Смутное время (начало XVII в.)

Важнейшей задачей царя Бориса Годунова стало преодо- ление двух тяжелейших последствий опричнины — экономи­ческого кризиса и разобщенности, противоречий среди гос­подствующего класса. Его положение осложнялось тем, что в глазах части знати (да и не только ее) он так и не обрел необ­ходимого признания легитимности своего восхождения. Ходи- ли упорные слухи о его причастности к гибели царевича Дмитрия. Поэтому Годунов вынужден был постоянно вести изматывающую борьбу за сохранение и укрепление собствен­ной власти. Тяжелое экономическое положение также не ос­тавляло ему простора для маневра, и он продолжал тактику закрепощения крестьян. В результате неурожаев 1601—1602 гг. в стране разразился страшный голод. Он продолжался 3 года и был усугублен варварской и циничной спекуляцией зерном. Все попытки Царя поправить ситуацию с помощью раздачи денег, бесплатного хлеба и организации общественных работ к успеху не привели.

Голод привел к взрыву социального недовольства и паде­нию престижа Годунова. В 1603 г. началось мощное восстание холопов, охватившее центральные уезды. Восстание было по- давлено. Но ситуация в стране не стабилизировалась. Еще в 1601 г. в Речи Посполитой появился некий беглый

 Григорий Отрепьев - бывший холоп бояр Романовых, выда- вавший себя за чудесно спасшегося царевича Дмитрия (скорее всего к этой роли он был подготовлен Романовыми). Перейдя в католичество и посулив польскому королю Сигизмунду III Смо-гленск и Чернигово-Северскую землю, воеводе Ю. Мнишеку (в дочь которого Марину Отрепьев влюбился) — Псков и Нов­город, он сумел получить право набрать в Польше добровольцев для похода на Москву. В 1604 г. с 4000.поляков, русских дво-рян-эмигрантов, запорожских и донских казаков Лжедмитрий переправился через Днепр. Он выбрал окольный путь к Москве, так как на юго-западных окраинах государства начиналось мощное, крестьянское восстание и Лжедмитрий получил здесь необходимое подкрепление и припасы.

Войско самозванного царевича росло. К претенденту на престол охотно примыкали недовольные или обиженные Царем Борисом искатели приключений: не получившие причитавшего­ся им жалованья служилые люди, стрельцы и пушкари, мелко­поместные дворяне, крестьяне, казаки, неприкаянные холопы, которых их хозяева в голодные годы отпускали на волю, лишая тем самым надежного источника существования. Нередко на сторону Лжедмитрия переходили и отряды правительственных войск. С каждым новым успехом число сторонников мнимого царевича увеличивалось и в Москве — не только среди горожан, но и в ближайшем окружении Годунова.

Понятно, что многие оппозиционные бояре готовы были признать претендента законным Царем из соображений поли-тических. Однако подавляющее большинство приверженцев Лжедмитрия искренне верили в историю о чудесном спасении. Во всяком случае, права на трон самозванца казались не более I спорными, чем права Годунова. Непопулярность последнего оказалась, пожалуй, решающим фактором, способствовавшим воцарению Лжедмитрия.

   Помогла самозванцу и неожиданная смерть Бориса Годуно-ва (апрель 1605 г.). Москва и войско присягнули Федору Бори-совичу Годунову, но без особого рвения исполняли связанные с присягой обязательства. Уже в мае многие местные воеводы признали самозванца законным Царем. Их примеру последова-ла большая часть правительственной армии. После некоторых колебаний изменили Федору Годунову и московские бояре (этому способствовали антигодуновские настроения большинст­ва столичных купцов и посадских людей). 20 июня 1605 г. состоялся торжественный въезд Лжедмитрия в Москву. Еще до этого были убиты почти все родственники Царя Бориса, в том числе наследовавший ему сын Федор, а также некоторые из со­хранивших верность прежней присяге. Патриарх Иов был со­слан. Самозванец приступил к управлению государством.

Однако несмотря на некоторые сильные личные качества и определенную популярность среди войск и населения, укре­питься Лжедмитрию на престоле не удалось. Он не сумел зару­читься поддержкой ни одной из реальных социально-политических сил. Из чувства самосохранения (а возможно, и патриотизма) свои польские «авансы» (обещания отдать Псков, Новгород, Смоленск) самозванец возвращать не хотел. Более того, приняв в Польше католичество, он не разрешил строить на Руси католические храмы. Желая привлечь на свою сторону русское дворянство, Лжедмитрий раздавал земли и деньги, но их резервы оказались скудными. Не решился он отменить и Юрьев день, чего так ждали крестьяне. Православная церковь относилась к царю-католику настороженно, отказывая ему в кредитах и доверии. Бесчинства поляков в Москве вызывали острое недовольство посадских и служилых людей. В результате боярского заговора и восстания москвичей 11 мая 1606 г. Лже­дмитрий I был убит.

Импровизированный Земский собор, наскоро собранный боярами, выбрал на Царство Василия Ивановича Шуйского (1606-1610 гг.), заслужившего репутацию боярского царя. Всту­пая на престол, Шуйский письменно зафиксировал свои обяза­тельства перед боярской аристократией: во-первых, наиболее важные судебные дела Царь должен был теперь рассматривать только совместно с Думой; во-вторых, монарх отказался от тра­диционного права подвергать опале бояр и своих приближен­ных, руководствуясь только собственным желанием.

