18 часов 30 минут. Колиной группы все, нет. Девочки нервничают у костра:
— Побольше огонь сделайте, на
до, чтобы скорее закипело, они вот-
вот появятся.
Катя и Наташа твердо уверены, что ребята прячутся в кустах и ровно в 19 часов с гиканьем выскочат на поляну. Но я знаю, что у Коли хватит ума так не сделать.
18 часов 40 минут. Колиной группы нет.
— Вася, перераспредели в рюкза-
ках груз так, чтобы основной вес был у меня и у тебя. Здесь ничего оставлять не будем — неизвестно, куда нам придется уйти и на сколько,
Вася все понимает. Он вынул из рюкзаков девочек мешочки с продуктами, палатку. Оставил им только их личные вещи и одеяла. Палатку положил около моего рюкзака, продукты взял себе. Но Андрей и Слава потребовали, чтобы и им дали груз.
— Что там могло стрястись? —
ворчит Андрей.— Неужели заблуди
лись? Эх, Колька...
Слава рассказывает о разведанной тропе: она четкая, идет как по карте обозначено, переходит ручей и поднимается по склону.
— Девочки, как дела с ужином?
Теперь я беру командование на
|
|
себя. Да это понятно и без обсуждений.
С надеждой поглядываю на тропу — может, они уже близко?
Гроза все бродит на горизонте. Только ее нам сейчас не хватает!
Ужин проходит в молчании. Нам как-то неловко есть, не дождавшись товарищей. Но мы сейчас пойдем их искать и, возможно, будем идти всю ночь. Сильно кусаются комары. Это к дождю.
19 часов. Мы накрыли запас сухих дров и растопки полиэтиленовой пленкой. А с собой взяли куски бересты, ободранной с толстого, недавно упавшего ствола.
Тропа вполне приличная, идем точно по карте. Теперь мы движемся очень быстро, дорожим каждой минутой светлого времени. На считанные секунды задерживаемся, чтобы оставить записки на сучках деревьев или прямо на тропе, прижав камнем. Записки не свертываем, а вешаем полным тетрадным листом, чтобы они крупными квадратами белели в темноте: «Коля, ребята, стойте здесь и ждите нас!» Такую же записку оставили на поляне, рядом с запасом дров.
Время от времени хором кричим, чтобы не разминуться на встречных курсах: может быть, параллельная
тропа есть или Колина команда без тропы по лесу ломится.
По тропе прошли до самого водораздела. Там она запетляла и потерялась. Но мы ее все-таки проследили, быстро расчистили и промаркировали листками бумаги на ветвях. По тропе поднялись почти до конца леса. У выхода из него тропа потерялась, но мы приметили место.
Вышли из леса. Теперь поднимаемся безлесными склонами к вершине Вороновской. Если ребята были там, они оставили записку.
Начал накрапывать дождь, а гроза все еще бродит на горизонте, сверкает, погромыхивает.
|
|
Я иду со всей возможной скоростью. Ребятам сказал, чтобы шли медленнее, но они почти не отстают. Может, оставить на склоне рюкзак, а ребят попросить, чтобы подождали? Нет, не стоит, очень может быть, что спускаться придется другим путем.
Вершина. Каменистая, заросшая чахлой травой площадка.
Небольшой тур — пирамидка из камней. Под ним записка в полиэтиленовом пакете: «Взошли на вершину в 17 часов. Настроение безоблачное, небо — наоборот. Оставляем здесь 7 конфет. Направляемся к озеру Вольное. Коля».
Юморист, ничего не скажешь! Даже не указал время, когда ушли отсюда: может полтора часа здесь любовались окрестностями, а может, пошли сразу.
Но предположим, что они ушли в 17.30. Мы поднимались сюда от озера 45 минут. Вниз идти, конечно, не дольше. И потом я уверен, что до леса они спустились бегом.
Так куда же они могли отсюда направиться? И что с ними произошло?
