PS: ты выглядела сногсшибательно каждый день этой недели. 12 страница

—Скорее приток адреналина. Я не шутила об отчете... Я на самом деле не успела за целый день.

— Хочешь, чтобы я сделал понедельник выходным для всей компании, чтобы ты наверстала упущенное?

— Что?

— Я не заикался. Если тебе нужно, чтобы я это сделал, то сделаю, потому что я могу гарантировать —у тебя не получится сегодня заняться отчетом.

Мои щеки покраснели.

— Разве ты не слышал, что я сказала? У меня сегодня нет желания заниматься с тобой сексом. Ты вообще уловил эту фразу?

— У меня аллергия на твою ложь, Клэр. — Он посмотрел на меня и улыбнулся. — Твое непроницаемое лицо больше со мной не работает.

Я откинулась на сиденье и посмотрела в окно, смеясь про себя.

Я наблюдала, как яркий силуэт города исчезал в зеркале с моей стороны: уличные фонари, нависавшие над переулками, стали менее частыми.

Я видела, как мы проезжали мимо частных домов: особняков с просторными газонами и милями длинных ворот; зданий, которые стояли все дальше и дальше друг от друга.

Джонатан начал сбрасывать скорость, притормаживая около очень больших черных ворот. Он опустил свое окно и набрал код, в результате чего ворота медленно открылись.

Он поехал по длинной гравийной дороге, по краям которой располагались ярко-желтые деревья гинкго. Был небольшой дворик вдалеке, а серый фонтан, облицованный камнем, твердо стоял посреди больших зарослей хорошо подстриженной травы.

Я все время смотрела вперед, думая, как бы ни выглядел его дом, он не мог быть грандиознее, чем любая из яхт, которую он показывал мне. Но как только дом попал в поле зрения, я должна была сдержать вздох.

Он был невероятно красивым. Потрясающим. Мечтой архитектора.

Это был особняк в колониальном стиле из белого камня, который мерцал на фоне заката. Его, должно быть, построили в 1930-х — мраморные колонны, которые вели к входу, напоминали те, что я видела в своих книгах по старинному дизайну.

Арочные окна — их было слишком много, чтобы сосчитать, — были по крайней мере восемь футов в высоту, а стекла затонированы в черный.

— Клэр? — Джонатан стоял у моей двери с протянутой рукой. — Ты бы не хотела пойти внутрь?

Я вышла из машины и последовала за ним по гладким ступенькам из шиферной плитки и мимо старинной парадной двери.

Внутренняя часть дома была разительным контрастом с внешней. В то время как немного колониального стиля было спасено, большая часть дома была абсолютно модернизирована: стены построены из стекла, а винтовые лестницы стояли без опоры. Также были высокие сводчатые потолки и встроенное освещение.

Зачем ему столько пространства?

Джонатан остановился, как только мы пришли в будто бы старинную гостиную. Он выдвинул для меня стул и пошел за огромный бар.

Я осматривала все вокруг, любуясь оригинальными произведениями искусства, которые висели в сверкающих серебряных рамах.

— Ты проведешь мне экскурсию, прежде чем мы уедем?

— Конечно. — Он открыл шкаф. — Я могу показать тебе все имение завтра.

— Тебе действительно в одном городе нужно больше одного дома? Почему не остановиться в этом? Он просто огромный...

— Я рассматриваю свою собственность как инвестиции. — Он откупорил бутылку вина. —На данный момент это здание не то чтобы дом. Особняк считается достопримечательностью.

— Почему?

— Он когда-то принадлежал Чарльзу Эллису, еще одному проектировщику моста Золотые Ворота. Он построил этот дом, чтобы показать, насколько изобретательным он может быть, как далеко он мог продвинуть структурный дизайн в 1930 году. Видимо, он тратил слишком много времени на него, поскольку его отстранили от проектирования моста, прежде чем он был закончен.

