Особенности «Управленческих» Игр

«Управленческие» игры, включающие в себя три уровневые: — «тактик, сценарист и идеолог», — являются сложны­ми, нелинейными и много векторными; заслуживают, по на­шему мнению, более детального рассмотрения.

В своей основе эти игры имеют общую схему действий, выполняемых в следующей последовательности: сбор инфор­мации, подготовка территории и деятельность, направленная на достижение результата

При этом сбор информации имеет многовекторную на­правленность в соответствии с целями ее последующего ис­пользовании, в том числе: стратегическую, тактическую и

ситуативную.

Очевидно, что любая самостоятельная единица с собствен­ным бюджетом, будь то фирма, мэрия, транснациональная компания или государство, имеет вертикаль власти, которую можно представить в виде пирамиды. Внутри такой пирами­ды на всех ее уровнях идут игры, непрерывно нуждающиеся в информации, как «хлебе насущном», что, естественно, тре­бует создания соответствующих систем информации, пронизывающих «насквозь» все, включая каждого гражданина. Сказанное, думается, не нуждается в детализации, ибо лю­бой из нас может привести не менее десятка примеров о су­ществующих службах информации разного уровня и мето­дах их работы.

Со своей стороны полагаем целесообразным кратко рас­сказать о методах получения информации при непосредствен­ном общении. Речь идет о методах отслеживания как созна­тельной или вербальной, так и неосознаваемой, или невер­бальной информации. Сознательная информация — это всё, произнесенное вслух вашим собеседником, что и анализиру­ется прежде всего с целью как понимания тактики и стратегии его действий — прошлых, настоящих и будущих, — вклю­чая выяснение слабых и сильных сторон, так и игры им ведо­мой. Неосознаваемая информация — это всё, что сопровож­дает высказываемое вслух вашим собеседником, — интона­ции голоса, «язык тела» и другие внешние проявления его со­стояния. Сопоставляя результаты анализа обоих методов от­слеживания (сбора информации), можно более определенно сказать об искренности и преследуемых целях собеседника, а самое главное, осознать его программы, заложенные на уров­не бессознательного. При этом особая эффективность достига­ется при единении этих двух методов на базе высочайшего уровня освоения и применения каждого из этих способов.

Естественно, что в беседах, переговорах кто-то больше опирается на логику и соответственно развивает умение слу­шать, а кто-то на невербалику, или интуицию. Как указыва­лось в разделе «Коммуникативные приемы РСИ», мощным инструментом считывания невербальной информации явля­ется «Калибровка» — соединение знаний о скрытых внутрен­них процессах человека и их внешнем проявлении, а также умение мгновенно сопоставлять последние с вербальной информацией. Причем приемы Калибровки позволяют, на основе быстрого сопоставительного анализа, осуществлять ответные, также невербальные, воздействия на скрытые мотивы действий собеседника. Данный инструмент детально изучается при освоении коммуникативных техник РСИ и от­рабатывается умение его практического применения.

Ниже выскажем лишь отдельное соображение о внешних проявлениях собеседника, которые могут ошибочно тракто­ваться.

Не вызывает никаких сомнений закономерная связь меж­ду бессознательными программами и передаче их вовне. Однако, как показывает практика, следует весьма осторожно относиться к общепринятым оценкам определенных внешних проявлений человека — жестам, позам. Может возникнуть ошибочное толкование фактов с вытекающими последствия­ми. Поза и жесты человека — это, как нам представляется, в первую очередь проявление энергоструктуры человека и лишь в незначительной степени выражение его мыслей и отноше­ния к происходящему.

Управляющие часто разыгрывают спектакли, ведут «бе­седы-тесты» и используют многие другие приемы для отсле­живания реакции присутствующих и определения программ поведения.

В арсенале «управленческих» игр имеется такое «оружие», как энерговоздействие на своих оппонентов и присутствующих, вызывая ощущения физического недомогания: тактик — состояние физического «давления» собственной массой, сковывая свободу мышления; сценарист — состояние уду­шья, дискомфорта в плечах и шее, приводящих к утере спо­собности концентрироваться на мыслях и деталях.