В таких случаях ответ нужно искать по карте. Могли они по ошибке спуститься на север или на запад, в сторону реки Калитинки? Нет, не могли: тут все просто. Спустились они на северо-восток по тому пути, который мы только что прошли.
Предположим, что, войдя в лес, они не нашли тропы (ее трудно обна-
ружить с этой стороны, в чем мы только что убедились).
Значит, тропы они не нашли. Что дальше? Могли решить, что тропы этой нет, заросла она — карта ведь не вчера составлялась. Значит, должны искать какие-то другие ориентиры, чтобы прийти к озеру. В квадрате 16-75, в верхней правой его части, начинается ручей, который мы пересекли, когда шли по тропе. Они должны были держать направление на него. Но тут-то и могли запутаться. По пути к ручью, если взяли чуть левее при спуске с Вороновской, есть еще два ручья (квадрат 15-75). Сливаясь, они впадают в Калитинку. Калитинка через болота мимо озера Щучьего течет в Соть, причем перед впадением совершенно теряется в болотах (см. карту на стр. 30).
Если ребята вошли в Калитинские ручьи и дальше пойдут по реке, то попадут в непроходимые болота. Могли они попасть в Калитинские ручьи? Могли.
— Но они же по компасу увидят, что Калитинка совсем не туда течет,—говорит Андрей.
'— И ручьи совсем не туда поворачивают,— показывает на карте Вася.
Все это верно. Но, наткнувшись на ручей, ребята могли сразу поверить, что именно он им нужен, и не проверить по компасу. В конце концов они, конечно, обнаружат, что направление совсем не то. В таких случаях сразу надо поворачивать назад. Но сделать это трудно. Появляется сильное желание идти дальше и уж куда-нибудь да выйти, туда, где что-то видно, кроме ближних деревьев и кустов, где можно сориентироваться. Такое настроение всегда возникает, когда заблудишься. Нужно проявить большую силу воли, чтобы заставить себя вернуться по своим следам к исходной точке. Но это единственно правильное решение.
Куда они еще могли попасть? Справа от тропы, в квадрате 16-75, ручей, который течет назад, в Воро-новку. В него они тоже могли забрести сгоряча. Знаете, как бывает? На
спуске всегда хочется идти побыстрее. Кто-то, может быть, обогнал Колю, и Коля уже невольно следует за ним. Потом кричит ему: «Остановись!» — А тот: «Идите сюда, тут наш ручей!». Подошли — действительно ручей. И вперед!
На спуске никогда нельзя спешить. Коля это знает, но все-таки мог увлечься. Если они пошли по правому ручью в Вороновку, то в конце концов, проделав обратный путь, придут к озеру Лача. И это не опасно.
— Что они, глупые, что ли? Не узнают места, по которому шли несколько часов назад? — сердится Катя.
— Не узнают,— говорит Андрей. — Когда идешь в обратную сторону, местность совсем по-другому смотрится.
Следующий ручей справа от тропы. Это как раз и есть нужный ручей. Может быть, ребята его нашли совсем недавно, когда мы прошли его. Тогда они сейчас на берегу озера, и с Колей твердо-натвердо договорено, что если группа приходит после контрольного срока, то сидит на месте и ждет. Хоть два дня.
|
|
— Нам-то что сейчас делать? —
спрашивает Слава.
Самая большая опасность, если они по Калитинке забредут в болота. Остальные варианты не страшны. Даже если кто-нибудь ногу подвернул и идти не может, завтра утром или днем мы их обязательно разыщем. Но не попали бы ночью в болота...
— Надо проверить вот эти ручьи на западе в квадрате 14-74,— говорит Андрей.— На Калитинке их и перехватить.
— Правильно, — поддерживает Вася.
— Бежим вниз, пока светло.
— Правильный ход, но они могут оказаться впереди.
— Тогда пойдем до болот, будем кричать, светить фонарями.
