Добро пожаловать в мой мир 5 страница

— Ксавье, — выдохнула я. Мне чудилось, в комнате не осталось воздуха. — Почему здесь так душно? — Страшная картина стояла перед глазами. — Прошу тебя, скажи, что он уцелел!

Джейк закатил глаза.

— Типично! Следовало ожидать, что ты только о нем и станешь думать.

Меня душили слезы.

— Тебе мало было меня похитить? Как ты смел причинить ему зло! Злобный, бездушный трус!

Мое отчаяние вдруг сменилось гневом. Руки сжались в кулаки и заколотили по груди Джейка. Он не пытался мне помешать, просто переждал, пока гнев схлынет.

— Лучше? — спросил он. Мне не было лучше, хотя и отпустило немного. — Оставим мелодраму, — продолжал Джейк. — Жив твой красавчик, просто чуть потрепан.

— Что? — Я вскинула голову.

— Он не погиб в столкновении, — сказал Джейк. — Я его лишь вырубил.

Неимоверное облегчение! Я вознесла безмолвную молитву высшей силе, пощадившей любимого. Ксавье жив! Он дышит, он ходит по земле, пусть даже в синяках и ссадинах.

— Решил, что так будет лучше, — сухо улыбнулся Джейк. — Его смерть стала бы неудачным началом для нас с тобой.

— Даешь слово никогда ему не вредить? — настороженно спросила я.

— Никогда — это долго. Скажем так: пока ему ничто не грозит.

Слово «пока» мне не понравилось, однако я решила не испытывать удачу.

— И Айви с Габриелем в безопасности?

— Они вдвоем — грозная сила, — ответил Джейк. — Так или иначе, мой план их не касался. Я хотел доставить сюда только тебя, и добился этого. Хотя поначалу сомневался, что такое возможно. Затащить ангела в ад — нелегкая задача для демона, знаешь ли. Ручаюсь, прежде это никому не удавалось, — самодовольно добавил он.

— Я не заметила особых сложностей.

— Ну, — снисходительно улыбнулся Джейк, — после того как твой братец загнал меня сюда, я не думал, что сумею восстать. Он — посвятее тебя. И тут твои глупые подружки затеяли вызывать духов прямо в Венус-Коув. Я не верил своей удаче.

Глаза Джейка тлели углями.

— Девчонка читала не слишком сильное заклинание: оно пробудило лишь парочку неупокоенных душ, но они весьма охотно уступили мне место.

— Мои подруги и не думали вызывать демонов. Сеанс предназначен только для общения с духами.

Я не могла избавиться от чувства, что я в ответе за случившееся. Умыла руки, а ведь могла бы остановить их — да хоть бы разбить доску и вышвырнуть обломки в окно.

— Это тоже дело случая, — заметил Джейк. — Никто не знает, что вызовет из-под земли. — Я мрачно сверкнула глазами. — Не смотри так, здесь не только моя вина. Я не сумел бы увести тебя сюда, не прими ты моего приглашения.

— Какого приглашения? — съязвила я. — Не припомню, чтобы ты приглашал меня на пикник в ад.

— Я предложил поехать со мной, и ты согласилась, — напомнил Джейк.

— Это не считается. Ты меня обманул — я принимала тебя за другого!

— Не повезло тебе, однако правила есть правила. И неужели ты так наивна? Тебе не показалось странным, что мистер Ответственность вздумал нырять с дерева в реку? Ты и впрямь поверила, что он забыл о тебе ради дурацких мальчишеских забав? Даже я не верил, что ты попадешься. Кому как не тебе его знать, но твоя вера в него не продержалась и секунды. Ты сама себя приговорила, согласившись на поездку. Я тут почти ни при чем.

Его слова разили как удары. Какой же я была дурой!..

Увидев, что меня проняло, Джейк расхохотался и потянулся к моей руке.

— Не тревожься, Бет. Из-за одного маленького промаха я не стану думать о тебе хуже.

— Отпусти меня домой, будь человеком, — взмолилась я. Во мне еще теплилась надежда, что в нем сохранилась капля достоинства, что он почувствует жалость, раскаяние, что-то, к чему можно взывать. Как же я ошибалась!

