2020-04-07
101
18. Правовая защита секрета производства
В соответствии с п. 1 ст. 1465 Гражданского кодекса РФ секретом производства (ноу-хау) признаются сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие), в том числе о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, а также сведения о способах осуществления профессиональной деятельности, имеющие действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и в отношении которых обладателем таких сведений введен режим коммерческой тайны.
Пункт 2 ст. 3 Федерального закона от 29.07.2004 N 98-ФЗ "О коммерческой тайне", раскрывая понятие "Информация, составляющая коммерческую тайну", повторяет содержание п. 1 ст. 1465 ГК РФ.
Сходство этих норм права позволяет говорить о том, что ноу-хау является разновидностью коммерческой тайны, но особой и более сложной. Значит, положения Закона N 98-ФЗ в равной степени распространяются и на результаты интеллектуальной деятельности, охраняемые в режиме коммерческой тайны.
В то же время ст. 1225 ГК РФ секрет производства признается самостоятельным результатом интеллектуальной деятельности. Поэтому правовая охрана секрета производства осуществляется и частью четвертой Гражданского кодекса РФ.
Исходя из смысла п. 1 ст. 1465 ГК РФ, п. 2 ст. 3 Закона о коммерческой тайне ноу-хау становится охраняемым объектом, если отвечает следующим признакам:
- секрет производства представляет собой конкретную информацию, связанную с производством, технологической информацией, управлением, финансами и другой деятельностью;
- сведения, составляющие секрет производства, имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность, т.е. могут быть предметом эквивалентного обмена в гражданском обороте;
- информация, являющаяся ноу-хау, недоступна третьим лицам, для которых эти сведения представляют коммерческий интерес;
- отсутствуют законные основания для свободного доступа третьих лиц к такой информации;
- в отношении секрета производства правообладателем введен режим коммерческой тайны.
Напомним, что режим коммерческой тайны считается установленным, если в отношении секретных сведений их обладателем приняты правовые, организационные, технические и иные меры, предусмотренные ч. 1 ст. 10 Федерального закона "О коммерческой тайне".
Право на отнесение сведений к информации, составляющей коммерческую тайну с учетом положений п. 1 ст. 4 Закона о коммерческой тайне принадлежит обладателю такой информации.
Суды, рассматривая споры, связанные с секретом производства, исходят из того, что состав конфиденциальной информации определяется правообладателем.
ИП обратился в арбитражный суд с иском о возврате денежных средств, уплаченных по лицензионному договору. По мнению истца, ответчик фактически не передал истцу секрет производства (ноу-хау), а только оказал консультационные услуги. Предоставленные ответчиком сведения не имеют коммерческой ценности в силу их известности третьим лицам. Переданная информация не отвечает требованиям ст. 1465 ГК РФ.
Истолковав условия лицензионного договора в соответствии со ст. 431 ГК РФ, суд установил, что по своей правовой природе документ является именно лицензионным договором на предоставление права использования секрета производства (ноу-хау), а не договором возмездного оказания услуг.
По смыслу договора секретом производства являются сведения любого характера, которые собраны Лицензиаром в процессе предпринимательской деятельности в сфере оказания туристических услуг и которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и в отношении которых Лицензиаром введен режим коммерческой тайны.
В состав секрета производства (ноу-хау), передаваемого по договору, в частности, входят: серия созданных Лицензиаром вебинаров для дистанционного обучения сотрудников Лицензиата; дистанционное внедрение CRM-системы; обучение туристическим продуктам, в том числе нюансам туристической деятельности.
ИП не заявлял о несогласии с предметом договора и не заявлял о непередаче ему секрета производства (ноу-хау) ни в момент заключения лицензионного договора, ни при его исполнении, в том числе при подписании актов оказанных услуг. При таких обстоятельствах требования истца о взыскании с ответчика перечисленных по договору лицензионных платежей являются необоснованными (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 05.10.2016 N С01-623/2016 по делу N А65-26375/2015).
Однако секретом производства не могут быть признаны сведения, обязательность раскрытия которых либо недопустимость ограничения доступа к которым установлена законом или иным правовым актом (п. 2 ст. 1465 ГК РФ).
Согласно п. 1 ст. 1466 ГК РФ обладателю секрета производства принадлежит исключительное право его использования и распоряжения по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом (исключительное право на секрет производства), в том числе при изготовлении изделий и реализации экономических и организационных решений.
Исключительным правом в отношении ноу-хау может обладать как юридическое лицо, так и гражданин (п. 1 ст. 1229 ГК РФ).
Правообладатель по своему усмотрению может разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).