Ребята полны решимости спасать друзей.
А я медлю. Если бы я предполагал, что Коля не найдет в себе сил, заблудившись, остановиться, то ни-
когда не сделал бы его руководителем.
Значит, мне надо быть последовательным и найти в себе силы ждать. Ко всем нашим бедам еще прибавился дождь.
Нет, бездействовать мы не можем, а то раскиснем. И пусть это будут даже не самые необходимые действия, но надо верить, что они нужны. Мы сейчас пойдем в лес, наберем дров, поднимем их на вершину. Зажжем костер. Если же начнется гроза или дождь будет слишком сильным, спустимся в лес.
Но пока четверо жгут сигнальный огонь на вершине, я с кем-нибудь из ребят пойду патрулировать по тропе.
...Мы со Славой патрулируем на тропе. Накрылись кусками полиэтиленовой пленки, но ветки обдают нас водою снизу и сбоку. Записки наши на месте, хотя и сильно намокли. Но написаны они шариковой ручкой, и прочесть легко. Значит, ребята не проходили здесь.
Где они сейчас? Сидят в палатке или бредут под дождем в надвигающихся сумерках? Скользят по мокрой траве, по разъезжающейся под ногами глине?
В общем, идти в темноте можно, даже неровности всякие, ямки, бугры преодолеваются легко, потому что хоть и не видишь земли, но улавливаешь, как движется идущий впереди. Он очень точно предупреждает тебя о неровностях под ногами, но не голосом, а характером движений. Тут и зрительные ощущения, и слуховые: шорох его шагов, позвякивание чего-то в рюкзаке, если же вы разговариваете, то изменение интонаций голоса. И еще что-то, чего не передашь словами, — контакт идущих вместе людей. Он всегда возникает — ив строю, чеканящем шаг по мостовой, и в цепочке людей, пробирающихся по темному лесу.
|
|
В этом часто не отдаешь себе отчета, но попробуй пойти первым, и сразу все изменится: первому идти трудно. Еще труднее идти тому, кто отстал или потерял идущего впереди.
Но если кто-то отстал, то сам он не виноват, а виноват впереди идущий, который потерял своего ведомого. Ведущий должен чувствовать ведомого каждую минуту, каждую секунду! Не то легко потеряться. Это главная опасность, и о ней нужно помнить непрерывно. Идти надо плотной цепочкой — носом в рюкзак, ни на полметра никто не имеет права отстать; можно даже держаться за рюкзак идущего впереди. Направляющий движется медленно. У него есть фонарь, но если луна хоть немного подсвечивает, то фонарем лучше не пользоваться без крайней необходимости. У замыкающего тоже фонарь, и он пользуется им чаще — светит вдоль земли, на урбвне ног, вдоль цепочки.
Руководитель идет впереди. Чаще всего он и есть направляющий. Никто не имеет права обгонять его.
Идя в цепочке, нельзя разговаривать для развлечения. Тишину нарушают только необходимые слова: «яма», «бревно», «держи ветку», «береги глаза». Глаза в густом лесу можно защищать растопыренными пальцами, но лучше держаться поближе к рюкзаку впереди идущего.
И еще есть прием, чтобы защитить от веток идущего сзади тебя: не доходя до ветки, берешь ее рукой и проводишь себе за спину, загибаешь назад.
Мы взяли их на тропе. Вот это была встреча! Все на месте, все здоровы.
— Заблудились,— виновато сказал Коля, но я не стал выспрашивать подробности — потом, потом. Вышли на границу леса и просигналили фонарем ребятам на горе: возвращай тесь!
Еще одна встреча, девчонки обнимаются, ребята похлопывают друг друга по мокрым спинам. Теперь скорее назад, на берег озера, греться, сушиться.