— Ты дома, — решительным тоном отрезал Джейк и прижал мою руку к своей груди. Его плоть оказалась податливой, как тесто, и я ужаснулась, испугавшись, что пальцы погрузятся в пустоту, что была у него на месте сердца.

— Человеком мне не стать даже ради тебя, — протянул он. — Но ты и сама не совсем человек, так что, полагаю, не тебе меня судить.

Отпустив мою руку, Джейк пальцами коснулся спины там, где скрывались крылья.

— У меня, по крайней мере, есть сердце, а о тебе этого не скажешь, — возразила я. — Не удивительно, что ты ничего не чувствуешь.

— А вот тут ты ошибаешься. Ты научила меня чувствовать, Бет. Потому-то тебе и придется здесь остаться. С тобой ад намного светлее.

— Я твоя пленница, но над своим сердцем не властна. Рано или поздно тебе придется с этим смириться.

Я развернулась к двери.

— И куда ты собралась? — резко остановил меня Джейк. — Здесь опасно бродить одной.

— Вот и проверим!

— Подумай хорошенько, прошу тебя.

— Отстань, — через плечо бросила я, — плевать мне, что ты просишь!

— Не говори потом, что я не предупреждал.

В коридоре меня терпеливо ждала Ганна.

— Ухожу из этой чертовой дыры, — объявила я ей и направилась в сторону вращающейся двери.

— Постойте, мисс! — Ганна рысцой догнала меня. — Князь прав, вам лучше не выходить.

Не слушая ее, я налегла на вращающуюся створку и выскочила в пустоту. Странное дело, никто и не пытался меня остановить.

Я ничего не обдумывала заранее — лишь бы оставить как можно большим расстояние между мной и Джейком. Если сюда ведет портал, найдется и портал наружу, надо только поискать. Но пробегая по сумрачным тоннелям, я слышала звенящий в ушах голос Ганны: «Отсюда нет выхода!»

Вдали от отеля «Амброзия» тоннели были глубокими и темными, их усеивали пивные бутылки и выгоревшие каркасы старых машин. Редкие встречные смотрели вдаль, не замечая моего присутствия. По пустым взглядам я узнавала проклятые души. Если бы найти дорогу, по которой мы ехали в отель, может, я сумела бы уговорить сторожевых сук меня выпустить.

Углубляясь в тоннели, я замечала все новые подробности: странный туман, клубившийся вокруг меня, и запах горелого волоса, такой сильный, что пришлось закрыть ладонью рот. Когда туман слегка рассеялся, я поняла, что ничуть не приблизилась к «Гордыне», к местам, через которые вошла в ад. Меня обступали странные существа. Не знаю, как их называть, хотя и уверена, что когда-то они были людьми. Теперь с людьми их ничто не связывало. Они больше походили на призраков и бесцельно слонялись вокруг, то и дело скрываясь в темных расщелинах, смотрели пустыми глазницами и ловили воздух бессильными руками. Я сосредоточилась на ближайшем ко мне привидении, пытаясь понять, что происходит. Это был мужчина в новеньком деловом костюме, с аккуратной стрижкой, в очках в металлической оправе. Спустя несколько секунд перед ним материализовалась женщина вместе с обстановкой домашней кухни. Вся сцена колыхалась, как мираж, но я угадывала, что ее участникам она представляется куда более реальной. Пара затеяла ссору.

— Хватит врать, мне все известно! — заявила женщина.

— Ты сама не знаешь, о чем говоришь, — дрогнувшим голосом возразил мужчина.

— Знаю, что ухожу от тебя.

— Ты о чем?

— Поживу пока у сестры. Пока все не улажу.

— Уладишь? — заволновался мужчина.

— Пока не возьму развод. — Решимость в ее голосе заставила мужчину съежиться и тихо застонать.

— Помолчи!

— Хватит с меня. Ты обходился со мной как с половой тряпкой. Без тебя я буду счастливее.

— Никуда ты не уйдешь!

