II. Восточно–Прусская операция

  

Кампания 1914г. открылась Восточно-Прусской операцией. Необходимость ее проведения мотивировалась стремлением «поддержать французов виду готовящегося против них главного удара немцев»[8]. План операции был определен Ставкой и изложен в письме Н. Н. Янушкевича на имя Я. Г. Жилинского от 28 июля (10 августа) 1914г[9]. Войскам ставилась задача нанести поражение противнику и овладеть Восточной Пруссией с целью создания выгодного положения для развития дальнейших операций по вторжению в пределы Германии. 1-я армия должна была наступать в обход Мазурских болот с севера, отрезая немцев от Кенигсберга. 2-й армии предстояло вести наступление в обход озер с запада, не допуская отвода Германских дивизий за Вислу. Общая идея операции заключалась в охвате немецкой группировки с обоих флангов.

Русские обладали некоторым превосходством над противником. В составе Юго-Западного фронта было 17,5 пехотных и 8,5 кавалерийских дивизий, 1104 орудия, 54 самолета. 8-я немецкая армия насчитывала 15 пехотных и одну кавалерийскую дивизию, 1044 орудия, 56 самолетов, 2 дирижабля. Но у германцев была более мощная артиллерия. Они располагали 15 тяжелыми орудиями тогда как у русских их было всего 24.[10] Однако в целом соотношение сил обеспечивало выполнения замысла Ставки. Оно позволяло нанести поражение 8-й армии немцев. Избранная русским командованием форма оперативного маневра таила в себе большую угрозу для противника. Она ставила его под двойной удар. Исполнение маневра затруднялось тем, что русским армиям предстояло по внешним операционным направлениям, разобщенным одно от другого районом Мазурских озер. В этих условиях особое значение приобретала надежность руководства войсками и прежде всего организация взаимодействия между обеими армиями.

Германское командование понимало опасность возможного наступления русских с двух направлений. Обладая меньшей по численности, но компактно расположенной группировкой, оно предполагало оборонять Восточную Пруссию активно. Имелось в виду, выставляя прикрытие то против одной, то против другой русской армии, главными силами последовательно нанести им поражение. Хорошо развитая сеть дорог позволяла немцам производить быструю перегруппировку войск и достигать в нужные моменты превосходства в силах и средствах над русскими. Начальник немецкого генерального штаба Х. Мольтке так писал начальнику штаба 8-й армии генералу Г. Вальдерзее: «Когда русские придут, - никакой обороны, а только наступление, наступление, наступление»[11].

Русское командование планируя, операцию по захвату Восточной Пруссии, намечало проведение ряда мероприятий. Особое значение имело скорейшее завершение стратегического развертывания.

Тем временем обстановка на западноевропейском театре военных действий складывалась неблагоприятно для стран Антанты. Немецкие войска быстро захватили Бельгию. Затем они одержали победу над союзными армиями в Пограничном сражении и, продолжая наступление, к началу сентября вышли на реку Марна между Парижем и Верденом. Французское правительство запросило у России срочной помощи. Идя навстречу пожеланиям союзника, попавшего в беду, русское командование решило еще до окончания развертывания своих армий перейти к активным действиям на восточноевропейском театре. В этих условиях и возникла Восточно-Прусская операция.

Операция началась 4 (17) августа наступлением 1-й (Неманской) армии. Перейдя государственную границу, ее вступили на территорию Восточной Пруссии. Первое столкновение с противником произошло у Сталлупенена (ныне Нестеров). Русские войска одержали победу над 1-м армейским корпусом генерала Г. Франсуа и вынудили его отступить к реке Ангерап.