Другие лица не могут использовать результат интеллектуальной деятельности без согласия правообладателя.
Использование информации, представляющей собой секрет производства и полученной неправомерно, является незаконным и влечет ответственность, установленную законодательством, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается Гражданским кодексом.
К ответственности за нарушение исключительного права на секрет производства может быть привлечено любое лицо, разгласившее сведения, составляющие секрет производства или допустившее иные нарушения исключительного права, в том числе публично-правовое образование (Российская Федерация, субъект Российской Федерации, муниципальное образование), если его орган, получивший доступ к соответствующей информации, такую информацию разгласил (ст. 14 Закона о коммерческой тайне). Такое разъяснение дано в п. 57 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 5, Пленума ВАС РФ N 29 от 26.03.2009 "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации".
Пунктом 2 ст. 1466 ГК РФ предусмотрено, что лицо, ставшее добросовестно и независимо от других обладателей секрета производства обладателем сведений, составляющих содержание охраняемого секрета производства, приобретает самостоятельное исключительное право на этот секрет производства. Следовательно, у ноу-хау может быть несколько правообладателей, если каждый из них правомерно и с использованием собственного опыта, знаний либо исследований достиг результата, представляющего собой по сути один и тот же секрет производства.
Согласно ст. 1467 ГК РФ исключительное право на секрет производства действует до тех пор, пока сохраняется конфиденциальность сведений, составляющих его содержание. С момента утраты конфиденциальности соответствующих сведений исключительное право на секрет производства прекращается у всех правообладателей.
В случае когда обладатель ноу-хау прекращает его правовую охрану путем раскрытия конфиденциальной информации, он не должен уведомлять иных правообладателей подобного секрета производства о принятом решении и наступающих юридических последствиях. Законодательство не содержит также и обязанности правообладателя согласовывать правомерное раскрытие информации с другими обладателями секрета производства. Однако, раскрывая те сведения, которые составляют секрет производства, обладатель не вправе нарушать принятые на себя обязательства перед контрагентами.
Обладатель секрета производства может продать его или иным образом переуступить заинтересованному лицу.
По договору об отчуждении правообладатель передает приобретателю принадлежащее ему исключительное право на секрет производства в полном объеме. Отчуждение нескольких правомочий, составляющих исключительное право, ст. 1468 ГК РФ не предусматривает. Это означает, что секрет производства должен быть полностью раскрыт приобретателю.
Договор об отчуждении исключительного права заключается в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность договора (п. 2 ст. 1234 ГК РФ).
По договору об отчуждении исключительного права приобретатель обязуется уплатить правообладателю предусмотренное договором вознаграждение, если договором не предусмотрено иное.
При отсутствии в возмездном договоре об отчуждении исключительного права условия о размере вознаграждения или порядке его определения договор считается незаключенным. При этом правила определения цены, предусмотренные п. 3 ст. 424 ГК РФ, не применяются (п. 3 ст. 1234 ГК РФ).
Выплата вознаграждения по договору об отчуждении исключительного права может быть предусмотрена в форме фиксированных разовых или периодических платежей, процентных отчислений от дохода (выручки) либо в иной форме.
Не допускается безвозмездное отчуждение исключительного права в отношениях между коммерческими организациями, если законом не предусмотрено иное.
Исключительное право на секрет производства по смыслу положений п. 4 ст. 1234 ГК РФ переходит от правообладателя к приобретателю в момент заключения договора об отчуждении исключительного права, если соглашением сторон не предусмотрено иное.
При отчуждении исключительного права на секрет производства лицо, распорядившееся своим правом, обязано сохранять конфиденциальность секрета производства до прекращения действия исключительного права на секрет производства (п. 2 ст. 1468 ГК РФ).
Как следует из норм п. 1 ст. 1469 ГК РФ, по лицензионному договору одна сторона - обладатель исключительного права на секрет производства (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования соответствующего секрета производства в установленных договором пределах.
Предмет лицензионного договора должен содержать конкретную информацию о ноу-хау, право использования которого предоставляется по договору. В противном случае лицензионный договор может расцениваться как незаключенный.
В одном из арбитражных дел, рассмотрев исковые требования о взыскании неосновательного обогащения в размере паушального взноса и признании незаключенным лицензионного договора, суд удовлетворил их по следующим мотивам.
Сторонами не было достигнуто соглашение по существенным условиям о предмете договора (п. 6 ст. 1235 ГК РФ), в связи с чем в силу ст. 432 ГК РФ лицензионный договор считается незаключенным.