—Ему не выказывалась финансовая поддержка?

— Только в 2007 году, — сказал он и протянул мне стакан. — Он был мертв в течение десятилетий к тому времени.

— Как грустно... Что заставило тебя купить его?

— Несколько лет назад я искал недвижимость, чтобы вложить свой капитал, и этот дом привлек мое внимание, когда я проезжал мимо. Он напомнил мне о доме в книге, которую я читал когда-то. Это классика, но сейчас яни за что не смогу вспомнить ее название...

— О чем книга?

— Ты хочешь попытаться угадать название? — Он улыбнулся. — Ты настолько хороша в книгах?

— Возможно...

— 1920-е года. Эра джаза. Богатый парень, который любит устраивать шикарные вечеринки. Горожане не имеют ни малейшего представления, как он приобрел свое богатство, и он любит…

—«Великий Гэтсби»?

Он кивнул и отпил глоток своего вина.

— Я впечатлен.

— Этот дом на самом деле не производит впечатления предназначенного для одного человека. Похоже, он был бы более подходящим для семьи.

—Я могу это представить. Может быть, когда-нибудь она будет здесь...

Я замерла.

Это один из тех моментов, когда неуверенность, которую мне удалось похоронить, вылезала из земли и смеялась мне в лицо. Я чертовски хорошознала, что это увлечение не продлится вечно, что нам не предначертано быть вместе, но были мелкие случаи, которые делали этот факточевиднее, более явными.

И каждый раз, когда это происходило, уверенность, которой я набиралась, быстро рассыпалась на миллион кусочков.

— Могу я быть откровенной с тобой в течение нескольких секунд, Джонатан?

— Ты просишь разрешение говорить?

Я вздохнула.

— Ты только что напомнил мне о причине, почему я не должна быть с тобой.

— Прости?

— Мы с тобой должны закончить это прежде, чем это станет…

— Прежде, чем это станет чем? — Он поставил стакан и прищурился.

— Ты только что сказал, что однажды хотел бы иметь здесь поселить свою семью, а я не смогу дать тебе этого... никогда. Мои трубы перевязаны, и даже если бы было иначе, в моем возрасте это довольно рискованно... Во всяком случае, мы не так серьезно относимся друг к другу, так что я не знаю, почему даже… — Я вздохнула. — Думаю, мы должны вернуться исключительно к занятиям сексом, как раньше. Мне не хочется мешать тебе наслаждаться твоим третьим десятком. Я определенно наслаждалась своим, и хочу, чтобы ты делал то же самое. После того, как мы сегодня вечером займемся сексом, отвези меня домой, и мы можем попытаться направить все в то русло, в котором оно было...

Он смотрел на меня, медленно моргая, как будто пытался обработать все, что услышал. Я приготовилась к его опровержениям сказанного, но он просто закатил глаза и выпил все свое вино. Затем подошел ко мне и стащил со стула. Он обернул свои руки вокруг моей талии и прижался лбом к моему.

— Во-первых, у меня никогда не было желания иметь своих собственных детей. Никогда. Во-вторых, когда я говорил, что хотел бы поселить здесь семью, то имел в виду ту, которой сдадут в аренду этот дом, потому что выставлю его на лизинговом рынке в конце года. В-третьих, ты давным-давно должна была сказать мне, что твои трубы перевязаны. Я бы перестал покупать так много гребаных презервативов. И, в-четвертых, ты никогда не производила на меня впечатления легкомысленной женщины, так что я не понимаю, почему ты в последнее время так часто даешь задний ход, но позволь мне дать тебе ясно понять: я серьезно отношусь к тебе. Я наслаждаюсь моим третьим десятком. Мы не собираемся возвращаться к строго физическим отношениям, и я не отвезу тебя домой до завтра. Все ясно?

— Да... — Прошептала я и почувствовала, что мое сердце екнуло.

— Хорошо. Давай примем душ.