Широкий спектр коммуникативных техник используется управляющими именно для получения информации, ибо еди­ноличное обладание последней, например, задолго до неких грядущих финансовых потрясений на рынке ценных бумаг, делает ее владельца несказанно богатым. Недаром говорят: «информация — это власть», тем более в век информатики, где фирмы и компании ведут ожесточенные информацион­ные войны.

При обсуждении социальных игр часто упоминается, что весьма желательно вести игру именно на «своей территории»; при этом подразумевается как пространственная, так и «вир­туальная» территории. Если понятие «пространственная тер­ритория» вполне осязаемо и легко воспринимаемо, как, на­пример, ваш кабинет, ваш зал заседаний и др., то понятие «виртуальная территория» требует пояснения.

Виртуальную территорию следует понимать как знание по крайней мере основных элементов «пульта управления» человеком — его привычки, пристрастия, биографические сведения, страхи, особенности характера. Управление и кон­троль подобной территорией осуществляется во время бесе­ды или переговоров, либо посредством применения имею­щихся психотехник, либо путем создания определенных под поставленную задачу условий. Принципиальным в эти» дей­ствиях является то, что мы стремимся «заманить» собеседни­ка в наши рамки, а совсем не «выбить» его из собственных. Приглашая собеседника на нашу территорию, понимаем, что игра будет проходить в удобных рамках наших правил, и он будет вынужден подчиниться им; результат такой игры очевиден. Процесс «заманивания» соперника можно разбить на следующие этапы: «разрушение» его территории, «вне­дрение» своих правил игры и «доведение» игры до победно­го конца.

Вот почему так важен момент продуманной и тщатель­ной подготовки территории — как важного инструмента воз­действия на соперника. В этот момент, можно сказать, «кует­ся» победа.

В подобной коммуникации важно помнить всегда, что перед вами очень сильный игрок, тем более, если это управ­ляющий, владеющий по крайней мере не меньшим, чем вы, арсеналом приемов, техник, игровых заготовок. В началь­ной стадии игры, чаще ведущейся на нейтральной террито­рии, стремитесь обсуждать общие вопросы, избегая личные местоимения и разговоры о собственной персоне. При этом старайтесь, чтобы ваш собеседник начинал задавать вопро­сы, что дает вам тот самый, возможно, первый и последний шанс контроля над процессом, и, главное, отслеживания его мыслей, а в конечном итоге понимания его замыслов.

4.5.3. Движение по Играм и его Особенности

Как указывалось выше, в Базовых Играх существуют 5 уровней игр: «реалисты, моралисты, тактики, сценаристы и идеологи» — некий вертикальный стержень развития, прида­ющий рассматриваемой системе важное преимущество — ли­нейность и понятную последовательность. При этом единым связующим элементом игр является внутренняя энергетика, не позволяющая появляться смешанному типу игр. *

Для удобства обращения с предлагаемой системой был введен «алгоритм перехода», единый для всех игр и состоя­щий из трех этапов: вход на уровень или первый этап (поду­ровень), баланс уровня или срединный этап (подуровень) и выход на следующий уровень или третий этап (подуровень)'. Приступая к рассмотрению алгоритма перехода, сделаем одну ремарку: «наследие» предыдущей игры исчезает только тогда, когда индивидуум полностью «собрался» на опреде­ленном уровне. Так, например, если моралист перестал ис­пытывать потребность в постоянных спорах и сравнениях типа «хуже — лучше», то это означает только одно — он «состо­ялся как личность», его мнение стало авторитетным как сре­ди сослуживцев, так и дома; он готов совершить переход в

игру «тактиков».

Вход в игру — это подуровень, на котором человек об­ладает признаками и предыдущей игры, и новой.

На этой стадии происходит адаптация к новой игре и ее правилам, требующая полной отдачи сил и энергии на их изучение. Этот этап характеризуется отсутствием результа­тов независимо от объема предпринимаемых усилий, что, естественно, вызывает стрессы и недомогания. Лекарство одно __- прекратите какие-либо действия, займитесь «инвентариза­цией» пройденного с подведением итогов прошлого и неза­медлительно приступайте к тщательному изучению внешней обстановки на текущий момент. Настоящий переходный этап таит в себе немалые проблемы, связанные с привычками пре­дыдущей игры и порой неуёмным желанием борьбы, а также неумением подвести итоги прошлого и соответственно сде­лать из него четкие выводы, то есть неумением «снимать слив­ки». Все это «вкупе» приводит к «застреванию» на этом этапе с вполне высокой вероятностью возврата в прежнюю игру.