Германское командование решило, прикрываясь со стороны 2-й армии генерала А.В. Самсонова, основные свои силы двинуть против 1-й армии генерала П.К. Ренненкампфа. Генерал Г. Притвиц намеревался разбить русских двойным ударом: с севера 1-м корпусом Франсуа и с юга 17-м корпусом генерала Макензена. В направлении Гольдапа предусматривались вспомогательные действия 1-го резервного корпуса Г.Белова. 7(20) августа в район Гумбиннена (ныне Гусев) завязалось одно из крупнейших сражений первой мировой войны. В начале немцы имели успех. Затем русские контрудары обратили в бегство части 1-го армейского корпуса. 17-й корпус Макензена, попав под жесточайший артеллерийский и ружейно-пулеметный огонь русских и понеся большие потери в панике отступил. Вот что об этом пишут немецкие авторы: «Сцепление несчастных обстоятельств, привело к тому, что прекрасно обученные войска, позднее повсюду проявившие себя достойно, при первом столкновении с противником потеряли свою выдержку. Корпус тяжело пострадал. В одной пехоте потери достигли 8000 человек-треть всех наличных сил, причем 200 офицеров было убито и ранено»[12]. Русские взяли в плен около 1000 человек и захватили 12 орудий [13]. Столкновение в районе Гольдапа войск 1-го резервного корпуса с частями 4-го армейского корпуса русских носило нерешительный характер и не дало перевеса ни одной из сторон. Узнав о поражении 8-й армии у Гумбиннена, генерал Белов также отдал приказ об отходе.

Обстановка позволяла русскому командованию нанести крупное поражение 8-й немецкой армии. Но благоприятный момент был упущен. Вместо того чтобы организовать преследование разбитых в Гумбиннен-Гольдапском сражении германских войск, генерал Ренненкампф бездействовал. По его приказу войска в течение суток находились на отдыхе, приводя себя в порядок. Только 10 (23) августа они начали медленное продвижение к западу от реки Ангерап, почти не встречая сопротивления. Командование и штаб армии достоверных сведений о противнике не имели.

На направлении действий 2-й (Наревской) армии события вначале тоже развивались успешно. 4 (17) августа войска выступили с рубежа реки  Нарев. Марш-Маневр совершался в трудных условиях. Стояла жара. Хороших путей сообщения не было. Приходилось двигаться по песчаным дорогам. Чтобы ускорить марш, дневок не давали. Преодолев за трое суток расстояние в 80 км, войска армии Самсонова 7 (20) августа перешли государственную границу России и вторглись на территорию Восточной Пруссии. Главную группировку составляли четыре армейских корпуса: 6-й, 13-й, 15-й и 23-й. Правый фланг ее обеспечивался 2-м, а левый – 1-м армейскими корпусами. Со стороны противника на этом направлении действовали части 20-го армейского корпуса Шольца в составе около 3,5 дивизии.

Ставка придавала большое значение операции 2-й армии. 9 (22) августа Жилинский писал Самсонову: «Верховный главнокомандующий требует, чтобы начавшееся наступление корпусов 2-й армии велось самым энергичным и безостановочным образом. Этого требует не только обстановка на Северо-Западном фронте, но и общее положение»[14].

10 (23) августа Жилинский направил А. В. Самсонову телеграмму, в которой говорилось, что германские войска после тяжелых боев, окончившихся победой над ними армии Ренненкампфа, поспешно отступают, взрывают за собой мосты. Самсонову ставилась задача «Оставив 1-й корпус в Сольдау и обеспечив левый фланг подлежащим уступом, всеми остальными корпусами энергично наступайте на фронт Зенсбург, Алленштейн, который предписываю занять не позже вторника 12 августа. Движение ваше имеет целью наступление навстречу противнику, отступающему перед армией Ренненкампфа, с целью пресечь немцам отход к Висле»[15]. Эти указания, как и директива от 31 июля (13 августа), требовали от войск 2-й армии наступать строго на север. По мнению Самсонова, такое направление не обеспечивало должный охват группировки противника и выполнение основной задачи его армии – воспрепятствовать ее отходу к Висле. Он просил Жилинского отклонить направление главного удара примерно на 60 км к западу и наступать на фронт Остероде, Алленштейн. Опасаясь, что наступление 2-й армии в северо-западном направлении приведет к отрыву ее от 1-й армии и усложнит организацию взаимодействия между ними, фронтовое командование отклонило это предложение. 11 (24) августа Самсонов, донося об успешном продвижении войск его армии, вновь настаивал на своем предложении [16]. На этот оно было принято. Начальник штаба фронта В.А. Орановский писал Самсонову: «Если удостоверено, что неприятель отходит на Остероде и ввиду того, что отступление противника к Кенигсбергу не удается перехватить, главнокомандующий согласен на изменение наступления 2-й армии на Остероде, Алленштейн, но с тем, чтобы направление между озерами и Алленштейном было прикрыто одним корпусом»[17].