— Вместе?

— Конечно, нет. — Он выпустил меня из объятий. — Я приму душ наверху, а ты воспользуйся им внизу. Как только мы закончим, я уложу тебя в постель и поцелую на ночь.

Прежде чем я смогла открыть ответный огонь, он сжал мою руку и повел из гостиной наверх по парадной лестнице. Затем повернул ручку черной двери и завел меня в огромную ванную.

Вау...

Она была больше моей гостиной в пять раз. Одна стеклянная душевая кабина была размером с мой офис. Сквозь дверцы я могла видеть, что сиденье было расположено вдоль всей внутренней стороны, в стену была встроена глянцевая мультимедийная система, а с потолка свисали вращающиеся панели с водными струями.

В другом конце комнаты было джакузи из мрамора, которое выглядело так, будто должно было быть бассейном с искусственными волнами. А у задней стены открытая сауна напускала пар по сверкающим белым полам в помещении.

Я шагнула вперед и провела пальцами по мраморной столешнице. Из любопытства протянула руку, чтобы коснуться материала, что был похож на кварц, который обрамлял зеркало на стене, но подошел Джонатан и обнял меня сзади.

— Ты сводишь меня с ума, Клэр. — Он посмотрел на меня в зеркало, вздыхая. — Тем не менее я почему-то не могу насытиться тобой... Каждый раз, когда думаю, что ты уже почти приняла нас, ты придумываешь какую-то новую дурацкую причину, чтобы отдалиться...

— Ну, ты не совсем…

— Тс-с-с... — Он развернул меня к себе и поцеловал в губы. — Сегодня вечером тебе не разрешено говорить. — Джонатан медленно снял мою рубашку через голову. — Но ты можешь кричать так громко, как захочешь. — Он снова поцеловал меня, и мое сердце начало биться быстрее.

Глядя мне в глаза, он медленно вытащил серебряный зажим из волос. Потом бросил его на пол вместе с моей рубашкой и начал снимать мой лифчик.

Он расстегнул штаны и позволил им упасть в общую кучу на пол. Затем отступил и посмотрел на меня так, будто разглядывал что-то ценное, нечто для него весомое.

Он нагнулся и поднял мои ноги одну после другой, осторожно сбрасывая туфли на каблуках. Джонатан убрал обувь в сторону и начал нежно целовать ноги, продвигаясьснизу вверх, и остановившись только у моей талии. Он крепко держал меня, когда проводил языком по краю кружевных трусиков, осыпая мягкими, теплыми поцелуями мою кожу.

Как только он сбросил мои трусики на пол, мое тело начало страшно дрожать.

Он не трогал и не целовал меня с того дня, когда рассказал об «обещании», и я вдруг занервничала.

— Почему ты дрожишь? — Он встал и провел пальцами по моим губам. — Я сделаю все идеально, тебе понравится.

— Сделаешь что идеально? — Я с трудом справилась.

— Ты не должна говорить, Клэр. — Он провел пальцами по моим волосам. — Если ты что-нибудь еще скажешь, то я буду вынужден наказать тебя. Все ясно?

Я кивнула.

— Хорошо. — Он начал ласкать мою грудь и отстранился, указывая на свою одежду. — Твоя очередь.

Я остановилась на несколько секунд, не уверенная, с чего начать. У нас с ним был секс сотни раз, и мы, безусловно, научились обращаться с телами друг друга, но это казалось более чувственным — более интимным.

— Клэр? — Он схватил меня за руку и положил ее себе на грудь. — Начни с моего галстука.

Я встала на цыпочки и развязала узел, стараясь изо всех сил избегать его горячего пристального взгляда. Когда галстук упал на пол, я начала расстегивать пуговицы на его рубашке — улыбаясь при этом, поскольку почувствовала, что его кожа пылала — так он на меня реагировал.