Кроме того, на этапе входа в игру человек остается один на один с собой, его сопровождают постоянные внутренние переживания и споры, чувства подавленности и растеряннос­ти. Теперь его задача — восстановить силы и накопить энер­гию.

Срединный или адаптивный уровень — некий «приют», как говорят альпинисты, — площадка для отдыха. Выход из данного этапа, безусловно, возможен, но при условии пол­ного переосмысления и осознания прошлого и настоящего, а также при наличии достаточных сил, воли и энергии для осуществления балансировки уровня. Его окончание знаме­нуется завершением адаптации индивидуума к новому уров­ню мышления. При этом длительность процесса зависит толь­ко от его энергетического уровня и умения адаптироваться. Довольно часто случается, что именно в момент окончатель­ного вступления в новую игру вступивший остается без сил. Eгo основной задачей становится «перестроить тело», при­нять все требуемые атрибуты перемен во внешнем облике. На стадии балансировки человек максимально вживается в новый мир: успокаивается, набирается сил, внешность начи­нает соответствовать уровню игры, мучения и сомнения ос­таются позади и, наконец, полностью входит в рамки нового Уровня. Длительность его пребывания на вновь освоенном Уровне определяется временем, необходимым для накопления энергии, достаточной для осуществления «прорыва» на следующий уровень. При этом на данной стадии он стопро­центно соответствует внешним признакам игры, но порой чрезмерно благодушествует, что чревато неблагоприятными последствиями для дальнейшего движения вверх по вертика­ли игр: вся его энергия расходуется на простое воспроизвод­ство, то есть ничего не остается на накопление энергии для продвижения на другой уровень. Для выхода из такого «бла­годушного» состояния, из второго или срединного этапа, требуется достаточно сильный внешний импульс — потеря работы, переход на более высокий уровень близкого знако­мого или коллеги, появление сильного конкурента.

Вызванная той или иной причиной «встряска» приводит к возникновению желания, ведущего к разработке конкрет­ной цели, что, по сути, и является индикатором наличия не­обходимой энергии для достижения заданных результатов. Это и есть начало третьего, переходного этапа в следующую игру «выхода на новый уровень». Снова начинается струк­турирование собственных дел, приведение в боевую готов­ность наработок и извлечение соответствующих возникшей ситуации примеров из жизненного опыта. В таких экстремаль­ных условиях интеллект игрока включает в игру скрытые, а также ранее незадействованные возможности.

Следует подчеркнуть, что весьма существенным фактором является конкретность и, главное, практическая осуществи­мость за достаточно короткий промежуток времени, жела­ния и, соответственно, цели. Иначе, в случае амбиционного и неосуществимого в обозримом будущем желания, весьма вероятно появление парализующего состояния безысходно­сти.

Итак, третий, переходный, этап целиком посвящается структурированию — глубокому осознанию собственного опыта и умения ведения прошлых игр, и на этой основе вы­явлению подспудно растущей внутри индивидуума каче­ственно новой способности, готовой реализоваться «здесь и сейчас». Исходя из опыта непосредственного общения на се­минарах и консультациях с активной частью молодых рос­сийских предпринимателей и деловых людей (на занятия и консультации, как показывает практика, не приходят пассив­ные, со слабо выраженной жизненной позицией и низкой целеустремленностью, люди), можно сказать, что три—пять лет — это тот срок, который необходим для окончательных внутренних изменений в мировосприятии человека. Последу­ющее за осознанием наличия нового качества и «рождения» ося­заемой и конкретной цели появление того самого шанса, вле­кущего за собой конкретные действия для достижения резуль­тата, происходит достаточно быстро — счет идет на месяцы.