12 (25) августа Самсонов отдал приказ, смысл которого состоял в том, что войска 2-й армии должны были продолжать наступать на фронте Остероде, Алленштейн[18]. В центре наступала ударная группа в составе 13-го и 15-го корпусов. Правый фланг ее обеспечивался 6-м армейским корпусом и 4-й кавалерийской дивизией у Бишофсбурга, а левый -1-м армейским корпусом, 6-й и 15-й кавалерийскими дивизиями у Сольдау.

Соображения русского командования совершенно не отвечали истинному положению вещей. Все расчеты строились на неправильной оценке обстановки. Полагали, что противник разгромлен и отступает частью к Кенигсбергу, а частью к рубежу Вислы. Операция считалась по существу законченной. Надеялись в скором времени перебросить свои войска из Восточной Пруссии на другое направление. Ставка энергично работала над планом наступления от Варшавы на Познань. В одной из ее документов говорилось о необходимости «торопиться с очищением от противника Восточной Пруссии, дабы стала возможной переброска армии генерала Ренненкампфа на левый берег реки Вислы»[19]. Действительность была, однако совершенно иной.                                                           

Поражение германских войск в Гумбиннен - Гольдапском сражении и известие о переходе в наступление Наревской армии генерала Самсонова сильно обеспокоили командование 8-й армии. Вечером 7 (20) августа генерал Притвиц отдал приказ об отступлении. Он доносил в главную квартиру:  «Ввиду наступления крупных сил с линий Варшава, Пултуск,  Ломжа не могу использовать обстановку впереди моего фронта и уже ночью начинаю отход к Западной Пруссии. В предельной степени использую железнодорожные перевозки»[20]. Одновременно штаб 8-й армии продолжал внимательно изучать обстановку. Это задача облегчалась тем, что русские всю оперативную документацию передавали по радио открытым текстом. Убедившись в пассивности действий Ренненкампфа, Притвиц изменил ранее принятый план об отступлении своих войск за Вислу. Он решил прикрыться частью сил от Неманской армии.

Первоначальное решение командования 8-й армии об оставлении Восточной Пруссии не встретило одобрения в главной квартире. И хотя оно вскоре было отменено, и был принят новый план, отвечавший взглядам верховного командования, судьба генерала Притвица и его начальника штаба генерала Вальдерзее была решена. 8 (21) августа они были сняты с занимаемых постов. В место них были назначены: командующим армией – генерал П. Гинденбург, начальником штаба - генерал Людендорф.

Новое руководство армии нашло план, принятый прежним руководством, отвечающим обстановке и решило проводить его в жизнь. План Людендорфа заключался в том, чтобы сковывая центральные корпуса (15-й и 13-й) 2-й армии с фронта частями 20-го корпуса, 1-й ландверной и 3-й резервной дивизиями, нанести два согласованных между собой удара: главный -1-м корпусом с бригадой Мюльмана на Уздау против 1-го русского корпуса, развивая затем наступление в тыл центральным корпусам, и второй удар – 17-м и 1-м резервными корпусами против 6-го русского корпуса и затем в промежуток между  Бишофсбургом и Алленштейном для развития удара во фланг и тыл тех же корпусов. Привлечение 1-го резервного и 17-го армейского корпусов для наступления против 2-й русской армии с севера зависело исключительно от действий Ренненкампфа. Генерал Людендорф писал: «Если он сумеет использовать успех, одержанный при Гумбиннене, и будет быстро продвигаться вперед, то этот маневр становился немыслимым. В таком случае не оставалось бы ничего другого, как отводить 1-й резервный и 17-армейский корпуса в юго-западном направлении к Вормдиту, а другая группа 8-й армии задерживала бы тем временем Наревскую армию».[21]

С 13 (26) августа германское командование завершив, перегруппировку своих войск, приступило к осуществлению плана. В этот день 6-й русский корпус, атакованный 17-м армейским и 1-м резервным корпусами немцев, отошел от Бишофсбурга. На следующий день немцами был передан от имени командира 1-го армейского корпуса ложный приказ об отходе. Это привело к отступлению корпуса. В итоге боевых действий 13 (26) и 14(27) августа положение второй армии Самсонова ухудшилось. Ее центральные корпуса, не встречая сопротивления, значительно продвинулись на север и достигли Алленштейна. Однако корпуса, действовавшие на флангах, не использовали полностью свои возможности, и отошли: 6-й к Ортельсбургу, а 1-й к югу от Сольдау. Фланги группы центральных корпусов оказались открытыми.

