Эволюция понимания свободы в отношении к религии в эпоху Возрождения и в новое время

С конца XIV в. в Европе ширится процесс приспособления религиозного мировоззрения к интересам «третьего сословия». По-новому осмысливается философия античности, утверждаются идеалы светского гуманизма. В области права Н. Макиавелли обосновывает идею о том, что не церковь нуждается в государстве а, наоборот, государство нуждается в новой религии. Религиозно-утопические идеи раннего христианства и еретические учения возрождаются как социально-политические учения в новом качестве благодаря Т. Мору (1478— 1535), который провозглашает право в обществе каждому следовать какой угодно религии, свободно ее пропагандировать и воздерживаться от оскорбления других религий (См.: Мор Т. Утопия. М., 1979. С. 258). Гуманисты эпохи Возрождения, исходя из ценности человеческой личности, противопоставили идею толерантности идее религиозной нетерпимости.

И если представители Возрождения заложили теоретические основы свободы вероисповедания, то Реформация стала практическим выражением их устремлений. В 95 тезисах М. Лютера мы найдем, по существу, обобщение всех тех требований, которые предъявляла оппозиция церкви: свобода совести, беспрепятственное распространение Священного Писания, свободы религиозных союзов, вольная проповедь. А принимая во внимание, что требование свободы практической деятельности было важнейшим требованием «третьего сословия», лозунги свободы вероисповедания предстают как первые политические, буржуазно-демократические требования свободы слова, собраний, печати, совести. Закономерным продолжением движения Реформации стали ранние буржуазные революции, прокатившиеся по Европе: в Швейцарии, Англии, Голландии, Швеции, Дании; революции, закрепившие право на свободу религиозной совести.

В новое время среди мыслителей все чаще обосновывается требование свободы личности в выражении своих взглядов. Свободная личность связывается со следованием не религиозным догмам, но разуму, который способен адекватно познавать мир. Соответственно, [345] ставится и вопрос о свободном государстве, одной из функций которого должно быть предоставление гражданам возможности развивать принадлежащую им по естественному праву свободу мысли и свободу слова. Именно такие идеи выражал Б. Спиноза. В его «Богословско-политическом трактате» (См.: Спиноза Б. Избр. произв. М., 1957. Т. II. С. 258, 260, 263) «показывается, что в свободном государстве каждому можно думать то, что он хочет, и говорить то, что он думает». Если же «эта свобода может быть подавлена и люди могут быть так обузданы, что ничего пикнуть не смеют, иначе как по предписанию верховных властей, все-таки решительно никогда не удастся добиться, чтобы люди думали только то, что желательно властям». Согласно Б. Спинозе, «каждый по величайшему праву природы есть господин своих мыслей». Б. Спиноза осознавал необходимость свободы суждений в обществе для успешного развития его духовности: «Эта свобода в вы­сшей степени необходима для прогресса наук и искусств, ибо последние разрабатываются с успехом только теми людьми, которые имеют сво­бодное и ничуть не предвзятое суждение».

В защиту веротерпимости выступили также английские философы XVII — XVIII вв. Так, Т. Гоббс требовал отделения высшей школы от церкви, организации обучения на основе разума. Против распространения церковной власти на гражданские дела выступил Дж. Локк, полагавший, что государство должно обеспечить свободу, а религия — дело совести каждого гражданина. Дж. Локк требовал отделения церкви от государства. Значительное влияние на развитие представ­лений о свободе совести в XVIII в. оказал А. Коллинз. В сочинении «Рассуждение о свободомыслии» А. Коллинз выдвинул тезис: «Каж­дый... должен свободно думать о вопросах, связанных с религией» (Английские материалисты XVIII в. М.,1967. Т. II. С. 98).