По существу, переходный этап можно назвать также и «авантюрным», но в самом позитивном смысле слова, когда оно являет собой отступление от старых схем, появление Не­уемного желания и стремления двигаться вперед и действо­вать по-новому, с огромным азартом и интересом. Очень часто именно на таком этапе оживляются безынициативные люди, становясь абсолютно другими, совсем непохожими на самих себя. Ярким подтверждением сказанному могут слу­жить недолгие годы перестройки конца восьмидесятых годов прошлого столетия в нашей стране, когда многие советские люди были охвачены идеей кооперации и начали организо­вывать бесчисленное количество кооперативов, что в подав­ляющем большинстве было чистой авантюрой. Каждый, кто пережил состояние «перехода», в течение которого чувству­ется биение каждой клетки организма, жизнь становится на­сыщенной и интересной, испытывает острое желание продлить свое присутствие в этом периоде. Но, к сожалению, пребы­вать долго в таком «переходе» невозможно: либо входим в новую игру, либо сползаем назад. Вступление в новую игру это новый цикл перехода на другой уровень: все начина­ется снова, но на новом витке движения по спирали.

Ниже рассмотрим конкретно переходы из игры в игру, начиная с игры «реалистов», и их особенности.

Итак, «реалист» — игра на страхе потери с основной це­лью: «добыча пищи». Вокруг «враги», но есть сплоченность и взаимная поддержка друзей и близких, чувство гордости за «свои руки» и «свою группу». При этом полностью отсут­ствует понимание того, что он как личность плохо ориенти­руется во внешнем мире — много непонятного и необъясни­мого.

На стадии входа в игру он выглядит подавленным, в его голосе преобладают просящие ноты, присутствует «жалость» в глазах. При длительной работе на одном предприятии по­является чувство стабильности и безопасности, что знамену­ет переход реалиста в срединную часть игры — второй этап. Его жизнь стабильна и однообразна. Но внезапный «удар судьбы» — например, серьезные проблемы со здоровьем родителей, детей, жены, лечение которых требует значитель­ных средств. Это заставляет его, никогда не ценившего вре­мени вообще, структурировать, ценить свое время для до­полнительных заработков и оплаты возникших расходов; причем начинает осознавать необходимость укрепления ста­бильности через образование, повышения профессионального уровня. Полученное образование и приобретенный профес­сионализм создают в нем чувство интеллектуальной стабиль­ности, исходом которой является формирование собственно­го своеобразия и приход стадии выхода из реалистов.

Начинается процесс адаптации к игре «моралисты». В период адаптации он одновременно чувствует и свою нич­тожность, и свою значимость, что, естественно, способствует возникновению и развитию внутреннего конфликта, проис­хождение которого он не может понять прежде всего по при­чине отсутствия умения анализировать. Вместе с тем он при­обретает убежденность в том, что «интеллектуальная ста­бильность» — это защита от всего, и пытается ее усилить; причем знания он воспринимает как набор архивной инфор­мации. Его знания служат для оправдания собственных не­удач или для высказывания рекомендаций окружающим.

В принципе моралист — это реалист, считающий знания «панацеей от всех бед». На основе знаний, различных обра­зовательных дипломов он формирует свою позицию, порой излишне чванясь своими дипломами и поощрительными зна­ками по служебной или трудовой деятельности. На стадии входа в моралисты человек попеременно агрессивен и неуве­рен. Только с приходом внутреннего спокойствия заверша­ется этот этап.

С полным утверждением понятия «интеллектуальной ста­бильности» моралист вступает в срединный этап игры. Боль­шая часть моралистов, получив специальное образование и работая на стабильном предприятии, вполне довольна сво­им существованием. При этом обнаруживается поразитель­ное обстоятельство: процесс мышления служит в качестве простого запоминания.

В срединном этапе или, «балансе», все свое время тратят на укрепление позиции, доказательства правильности или неправильности точек зрения, дискуссии и обсуждения чье­го-либо авторитетного мнения. Показателем полной закреп­ленности моралиста на данном этапе можно считать появле­ние перечня авторитетов, которым он беспрекословно дове­ряет, и вхождение в систему взглядов какой-либо группы: политической, научной, профессиональной. Следует заметить: моралисты создают вокруг себе такие рамки, которые дела­ют их самыми закрепощенными среди всех остальных игр. Именно на этом этапе моралист может увлечься демонстра­цией знаний источников информации, именами авторов тео­рий, цитатами знаменитостей, таким образом подчеркивая свою значительность.