Я протянула руку и спустила рубашку с его плеч, повозившись немного с рукавами. Я посмотрела на открывшуюся мне идеальную накаченную грудь и, прикусив губу, пробежалась по ней руками.

— Заканчивай. — Он поймал меня за запястье и указал взглядом на свои штаны.

Я сняла ремень, вытаскивая его из петель. Затем расстегнула пуговицу на брюках, и они упали на пол без посторонней помощи.

Так как он уже освободился от своей обуви, то ухмыльнулся и игриво потянул свои темно-синие трусы до того места, где его огромная эрекция напряглась под тканью.

Я наклонилась, чтобы стащить их, но вместо рук использовала свои зубы. Я села на колени и начала двигать руками вверх-вниз по его длине, отчего его дыхание стало тяжелым, а затем взяла его в рот.

Я осторожно вводила его и выводила, медленно лаская своим языком всю длину его стержня. Потом, начав сосать быстрее, я взяла в руку яичкии стала нежно массировать их.

— Клэр... — простонал он. — Клэр, остановись.

Я немного отступила, как будто собиралась рассмотреть его просьбу, но потом закрутила свой язык вокруг его массивной головки, наблюдая, как он закрыл глаза в мучительном удовольствии.

Его гортанный ответ делал меня безумной. Я чувствовала себя такой уверенной. Я снова захватила его ртом, ощущая, как дергались и сокращались его мускулы под сильным давлением моего языка.

Я начала снова массировать его руками, сосать еще сильнее, но он отдернул меня за плечи и развернул.

Джонатан склонил меня над мраморной столешницей и ввел палец в меня, отчего мои соки потекли на бедра.

Я ждала, чтобы почувствовать именно то, чего хотела, что мне было нужно. Я ждала, что он войдет в меня и заставит кричать, но ничего не происходило. Прежде, чем смогла развернуться и спросить, что случилось, я ощутила, как он взял меня на руки и понес через комнату в душ.

Стеклянные двери раздвинулись, когда мы подошли, и как только он поставил меня на пол, огоньки, которые висели вверху, начали гореть мягким желтым цветом. Из стен и потолка на нас полились струи воды.

Он подошел к висящей полке и взял пару розовых бутылок.

— Сегодняшний вечер не для меня, Клэр. А для тебя. — Он развернул меня так, что моя спина оказалась возле его торса. Затем начал гладить мою грудь одной рукой. — Ты очень аппетитная, однако... — Он прижал свою эрекцию к моей заднице — выводя меня из равновесия, делая так, чтобы я захотела развернуться и…

— Ты хочешь что-то сказать, Клэр? — То, как он произнес мое имя, заставило тосковать по нему еще больше. — Ты разочарована? — Прошептал он мне на ухо. — Хотела проверить меня, потому что не веришь тому, что я сказал насчет разговоров?

Я втянула воздух и покачала головой.

— Надеюсь, нет.

Следующее, что я почувствовала, так это прохладные капельки, падающие на мою голову. Затем ощутила, как его руки нежно растираютшампунь по волосам.

Я закрыла глаза и прижалась к нему, он же намыливал пряди, кружил пальцами по коже моей головы, не пропуская ни одного участка.

Пожалуйста, не останавливайся...

Он выдавил еще больше капель на мои волосы и продолжил массаж, делая меня все слабее с каждым вращением его кончиков пальцев.

—Приятно? — прошептал он, подняв все мои волосы наверх.

— Да, — пробормотала я и почувствовала, что он улыбается позади меня.

Он наклонил мою голову вперед, чтобы она была прямо под одной из струй воды, и начал смывать шампунь.

Когда стекавшая в сток пена закончилась, я попыталась опереться на него снова.

— Стой. — Он держал меня за плечи, не давая мне сделать это. — Я еще не закончил.

Я вздохнула. Затем почувствовала, как он ласкает мою спину мягкой мочалкой, выводя ей легкие круги и оставляя сладкий аромат ванили на моей коже. После того как он тщательно проскрабировал мои ноги, онпродолжил дорожку поцелуев по спине от правого до левого плеча.

