2018-02-14
230
Термином землемеры называли специальный межевой знак, содержавший информацию о местонахождении надела, названии лимита, номере центурии и владельце самого участка. Название это происходит от имени бога Термина – владыки границ. Сами термины представляли собой деревянный или каменный знак. Как и установленная граница владения, термин гарантировал его неприкосновенность. Материал, из которого могли изготовить термин был разным, но наиболее важных участках, как правило, ставили термин, изготовленный из твердых пород камня.
Термины бывали двух видов. Первые ставились на лимитах, и на них фиксировалась преимущественно информация о той части межевой сетки, где находится данный термин. В свою очередь вторые ставились на границе участка, информируя о владельце участка и о том, каков его жребий в данной центурии.[30]
Чрезвычайно интересен для нас в данном отношении процесс установки терминов на лимитах, который подробно описан Сикулом Флакком. При установке термина производилось жертвоприношение с сожжением жертвы и принесенных плодов, после чего пепел закапывался в яму, в которой будет закопан термин. Стоит отметить, что термин именно закапывался, а не просто устанавливался во избежание его смещения (CAR, S. 105). Здесь также стоит отметить, что особе внимание уделялось терминам на пересечении лимитов, так как при любом смещении термина могла сместится сетка всего межевания на данном поле. На этих пересечениях лимитов, образующих угол, называвшийся clusarus, термин ставился строго вертикально.
Выведение колонии
После всех вышеописанных операций следовала ассигнация земли, которую следует четко разделять с её межеванием, являвшимся приготовлением к этой процедуре[31].
Прежде чем начать говорить о процессе выведения колонии, хотелось бы выделить несколько определяющих моментов в этом процессе. Прежде всего, стоит отметить, что поселенцу выделялась только обработанная земля, на которой можно было заниматься хозяйством (CAR S. 73.). Непахотная земля (леса, болота и т.д.) не могла подпасть под межевание вообще. Само выделение земли, начиная с правления Августа, производилось по легионам. Полегионный принцип был очень удобен, во-первых, из-за того что он способствовал установлению добрососедских отношений, ведь поселение таким образом состояло из старых сослуживцев, а во-вторых, из-за того, что в случае необходимости этот принцип позволял срочно мобилизовать весь легион. Также стоит упомянуть, что порой на практике земли, которая была отдана под ассигнацию (пертики), могло не хватать. Тогда к колонии могла быть присоединена земля из соседнего муниципия, называемая в таком случае префектурой. Однако при этом могли возникнуть определенные проблемы – ведь префектура могла быть размежевана по-своему и находилась в чужом муниципии. При присоединении префектуры на нее составлялся отдельный план (CAR, S. 124.).
Итак, при ассигнации центурия подвергалась разделу. Сначала определялось количество колонистов, исходя из которого рассчитывался размер участка, а также число участков в расчете на одну центурию. При этом также использовался modus-princip. Он состоял в точном расчете площади межевой единицы, площади каждого участка ветерана, определении его границ, и, соответственно, занесении этой информации на план колонии[32]. При Августе, как мы видим это из трактатов землемеров, было четко установлено, что если размер центурии составлял 200 югеров, то участков на ней было три по 66 2/3 югера. Каждый из этих участков был рассчитан на одного ветерана (CAR. S. 163.). Существовала также ассигнация и по декуриям, когда на поле образовывались путем жеребьевки участки для каждых десяти поселенцев (CAR, S. 73.). Каждая декурия обозначалась своим именем, писавшемся на жребии. На каждый вытянутый жребий приходился определенный участок, который потом разбивался на наделы - acceptae, получаемые отдельно каждым членом декурии (Hyg., 113, 1)[33]. Само собой, в таких случаях каждый участок был меньше по площади, чем при разделе центурии на три участка.
Важнейшую роль при разделе центурии на участки играл finis, один из старейших видов границ (CAR, S. 134.). Находясь под защитой Юпитера, финис был священен, являясь гарантом неприкосновенности участка. Именно поэтому он и использовался как граница участка ветерана, обеспечивая ему охрану собственности и владения, ведь внутри центурии участок не имел четкой границы. Этим объясняется и извилистая форма финиса. Сам финис упоминается еще в Законах XII таблиц, в которых устанавливается его ширина в 5 футов и статус финиса как общественной дороги, что также было позже подтверждено Законом Мамилия[34].