Германское командование рассчитывало окружить 13-й и 15-й корпуса. Главный удар наносился по левому флангу русских в районе Сольдау. В свою очередь Самсонов также планировал активные действия. Он решил силами 23-го и 1-го армейских корпусов сковать противника в районе Сольдау, а силами 13-го и 15-го корпусов нанести удар на юго-запад во фланг и тыл противника. 6-му корпусу было приказано передвинуться в район Пассенгейма и обеспечивать контрудар с северо-востока.[22]

15 (28) августа на левом фланге 2-й армии развернулись ожесточенные бои. Чтобы непосредственно руководить проведением контрудара, в район боевых действий прибыл Самсонов с оперативной частью штаба армии. Это прервало его связь со штабом фронта, фланговыми корпусами и в целом отрицательно сказалось на управлении войсками. Русские одержали ряд тактических успехов. Маневр противника по окружению центральных корпусов 2-й армии был сорван. Но Самсонов сознавал трудное положение своих войск и вечером отдал приказ об отходе.[23]

Противник признавал неудачу операции по окружению русских корпусов. С утра 16 (29) августа он намеревался вести преследование войск 2-й армии, которым по приказу Самсонова надлежало отходить. Поздно ночью Гинденбург доносил верховному командованию. «Сражение выиграно. Преследование завтра будет продолжаться. Окружение двух русских корпусов, вероятно, больше не удастся»[24]. Организация преследования возлагалась на 1-й и 20-й армейские и 1-й резервный корпуса. 17-му корпусу было приказано сосредоточиться у Алленштейна и быть готовым действовать против 1-й армии русских, возможность наступления которой вызывала тревогу у германского командования.

Командование Северо-Западного фронта не приняло всех мер для того, что бы предотвратить поражение 2-й армии. Оно плохо знало обстановку. О действительных намерениях противников стало известно лишь вечером 14 (27) августа. В ночь на 15 (28) августа Орановский телеграфировал Самсонову, что главнокомандующий приказал «отвести корпуса 2-й армии на линию Ортельсбург, Млава, где и заняться устройством армии»[25]. Однако до войск приказ не дошел. Командующему 1-й армией было приказано двинуть левофланговые корпуса (4-й и 2-й) и конницу возможно далее вперед, чтобы оказать содействие 2-й армии. Ему сообщалось также, что действовавшие против 1-й армии части противника перевезены по железной дороге на фронт 2-й армии[26]. Войска 1-й армии отставали от частей 2-й армии не более чем на 100км. При энергичных действиях они могли оказать помощь своему соседу.

Наступление началось во второй половине 15 (28) августа, а вечером следующего дня оно было остановлено. Жилинский считал что, согласно его приказу, 2-я армия уже должна была отступить к границе. Орановский писал Ренненкампфу: «2-я армия отошла на свои первоначальные позиции к границе…Главнокомандующий приказал поэтому приостановить дальнейшее выдвижение выдвинутых вперед для поддержки 2-й армии корпусов»[27].

С утра 16 (29) августа 1-й и 20-й армейские и 1-й резервный германские корпуса вели наступление, охватывая с трех сторон центральные корпуса 2-й армии. 17-й германский корпус приказа о сосредоточении у Алленштейна не получил и продолжал действовать в юго-западном направлении на Пассенгейм. В своем движении он вышел на пути отступления русских. Было замкнуто кольцо окружения вокруг 13-го и 15-го корпусов. Всего было окружено 30 тыс. человек и 200 орудий в районе Комусинского леса. В ночь на 17 (30) августа Самсонов покончил с собой у фермы Каролиненгоф (вблизи Вилинберга). Принявший на себя командование армией, генерал Н.А. Клюев не использовал всех возможностей для прорыва окруженных корпусов. Был отдан приказ о сдаче в плен. Некоторые командиры частей отвергли это решение и с боями вывели свои войска из окружения.