Из содержания оспариваемого договора следует, что его предметом является право на использование в предпринимательской деятельности лицензиата комплекса исключительных прав, включающего в себя право на логотип и ноу-хау.
Из оспариваемого договора невозможно установить, какая информация, составляющая секрет производства, должна передаваться лицензиату. Перечень информации, составляющей ноу-хау, лицензионный договор не содержит.
Согласно положениям п. 6 ст. 3 Закона от 29.07.2004 N 98-ФЗ "О коммерческой тайне" передаваемая информация, составляющая секрет производства, должна быть зафиксирована на материальном носителе. Таким образом, передача документации является частью обязанности лицензиара по передаче лицензиату прав на использование секрета производства.
Суд согласился с аргументами истца, что документация по оказанию посреднических услуг при продаже банковских продуктов, способ продажи продукта и организация деятельности по его продаже путем открытия офиса оказания финансовых услуг, информация о потенциальных клиентах (покупателях) действительной или потенциальной коммерческой ценности в силу неизвестности их третьим лицам не имеют, так как являются общеизвестными сведениями и доступны третьим лицам на законных основаниях.
Переданная лицензиату документация не отвечает признакам, установленным для ноу-хау. Лицензиар доказательств наличия у него исключительного права на секрет производства, включающий сведения, представляющие потенциальную коммерческую ценность, в материалы дела не представил. Также суду не представлено доказательств о существовании ноу-хау вообще.
Суд принял во внимание и отсутствие в материалах дела доказательств того, что ООО пользовалось ноу-хау, переданным по лицензионному договору (Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.10.2018 N 13АП-21734/2018 по делу N А56-8262/2018).
Наличие в лицензионном договоре всех существенных условий позволяет суду признать договор заключенным.
Так, рассмотрев исковое требование о взыскании задолженности по уплате ежемесячных платежей и встречное требование о признании лицензионного договора о передаче секрета производства незаключенным, взыскании неосновательного обогащения, суд удовлетворил основное требование и отказал в удовлетворении встречного требования.
Оценив условия лицензионного договора, суд пришел к выводу о том, что стороны согласовали все существенные условия данного договора: предмет договора (раздел 2 договора, приложение N 1 к договору); территорию действия (пункт 2.4 договора); размер вознаграждения и порядок его выплат (раздел 4 договора); срок действия договора (пункт 2.7 договора).
Состав передаваемого секрета производства (ноу-хау) закреплен в приложении N 1 к договору. Истец по встречному иску не представил надлежащих доказательств того, что переданные по договору сведения, составляющие секрет производства (ноу-хау), имеются в открытом доступе и иные лица могут ими воспользоваться. Лицензиат не представил также доказательств, что в момент заключения договора сведения, составляющие секрет производства (ноу-хау), переданные по договору, утратили свою действительную или потенциальную коммерческую ценность (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 23.01.2017 N С01-1260/2016 по делу N А68-2206/2016).
В другом деле, отказывая в удовлетворении встречного иска о признании недействительным лицензионного договора, суд указал, что условия договора позволяют с достаточной степенью определенности уяснить смысл предмета договора и используемых объектов, договор был подписан без возражений, реально исполнялся обществом и в адрес ФГБУ направлялись отчеты об исполнении договора. Это повлекло для каждой из сторон юридически значимые последствия, обусловленные их характером и правовой природой (Определение Верховного Суда РФ от 08.08.2016 N 305-ЭС16-8834 по делу N А40-150007/14).
Лицензионный договор может быть заключен как с указанием, так и без указания срока его действия. В случае когда срок, на который заключен лицензионный договор, не указан в этом договоре, любая из сторон вправе в любое время отказаться от договора, предупредив об этом другую сторону не позднее чем за шесть месяцев, если договором не предусмотрен более длительный срок (п. 2 ст. 1469 ГК РФ). При предоставлении права использования секрета производства лицо, распорядившееся своим правом, обязано сохранять конфиденциальность секрета производства в течение всего срока действия лицензионного договора.
Субъекты, получившие права по лицензионному договору, обязаны сохранять конфиденциальность секрета производства до прекращения действия исключительного права на секрет производства.
Согласно п. 4 ст. 1235 ГК РФ в случае прекращения исключительного права действие лицензионного договора заканчивается.
Прекращение права на секрет производства может произойти при утрате монополии на сведения, т.е. когда они становятся доступными третьим лицам либо при отнесении этих сведений в установленном законом порядке к информации, в отношении которой не может вводиться режим коммерческой тайны.
С наступлением подобных обстоятельств исключительное право прекращается сразу у всех обладателей.
Заслуживает внимания одно из арбитражных дел, когда суды разбирались со сроками прекращения прав и обязательств по смешанному договору.