Он скользнул мочалкой под мои руки и провел ей по животу, переместив ее вверх, к груди. Второй рукой Джонатан коснулся меня между ног и изменил направление струи воды так, что она устремилась вверх, к моей самой чувствительной части.

— Я собираюсь трахнуть тебя моим ртом сегодня, — прошептал он.

Я ахнула.

— Что? — И тогда я покачала головой, потому что не хотела, чтобы он подумал, что я пытаюсь быть наказанной.

— Ты слышала меня. — Он обошел вокруг так, что мы оказались друг против друга, и пристально посмотрел мне в глаза. — Я собираюсь быть твоим первым, и сделаю так, что ты кончишь много раз. — Он опустил голову и поцеловал меня в губы. — Это будет так, черт возьми, хорошо, что ты захочешь, чтобы я был и последним.

Мое сердце остановилось — буквально остановилось, потому что мои колени ослабели, и я прислонилась к стене, сползая на скамью душа.

Испустив низкий смешок, он наклонился и поцеловал меня еще раз. Затем подошел к висящей полке и взял синюю мочалку, чтобы с ее помощью размазать прозрачный гель по своей коже.

Джонатан повернулся и посмотрел мне в глаза, пробегаясь мыльной мочалкой по его прекрасно очерченной груди, по мускулистому прессу. Он позволил пене осесть на его теле на несколько секунд, после чегостекавшие потоки воды смыли ее.

— Не можешь встать? — Он поднял бровь, и я закусила губу, когда он пробежался мочалкой по своему твердому как камень члену, когда начал дразня водить по нему руками вверх и вниз.

Я попыталась встать, но ноги были все еще онемевшими. Сильное давление струй воды по моему телу тоже не особо помогало.

Все, что я могла делать, это сидеть и смотреть, как Джонатан дразнил меня с этой чертовой мочалкой, позволяя ей ласкать все места, к которым я хотела прикоснуться.

После долгих минут игривых пыток он бросил ее на пол и подмигнул.

— Все еще не можешь встать?

Я покраснела, и он подошел ко мне, потянув за руки.

Как только мы вышли из душа, струи воды остановились и свет снова стал белым.

Он потянул меня к скамейке, которая стояла в передней части сауны, и улыбнулся. Он скользнул в черный халат и схватил маленькое полотенце из ящика, обернув его вокруг моих волос. Затем взял другое полотенце, побольше, и начал прижимать его к моей коже, медленно вытирая все мое тело.

— Ты такая красивая, Клэр... — Он провел полотенцем между моих бедер, отчего мое тело напряглось. — Особенно когда смотришь на меня так... — Он поцеловал мое бедро.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы вытереть меня, и я подумала, что он попросит оказать ответную любезность, но он этого не сделал. Вместо этого Джонатан взял совершенно новый фен и начал сушить каждую прядь моих волос, массируя кожу головы так же нежно, как делал это в душе.

Когда он закончил, то на несколько минут замер, чтобы поглядеть на мое обнаженное тело, и, улыбаясь, взглядом блуждал по мнеснизу вверх.

— Подними руки вверх. — Он полез в ящик стола и вытащил черную комбинацию.

Когда я подняла руки, он скользнул мягкой тканью через голову и потянул ее вниз, разглаживая в определенных местах.

Я задумалась, купил ли он ту же самую стандартную комбинацию, как и для всех других «серьезных» женщин, с которыми был. Но когда посмотрела на свое отражение, то заметила, что на кружеве, прикрывавшем левую грудь, белыми нитями была вышита надпись. Она гласила: «Для Клэр».

— Я никогда ни для кого не покупал белье, — прошептал он. — Только тебе. — Он сжал мою руку и вывел из ванной в коридор.