Выход из игры начинается с появления сомнений в могу­ществе его знаний и отказе от теоретизирования и постоян­ного сравнивания на основе «архивной» информации, с при­знания того, что результат превыше знаний.

Именно с этого момента он начинает действительно мыс­лить, а не перекладывать «кирпичики информации в своем архиве знаний», воспринимать людей других игр бесприст­растно, как объективную данность, замечать и анализировать реальные факты, учиться действовать; последнее протекает достаточно болезненно.

Из игры «моралисты» он забирает с собой только прак­тические навыки и практические аксиомы. На момент выхо­да происходит смещение с авторитетов теоретических на ус­пешных практиков, в речи появляется конкретность и целе­направленность, но внешний вид пока ещё не изменился.

Основная задача игры на данной стадии — это научиться как анализировать, так и применять на практике результаты анализа. Освоив эти основные инструменты нового для него восприятия и видения происходящего, моралист вступил на путь, ведущий его в другую игру, в другое качество, называ­емое «тактик».

Снова возникает внутреннее сражение между знаниями и фактами, между привычкой к постоянной «академической» бесплодной оценке окружающего и развивающимся умением направленного движения к цели, результатом. Итог этого сра­жения предопределен его стремлением стать тактиком: он при­обретает необходимое, жизненно важное, умение скрывать свои мысли и оценки, с одной стороны, и доводит до автоматизма привычку мыслить и работать на результат, с другой.

Обретение умения хранить в себе собственные замыслы и мнения и включение в свой активный вокабуляр — активный словесный словарь — слова «надо» означает, что «внутрен­ний имидж» сформировался и тактик вступает в срединную игру. Теперь уже с полной определенностью можно сказать, что он освоил немаловажное качество «управленческих» игр: «не говорить, что думаешь, — а думать, что говоришь». Все это отражается и в окончательном определении своего внеш­него стиля и образа.

Можно только заметить, что в тактике еще проявляется «наследие» моралиста в стремлении укрепить свои позиции за счет получения какой-то должности на «службе государевой».

В отличие от «фундаментальных» игр пребывание такти­ка на срединном этапе продолжает быть высокоактивным, ориентированным на целенаправленное движение, выработ­ку пенных бойцовских качеств, прежде всего цепкость в дос­тижении конкретного результата. В его сознании происхо­дит осмысление глубинных мотивов человека и возможнос­тей воздействия на них — он бессознательно ищет успешную теорию развития бизнеса.

Он в итоге осознает, что окружающими можно и нужно управлять, и, закрепляясь в срединной стадии, осваивает и развивает свои навыки в решении тактических задач. В ре­зультате такой активной и полезной деятельности происхо­дит резкое усиление его потенциала по комбинированию и управлению несложными ситуациями; отсюда возникает по­требность в стратегическом развитии, что и подводит «мате­рого» тактика к завершающей части игры. Идет активное раз­витие его мыслительного аппарата — ставит более крупные цели и создает все более «хитроумные» планы их достиже­ния. При этом все меньше и меньше участвует в «исполни­тельской» работе. Все это сопровождается стремительным движением вверх по «служебной лестнице», и вдруг, на пике своего полета, он «залетает» на территорию сценариста и об­наруживает, что его без видимых усилий переигрывают. Он серьезно и надолго задумывается, одновременно оптимизи­руя деятельность созданных ранее структур, и осознает — его мыслительные стратегии бессильны против сценариста.

Уместно заметить, что присвоение игре «тактик» допол­нительного названия «переходной» между «фундаменталь­ными и управленческими» не было случайным. Эту «при­граничную нейтральную зону» мало кому удается пересечь. Последнее объясняется принципиальным различием в форме деятельности между выше указанными играми. Так, если так­тик проявляет «активность в практической деятельности», вникает в вопросы и собственноручно все организует, то уже сценарист, если его рассматривать под этим углом зрения, внешне выглядит полностью бездействующим, постоянно «философствующим».

Как вы помните, сценарист — это прекрасный комбина­тор и психолог в одном лице и именно с него начинается профессиональная игра на скрытых слабостях человека, игра его эмоциями, сценарная игра.

