Цель и ее значение в договоре

1. Causa означает ближайшую цель, ради которой заключается договор; вместе с тем causa — материальное основание, которое привело к заключению договора. Лицо может иметь при вступлении в договор не одну цель, а несколько, например, покупая вещь, лицо имеет в виду в течение некоторого срока, пока вещь нужна ему для профессиональных надобностей, пользоваться ею, а затем продать ее и т.д. Но для права важна непосредственная ближайшая цель, ради которой лицо вступает в договор; так, когда покупатель принимает на себя обязательство платить покупную цену, его ближайшей целью является самое получение вещи. Такая ближайшая цель договора и называется causa.

Каузу (в указанном смысле) надо отличать от простого мотива, под которым разумеют всякое соображение, приводящее лицо к известному решению.

2. Бывают такие договоры, из которых не видно, какая кауза лежит в их основании, и неосуществление каузы (кото­рая фактически всегда имеется в виду, ибо без всякой цели никто не заключает обязательства) не препятствует наступлению юридических последствий такого договора. Подобного рода договоры как бы отвлечены от своей каузы, от своего основания, абстрагированы от него, а потому в современной теории называются абстрактными. Примером абстрактного договора может служить цессия (уступка права требования).

Договоры, связанные с определенной хозяйственной целью (например, купля-продажа, наем имущества), называ­ются (в противоположность абстрактным договорам) каузаль­ными. Недостижение каузы в каузальном договоре приводит к его недействительности.

Заключение договора

1. Процесс заключения договора в Риме был неодинаков в зависимости от того, о каком договоре шла речь. Так, важ­нейший вербальный контракт (стипуляция) предполагал в ка­честве необходимого условия действительности договора, что­бы инициатива шла от кредитора в форме вопроса к должнику: «обещаешь ли уплатить мне столько-то?»; после соответству­ющего ответа должника договор считался заключенным. В других договорах процесс заключения может начинаться и со стороны должника, например, зная, что Тицию необходимо куда-то поместить на месяц некоторые из его вещей, Люций сам вызывается принять их на хранение. Так или иначе, но одна из сторон делала предложение заключить договор (так называемый офферт), а другая — принимала сделанное ей предложение (так называемый акцепт). Если договор не консенсуальный, то помимо достигнутого таким путем соглашения сторон необходимо было или выполнить требуемую форму (письменный контракт), или по крайней мере (при реальных контрактах) передать вещь, составляющую предмет договора.

2. В римском праве, даже на последних стадиях его развития, действовало правило, что договор заключается лично сторонами; кто не участвовал в установлении обязатель­ственной связи, на того действие обязательства не распростра­няется. Даже развитому римскому праву не было известно в качестве общего правила то, что в современном праве называ­ют заключением договоров через представителя, когда одно лицо (представитель) заключает сделку от имени и за счет другого лица (представляемого), так что все юридические пос­ледствия (права и обязанности) ложатся на представляемого. В более древнюю же эпоху заключение договора через пред­ставителя было просто недопустимым. Личный характер обя­зательственного правового отношения понимался так широко и прямолинейно, что и заключение обязательственного дого­вора должно было совершаться лично сторонами. Такой взгляд порождался всеми социально-экономическими отношениями древнереспубликанского периода.

Хозяйство по существу оставалось еще натуральным; ме­новые отношения только-только начинали завязываться, хотя и приходилось кое-что покупать для своего хозяйства, сдавать или нанимать отдельные вещи во временное пользование, но все это изредка, так что римский paterfamilias мог без особых затруднений заключить необходимые договоры лично. Территория государства была невелика, что в свою очередь облегчало личное заключение тех немногих договоров, кото­рые были нужны отдельным хозяйствам. Весьма важное зна­чение имело, далее, то обстоятельство, что по договорам, за­ключаемым подвластными римского домовладыки и его рабами, права (а позднее — и обязанности) приобретались самим домовладыкой. Благодаря всему этому в ту пору потребность в представительстве не давала себя знать.

Подвластные представителями не являлись. Права по заключаемым ими договорам приобретались домовладыкой независимо от того, была ли направлена на такое последствие воля подвластного, тогда как необходимым условием представительства является воля представителя заключить договор от имени и за счет представляемого. Ответственность по дого­ворам, залюченным подвластным, лежит в первую очередь на самом подвластном, и только в качестве дополнительного (рядом с ним) должника признавался домовладыка и то не всегда в полном размере; представитель же не приобретает по заключаемому им договору ни прав, ни обязанностей.

По мере расширения Римского государства и превращения его в средиземноморскую торговую державу стала сильнее ска­зываться потребность в институте представительства (в точном смысле) при заключении договоров. Однако и тогда пред­ставительство с непосредственным действием (т. е. с возникно­вением прав и обязанностей по договору представителя сразу в лице представляемого) было допущено не в виде общего правила, а только как исключение (например, было допущено заключение через представителя договора займа)