Мы прошли мимо четырех дверей и небольшой лестницы, прежде чем остановиться перед рядом белых французских дверей. Он достал ключ из кармана и открыл одну из них, проталкивая меня внутрь.

У меня глаза на лоб полезли, когда я вошла в комнату: шелковистые темно-серые шторы до пола, хорошо отполированные деревянные полы, большая кровать из красного деревас балдахином, которая стояла на противоположной стороне комнаты, и масштабные картины, нарисованные самыми великими американскими авторами.

Я подошла к книжной полке, охватывавшей всю заднюю стенку, и вытащила одну книгу, которая не была вровень с другими.

— Я только на тридцатой странице. — Джонатан встал передо мной. — Она на самом деле не такая уж и плохая. Не следуй ее примеру, но можешь рассчитывать на меня, если решишь поехать куда-нибудь. — Он улыбнулся и забрал «Ешь, молись, люби» у меня из рук, поставив ее обратно на полку.

— Иди сюда.— Он взял меня за руку и повел к кровати. — Вина?

Я кивнула, и он рассмеялся.

— Ты можешь отвечать на вопросы, Клэр. — Он откупорил бутылку и налил два бокала. — Ты просто не можешь начинать разговор. — Он протянул мне мой напиток.

Я сделала несколько медленных глотков и улыбнулась. Это было то же вино, что я заказала на нашем первом свидании — мое любимое вино. И он помнил.

Почему он такой идеальный?

— У тебя был сегодня хороший день на работе? — Он посмотрел на меня, когда поставил бокал.

— Да...

— Произошло что-нибудь интересное?

Мое тело снова задрожало. Независимо от того, как сильно я пыталась его контролировать, оно не останавливалось.

— Клэр? — Он отставил свой бокал в сторону и обхватил мое лицо руками. — Ты слушаешь?

— Да, все нормально… — Я хотела, чтобы он прекратил смотреть на меня так, как будто хотел проглотить на месте. — Мы разрешили сотрудникам пойти домой раньше, так как их работа улучшилась за последние несколько недель. Мы все еще пытаемся выяснить, какой подход собираемся…

—Сейчас, честно говоря, меня совершенно не волнует моя компания. — Он обрушил на меня свои губы и толкнул на кровать.

Я закрыла глаза, когда он начал ласкать меня, осыпать маленькими поцелуями всю мою шею.

Когда он снял комбинацию через голову, то прошептал.

— Открой глаза.

Я колебалась какую-то секунду, прежде чем открыть их, и когда я это сделала, то смотрела прямо в его прекрасные глаза.

Он бросил комбинацию на пол и выгнул бровь.

— Ты сегодня очень напряженная... — Он лег рядом со мной. — И ты не переставала дрожать с тех пор, как мы приняли душ. — Он взял одну из моих дрожащих ладоней, чтобы доказать это. — Ты что, нервничаешь?

Я не хотела это признавать, но так и было.

— Хм. — Он поцеловал мою руку и встал.

Я наблюдала, как он подошел к шкафу и достал маленькую коричневую бутылку.

— Ложись на живот, — сказал он, когда вернулся ко мне.

Я перевернулась, все еще дрожа, и почувствовала, как на спину полилось теплое масло. Я выдохнула, когда он ладонями началрастирать его по моему позвоночнику.

Втирая кончиками пальцев с обеих сторон, он ласкал меня движениями «туда-обратно» — снова и снова. Время от времени он оставлял влажные поцелуи на моей коже, а затем продолжал делать глубокие нажимы своими руками.

— Это расслабляет тебя? — Он массировал заднюю сторону моих бедер.

— М-м-м...

— Ты все еще нервничаешь? — Он спустился к моим голеням, потом к лодыжкам.

Я не ответила на вопрос. Я заблудилась в невероятных ощущениях, которые он дарил мне.

Джонатан перевернул меня и начал уделять внимание ногам, используя свои пальцы, чтобы помассировать пятки.