Ночлег в лесу
Снова нас двенадцать человек. Мы спустились к озеру. Дождь все идет. Земля под ногами сырая. Остановим-
ся на краю поляны под большой елью. Расстелим полиэтиленовую пленку и поставим на нее рюкзаки в цепочку, чтобы каждому свой мешок легко было найти. И от дождя накроем тоже полиэтиленовыми пленками. Но сначала достанем палатки, топоры, кастрюли, ведра, котелки, крючки для костровой подвески, продук-
Закрепите еще одну оттяжки, а установку палатки закончит уже один человек
ты. Коля наметил место для костра, выделил троих в костровую команду: двух поваров и кострового. А мы с тобой и Андреем идем за укрытым от дождя запасом дров.
Теперь девять человек заняты постановкой палаток: двое с топорами готовят и разносят колья, двое расчищают места для палаток от шишек, коряг, корней (и у них один топор), остальные пятеро ставят сразу по две палатки.
Бели палатки ставятся на длинных кольях, то сначала два человека стоят и держат их, а третий крепит оттяжки колышками. Достаточно закрепить два угла пола и одну заднюю оттяжку, чтобы сразу освободить поддерживавшего задний кол. Этот человек теперь помогает другой паре постановщиков палаток — третьим. После того как закреплены все четыре угла пола, забиты колья у передней и задней длинных оттяжек и оттянуты два угла скатов, заканчивает натяжку палатки уже один человек. Одному даже удобнее спокойно исправить перекосы, перенести забитые не на место колышки. К тому же теперь он может не спешить, ведь установку второй палатки закончит тоже один человек, а остальные трое будут ставить третью палатку.
Но мы сейчас не будем ставить палатки на длинные колья, а привяжем коньковые оттяжки к деревьям. Это проще.
Если под палатку стелят куски полиэтиленовой пленки, то нужно следить, чтобы палатка стояла на выпуклом участке, а то в пленке, как в ванне, соберется вода.
Теперь в палатки надо перенести рюкзаки. Каждый отнесет только свой рюкзак, а чужой не тронет, потому что лишь хозяин знает, затянута ли тесемка, застегнуты ли карманы, не положены ли рядом с рюкзаком на землю мелкие вещи — ищи их потом в темноте.
Полиэтиленовой пленкой, освободившейся из-под рюкзаков, укроем палатки от дождя.
К этому времени костер уже горит, освещает поляну — наш уютный дом.
Всего нужнее для уюта в нем запас хороших дров. Большой запас. И теперь все девять человек — и те, кто палатки ставил, и те, кто колышки готовил,— идут на заготовку дров. Длинные сухие нижние ветви елей — прекрасные дрова. Чтобы отломить такую ветку, надо загнуть ее вниз и тянуть в сторону ствола изо всех сил, пока она не сломается. А сломается —летишь кувырком в темноту на торчащие острые сучья и валежины. К такому ретивому добытчику дров можно приставить помощника, чтобы подстраховал. Но не увлекайтесь, не то вдвоем, потянув зловредную ветку, полетите вместе, сажая друг другу синяки. Синяки синяками, а глаза берегите.
Пусть один ломает, а другой светит фонарем и предупреждает проходящих мимо.
Хорошо, если в лесу есть тоненькие сухостойные елочки. Такую елочку нужно сначала согнуть, наступить на нее ногой. У земли, там где стволик согнулся, напряглись, натянулись волокна дерева, и теперь достаточно легонько ударить по ним топором, чтобы они лопнули. Не потеряй в этот момент равновесия, не порань себя топором. Срубленную елочку нужно тащить через заросли за комель. Если тащить за верхушку, обязательно застрянешь. Но прежде чем рубить елочку, освети ее фонарем, рассмотри внимательно: нет ли на ней живой зеленой ветки. Дело в том, что в пригородном лесу живые елки рубить безусловно нельзя, да к тому же живая елочка гореть не будет.
Годятся на дрова также сухие лиственные деревья: осина, береза, липа, дуб и другие — мертвые, сухие. Летом, когда деревья зеленые, легко разобраться, но поздней осенью и ранней весной — смотри не ошибись. Стволы мертвых лиственных деревьев обычно бывают с облупленной отлетевшей корой или кора легко отрывается.