Стратегическая обстановка, сложившаяся к началу сентября, благоприятствовала армиям Центральных держав. На Западном фронте германские корпуса продвигались к Марне. И хотя французское командование готовило контрудар, положение союзных войск было трудным. В Восточной Пруссии немцам удалось добиться крупного успеха над 2-й русской армией. В Галиции войска левого крыла русского Юго-Западного фронта (3-я и 8-я армии) наступали на львовском направлении. Однако войска правого крыла (4-я и 5-я армии) потерпели неудачу в междуречье Вислы и Буга. Австро-венгры потяснили их и вышли на линию Люблин, Холм. Наиболее целесообразным способом действий германского командования было бы нанесение на Седлец с задачей выйти в тыл армиям правого крыла Юго-Западного фронта, оказать содействие австро-венгерским войскам. Наступление в этом направлении предусматривалось германским планом войны.

Удара на Седлец, однако, не последовало. Германское командование пренебрегло интересами коалиционной стратегии. Оно игнорировало просьбу союзника. Возобладали интересы прусских юнкеров, которые беспокоились за судьбу своих владений. Было решено, оставив против 2-й армии заслон, основные усилия сосредоточились для разгрома 1-й армии русских. Главный удар наносился в район Мазурских озер. Директива германского командования от 18 (31) августа гласила: «Ближайшей задачей 8-й армии является очищение Восточной Пруссии от армии Ренненкампфа»[28].

Обстановка требовала обеспечения устойчивости Северо-Западного фронта. Нужно было сковать немецкие войска в Восточной Пруссии, лишить их возможности оказать помощь австро-венгерским армиям. 18 (31) августа Ставка потребовала от фронтового командования: 1-й армии удерживаться во что бы то ни стало севернее Мазурских озер, а 2-й армии – прикрывать пути к Нареву.[29] На усиление фронта Ставка передала из своего резерва 22-й, 3-й Сибирский и 1-й Туркестанские корпуса. С 23 августа (5 сентября) эти соединения были обращены на формирование 10-й армии, которая развертывалась в полосе между 1-й и 2-й армиями.

24 августа (6 сентября) 8-я германская армия начала наступательные действия. К этому времени войска Юго-Западного фронта нанесли мощный контрудар в районе Люблина. Ставка придавала большое значение выполнению Северо-Западным фронтом поставленной ему задачи. 26 августа (8 сентября) Н.Н. Янушкевич в разговоре по прямому проводу с Я.Г. Жилинским сказал: «…Сейчас получена телеграмма Юго-Западного фронта, что генерал Лечитский [30] с удачным боем перешел на левый берег Вислы. Вы, несомненно, согласитесь, что теперь особенно важно отбить атаки на Ренненкампфа и Бринкена [31], упорство это, несомненно, даст свои результаты для окончания операции на юго-западе, где, быть может, вопрос в нескольких днях» [32]. В тот же день Жилинский указал Ренненкампфу: «Великий князь рассчитывает, что 1-я армия проявит полное упорство в отстаивании своего положения, что является безусловно необходимым, в виду ожидаемого на этих днях окончательного решения на Юго-Западном фронте; усилия 2-й и 10-й армии будут направлены к обеспечению вашего левого фланга»[33]. В ночь 27 августа (9 сентября) во время разговора по прямому проводу Жилинский вновь обратил внимание Ренненкампфа на важность организации надежной обороны на пути продвижения германских войск. Он сказал: «Очень буду рад, если вы разделаетесь с обходом и удержитесь на фронте. Этого желает верховный главнокомандующий ввиду общего положения дел на Восточном фронте. Со своей стороны, дам приказ 22-му корпусу выдвинуться и оказать вам помощь, но особенно рассчитывать на его энергичное содействие едва ли можно, скажу даже, нельзя»[34].