Его осанка стала угрожающей, но жена не замечала угрозы.

— Уйди с дороги!

Она попыталась протиснуться мимо него, и тогда муж схватил со стола мясной нож. Даже призрак лезвия опасно блестел. Я не заметила, как взметнулся нож, — увидела его уже торчащим между ее ребрами. Вид крови вызвал у мужчины не раскаяние, а припадок безумия. Он бил снова и снова, не замечая ее воплей, пока рана не превратилась в кровавое месиво. Только тогда мужчина отшвырнул нож и выпустил обмякшее тело жены. Ее глаза уставились в пустоту, щеки были измазаны собственной кровью. Едва ударившись о кафель пола, она исчезла, а с ней и кухня.

Я сжалась в углу, тяжело дыша, пытаясь совладать с дрожью. Не скоро я забуду эту сцену. Мужчина кружил передо мной, словно лунатик, и на миг мне почудилось, что он заметил мое присутствие. Но тут перед ним снова возникла жена, целая и невредимая.

— Хватит врать, мне все известно! — заявила она.

Словно отрезок киноленты запустили заново. Я поняла, что сейчас у меня перед глазами повторится вся сцена. Они были обречены повторять ее вечно. И другие фигуры, теснившиеся вокруг, неустанно воспроизводили свои прошлые преступления: убийства, насилие, измены, кражи, предательства… список казался бесконечным.

Прежде я воспринимала зло как философскую идею. Теперь оно окружало меня, реальное и осязаемое. Я слепо бросилась назад, откуда пришла. Временами твари скользили мимо, задевая подол платья, но я встряхивалась и бежала дальше. Остановилась только тогда, когда почувствовала, что легкие готовы разорваться.

Я сбилась с пути. Тоннели исчезли; передо мной, по краям похожего на кратер провала, мерцали горячие угли. Что происходит внутри, я не видела, зато слышала крики боли и стоны. Никогда я не испытывала ничего даже отдаленно похожего — отчего же картина кажется знакомой? «Огненное озеро ждет мою леди». Не об этом ли говорила записка, найденная в шкафчике много месяцев назад?

Я понимала, что приближаться нельзя. Понимала, что надо развернуться и найти обратную дорогу к отелю «Амброзия», пусть даже тот отель — моя тюрьма. Я не готова была увидеть то, что таилось в глубине этих мест. До сих пор Аид представлялся мне сюрреалистическим миром подземных ходов, мрачных ночных клубов и пустых отелей. Однако делая первые робкие шаги к огненному провалу, я уже знала, что увижу иное. Издалека доносились невыносимые вопли. Я всегда считала, что средневековые картины ада с корчащимися телами и орудиями пыток были лишь средством запугивать и обуздывать народ. А выходит, рассказы были правдивы.

Сквозь рубиновую дымку над ямой нелегко было разглядеть происходящее в ней, но там явственно различались две группы: мучители и жертвы. Палачи носили кожаную сбрую и сапоги, на некоторых были капюшоны. Жертвы были нагими или в лохмотьях. С земляных стен свисали орудия, предназначенные причинять боль. Мой взгляд пробежал по пилам, железным клеймам, ржавым клещам. В землю были вкопаны котлы с кипящим маслом и жаровни с углями. Тела прикованы к столбам, свисают с дыб, притянуты к пыточным станкам. Души корчились и вопили, между тем как палачи без устали продолжали свое дьявольское дело. Я видела, как они волочат по земле голого мужчину, как запихивают его в медный гроб и завинчивают крышку. Гроб погрузили в печь, и на моих глазах он стал раскаляться, засветился оранжевым, потом красным. Рвавшиеся изнутри крики агонии, казалось, забавляют мучителей. Другой мужчина, притянутый веревками к столбу, в муке закатил глаза. Я не сразу поняла, что желтая тряпка, свисающая с его бедер, — его собственная кожа. Передо мной мелькали картины: кровь, изуродованная плоть, гноящиеся раны. Я выдержала всего несколько секунд — потом подступила тошнота. Запахи были столь же невыносимы, как и звуки. Бросившись ничком на твердую растрескавшуюся землю, я поползла прочь.