Засохшие осины и березы быстро подгнивают. Их иногда можно свалить даже без топора: нажать на стволик, она и сломается или вывер-
нется с корнем. Но если дерево не поддается, раскачивать его опасно: верхушка может отломиться и с хорошей высоты стукнет по голове.
Учти также, что гнилые дрова в сырую погоду впитывают много влаги и горят плохо.
Вообще для ночевки лучше хвойный лес.
Дровяной склад надо расположить с наветренной стороны от костра — так, чтобы ветер дул к нему от склада. С наветренной стороны к костру, не ближе пяти метров от него, должны располагаться и палатки. А если ветер крутит, меняет направление, то и вдвое дальше. Безопасное расстояние от костра определяется его размерами. Можно такой костер развести, что и за десять метров палатки искрами изрешетишь. К тому же подобный костер бесполезен: к нему не подойдешь, варить на нем неудобно, и дров он бессмысленно много съедает. На группу в двенадцать человек летом вполне достаточно костра длиной в два метра и такой мощности, чтобы не было жарко сидеть возле него на расстоянии двух метров.
Но сколько заготовить дров? Как измерить их количество? Огромная копна мелких тонких веток израсходуется за полчаса, потому что древесины в ней мало. Нужно прикинуть примерный вес сухих дров, чтобы было килограммов двести. Но это теоретически и на глаз. В действительности просто запоминаешь, сколько дров собрали на прежней ночевке, когда их не хватило, и на той, когда они остались на утро. А какой смысл в темноте собирать дрова на утро?
При оборудовании ночлега важно подготовить удобные сиденья у костра, чтобы всей группе можно было просторно разместиться, отдыхать, ужинать, петь песни. Костер, может быть, даже в большей степени нужен для уюта. Огромное удовольствие доставляет хороший огонь на ночлеге.
Палатка — матерчатый домик. Обычно она с полом, часто с окошками или с вентиляционным рукавом, со входом — дверью, застегивающейся на клеванты или на «молнию».
Палатка незаменима в горах, тундре, степях, где слишком сильные ветры. Но в теплую летнюю погоду в хорошем густом лесу она вряд ли уж так необходима. А палатка — это немалый вес. Раньше путешественники в лесах ночевали за неимением пала-
Дрпва и палатка расположены с наветра от костра, а тент — вдоль ветра
ток в шалашах. Это романтично, близко к природе. Но шалаш требует длительного строительства и массы лесного материала. А губить лес для одного ночлега — недопустимое расточительство. Да и зачем долго строить шалаш (который в ливень все равно промокнет), если можно натянуть легкий надежный тент из полиэтиленовой пленки.
Растянув такой тент на деревьях или на высоких кольях, можно укрыться под ним от дождя и ветра. В то же время тент не закрывает леса, не отгораживает нас от него. Лежишь и видишь деревья вокруг, звездное небо. Если же гроза и буря, то мечутся перед тобой верхушки деревьев, сверкают молнии, вокруг стена ливня, а тебе тепло и сухо.
В дождливый вечер можно натянуть тент и у костра, даже сам костер наполовину укрыть от дождя. Но для этого лучше иметь тент из тонкой хлопчатобумажной ткани (брезент тяжел, капрон и многие другие синтетические ткани боятся огня, а намокшая хлопчатобумажная ткань почти не боится искр).
Тент и костер нужно расположить вдоль ветра. Если костер расположен поперек ветра, а тент заслоняет костер от ветра, то воздух образует завихрения, обтекая тент, и гонит дым под него.
Рассуждение об удобстве на ночлеге
В яркий солнечный день на песчаном пляже ложись на нагретый песок так, чтобы было очень удобно.