Так центурия делилась финисом на три равные части. В определенной точке устанавливалась грома, от нее проводилась осевая линия, отмеченная колышками. В свою очередь от этой осевой линии откладывали инструментом по 2,5 фута в обе стороны. При этом, sors каждого колониста записывался на межевом плане[35].
Итак, как уже упоминалось, для раздела центурии, ветераны группировались по тройкам, каждая из которых на жребии обозначалась своим именем (как правило, для удобства это было имя одного из трех ветеранов). После этого производилась жеребьевка. Та центурия, которая выпадала по жребию первой, делилась на участки первой тройкой ветеранов (CAR, S. 163.). Оставшиеся тройки уже метали жребий между собой. Использование жеребьевки Гигин объяснял стремлением избежать жалоб на то, что один поселенец получал землю хуже, а другой лучше. Однако определенные коррективы здесь вносит Сикул Флакк, который говорит о наделении ветеранов участками, размер которых для каждого зависел от его воинского звания. Так, офицер получал участок вдвое больше солдата (Sic. Fl., 156, 9). Одновременно Сикул обращает внимание на то, что земля с лучшей почвой давалась в меньшем количестве и наоборот (Sic. Fl, 156, 13). Следует здесь учитывать и мнение Н.П.Грацианского, который, ссылаясь на «Lib. Coloniarum»[36], утверждает, что при выводе колоний в императорскую эпоху наблюдалось имущественное неравенство, выражавшееся в неравном размере ассигнованных участков[37]. В доавгустовское время изначально надел рядового вообще мог составлять 2 югера[38]. Нам в свою очередь думается, что, определенно, описанный процесс жеребьевки наравне с учетом качества почвы на выделяемой территории играл основную роль при ассигнации, ведь это было прописано в законах, однако имущественное и общественное положения поселенца, несомненно, также оказывали влияние на размер надела для каждого отдельно взятого ветерана. Так или иначе, но, как уже было упомянуто, при Августе минимальный размер участка ветерана при центурии в 200 югеров составлял 66 2/3 югера.
Еще одним важным вопросом в данном отношении является вопрос границы владения, а также вопрос общественных и частных дорог, которые создавались при выведении колонии. Как уже было отмечено выше, каждый лимит являлся общественной дорогой, ширина которой была четко определена. Выше уже были отмечены размеры всех лимитов – это и есть размеры ширин общественных дорог. Здесь стоит добавить, что Гигин Старший в своем трактате «О статусе полей» замечает, что квинтарные лимиты и субрунцивы могли быть менее широкими, чем это указано, но все же они должны быть такого размера, чтобы по ним беспрепятственно могла проехать одна повозка (CAR, S. 183). Так, благодаря общественным дорогам ветеран имел возможность свободно добраться до своего участка, не причиняя при этом неудобства владельцам соседних участков. Специально с этой целью общественная дорога могла выкладываться камнем[39].
Что же касается центурий, то в них самих роль общественных дорог играли финисы, которые, по сути, являлись не столько общественными, сколько проселочными соседскими дорогами между двумя участками. В полях, размежеванных скамнацией и стригацией, помимо одного Decumanus Maximus и одного Cardo Maximus другие лимиты отсутствовали и заменялись, как уже было сказано в предыдущем пункте, ригорами. Н.П.Грацианский приводит пассаж Гигина Громатика[40], из которого мы узнаем, что ригоры были такой же ширины, как и limites linearii при центуриации (Hyg. Grom., 206, 7).
Таким образом, благодаря тому, что границы были точно определены и охранялись, являясь при этом общественными дорогами, которые создавали свободный доступ к участку ветерана, были созданы условия для скорейшего вывоза продукции на рынок. Это, в свою очередь, давало землевладельцу инициативу в производстве тех или иных сельскохозяйственных продуктов, что помогало поддерживать товарность своего хозяйства и поддерживать связь с рынком[41]. Так, мы можем заключить, что правильная организация лимитов играла важнейшую экономическую роль для колонии.