По условиям лицензионного договора передаче подлежали права лицензиаров на использование изобретений по патентам, ноу-хау и процесс производства стирола согласно технологии лицензиаров.
В этом случае регистрации в Роспатенте подлежала та часть смешанного договора, которая относилась к предоставлению права использования запатентованных изобретений.
Действие лицензионного договора, зарегистрированного Роспатентом, в части передачи прав на использование нескольких патентов прекратилось в связи с истечением сроков их действия.
В отношении оставшейся части патентов договор подлежал государственной регистрации. Однако стороны договора не регистрировали ни новый лицензионный договор, ни решение о продлении оспариваемого договора.
Суд удовлетворил исковые требования о признании лицензионного договора и вытекающих из него обязательств прекратившими свое действие в полном объеме.
Суд признал прекращенным действие договора и в отношении передачи прав лицензиаров на ноу-хау, поскольку по условиям договора право на использование этих прав предоставлено исключительно на срок действия договора.
В лицензионном договоре отсутствует согласованное сторонами договора условие о том, что стороны намерены продолжить его действие только в отношении использования секрета производства.
Суд по интеллектуальным правам Постановлением от 26.08.2015 N С01-677/2014 по делу N А40-166099/2013 оставил без изменения ранее принятые по делу судебные решения. При этом суд отметил, что лицензиар не лишен права предъявить иск о запрете лицензиату использовать ноу-хау общества и/или иск о взыскании убытков в порядке ст. 1472 ГК РФ за нарушение п. 1 ст. 1229 ГК РФ в отношении исключительного права на секрет производства.
На основании ст. 1471 ГК РФ исключительное право на секрет производства, полученный при выполнении работ по договору подряда, договору на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских или технологических работ либо по государственному или муниципальному контракту для государственных или муниципальных нужд, принадлежит подрядчику (исполнителю), если соответствующим договором (государственным или муниципальным контрактом) не предусмотрено иное.
Исключительное право на секрет производства, созданный работником в связи с выполнением своих трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя (служебный секрет производства), принадлежит работодателю. На работников, которым ноу-хау стало известно в связи с выполнением трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя, п. 2 ст. 1470 ГК РФ возлагается обязанность сохранять конфиденциальность полученных сведений до прекращения действия исключительного права на секрет производства.
Анализ судебной практики показал, что иногда работник претендует на получение от работодателя вознаграждения как автор разработок.
Г. обратилась в суд с иском к ООО о защите авторских прав, мотивируя требования тем, что благодаря ее бизнес-процессу градации скидок на поврежденный товар работодатель смог отказаться от услуг сторонних экспертных организаций, подтверждающих уценку товара, и получил дополнительную прибыль.
Всем, что она разработала, компания пользовалась и продолжает пользоваться, не оплачивая ей авторского вознаграждения. Пока она работала в компании, против данного использования не возражала. В настоящее время считает, что бизнес-процессы являются ее ноу-хау и в соответствии со ст. 1225 ГК РФ попадают под защиту интеллектуального права.
Проанализировав содержание указанных истцом бизнес-процессов, суд пришел к выводу о том, что они могут использоваться исключительно ответчиком и в этой связи интереса для третьих лиц не представляют.
Кроме того, ответчик в отношении бизнес-процессов не вводил режим коммерческой тайны, что подтверждается отсутствием грифа "Коммерческая тайна" на копиях описаний бизнес-процессов и не оспаривается истцом.
Указанное обстоятельство в силу императивных установок ст. 1465 ГК РФ само по себе исключает возможность признания подготовленных истцом описаний бизнес-процессов секретами производства (ноу-хау).
Кроме того, как указала сама Г. в исковом заявлении, в ее должностные обязанности входила в том числе оптимизация бизнес-процессов.
В соответствии с ч. 1 ст. 1470 ГК РФ исключительное право на секрет производства, созданный работником в связи с выполнением своих трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя (служебный секрет производства), принадлежит работодателю.
Следовательно, даже если бы подготовленные истцом в рамках исполнения своих должностных обязанностей описания бизнес-процессов действительно представляли из себя объект интеллектуальной собственности в виде ноу-хау, то они в силу закона считаются служебным секретом производства, исключительное право на который принадлежит работодателю, а не истцу.
При таких обстоятельствах суд отклонил требования Г. о взыскании с ответчика компенсации за нарушение личных неимущественных прав, а также производные от них требования о взыскании компенсации морального вреда (Апелляционное определение Московского городского суда от 16.11.2017 по делу N 33-44129/2017).