Вот лежишь на спине: подгреби песок под плечи и под голову. Удобно лежать, когда спина несколько согнута, под тазом продавлено углубление, а ноги примерно на той же высоте, что и плечи. Как раз в таком положении ты находишься на мягком диване: он продавился так, что тебе
удобно.
Но стоит встать с дивана, как он упруго выпрямится, и не видно, какой он был формы. А песок форму сохранит. Запомни, какая она — удобная для тебя форма ложа.
Походная постель должна быть удобной формы
Если ноги мерзнут, их можно упрятать в рюкзак
Тот же опыт на песке проделай лежа на боку. И опять, чтобы было очень удобно. Иногда твердый камень бывает подходящей формы: располагаешься на нем, и камень кажется мягким.
Можно сделать ложе из земли, веток, снега, вырубить во льду, сложить из камней — и будет мягко. Но нужно еще, чтобы снизу было тепло.
Вернемся к нашим опытам с песком. Теперь поверхность песка выровняй так, чтобы получилась плоскость, утрамбуй ее, насколько можно. Затем осторожно ложись на эту ровную поверхность на спину, а потом на бок. На песке останутся отпечатки тела. Где отпечатки глубже, там и давление тела больше. Это участки под тазом и бедрами, плечами и поясницей, спиной и коленями. Казалось бы, мы перечислили почти все части тела, но по отпечаткам видно, что участки давления не так уж велики. Давление сосредоточено в нескольких точках.
Если на одежду в этих точках нашить мягкие теплые подушки, то спать на них будет тепло. Отчасти так и делают: нашивают на брюки теплые наколенники, утеплительные слои на штормовые куртки и даже на свитеры. Однако нужно помнить, что одежда не только для ночлега, но и для ходьбы, усовершенствования не должны стеснять движений, и на ходу не должно быть жарко.
Практически вопрос о теплых подкладках для ночлега решается двумя путями одновременно. О первом мы уже сказали: это утеплительные нашивки на одежду (они не могут быть большими и толстыми). Второй путь— специальные подстилки, которые носят в рюкзаке и стелят под спальный мешок на подготовленную поверхность земли, снега или льда.
Понятно, что на льду подстилки должны быть более совершенными, чем на земле, покрытой сухой еловой хвоей. На такую «теплую» землю достаточно постелить под спальный мешок сложенное вдвое шерстяное и даже байковое одеяло.
Если же земля очень сухая и слой осыпавшейся хвои толстый, доста-
точно постелить под мешок теплую курточку.
А как расположить подстилку? Давайте вспомним об отпечатках тела на песке. Ясно, что под ноги стелить можно меньше и даже вообще ничего не стелить. Если погода теплая или спальный мешок у тебя теплый, то на ночь можно снять верхнюю одежду. Ее следует положить под мешок, под самые «мерзнущие точки» — точка давления тела. Можно положить ее под себя в мешке. Можно просто забрать в мешок свитер или шапку, даже рукавицы, чтобы при необходимости подоткнуть под себя там, где замерзаешь.
- Когда ложишься спать, снизу должно быть сразу тепло, потому что если за пять минут снизу не согреешься, то потом только сильнее замерзнешь. И нечего ждать — надо тут же переукладываться.
В качестве подстилки хороши «детские» надувные матрацы. «Взрослый» матрац тяжел, дорог, велик, он и взрослым в походе не нужен. Вообще стремись возможно полнее испо льзовать для ночлега все имеющееся снаряжение.
Пока не будем говорить о специальных подстилках для ночлега на снегу, льду, мокрой и мерзлой земле — ведь мы сейчас пошли в летний поход.
Если ноги без подстилки мерзнут, то можно подстелить под них пустой или почти пустой рюкзак, а под рюкзак сложить ветки, бревнышки, веревку. Можно натянуть рюкзак на ноги поверх спального мешка.