Я не одолела и нескольких метров по пыльной земле, когда на руку мне наступила нога в сапоге. Подняв глаза, я увидела трех вооруженных бичами палачей, заметивших мое появление. В их безжалостных лицах не было ни следа человеческих чувств. При каждом движении они издавали лязг цепей, но, приглядевшись, я обнаружила, что возрастом они еще школьники. Дико было видеть такую жестокость на столь безупречных лицах.

— Смотрите-ка, у нас гостья, — проговорил один, толкнув меня носком сапога. Голос звучал мелодично, его кружевами украшал испанский акцент. Сдвинувшись, он сапогом задрал мне платье, открыв ноги. Носок сапога проник неуютно высоко.

— Ее прикрывают, — буркнул второй демон.

— Все равно, невежливо бродить по запретной территории без приглашения, — вставил третий демон. — Предлагаю преподать ей урок.

Его глаза блестели мраморными шариками. Пухлые губы лениво тянули слова. Пышная копна волос спадала на глаз, скрывая острые черты лица.

— Я первый ее нашел, — возразил другой. — Вот я закончу, и учите тогда чему хотите. — Он сверкнул усмешкой. Этот был крепче других, с косо подрезанной медной челкой, с россыпью веснушек на остром носике.

— И думать забудь, Йетс, — предостерег его парень с прической из черных кудряшек. — Сначала узнаем, кто ее подослал.

Йетс склонился ко мне; его мелкие зубки напоминали зубы пираньи.

— Что же такая милашка делала здесь одна?

— Я заблудилась, — дрожащим голосом стала объяснять я. — Живу в отеле «Амброзия», я гостья Джейка.

Я корчила важную особу, но не смела встретиться с ним взглядом.

— Проклятье, — обиженно буркнул блондин. — Она при Джейке. Тогда лучше, пожалуй, не связываться.

— Врет она, Нэш, — огрызнулся Йетс. — Если бы состояла при Джейке, не попала бы сюда.

Голова у меня вдруг пошла кругом, тело отказывалось служить. Йетса это не тронуло.

— Хочешь блевать — давай вон туда. Мне только-только сапоги начистили.

Моя грудь дрогнула от сухой рвоты.

— Ну-ка, поднимайся! — Йетс вздернул меня на ноги и, победно оглядев остальных, обхватил рукой за пояс. — Что скажешь, не приставить ли тебя к делу? Зрители требуются?

Его грубые пальцы уже возились с пуговицами лифа.

— Если она принадлежит Джейку и он прознает… — нервно проговорил парень, которого называли Нэш.

— Заткнись, — бросил ему Йетс и повернулся к первому. — Диего, подержи ее.

— Убери свои грязные лапы! — произнес голос с такой угрозой, что им можно было резать сталь.

Из теней материализовался Джейк. Распущенные черные волосы и свирепый взгляд придавали ему сходство с хищным зверем. Он выглядел куда опаснее этих троих. Рядом с ним юнцы казались дилетантами, непослушными школьниками, пойманными на шалости. Самоуверенность слетела с них, парни окаменели от страха. Джейк возвышался над всеми так властно, что они припали к земле. Если в аду существовали уровни власти, эта троица наверняка принадлежала к самым низшим.

— Мы не знали, что о ней… договорились, — виновато произнес Диего. — А то бы не тронули.

— Я их предупреждал… — начал было Нэш, но Диего взглядом заткнул ему рот.

— Ваше счастье, что я в хорошем настроении. Убирайтесь, пока я вас на вилы не насадил.

Парни испуганными кроликами юркнули в яму. Джейк подал мне руку и повел прочь. Впервые я по-настоящему обрадовалась, что он рядом.

— Так… много ты успела увидеть?

— Все.

— Я ведь предупреждал… — Он, кажется, неподдельно огорчился. — Хочешь, попробую стереть воспоминания? Я осторожно, старых не трону.

— Нет, спасибо, — выдавила я, — мне нужно было это увидеть.