Необходимо отметить, что получаемый поселенцем надел не обязательно мог находиться в пределах одной центурии. Так, Грацианский приводит в пример одну из записей Гигина Громатика[42], в которой тот пишет, что надел мог занимать части двух, трех и более центурий, к чему приводит также и пример (Hyg. Grom., 204, 7). Похожую практику разделения надела по нескольким центуриям Грацианский находит и в записях Фронтина[43]. И здесь встает еще один важный вопрос, который требует нашего внимания – было ли владение ветерана-колониста сплошным или все же, ссылаясь на вышеприведенные примеры, мы можем заключить, что при выведении колоний господствовала чересполосица владения? Ответ на этот вопрос напрямую связан с системой дорог, которая создавалась при выведении колонии и о которой уже шла речь выше. Моммзен в своей статье «Zum römischen Bodenrecht»[44] говорит, что основной целью землемеров при межевании земель являлось устройство такой дорожной сети в полях, которая позволяла бы каждому поселенцу беспрепятственно по общественной дороге добраться до своего участка, который при этом находится именно в одной меже. Вебер, поддерживая в этом отношении Моммзена также говорит о том, что весь процесс межевания сводился к созданию сплошных владений[45]. Этот вопрос активно затрагивает в своей работе «Система полей у римлян по трактатам землемеров» и Н.П.Грацианский, вступая в полемику с Допшем[46]. Здесь необходимо отметить, что и при центуриации и при скамнации/стригации рубежи, которые являлись границами центурий и которыми отграничивались квадраты и прямоугольники, могли не являться при этом рубежами владений, то есть могли как совпадать, так и не совпадать друг с другом[47]. Как уже было сказано выше, некоторые наделы поселенцев могли лежать сразу в нескольких центуриях. Допш видит в этом господство чересполосицы с геваннами, так как надел поселенца оказался, по его мнению, «разбросан» по центуриям. Однако Н.П.Грацианский отмечает, что данное обстоятельство не делало владений поселенца чересполосными, а лишь говорило о том, что сплошные владения прорезались рубежами – лимитами и ригорами[48]. Позже в своей работе «Технические аспекты землеустройства в Древнем Риме по трактатам землемеров» об этом же говорит и И.А.Гвоздева[49]. Мы же в свою очередь в данном споре принимаем сторону Грацианского, так как его мнение представляется нам более обоснованным. Он подтверждает свое мнение записями Фронтина (Front., 13, 7) и Сикула Флакка (Sic. Fl., 145, 19), а также Гигина, который указывает, что землемеры ликвидировали разбросанность владения, там где она была, устанавливая сплошное владение(Hyg., 130, 4). Это объяснялось Гигином как простое требование здравого смысла, что, действительно, на наш взгляд, довольно обоснованно. Исходя из этого, мы также можем заключить, что finis – граница владения – мог приходиться и на середину центурии.
Заключительным этапом ассигнации является занесение всех результатов межевания и ассигнации на план или карту (forma), которая изготовлялась из меди, кожи или дерева (CAR, S. 118.). Стоит отметить, что делители на карте являлись, по сути, современными меридианами и параллелями, что давало возможность легко определять по плану соответствующую местность: для этого нужно было лишь отсчитать в ту или иную сторону линии от главного decumanus, который соответствовал современной долготе, и от главного cardo, соответствовавшего современной широте[50]. На межевой карте также обозначалось количество земли, которое досталось тому или иному владельцу. Помимо карты, у принцепса, у которого, как мы знаем, находился ее оригинал, имелись и комментарии к ней. (CAR, S. 119.). Стоит отметить, что план не являлся неизменным. Ведь ветераны могли как купить новую землю, так и продать свой участок – все это должно было быть отражено на межевом плане и в комментариях (CAR, S. 127.).
После составления плана он заверялся основателем колонии.
Таким образом, в результате всех приведенных выше операций ветеран получал участок. Юридические права ветерана на него были закреплены составленным планом, на котором четко была определена территория и площадь участка, и терминами, установленными на поле.