Командование Северо-Западного фронта и 1-й армии не выполнило своего долга. К исходу 27 августа (9сентября) противник прорвал слабую оборону русских в районе Мазурских озер, и поставил под удар левый фланг армии Ренненкапфа. Начавшееся 26 августа (8 сентября) выдвижение 2-й армии к границе проходило медленно и не оказало существенного влияния на обходный маневр германской армии. Что касается 22-го корпуса, действовавшего юго-восточнее Мазурских озер, то командир его генерал Бринкен, ссылаясь на усталость войск, фактически отказался решать поставленную задачу. 28 августа (10 сентября) Жилинский доносил в Савку: «Совершившийся обход левого фланга 1-й армии был бы очень затруднен, если находившийся в районе Лык 22-й корпус мог быть направлен к северу, в тыл обходящему противнику. Сделать этого нельзя было, так как командир корпуса на мое предписание об этом наступлении донес, что корпус, расстроенный предшествующим боем, не в состоянии продвинуться. Так как в боях до того участвовало всего 4 полка из 16, то я могу предположить, что эта неспособность корпуса к активным действиям должна быть отнесена всецело и исключительно лишь к высшему командному составу»[35].

Отход 1-й армии начался в ночь на 28 августа (10 сентября). Германское командование действовало вяло и нерешительно. Оно опасалось контрудара русских. Преследование велось медленно. Германцам приходилось преодолевать сопротивление русских арьергардов. 31 августа (13 сентября) последовала директива командования Северо-Западного фронта, предписывавшая 1-й армии отойти за Средний Неман, 2-й армии - за Нарев, а 10-й армии, обороняясь на реку Бобр,- прикрыть район Августов, Гродно [36]. Восточно-Прусская операция завершилась.

Восточно-Прусская операция является одним из крупнейших событий первой мировой войны. В ее оценке немецкая буржуазная историография крайне тенденциозна. Она безмерно восхваляет германские войска. Действия 8-й армии изображаются как победа, «равной которой не знает военная история»[37]. Объективный анализ операции показывает, что такая оценка далека от истины. Прежде  всего, нельзя считать правильным стремление преувеличить боевые качества германцев. Ход событий показал, что русские не уступали по уровню своей подготовки противнику. Они нанесли ему ряд серьезных поражений. Однако русское командование не сумело должным образом использовать возможности вверенных ему войск. Оно не организовало четкого управления ими, принимало решение, которые не отвечали обстановке. В результате операция, начавшись успешным вторжением русских армии в Восточную Пруссию, не получила своего развития. Противник воспользовался этим, перешел в контрнаступление и вынудил русских отойти на исходные позиции.

Сами немцы признают, что если бы после сражения под Гумбинненом 1-я русская армия продолжала преследование, а не топталась на месте, исход операции был бы совершенно иной. «Достаточно было последней (1-й армии) подойти, и бой возможно с большими потерями для германцев, должен был бы быть оборван. Эта опасная обстановка все время тяжело давила на германское командование и не раз вызывала сомнение, не следует ли вывести из боя крупные силы, чтобы прикрыться со стороны Ренненкампфа»[38]. По словам Э. Людендорфа, стоило только Ренненкампфу напасть на немцев, они бы были разбиты [39].

Успех германцев не имел столь большого значения, которое ему пытаются приписать буржуазные историки. Если рассматривать Восточно-Прусскую операцию в целом, то нельзя не видеть бесплодность стратегических усилий германского командования. Оно не смогло разгромить русские армии. Дело свелось к их выталкиванию за пределы границ. Устойчивость Северо-Западного фронта не была нарушена. Сохранялась угроза нового русского вторжения в Восточную Пруссию.

Действия русских войск, наоборот, имели важное стратегическое значение. Вторжение русских войск в Восточную Пруссию вынудило германское командование перебросить из Франции на русский фронт два армейских корпуса и одну кавалерийскую дивизию. Это серьезно ослабило их ударную группировку и явилось одной из причин ее поражения в битве на Марне. Значение помощи России своему союзнику отмечали многие исследователи. План германского командования, рассчитанный на быстрый разгром Франции, потерпев неудачу. Стратегическое значение Восточно-Прусской операции выразилось также и в том, что своими действиями армии Северо-Западного фронта сковали немецкие войска и удержали их от содействия союзным австро-венгерским войскам. Это дало возможность русским нанести крупное поражение Австро-Венгрии на главном– галицийском направлении.