Тактик, входя в игру «сценарист», осознает на практике, что управление скрытыми, глубинными процессами челове­ческого сознания намного мощнее любых прямых силовых и линейных воздействий. Самое сложное для начинающего сценариста на первом этапе — научиться бездействовать и ждать. Пройти это испытание дано не каждому. Другая про­блема, поджидающая его, заключается в отсутствии однознач­ной информации, с которой привык работать; он сталкивает­ся с необходимостью иметь дело с едва обозначившимися картинами, состоящими из множества отдельных штрихов и никаких четких деталей.

Но как только начинающий сценарист освоит стратегичес­кую игру и умение ждать, научится менять маски и «подавит» собственную значимость, и при этом главный приоритет при­обретает метод получения результата при смещении акцента в его аналитической работе с «вещей» на процесс игры, то он оказывается в балансе игры «сценарист» — срединном этапе. Как правило, на этой стадии «уже сценарист» полностью погружается во вкушение плодов жизни. Попутно он расши­ряет свое влияние на окружающих без конкретной на то цели, захватывая новые территории для расширения своего влия­ния: власть ради власти. Из сибаритского состояния средин­ного этапа его вырывает, как не покажется странным, триви­альное состояние бесконечной скуки.

Игра «сценарист против сценариста» перестает быть даже конкуренцией, скорее это игра, как, например, теннис: ниче­го, кроме азарта игры и желания победить.

«Разыгравшийся», вошедший «на сто процентов» в игру, наш сценарист подходит к выходу из игры «сценарист» и последующего подхода к начальной ступени уровня игры «идеолога». Он, наполненный «до самых краев» энергией, понимает, что владеть и управлять территорией совсем недо­статочно, его и охватывает неуемное желание принять учас­тие в более изощренных и масштабных играх. Чувство гне­тущей неудовлетворенности и понимание бессмысленности его постоянного пребывания «на публике» выводит его на новый уровень.

Но как только сценарист перестает испытывать вообще какую-либо потребность для подтверждения своего бытия «выхода на публику», научится играть из-за сцены и напра­вит все свои силы и энергию в высшую игру «идеолог», он уже вступит в этап «баланса этой игры».

Таков, вкратце, процесс прохождения от выхода из игры «реалист» до входа в игру «идеолог». Можно отметить, что выше изложена схема движения, а жизнь настолько много­образна, насколько и удивительна, и всегда преподносит та­кие сценарии развития, которые можно будет лишь описать впоследствии.

Роль Игр в Социуме

Социальное общество — это гармоничная система, в ко­торой естественно сосуществуют и функционируют все ее со­ставляющие. Система общества закрепляется введением еди­ных для всех моральных норм, традиций и законов, которые отлаживаются многими поколениями. Именно за счет цен­ностей общества система является «самоорганизующейся», замкнутой, во многом напоминающей природные экологи­ческие системы.

По аналогии с экологическими системами каждый слой общества несет ответственность за строго определенные фун­кции. Так, в рамках социального общества «фундаменталь­ные» игры ответственны за сегодняшний день — здоровье и «жизненный потенциал» социума; тактики — за благососто­яние и мощь государства; а игры «сценарист и идеолог» — за будущее общества: его стабильность и развитие.

Итак, реалисты и моралисты являются фундаментом лю­бого общества и их игры — групповые, легко управляемые и вполне предсказуемые. «Поле деятельности» — реальные условия жизни, общепризнанные факты и нормы. Эти игры прекрасно ориентируются в профессиональных областях, так как владеют «узкой территорией», ограниченной строго профессиональной деятельностью. Последнее дает им ряд преимуществ, таких, как высокая адаптационная способность к работе, быстродействие в стандартных ситуациях, житейс­кая «хитрость». Однако, к сожалению, как только ситуация выходит за «профессиональные рамки», они становятся бес­сильными. Системное мышление, анализ ситуации и умение находить принципиально новое решение им несвойственно, что обусловлено нехваткой внутренней энергии — их «по­тенциал» охватывает лишь стандартные ситуации.

Реалисту свойственны развитые «программы» совести, справедливости, чувства вины, при повышенной агрессивно­сти и высокой бесцельной подвижности. Ограниченный на­бор возможностей ими используется весьма эффективно. Они — отличные исполнители, находящие применение в различ­ных сферах социума: служащие, чиновники, рабочие.