— Что означает эта надпись — шестнадцатое июля? — спросил он.

— Дата… — Я ахнула, когда он поцеловал мой подъем. — Дата моего развода.

Он засмеялся.

— А белые и красные флаги, вытатуированные на лодыжке? Просто твое увлечение флагами?

— Да...

— Хорошо. — Он отпустил мою ногу и начал двигаться вверх по моему телу, используя те же чувственные движения на передней части моих бедер, на животе и на груди, задержавшись на ней немного дольше, чтобы приласкать.

Он улыбнулся мне и снова поднялся с кровати, убрав бутылочку в шкаф. Затем исчез.

Через несколько минут Джонатан вернулся в комнату со стаканом льда и поставил его на прикроватную тумбочку.

Мне хотелось спросить, для чего был лед, но он одарил меня взглядом, который говорил: «Только попробуй». Я прикусила нижнюю губу и стала наблюдать за его действиями: он схватил подушку с другой стороны кровати и подпер ею меня.

Разместившись надо мной, он протянул руку и достал из стаканакубик льда.

— Давай убедимся, что ты максимально расслаблена. — Он перекатывал его между кончиками пальцев, позволяя холодным каплям капать на мою грудь.

Затем он поместил кубик на мою шею, медленно прокладывая им путь между грудями, кружа вокруг затвердевших сосков.

— Ах... — Я застонала, когда он взял один из них в рот и начал сосать, другой продолжая дразнить льдом. — Джонатан...

— Тс-с-с. — Он сменил позу, и я закрыла глаза, пытаясь оставаться неподвижной, насколько это было возможно.

Следующую вещь, которую я почувствовала, был еще один кубик льда, побольше, спускающийся мимо груди к пупку.

Мой живот снова начал дрожать — не так интенсивно, как раньше, но достаточно заметно для Джонатана, чтобы остановить меня и засмеяться.

— Расслабься, Клэр. — Он наклонился ко мне и схватил второй кубик. — Я собираюсь сделать так, чтобы тебе правда понравилось... — Он положил кубик в рот и поцеловал внутреннюю сторону моих бедер, чередуя теплый язык с холодным льдом.

Поцелуи начали перемещаться все ближе и ближе, после чего он скользнул в меня пальцем, застонав от того, насколько я была влажной.

Он посмотрел на меня еще раз и опустил голову, нежно коснувшись языком моего клитора.

Я ахнула и села, в результате чего поджала колени к груди.

— Подожди.

— Зачем?

— Я не могу... Я не... Можем мы заняться традиционным сексом?

— Нет. — Он встал и впился в меня взглядом, можно было сказать, что он был немного удивлен.

— Я знаю, что это кажется сумасшедшим, потому что я не девственница, но... Я говорила тебе, что мне никогда не делали этого раньше… Я, честно говоря, и не ожидала, что ты…

— Клэр...

— Я уверена, что ты сделал бы это удивительно. На самом деле, я знаю, что это было бы так, но…

— Клэр...

— Да?

— Ложись обратно...

Я моргнула. Я не могла двигаться.

— Ты хочешь, чтобы я еще раз попросил тебя? — Он поднял бровь.

Я дважды моргнула.

Он покачал головой и улыбнулся.

— Хорошо, Клэр. — Он подошел туда, где я свернулась калачиком на кровати, и поднял меня, перебросив через плечо.

Он захватил чашу со льдом и усадил меня на край кровати. Джонатан уложил меня на матрас и развязал пояс своего халата. Прежде чем я смогла понять, что сейчас будет, он развел ноги и привязал правую к кроватной стойке. Затем залез к себе в карман и вытащил галстук, используя его для удержания левой.

Я потянула ногами, чтобы посмотреть, свалит ли мое движение стойки, но не сработало. Те даже не покачнулись.