 

Глава 9

ОЗЕРО ГРЕЗ

 

С каждым новым днем без известий из Венус-Коув я становилась все несчастнее.

Мысль, что мои любимые меня потеряли, гнала из головы все остальные мысли. Наверняка они без ума от беспокойства. Догадались ли, что меня захватил Джейк, или уже готовы писать заявления о пропаже человека? Если бы меня держали заложницей на земле, божественная сила моих родных позволила бы отыскать меня где угодно. Но вряд ли их радар способен проникнуть под земную кору. Думая о семье, я вспоминала самые простые вещи: как мой брат ставил опыты на кухне, возводя приготовление пищи до уровня высокого искусства, как мастерски сестра заплетала мне косы. Я вспоминала руки Габриеля, покорявшие любой инструмент, и волну золотых волос Айви. А больше всего думала о Ксавье: как у него в уголках глаз при улыбке пролегают морщинки, как пахнет у него в машине, когда мы, любуясь из окна океаном, едим гамбургеры с чипсами. Меня не было всего несколько дней, но я оплакивала каждую потерянную минуту. Хуже всего — что Ксавье наверняка винит себя, а я ничем не могу его утешить.

Время в Аиде стало моим главным врагом. На земле оно драгоценно, потому что никто не знает, сколько еще осталось, здесь же оно неимоверно растянулось. Трудней всего было выносить скуку. Я была не просто пленницей в бездушном мире Джейка, но еще и ангелом в аду, и местная элита проявляла ко мне презрение или злобное любопытство. Как к цирковому уродцу. Что-то в этом мире пожирало меня изнутри, словно раковая опухоль. Так легко было сдаться: не думать, не противиться… Я чувствовала, что близка к этому. Однажды проснусь и пойму, что мне нет дела до людских страданий, что мне все равно, жить или умереть.

Побывав на огненном озере с его ужасами, я на несколько дней впала в депрессию, пропал аппетит. Ганна была со мной терпелива, да Джейк приставил своего помощника Такера опекать меня, и тот всегда был рядом, хотя почти не разговаривал. Эти двое стали моими неразлучными спутниками.

Однажды вечером они, как обычно, сидели у меня в номере. Ганна уговаривала съесть хоть ложку-другую сваренного ею бульона, а Такер развлекался, бросая в камин скомканные листы бумаги и глядя, как они разгораются. Я оттолкнула от себя тарелку и заметила, как сморщилось от огорчения лицо Ганны. Такер поднял глаза и сочувственно покачал головой. Ганна с тяжелым вздохом стала убирать тарелки на поднос, а Такер вновь повернулся к камину и принялся кочергой ворошить угли. Я сжалась в комок на краю кровати. Чувствовала: прежняя Бетани Черч умерла и похоронена. То, что я видела вокруг, останется со мной навеки.

Все мы вздрогнули, когда в дверях тихо щелкнула ключ-карта, и в номер вошел Джейк. Очевидно, он, как хозяин, не считал нужным стучать, и ему даже в голову не приходило, что он вторгается в мои личные границы. Такер встал и неловко замялся в готовности услужить, но Джейк его не замечал. Он прошел прямо к кровати и заботливо оглядел меня. Я, в отличие от Такера, и не думала вставать, даже головы не повернула.

— Ужасно выглядишь, — заметил Джейк. — Прости, что напоминаю, но я предупреждал…

— Не хочу тебя видеть, — тускло отозвалась я.

— По-моему, ты успела понять, что здесь есть зрелища похуже меня. Ну-ну, разве я виноват в том, что ты видела? Не я создал это место, хоть и имею над ним некоторую власть.

— Ты наслаждаешься, причиняя боль и мучения? — холодно спросила я, поймав его взгляд. — Тебе это по вкусу?

— Что ты на меня напала? — обиженно возразил Джейк. — Лично я никого не мучаю. У меня есть дела поважнее.

— Но ты знаешь, что это происходит, — настаивала я, — и не пытаешься помешать.

Джейк обменялся усмешкой с Такером, пялившимся на меня, как на идиотку.