Пунктом 1 ст. 1472 ГК РФ определено, что нарушитель исключительного права на секрет производства (ноу-хау), в том числе лицо, которое неправомерно получило сведения, составляющие секрет производства, и разгласило или использовало эти сведения, а также лицо, обязанное сохранять конфиденциальность секрета производства в соответствии с п. 2 ст. 1468, п. 3 ст. 1469 или п. 2 ст. 1470 Кодекса, обязано возместить убытки, причиненные нарушением исключительного права на секрет производства, если иная ответственность не предусмотрена законом или договором с этим лицом.
Чаще всего возмещение убытков осуществляется в судебном порядке.
По делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (п. 2 ст. 15 ГК РФ). Такие разъяснения содержатся в п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".
Предприниматель обратился в арбитражный суд с иском о признании лицензионного договора недействительным; о применении последствий недействительности сделки и взыскании убытков.
Отказывая в удовлетворении исковых требований в части взыскания денежных средств, связанных с подготовкой к осуществлению истцом предпринимательской деятельности по предоставлению парикмахерских услуг (аренда помещения, его ремонт, приобретение мебели), суд исходил из отсутствия доказательств того, что указанные расходы являются убытками истца по смыслу ст. 15 ГК РФ. Сложившийся правовой спор не ограничивает истца в использовании помещения и приобретенного имущества в предпринимательской деятельности.
При этом суд отметил, что позиция истца об отсутствии коммерческой ценности информации, составляющей ноу-хау, противоречит п. 12 ст. 1225 ГК РФ, положениям главы 75 ГК РФ, а также действиям истца по внедрению ноу-хау ответчика в свою предпринимательскую деятельность (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 02.10.2018 N С01-453/2017 по делу N А51-11422/2016).
В другом деле ООО просило взыскать убытки, ссылаясь на то, что Завод нарушил исключительное право истца, используя его секрет производства без соответствующего лицензионного договора.
При разрешении спора судом установлено, что между ООО (лицензиатом) и З. (лицензиаром), привлеченным к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, заключен лицензионный договор о передаче ноу-хау. По условиям договора лицензиату передана неисключительная лицензия на ноу-хау в целях производства шлакообразующей смеси.
Истец является обладателем неисключительной лицензии, то есть за лицензиаром сохраняется право выдачи лицензий другим лицам (подп. 1 п. 1 ст. 1236 ГК РФ). В этой связи истец не может рассматриваться как лицо, имеющее право на возмещение убытков по правилам ст. 1472 ГК РФ, поскольку его право на секрет производства не является исключительным.
Убытки, связанные с получением прибыли в результате изготовления и продажи продукции, не подтверждены, так как не доказан факт производства ответчиком огнеупорного материала в том составе и тем способом, которые составляют секрет производства (решение Арбитражного суда Воронежской области по делу N А14-14134/2009).
Отказ суда в иске по делу N А40-137995/16 обоснован следующим. В лицензионном договоре отсутствует указание на результат интеллектуальной деятельности, что является основанием считать такой договор незаключенным. В отношении секрета производства в момент заключения договора надлежащим образом не был введен режим коммерческой тайны (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 18.08.2017 N 09АП-36627/2017-ГК).
Учитывая затруднительность доказывания размера убытков, причиненных нарушением исключительного права на секрет производства и причинно-следственной связи между доступностью сведений и убытками, наиболее предпочтительным вариантом будет установление договорной ответственности в виде неустойки.
По требованию об уплате штрафа или пени истец не обязан доказывать причинение ему убытков (п. 1 ст. 330 ГК РФ).
Особенности охраны секрета производства предполагают использование общих способов защиты гражданских прав, предусмотренных Гражданским кодексом РФ.
На основе материалов арбитражной практики попробуем осветить наиболее интересные моменты, связанные с защитой права на секрет производства.
ФГУП обратилось в суд с иском о запрете использовать секрет производства и объект промышленной собственности до подписания лицензионных договоров. По мнению истца, ответчик в своей деятельности использует результаты интеллектуальной деятельности, а также патент, исключительные права на который принадлежат истцу.
В удовлетворении требования отказано, поскольку отсутствуют доказательства использования ответчиком изобретений, правообладателем которых является истец. Кроме того, договор, на основании которого к истцу перешли права на результат интеллектуальной деятельности, является недействительным (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 28.01.2015 N С01-953/2014 по делу N А40-4Ж8/20П).