Если рюкзак занят в ногах, то в качестве подушки используют земляной валик, камни, обрубок бревна, кучу хвороста, веток. Для мягкости подкладывают сложенную рубашку, свитер, шапку. И тут опять понятие мягкости связано скорее с формой предмета, чем с материалом: и в удобном углублении камня голове будет мягче, чем на надутом резиновом мяче.
Если у мешка есть удобный капю
шон, то устроить голову еще легче.
Спальный мешок — главный
предмет снаряжения. Палатку можно заменить тентом, навесом из корья, снежной хижиной или пещерой. Подстилку можно соорудить из снятой с себя одежды, лесных материалов, а теплый спальный мешок заменить нечем. Он незаменим.
Если ты хочешь ходить в походы, все более дальние и трудные, нужно иметь свой спальный мешок. Он так же необходим, как собственные ботинки, к которым ты привык. К спальному мешку тоже привыкаешь, можно даже попытаться отгадать заранее: замерзнешь в нем при этой погоде, или, наоборот, лучше снять свитер, чтобы не было жарко. Иногда угадываешь. Но беда заключается в том, что от состояния организма, степени усталости, тренированности тоже зависит ощущение теплового комфорта. Очень сильно такое ощущение зависит от настроения.
Человек, когда ему хорошо и весело, гораздо меньше мерзнет, чем когда ему тоскливо. И наоборот, когда начинаешь подмерзать — настроение портится.
Если всю ночь ворочался, страдая от холода, то и днем в холодную погоду продолжаешь мерзнуть, и настроение вечером скорее всего будет плохим. Тогда в следующую ночь еще сильнее замерзнешь. Поэтому уж если выдалась неудачная ночь, то на следующий день нужно обязательно переломить свое дурное настроение. Но если днем можно перебороть себя (даже на морозе в легкой одежде заставить себя разогреться быстрыми движениями и хорошим настроением), то ночью, когда спишь, ты во власти спального мешка. Видишь, как важен хороший спальный мешок.
Сушка спального мешка — дело непростое. Конечно, в сухую ветреную солнечную погоду мешок высохнет быстро. А если дождь не прекращается?
Тогда мешок приходится сушить у костра. Это долгий и трудный процесс. Подвешивать мешок у костра нельзя — обязательно сгорит. Нужно держать его в руках. Иногда для
сушки придется даже распороть заключительный шов мешка и сушить его как одеяло. Если погода устойчиво дождливая и холодная, мешки лучше не сшивать, а стелить в палатке и накрываться ими. Четверо улягутся на один мешок и укроются тремя мешками (спящие с краю подогнут часть верхних мешков под себя). Но все это крайние, «аварийные» меры. Нужно стараться, чтобы мешок не намок, соблюдать все возможные предосторожности, чтобы уберечь его от влаги. Палатку надо укрывать полиэтиленовыми тентами, потому что даже хорошие палатки промокают (в швах, по боковым стенкам, а зачастую и сам материал крыши). И ставить палатку так, чтобы вода не затекала под нее. Полиэтиленовый тент должен далеко нависать над входом, задней и боковыми стенками.
В рюкзаке спальный мешок нужно хранить в хорошо завязанном мешке из толстого полиэтилена или из клеенки со швами, проклеенными резиновым клеем. Упаковка мешка должна быть такой надежной, чтобы он не промок, даже если рюкзак упадет в воду. В этом случае спальный мешок окажет тебе еще одну неоценимую услугу — не даст рюкзаку утонуть.
Наконец, видно в награди* нам за
все злоключения, дождь перестал.
Мы сидим у яркого костра. Поужи
нали. Сейчас немного подсушим
одежду прямо на себе и ляжем спать.
Ребята зятгянули песню. А я чуть
в стороне при свете костра читаю
дневник: в Колиной группе вели его
коротко, но аккуратно. Коля сидит ря
дом. Это он мне молча сунул днев
ник, когда я стал расспрашивать его
о событиях минувшего дня — с мо
мента нашего расставания. Ну чддкж .
почитаем.