— А чего ради мне мешать? — спросил он.

— Затем, что это люди, — устало проговорила я. Спор с Джейком был утомительным, как бесцельный бег по кругу.

— Нет, это души людей, которые были очень плохими при жизни, — терпеливо объяснил он.

— Такого никто не заслуживает — ни за какие преступления!

— Да ну? — Джейк скрестил руки на груди. — Плохо же ты представляешь, на что способен род человеческий. Кроме того, у каждого из них была возможность покаяться, а они от нее отказались. Так работает система.

— Ну так вонючая это система! Она обращает хороших людей в чудовищ.

— Вот, — наставительно покачал пальцем Джейк, — в чем разница между тобой и мной. Ты упорно видишь в человеке врожденное благородство, даже когда все свидетельствует об обратном. Люди! Бр-р! — Джейк передернулся. — Какое в них благородство? Они едят, спариваются, спят, дерутся — простейшие организмы. Посмотри, что миллиарды этих существ сотворили с планетой: они самим своим существованием оскверняют Землю, а ты винишь в этом нас. Если человек — высшее достижение Бога, проект нуждается в пересмотре. Возьмем, к примеру, Такера. Зачем, по-твоему, я держу его при себе? Он напоминает мне о промахах Бога.

Такер побагровел, однако Джейк словно не заметил его обиды.

— В людях есть не только зло, — вступилась я, отчасти чтобы загладить унижение Такера. — Они умеют мечтать, надеяться, любить. Для тебя это ничего не стоит?

— Такие еще хуже, потому что вводят в заблуждение. Отбрось жалость, Бетани, она оказывает тебе дурную услугу.

— Я скорее умру, чем стану такой, как ты, — отрезала я.

— Боюсь, это невозможно, — легко ответил Джейк. — Умереть здесь ты не сможешь. Смешные понятия жизни и смерти действительны только на земле. Еще одна нелепая выдумка твоего отца.

Я собиралась с силами, чтобы продолжить спор, когда из коридора послышались голоса, и в дверь с апломбом знатной особы вплыла женщина.

— Вроде бы, это мой номер, — пробормотала я. — Почему все позволяют себе вламываться и…

Я осеклась, узнав татуированную барменшу из «Гордыни». Трудно было бы забыть уничижительный взгляд, который она кинула тогда на меня. Сейчас женщина только скользнула по мне глазами, словно такую мелочь и замечать не стоило. Она была в бешенстве: я поняла это по ее поджатым губам и по тому, как резко она оттолкнула с дороги Такера.

— Так вот где ты прячешься! — накинулась гостья на Джейка.

— А я все ждал, когда ты появишься, — лениво протянул тот. — У тебя репутация весьма навязчивой дамы.

— Жаль, что дурная репутация здесь и гроша не стоит, — отрезала женщина.

В тоне Джейка звучала насмешка, но его собеседницу это, похоже, только забавляло.

— Бет, познакомься, это Азия, моя… очень близкая… близкая помощница. Она очень переживает, если не знает точно, где я нахожусь в данный момент.

Я села на кровати и присмотрелась к незнакомке. Азия была высокой и статной, как амазонка. Одевалась вызывающе: в кожаную мини-юбку и золотистый лиф. Вороные волосы, грубые, как пряденая шерсть, подчеркивали кошачьи черты лица. Слишком полные, лоснящиеся от помады губы приоткрыты. Стояла она, откинув плечи, как боксер перед схваткой, ее кофейная кожа поблескивала, будто смазанная маслом. Обувь — уникальное произведение искусства: красновато-бурый кружевной верх, открывающий пальцы, короткое голенище и каблуки, похожие на ледяные сосульки.

— Джимми Чу, — пояснила она, поймав мой взгляд. — Божественно, верно? Джейк специально заказал их для меня к открытию сезона.

Я узнала взгляд ее пылающих глаз. Так смотрели на соперниц девочки в школе, подразумевая: «Руки прочь!». Азии не было нужды произносить это вслух — взгляд все сказал за нее. Любовница Джейка ясно давала понять, что, если мне дорога жизнь, лучше держаться от него подальше. Чтобы не оставалось никаких сомнений в характере их отношений, Азия осой вилась вокруг своего мужчины, то и дело прижимаясь к нему голым телом. Рука Джейка машинально потянулась к ее полированному бедру, но в его глазах я заметила скуку.

