, и места инфор­манта или объекта наблюдения в ней. Место человека в иерархии поля показывает, в какой мере его идентичность связана с ним, насколько сильно давление поля на его поведение.

В центре поля автор традиции («основоположник»), В христианстве — это Христос, в исламе — Мухаммед, в марксизме — Маркс и Энгельс. Есть свои основатели у многих видов спорта, у оздоровительных систем, у художественных направлений, некоторых стилей жизни. При этом «ос­новоположник» может быть жив или уйти в историю. Он «вечно жив», пока есть люди, чтящие его традицию. Живой «основоположник» несет на себе бремя идентичности: Я — это мое дискурсивное поле (вспомним классическое «государство — это я!»). Представляя себя внешнему миру, он не может играть, отступая от своей высокой роли. Изучение того или иного дискурсивного поля предполагает, что исследователь должен быть знаком с основными идеями «основоположника». Чаще всего ос­новоположники доступны через письменные тексты.

Вслед за ним идут «апостолы» — люди, наделенные в своем дискур­сивном поле правом интерпретации наследия основоположника приме­нительно к конкретным местам и временам. Они могут конкурировать, обвиняя друг друга в отступлении от «классических основ», в «преда­тельстве». Если «основоположник» оторван от времени исследования, то знание идей «апостолов» гораздо важнее, чем «классики». Сталкиваясь с ними, исследователь видит людей, отождествляющих себя со своим полем и не способных при посторонних людях вырваться за пределы роли. Поле буквально диктует им свою логику. Если брать поля с долгой тради­цией, то к «апостолам» тоже можно пробиться лишь через письменные тексты. Однако есть немало полей, которые возникают буквально на на­ших глазах, и их «апостолы», а порою и «основоположники» живут в нашем мире, а потому в принципе доступны для встреч, интервью. Про­биться к ним — дело техники.

Следующий уровень — «проповедники». Их жизнь наполнена идея­ми, нормами и ценностями дискурсивного поля. Она хорошо знают идеи и «основоположника», и «апостолов», стараются строить свою жизнь с их учетом, словом и делом вербуют новых последователей. Сами они ничего не меняют в устоях поля, но показывают его образцы в действии. Для людей этого уровня принадлежность к данному полю определяет их образ жизни. Так, для настоящего священника христианство — это не просто вера, а образ жизни. То же можно сказать о «проповедниках» — членах таких дискурсивных полей, как йога, карате, сыроедение и т. п. Они находятся в зоне очень сильного давления поля: на них смотрят и рядовые его члены, и посторонние наблюдатели. Нередко это жизнь, как в аквариуме: все на виду. Встречаясь с исследователем, «проповедник» стремится вести себя и говорить так, «как надо».

«Активисты» — те, кто достаточно глубоко включен в жизнь своего

40

дискурсивного поля, знает его идейные основы и практики, но их жизнь не сводима к образу жизни, диктуемому полем. Они могут быть хороши­ми экспертами по вопросам, касающимся внутреннего дискурса, но это лишь часть их идентичности.

«Пассивные» — члены поля, которые глубоко не вникают в его ло­гику, в его жизнь. Они не чувствуют сильного давления поля, исполня­ют его предписания выборочно, могут быть совершенно не информиро­ваны во многих вопросах, выходящих за рамки их повседневной жизни в данном поле.

«Случайные» — те, кто «забрел» в данное дискурсивное поле. Это могут быть новички, которые пока только присматриваются к нему, но могут быть и вечные старожилы: они здесь давно, но в силу разных при­чин ограничиваются самым поверхностным знанием и навыками. Их об­раз жизни предопределен иными полями.

По мере удаления от ядра ослабевает понимание сути дискурса. Все меньше и меньше понимаемых слов, все меньше способность ими пользо­ваться, соединяя в связные мысли. Все меньше принуждающая сила поля.