Требование об обязании прекратить распространять информацию, содержащую коммерческую тайну, не удовлетворено судом, поскольку истцом не доказан факт того, что в отношении рабочих чертежей им установлен режим коммерческой тайны. Материалами дела не подтверждается факт размещения ответчиком в сети Интернет чертежей, на которые истцом были зарегистрированы исключительные права (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 16.11.2017 N С01-922/2017 по делу N А33-28905/2016).
Предъявляя требования о запрете использования секрета производства и взыскании убытков в виде упущенной выгоды, Общество указало, что без его согласия Учреждение заключило с третьим лицом лицензионный договор, согласно которому ответчик (лицензиар) предоставляет третьему лицу (лицензиату) за вознаграждение неисключительную лицензию на ноу-хау.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд исходил из того, что использование и распоряжение ответчиком сведениями о технологии производства вакцины осуществлялось с ведома и согласия истца. Статья 1229 ГК РФ, которая является общей нормой, исключает ответственность в случае правомерного получения таких сведений.
В отношении секрета производства судом сделан вывод о том, что истцом не были созданы необходимые условия для соблюдения режима коммерческой тайны ввиду невыполнения им всех положений ст. 10 Закона о коммерческой тайне, что является самостоятельным основанием для отказа в иске (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 11.10.2018 N С01-808/2018 по делу N А56-53278/2017).
19. Признание права собственности: судебная практика
Признание права как способ защиты гражданских прав предусмотрено абз. 2 ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации. Поэтому в конфликтной ситуации хозяйствующий субъект может воспользоваться таким защитным средством, как признание права собственности.
Под признанием права собственности понимается требование истца о судебном подтверждении наличия у него права собственности либо отсутствия у ответчика предполагаемого права собственности на спорную вещь.
"Признание права собственности как способ судебной защиты, направленный на создание стабильности и определенности в гражданских правоотношениях, представляет собой отражение в судебном акте возникшего на законных основаниях права, наличие которого не признано кем-либо из субъектов гражданского права. Поэтому иск о признании права подлежит удовлетворению только в случае установления правовых оснований для обладания истцом спорной вещью на заявленном им праве", указывается в Определении Высшего Арбитражного Суда РФ от 08.04.2014 N ВАС-3468/14.
Иск о признании права собственности является внедоговорным требованием владельца имущества о констатации факта принадлежности истцу права собственности, а не о выполнении ответчиком каких-то конкретных обязанностей.
В качестве ответчика по такому иску выступает лицо, как заявляющее о своих правах на имущество, так и не заявляющее о таких правах, но не признающее за истцом вещного права.
Арбитражная практика последних лет свидетельствует о практической востребованности подобного способа защиты гражданских прав.
Использование данного средства обусловлено тем, что суд является единственным компетентным органом, который обязан и в состоянии разрешить сложившийся между сторонами спор о наличии или отсутствии права на имущество.
Судебное решение, проясняя взаимоотношения сторон, предотвращает развитие негативных последствий в виде бесконечных конфликтов, снимает сомнения в правовом статусе предмета спора.
Право собственности может быть признано как на объект недвижимости, так и на движимое имущество.
Согласно п. 1 ст. 218 ГК РФ право собственности на новую вещь, изготовленную или созданную лицом для себя с соблюдением закона и иных правовых актов, приобретается этим лицом.
Таким образом, данная норма права в качестве оснований для возникновения права собственности на вновь созданную вещь называет два юридически значимых обстоятельства: создание новой вещи для себя и отсутствие нарушений законодательства при ее создании.
Именно эти обстоятельства предстоит доказывать в суде.
Кроме того, суды опираются и на правовую позицию, изложенную в Постановлении Президиума ВАС РФ от 15.05.2007 N 15725/06 по делу N А11-4872/2005-К1-15/379, а именно: для признания права собственности на объект недвижимости истец должен представить доказательства того, что новая вещь создана за счет его собственных средств.
Так, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО конкурсный управляющий должника обратился в арбитражный суд с заявлением об истребовании из чужого незаконного владения квартиры, расположенной в жилом доме.
По мнению суда апелляционной инстанции, к квалифицирующим признакам ст. 218 ГК РФ относится непосредственное создание объекта недвижимости силами и средствами истца. Изготовление и создание вещи для себя является основанием возникновения первоначального права собственности. Конкурсным управляющим доказательств того, что спорный объект создавался за счет средств должника и для должника, в материалы дела не представлено (Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.07.2016 N 15АП-8542/2016 по делу N А53-15186/2013).