Азия с ног до головы осмотрела меня и явно не пришла в восторг.

— Так все разговоры — вот об этой сучке? Мелковата, а?

Джейк прищелкнул языком.

— Азия, где твои манеры?

— Не понимаю, из-за чего такой шум, — продолжала женщина, с грацией пантеры кружа передо мной. — Если бы меня спросили, малыш, я бы сказала: ты деградируешь.

— Ну, тебя никто не спрашивал, — предостерегающе глянул на нее Джейк. — И мы об этом уже говорили: Бет особенная!

— А я, скажешь, нет?

Азия уперла руки в бока и игриво выгнула брови.

— О, ты очень даже особенная, — хмыкнул Джейк, — но по-другому. Не подумай, что твои таланты недооценивают.

— А что за наряд Мери Сью? — Азия потянула меня за кружевной рукавчик. — У тебя слабость к южным красоткам? Они так чисты — в этом все дело? Неужто обязательно наряжать ее как двенадцатилетнюю девочку?

— Меня никто не наряжал, — огрызнулась я.

— Ой, какая смышленая! — царапнула меня взглядом Азия. — Еще и разговаривает!

— Я как раз объяснял нашей гостье, как здесь все устроено, — заметил Джейк, предпочтя перевести разговор на более безопасную тему. — Пытался растолковать, что жизнь и смерть здесь ничего не значат. Не хочешь помочь мне в маленькой демонстрации?

— С превеликим удовольствием, — согласилась Азия и встала перед ним, откинув голову и соблазнительно приспустив лиф, так что открылся черный бюстгальтер на молочном шоколаде тела. Джейк одобрительно скользнул по ней взглядом, а потом обернулся и взял с крюка у каминной решетки кочергу. Я с опозданием поняла, что он задумал, и крик застрял у меня в горле, когда Джейк погрузил толстый конец в грудь Азии. Я ждала крика боли, потока крови… чего угодно, только не того, что увидела. Азия вздрогнула, содрогнулась от удовольствия и в экстазе прикрыла глаза. А открыв их и заметив ужас на моем лице — расхохоталась. Кочерга на несколько дюймов ушла ей в грудь, не оставив ничего похожего на рану. Она как будто вплавлялась в тело. Когда Азия обеими руками схватила и дернула рукоять, кончик вышел с омерзительным чмокающим звуком. И гладкая кожа тотчас сомкнулась, закрыв оставшееся отверстие.

— Видела? — спросила Азия. — Мрачный Жнец нас не касается. Он на нас работает.

— Но я не мертвая, — выпалила я, не подумав.

Азия подхватила отброшенную на пол кочергу.

— Проверим? — прошипела она и со звериным проворством метнулась ко мне.

Джейк оказался быстрее. Перехватив женщину, он вырвал оружие, швырнул Азию на кушетку и склонился над ней, угрожающе нацелив кончик кочерги в горло. Глаза Азии вспыхнули возбуждением. Оскалив зубы, она провела ладонью по бедру Джейка.

— Бетани — не игрушка. — Джейк словно выговаривал непослушному ребенку. — Относись к ней как к младшей сестре.

Азия покорно вскинула руки, однако скрыть глубокого разочарования не сумела.

— С тобой было так весело.

— Не слушай ее, — обернулся ко мне Джейк. — Со временем она к тебе привыкнет.

«Если я выживу», — с горечью подумала я и сказала:

— Бессмыслица какая-то. Как вы можете мучить души, если они не чувствуют боли?

— Я не говорил, что они не чувствуют боли, — возразил Джейк. — Неуязвимы только демоны. Души, напротив, все остро ощущают. Красота Аида в том, что ты исцеляешься лишь для того, чтобы начать сначала.

