О когнитивном статусе ментальных пространств

Во избежание недоразумений Фоконье в своих работах неоднократно подчеркивал, что ментальные пространства не являются отражением действительности или какого-либо из возможных миров. Ментальные пространства воплощают в себе образ того, как мы думаем и говорим о тех или иных вещах, но при этом не заключают в себе никакой информации о самих этих вещах.

С особой очевидностью это проявляется в метафорах: независимо от наших познаний в физике нам удобно в повседневной жизни говорить (возможно, что и думать тоже): Солнце встает, садится, движется по небосклону и т. д.

Когнитивную природу ментальных пространств акцентирует и Дж. Лакофф. Отмечая аспекты внешнего сходства концепции Фоконье с теорией возможных миров и ситуативной семантикой, он указывает, что в своей основе эти подходы кардинально различны. Ментальные пространства не имеют онтологического статуса вне человеческого мозга, поэтому в принципе невозможны в объективистских теориях значения, напрямую связывающих язык и действительность. Зато они могут быть полезны при построении семантической теории, основанной на принципах эмпирического реализма.

Высокий объяснительный потенциал теории ментальных пространств отмечался многими исследователями. Так, И. Свитсер было высказано пожелание по ее применению не только к проблемам референции, но и к описанию полисемии, не ограничиваясь при этом уже основательно разработанной в когнитивной лингвистике темой метафорических переносов.