В другом деле отказ суда в удовлетворении требования о признании права собственности на объект недвижимости мотивирован тем, что представленные истцом документы не являются доказательством возникновения у него права собственности на канализационный коллектор и несения расходов в отношении спорного объекта. Отметок банка о списании средств со счета истца платежные поручения не содержат. Разрешения на строительство и на ввод объекта в эксплуатацию истцом в материалах дела отсутствуют. Истец не доказал факт возведения спорного объекта своими силами и за свой счет (Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 30.08.2016 N 08АП-7661/2016 по делу N А46-14157/2015).
Разрешая спор между ООО и его участником о праве собственности на торговый павильон, суд удовлетворил иск. Общество представило доказательства возведения павильона для себя и за счет собственных средств, несения затрат на содержание павильона на сельскохозяйственном рынке, осуществления в нем строительно-монтажных работ, сдачи в аренду помещений. В удовлетворении требования участника ООО отказано, поскольку гражданин не представил надлежащих доказательств, подтверждающих строительство павильона за его счет (Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 22.12.2016 N Ф02-6784/2016 по делу N А10-283/2014).
Лицо, считающее себя собственником находящегося в его владении недвижимого имущества, право на которое зарегистрировано за иным субъектом, вправе обратиться в суд с иском о признании права собственности. На такую ситуацию прямо указано в п. 58 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав".
Пункт 1 ст. 218 Гражданского кодекса указывает на основание приобретения права собственности (создание вещи для себя с соблюдением закона), но не определяет момент его возникновения.
Статьей 219 ГК РФ установлено, что право собственности на вновь созданное недвижимое имущество возникает с момента государственной регистрации права.
Государственной регистрации в силу п. 1 ст. 131 ГК РФ подлежат право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение.
Поэтому на практике положения ст. 218 ГК РФ применяются в совокупности со ст. 8, 131, 219 Гражданского кодекса.
Для удовлетворения исковых требований о признании права собственности на вновь созданный объект недвижимости истцу необходимо доказать, что объект строился на земельном участке, предоставленном для строительства капитального строения, с соблюдением градостроительных норм и получением необходимых разрешений и согласований, а также что объект в установленном порядке введен в эксплуатацию.
Пример из арбитражной практики. ООО обратилось к Администрации муниципального образования с иском о признании права собственности на сооружение электроэнергетики. Решением суда в иске отказано, поскольку отсутствует совокупность юридических фактов, доказанность которых является основанием для удовлетворения исковых требований о признании права собственности истца на вновь созданный объект.
Само по себе отсутствие у Общества документов, необходимых для государственной регистрации его права собственности на спорный объект в соответствии со ст. 219 ГК РФ, не может являться основанием для признания за ним этого права в обход правил ГК РФ о возникновении права собственности на вновь созданные объекты недвижимого имущества.
Требование Общества о признании права собственности на имущество в судебном порядке имеет своей целью введение в гражданский оборот объекта недвижимости в нарушение градостроительного, гражданского и земельного законодательства. Таким образом, оснований для удовлетворения иска у суда первой инстанции не имелось (Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.09.2018 N 14АП-7293/2018 по делу N А05-5269/2018).
По другому делу, отказывая в удовлетворении требования о признании права собственности на объект недвижимого имущества, суд пришел к выводу, что истец не доказал факт создания для себя павильона как объекта капитального строительства. Из технического заключения Государственной инспекции архитектурно-строительного надзора Российской Федерации следует, что павильон состоит из легкосборных металлических панелей и имеет статус объекта временной эксплуатации. На основании распоряжения муниципального образования и по условиям договоров аренды земельный участок предоставлялся для размещения движимого имущества - торгового павильона, а не для целей строительства объекта недвижимости.
Доказательств того, что данный земельный участок предоставлен истцу для строительства павильона как капитального объекта в порядке ст. 51 Градостроительного кодекса Российской Федерации, истцом в материалы дела не представлено. Акт о приемке объекта капитального строительства отсутствует (СНиП 3.01.04-87 "Приемка в эксплуатацию законченных строительством объектов. Основные положения"). Проектная документация в отношении спорного объекта в материалы дела не представлена (Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 02.08.2016 N 08АП-7351/2016 по делу N А81-203/2016).
Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.03.2016 N 17АП-866/2016-ГК по делу N А60-36723/2015 в удовлетворении требования о признании права собственности на объект недвижимости отказано, поскольку вступившим в законную силу решением суда установлено отсутствие у истца прав на спорный объект недвижимости. Кроме того, отсутствуют доказательства того, что административное здание возведено истцом в соответствии с требованиями законодательства.
Арбитражные суды неоднократно указывали на недопустимость подмены судебным решением действий, которые совершаются регистрирующим органом на основании документов, подтверждающих создание объекта недвижимости в соответствии с законодательством Российской Федерации.