Их агрессивность — результат постоянной внутренней борьбы между личностью и программами за «личную сво­боду». Этот внутренний конфликт находит свой выход: реа­листы устраивают «расправы», а моралисты — споры.

Основная задача реалистов в социуме — создавать мате­риальные ценности: для обеспечения материальной жизни социума.

Игра «моралисты» направлена на сохранение основных устоев общества: моральных ценностей, развитие науки, ис­тории народа, традиций; их можно назвать консерваторами или «хранителями морали». Мышление моралистов опирается на архивные данные — они имеют высоко развитую па­мять и потому практически никогда ничего не забывают. Все академическое образование направлено именно на развитие памяти и запоминание основных теорий.

Эта игра зиждется на образовании, и задача моралистов __ развивать и поддерживать идеологические и научные цен­ности, охранять рамки идеологии. Естественно, они являют­ся главной движущей силой игры «Социум». Игра «Госу­дарство» перестает существовать, если вдруг исчезают мора­листы — защитники основных моральных устоев общества. Моралисты образуют огромный отряд «белых воротнич­ков»: служащие, менеджеры, учителя, врачи, юристы, бух­галтеры.

Задача моралистов в социуме — сохранение установлен­ных рамок путем отстаивания существующих принципов, норм и моральных ценностей, а также блокировка любых случайных нововведений в устройство жизни.

Тактик — это управленец, организатор, директор, пред­приниматель, «средний бизнесмен», и задача игры «тактик» — управлять, организовывать. Тактики, приходя в любое место, быстро вникают в ситуацию, принимают решение, за­ранее зная конечный результат. Они являются незаменимым слоем общества, но несут и опасность, связанную с их стрем­лением к самостоятельности. Лучшие качества тактиков, в особенности, высочайшая работоспособность, проявляются в единой, хорошо организованной системе управления, по­зволяющей не только производить «продукт» для общества, но и пользоваться плодами своего труда.

На тактиках держится производство, средний бизнес, по­литическая власть, армия.

Главная цель сценариста — известность, и власть и он умеет быть с тем, кто их получает. Он превосходно исполь­зует свою внешность как инструмент реализации своих пла­нов, обладает уникальным умением «надеть на себя» ту маску, которая необходима для реализации своих планов.

Сценаристы — это «вельможи» социума, концентрирую­щиеся, как правило, в местах обитания власть предержащих. При этом замечено, что среди сценаристов больше особ жен­ского пола, чем, например, в среде тактиков, что обусловле­но, в первую очередь, культуральными архетипами совре­менного общества.

Социум воспринимает игру «сценариста» как важный элемент планирования, силу, контролирующую и направля­ющую тактиков. От уровня развития игры «сценарист» зави­сит стабильность и уровень жизни. Ведь тактики — потенци­альные носители «бацилл» революции, а сценарист, совсем наоборот, ратует за максимально прозрачную и стабильную систему.

Итак, задача сценариста — структурировать общество и создавать в нем стабильность, устанавливать ролевой поря­док, организовывать жизненно важные процессы — игры.

Идеологов в обычной жизни, «на улице», практически встретить невозможно, а еще сложнее распознать так назы­ваемых «серых кардиналов». Достоверной информации о личной и деловой жизни идеологов нет, но периодически по этому поводу приводятся официальные данные. Идеологи — это одиночки, не нуждающиеся ни в известности, ни в каком-либо обществе. Их основная страсть и цель — власть. Идео­лог со своей командой осуществляют функцию контроля за происходящими процессами и поддержание жизни в обще­стве: постоянно сохранять четкий ритм его функционирова­ния.

Как правило, идеолог играет извне, отслеживая, напри­мер, соотношение сил вокруг собственной структуры, будь то корпорация или государство. Кроме того, идеологи со­здают будущее: организуют разработку долгосрочных стра­тегических планов развития и формулируют новые философ­ские подходы, определяющие вектор развития территории.

Уместно отметить, что если для моралиста-ученого фи­лософия — это образ мышления, то для идеолога философия -- это инструмент, подобный оркестру — для дирижера или горнопроходческому комбайну — для шахтера.

Итак, идеологи ответственны за будущее государства и его социальное развитие.