Но наиболее радикальными проводниками идеи свободы совести в XVIII в. были французские просветители. «Истинная терпимость и свобода мысли — вот действительные противоядия против религиозного фанатизма» (Гольбах П. Священная зараза. Разоблаченное христианство. М., 1936. С. 430), — писал П. Гольбах. Он полагал, что разумное государственное устройство с просвещенным государем способно обеспечить счастье и свободу людей. Обращаясь к законодателям, П. Гольбах писал: «Если ваш народ в силу привычки дорожит иллюзиями, раз­решите смелым людям вести просветительную работу и подрывать власть фанатизма. Уравните секты, не вмешивайтесь никогда в их безразличные для вас раздоры... Предоставьте каждому гражданину рассуждать по-своему, если только действия его всегда согласуются с разумом» (Там же. С. 204). И далее: «Пусть государи предоставят своим подданным свободу мысли... пусть они позволят каждому мечтать и фантазировать, как ему вздумается, лишь бы поведение человека отвечало законам морали и государства» (Гольбах П. Письма к Евгении. Здравый смысл. М., 1956. С. 188). Французские просветители защищали право каждого человека мыслить по-своему, обладать индивидуальной, непохожей на другие, духовной жизнью. «Отчет о своей вере я должен дать только самому себе, — писал Гельвеций. — Никакой государь, никакой поп не может преследовать меня за мнимое преступление [346] — за то, что я думаю не так, как они... От природы я получаю право думать и говорить то, что думаю» (Гельвеций К. О человеке //Соч. В 2 т. М., 1974. Т. II. С. 226).

Под влиянием теории естественного права прогрессивные деятели американского гуманизма Т. Джефферсон, Т. Пейн, Б. Франклин, Дж. Медисон (1751 — 1836) подготавливают билль «Об установлении религиозной свободы» и «Декларацию независимости».

Претворение в жизнь идеалов гражданского общества сопровождалось насилием и различными ограничениями по отношению к церкви. Например, «Акт о супремации», принятый в Англии в 1534 г., включал в себя требование закрытия монастырей и часовен, конфискации монастырского имущества, а священнослужителей, пре­пятствующих выполнению этого акта, объявлял вне закона.

Особой антиклерикальной направленностью отличалась Французская буржуазная революция. В ходе ее проводились многочисленные антирелигиозные мероприятия, сопровождавшиеся закрытием храмов, принуждением епископов и священнослужителей публично отказы­ваться от сана и присягать на верность республике и конституции. Священнослужители, проявившие лояльность по отношению к рес­публике, получали содержание за счет государства, а по отношению к тем, кто поддерживал монархию, применялись насилие и репрессии.

История европейских буржуазных революций показывает, что чем позже они свершались, тем более радикально решались проблемы секуляризации общественных отношений, утверждения принципов свободы вероисповедания. В значительной мере такая ситуация объяснялась участием раннепролетарских слоев в революционных процессах. Их антиклерикализм был близок к отрицанию религии вообще.

Накануне Парижской коммуны в защиту свободы совести, понимаемой и как свобода выражения атеистических взглядов, выступили французские социалисты и революционные демократы, при этом многие из них были агрессивно настроены по отношению к религии. «Атеизму рекомендуют благоразумно замаскироваться и изменить свою вывеску. Нет! Никаких масок! — писал О. Бланки в 1880 г. — Пусть атеизм водрузит свои лозунги как можно выше, пусть он открыто наносит пощечины своему врагу, предрассудку, сыну и отцу убийства» (Парижские коммунары о религии и церкви. М., 1971. С. 13 - 14). В обнародованном бланкистами в 1869 г. «Манифесте свободомыслящих» содержались такие слова: «Свободомыслящие признают и провозглашают свободу совести, свободу критики, человеческое достоинство... Они требуют, чтобы на всех ступенях обучение было бесплатным, обязательным, исключительно светским и материалистическим» (Там же. С. 19). Одновременно с этими требованиями в «Манифесте» содержались положения, по существу, противоречащие подлинной свободе совести: ставилась задача уничтожения ка­толицизма «всеми средствами, совместимыми со справедливостью включая революционное насилие...».

Парижская коммуна в апреле 1871 г. приняла декрет об отделении [347] церкви от государства, где утверждалось: «первым принципом Французской республики является свобода», а «свобода совести есть важнейшая из всех свобод». В соответствии с этим предлагалось отделить церковь от государства, отменить бюджет культов, передать церковную собственность в распоряжение нации (См. там же. С. 42). Затем было принято решение коммуны о подготовке проекта декрета о бесплатном, обязательном и исключительно светском образовании (См. там же. С. 44).

По мере совершенствования общественных отношений, расширения объема демократических прав и свобод в развитых государствах Ев­ропы и Америки свобода совести стала рассматриваться не только как свобода вероисповеданий, но и как право личности на свободу убеж­дений и на свободное проявление своего отношения к религии.