— Цикл пыток установлен на повтор, — с безумным блеском в глазах заговорила Азия. — Их можно порубить на куски, а к восходу они снова будут целы. Жалкие твари так радуются, чувствуя близость конца!.. Видела бы ты их лица, когда они просыпаются без единой царапины, и все начинается заново.

Должно быть, лицо мое выдало, как пусто стало в голове. Я упала в кресло, тяжело облокотившись на руку. Джейк отмахнулся от ласкавшей его Азии и бросился ко мне, поднял мой подбородок ледяным пальцем.

— Скажи, что с тобой, — приказал он, как ни странно, без тени сарказма.

— Мне нехорошо, — тупо ответила я.

— Бедняжку тошнит, — проворковала Азия.

— Чем я могу помочь? — спросил Джейк.

Я неотрывно смотрела на Азию. Понимала, что не стоит превращать ее во врага, но от одного ее присутствия мне делалось плохо. Джейк мельком глянул через плечо на подругу.

— Убирайся, — без колебаний приказал он.

— Что? — Женщина по-настоящему удивилась.

— Сейчас же!

Как видно, Азия впервые утратила фавор у Джейка, и ей это не понравилось. Прежде чем вылететь за дверь, она бросила на меня мстительный взгляд. Едва она скрылась, мне стало легче дышать. Ненависть, исходившая от нее, выматывала меня, словно отсекая от источника жизни.

— Такер, налей нам выпить, — распорядился Джейк.

Такер ожил, бросился к столику, чтобы налить виски из хрустального графина в рюмку, и протянул ее Джейку со смесью страха и отвращения на лице. Джейк передал напиток мне.

— Выпей.

Я опасливо пригубила теплую светящуюся жидкость и на удивление ожила. Виски обожгло изнутри, зато ожог притупил боль.

— Тебе надо поддержать силы, — сказал Джейк, словно невзначай обнимая меня. Я немедленно высвободилась. — Не будь такой недотрогой!

Он шутя запрыгнул на кровать и растянулся рядом так ловко, что я и опомниться не успела. Лицо его, исполненное чуждой тьмы, было красиво. Губы медленно растянулись в улыбке, он задышал чаще, неспешно скользя взглядом по моему лицу. Он всегда умел сделать так, что я чувствовала себя нагой и беззащитной.

— Постарайся стать счастливой, — пробормотал Джейк, гладя меня пальцем по сгибу локтя.

— Как же я постараюсь, если несчастна как никогда? — отозвалась я. Что толку было скрывать свои чувства?

— Я понимаю, что ты оплакиваешь погибшую любовь, — почти искренним тоном проговорил Джейк. — Но человек не мог бы сделать тебя счастливой, потому что никогда не понял бы до конца, что ты такое.

Я отодвинулась, однако Джейк крепче сжал мой локоть и стал водить пальцем по сеточке вен под прозрачной кожей. Я поежилась, вспомнив, какое неприятное жгучее чувство сопровождало прежде каждое его прикосновение. Сейчас было по-другому, ласка успокаивала. Я подумала, что Джейк теперь в своих владениях и манипулирует здесь всем по своему усмотрению.

Когда Джейк ушел, я не находила себе места, и Такер, маячивший у закрытой двери, только увеличивал неловкое чувство. Он не вернулся к камину, а достал из кармана электронную игрушку и увлеченно убивал время.

— Ты бы присел, — предложила я, вспомнив о его хромоте. Такер то и дело переступал с ноги на ногу, давая ноге отдых.

Он вскинул на меня глаза, пораженный ласковым тоном.

— Я никому не скажу, — добавила я с улыбкой.

Такер поколебался и наконец расслабился — сел на пол спиной к двери.

— Ты бы поспала малость, — пробормотал он, впервые обратившись прямо ко мне и глядя мне в лицо. Голос его оказался иным, чем я думала, — мягким, мелодичным, с певучим южным выговором. А вот тон был удивительно опустошенным для его возраста. — Не волнуйся насчет Азии, она тебе ничего не сделает, пока я тут. — Парень явно гордился своим искусством сторожа. — Она — та еще штучка, но и я не дурак, не думай.