Было ограничено и произвольное распоряжение имущест­вом подданных: Царь мог конфисковать вотчины преступни­ка, но не его родни. Однако эти принципиальные договорен­ности Шуйский часто игнорировал. Политические склоки в российских верхах также не способствовали нормализации об­становки.

Крестьянство продолжало активные выступления против закрепощения и ухудшения своего положения. Часть феодаль­ной знати, поддержавшая Лжедмитрия I, была недовольна из­бранием на царство Шуйского, опасаясь репрессий. Населе­ние юго-западных окраин, освобожденное самозванцем от налогов на 10 лет, протестовало против их восстановления. Ле­том 1606 г. во главе так называемой «крестьянской войны» встал Иван Болотников (возможно, разорившийся дворянин), называвший себя воеводой царя Дмитрия Иоановича. На на­чальном этапе похода Лжедмитрия он принимал активное уча­стие в нем. Осенью 1606 г. войска Болотникова осадили Мо­скву и больше месяца пытались взять ее. Однако в ноябре дворянские отряды под руководством П. Ляпунова и И. Паш­кова, примыкавшие к восставшим, перешли на сторону- Шуй­ского, а осенью 1607 г. царским войскам удалось окончатель­но разгромить Болотникова.

Подавление крестьянской войны мало что изменило в стране. Правительство В. Шуйского пыталось лавировать, с одной стороны, улучшая положение холопов, с другой — уста­навливая 15-летний срок сыска беглых крестьян. Маневры верхов привели к тому, что ими остались недовольны и поме­щики, и крестьяне. Неудивительно, что в 1607 г. на Брянщине появился молодой человек, объявивший себя спасшимся Ца­рем Дмитрием. В отличие от первого самозванца, с самого на­чала Лжедмитрий II был ставленником польских феодалов. Не успев соединиться с Болотниковым, он, тем не менее, сумел набрать силы как в Польше, так и в России, и в 1608 г. дви­нулся к столице.

Дойдя до Москвы, самозванец засел в Тушине, где начала действовать Боярская дума и свой патриарх — ростовский ми­трополит Филарет (Федор Романов). Главную роль в тушин­ском лагере играли отряды шляхтичей из Речи Посполитой (Лисовского, Ружинского, Сапеги), занимавшиеся разбоем и грабежами по всей стране. Они безуспешно пытались в тече­ние 16 месяцев захватить сильную крепость — Троице-Сергиев монастырь.

В феврале 1609 г. правительство Шуйского заключило дого­вор о союзе со Швецией, надеясь на ее помощь в борьбе с ту-шинцами. Однако шведы сразу же попытались захватить Новго­род. В то же время этот договор дал повод Польше для начала открытой интервенции. 17 июля 1610 г. московские бояре свергли Шуйского, вынудив его постричься в монахи. Участни­ки заговора обещали выбрать Царя позднее, а пока в Москве стали править семеро бояр — «семибоярщина». Напуганные размахом крестьянского движения и ростом анархии в стране московские бояре, несмотря на протесты патриарха Гермогена, заключили договор с польским королевичем Владиславом о призвании его на царство. В договоре повторялась присяга Шуйского, но оставался неясным вопрос о переходе Владислава в православие. На основании этого договора польские войска вошли в Москву и наместник Владислава (тому исполнилось лишь 15 лет) А. Гонсевский стал распоряжаться в стране.

Иностранный гнет не устраивал ни крестьянство и посад­ских людей, ни дворянство с духовенством. В стране назревала идея всенародного ополчения для спасения России. Первое из них сформировалось в начале 1611 г. в Рязани под руково­дством П. Ляпунова. К нему присоединились казаки, служилые и посадские люди из других городов.

В марте ополчение осадило Москву, но освободить ее не смогло, захватив лишь Белый город (территорию внутри ны­нешнего Бульварного кольца). Более того, летом того же года оно фактически распалось из-за разногласий между дворянами и казаками. Положение страны все больше ухудшалось: поляки после 624-дневной осады захватили Смоленск, шведы — Новго­род. В этой ситуации осенью 1611 г. в Нижнем Новгороде по инициативе купца Козьмы Минина создается второе ополчение, военное руководство которым поручается князю Дмитрию По­жарскому. Оно освободило Москву в конце октября 1612 г. В августе 1613 г. в Москве собрался на редкость многолюдный (около 700 человек) Земский собор, в котором принимали уча­стие выборные от бояр, дворян, духовенства, посадских людей, казаков, стрельцов и, видимо, «черносошных людей» — кресть­ян. После долгого обсуждения наиболее приемлемой для всех собравшихся стала кандидатура 16-летнего Михаила Федорови­ча Романова (1613—1645), сына патриарха Филарета. Дело в том, что семейство Романовых устраивало все слои тогдашнего русского общества. Они были своими для родовитого дворян­ства, для людей, связанных с опричниной Ивана Грозного, и в то же время для лиц, пострадавших от опричнины: Романовы не, были особо замешаны в терроре 1570-х годов. Наконец, долгое пребывание Филарета в Тушине рождало иллюзии в ка­зачестве и крестьянстве о «справедливой» власти. Да и сторон­ники польского варианта могли не беспокоиться, ведь делега­цию на переговорах с Владиславом возглавлял все тот же вез­десущий Филарет.

Михаил Романов положил начало новой династии. После его воцарения страна медленно стала выходить из социальной катастрофы, восстанавливая экономическую и общественную системы.