— Я должен был знать, что ты все усложнишь. — Он встал на колени между моих ног с чашкой льда. — Мне нужно связать руки тоже?

Я покачала головой.

— Если ты попытаешься заставить меня остановиться, я свяжу их. Ясно?

— Да...

— Хорошо. — Он положил кубик льда в рот и наклонился вперед, прижавшись к нижней части моего живота, перемещаясь все ниже и ниже.

Я застонала, когда глубоко в меня погрузилисьдва пальца, а потом почувствовала, как его язык толкнул в менялед.

Я задохнулась от холода, попыталасьсдвинуть ноги, но они не двигались.

— Джонатан... — Мой голос был неземным, напряженным. — Джонатан, остановись...

Он толкал лед в меня и из меня, легонькощелкнув своим языком по моим губам. Когда он это сделал, я оказалась совершенно беспомощной.

— О-о, мой бог... — Я почувствовала, как кубик тает, как его язык поглощает капли. — Остановись...

Он проигнорировал меня. Он начал целовать мои губы так, как целовал рот — вводя свой язык все глубже и глубже, мягко прикусывая клитор, посасывая его, пока я корчилась и умоляла его остановиться.

Удовольствие было слишком интенсивным, слишком чувствительным, и мое тело билось в конвульсиях при каждом ударе его языка.

Я нагнулась и вонзила пальцы в его волосы, слишком слабо, чтобы оттолкнуть.

Когда он поместил руки под мои бедра, слегка приподняв меня для лучшего угла, его удары стали более сильными, более энергичными.

— Прекрати бороться... — Он втянул мой клитор в рот, кружа вокруг него языком, и я потеряла чувство времени.

Я слышала, что кричала так, как никогда ранее — не знаю, как он выдерживал, как мог продолжать мучить меня.

— Кончи для меня, Клэр, — прошептал он, отказываясь смягчать свои приятные поцелуи.

— Ах... Я... Я... — Я чувствовала, что он сосал мне еще сильнее, быстрее, и я большене могла сдерживаться. Каждый нерв во мне взорвался, и мое тело начало яростно дрожать.

Я вцепилась в простыни, и когда он заставил меня кончить так, как я не кончала никогда в жизни, пальцы ног сжались.

Мое дыхание вышло из-под контроля. Тело еще дрожало, пытаясь спуститься с очень высокой точки.

— Клэр? — Я слышала, как он сказал мое имя, как развязал мои ноги, но не ответила. Я была слишком ошеломлена, потрясена. Я едва могла чувствовать поцелуи, которыми он сейчас осыпал мои живот и грудь.

Когда он лег на меня сверху, дрожь все еще пробивалась сквозь мое тело. Я пыталась успокоиться, но ощутила, как он скользнул в меня, заполняя меня, и ахнула.

— Посмотри на меня, — прошептал он, ожидая, пока я не послушаюсь.

Я подняла голову, глядя ему в глаза, и он прижался губами к моей щеке.

— Ты моя... Ты всегда была моей...

Он медленно выходил из меня, затем входил обратно, и в первый раз не было ничего между нами. Мы были кожа к коже, и я чувствовала разительное различие. Я ощутила себя ближе к нему, более наполненной.

Он не торопился, занимаясь со мной любовью, держа руки над головой, в то время как толкал меня к еще одной умопомрачительной кульминации.

После того, как мое тело перестало биться в конвульсиях, он обнял меня и поцеловал в губы.

— Ты в порядке? — спросил он.

Я кивнула, потому что это все, что я могла сделать.

Когда ко мне наконец вернулись некоторые силы, я прижалась к Джонатану поближе и посмотрела ему в глаза.

Я не была уверена, как долго мы лежали переплетенные вместе, или как долго он крепко обнимал меня и целовал, сообщая, насколько красивой я была.

Казалось, счет времени потерялся, но в какой-то момент я почувствовала, что он встает с кровати.

Мое сердце начало колотиться.