Примером тому служит Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.12.2017 N 11АП-18041/2017 по делу N А72-10989/2017, в котором отмечаются следующие моменты.
Обращение истца в суд с иском о признании права собственности в порядке ст. 218 ГК РФ направлено на уклонение истца от соблюдения установленного законодательством порядка регистрации прав на недвижимое имущество. Поскольку имеется спор относительно соблюдения процедуры государственной регистрации права собственности на вновь созданный объект недвижимого имущества, истец не вправе подменять этот спор иском о признании права собственности. При наличии у истца всех необходимых документов, предусмотренных законом, он имеет право обратиться в регистрирующий орган за регистрацией права собственности на завершенный строительством объект в порядке, установленном Федеральным законом "О государственной регистрации недвижимости", и решить вопрос о праве собственности во внесудебном порядке.
Обход законодательства о регистрации прав на недвижимое имущество, которое устанавливает гарантии прочности и стабильности гражданского оборота, обеспечивает неприкосновенность собственности (п. 1 ст. 1 Гражданского кодекса РФ), может рассматриваться как нарушение основополагающих принципов российского права.
Создание видимости спора для получения формальных оснований регистрации права на недвижимое имущество влечет подмену законных функций государственных органов по регистрации прав на недвижимость и противоречит публичному порядку. Данная правовая позиция закреплена в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.05.2009 по делу N 17373/08.
Определение Верховного Суда РФ от 07.03.2017 N 304-ЭС17-601 по делу N А81-203/2016 содержит такие выводы. Принимая судебные акты, суды, руководствуясь положениями ст. 1, 11, 12, 218, 222 Гражданского кодекса Российской Федерации, исследовав и оценив представленные в дело доказательства, пришли к выводу об избрании истцом ненадлежащего способа защиты права. Суды исходили из того, что спорный объект создан в 2001 году, но истец за государственной регистрацией своего права в установленном порядке не обращался. Иск фактически заявлен в обход установленного порядка возникновения прав на вновь созданный объект недвижимости.
Однако иски о признании права, заявленные лицами, права которых в отношении спорного имущества никогда не были зарегистрированы, могут быть удовлетворены в тех случаях, когда права на спорное имущество возникли до вступления в силу Федерального закона от 21.07.1997 N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" и не регистрировались в соответствии с п. 1 и 2 ст. 6 данного Закона либо возникли независимо от их регистрации в соответствии с п. 2 ст. 8 ГК РФ. Такое разъяснение дано в п. 59 Постановления Пленумом Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда РФ от 29.04.2010 N 10/22.
Иск о признании права собственности или иных вещных прав можно предъявлять в отношении любой вещи, имеющейся в натуре. Право собственности на движимое имущество доказывается с помощью любых предусмотренных процессуальным законодательством доказательств, подтверждающих возникновение этого права у истца (п. 36 Постановления Пленума ВАС и ВС РФ от 29.04.2010 N 10/22).
В то же время спорное имущество должно быть каким-то образом индивидуализировано.
Заявляя иск о признании права собственности, истец обязан доказать обстоятельства, подтверждающие наличие у него права собственности на имущество. Истцом по такому иску может выступать собственник индивидуально-определенной вещи, как владеющий, так и не владеющий ею, права которого оспариваются или не признаются третьим лицом (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.03.2017 N 09АП-3266/2017-ГК по делу N А40-118407/16).
В Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 01.03.2016 N Ф05-613/2016 по делу N А41-20871/2015 указано, что в предмет доказывания по иску о признании права собственности или права хозяйственного ведения входят соответственно установление оснований возникновения права собственности или производного от него права хозяйственного ведения истца на индивидуально-определенную вещь.
По другому арбитражному делу апелляционный суд отменил решение суда первой инстанции о признании права собственности ЗАО на керамическую плитку и отказал в удовлетворении требований. Судьи мотивировали это следующим.
Спорное имущество относится к движимым вещам, при этом данные вещи не обладают индивидуализирующими характеристиками, позволяющими выделить их из числа прочих аналогичных вещей. Указание в исковом заявлении наименования, марки, стоимости истребуемой вещи не относится к таким характеристикам.
Товарные накладные, представленные истцом в качестве доказательств наличия у него права собственности на имущество, также не содержат индивидуализирующих признаков указанных в них товаров.
Истцом не идентифицированы индивидуально-определенные признаки спорного имущества; в характеристике спорного имущества указаны только его родовые признаки; спорное имущество не может быть соотнесено с товарами, перечисленными в документах, свидетельствующих об их приобретении истцом, поскольку в данных документах отсутствует указание на идентификационные признаки, наличие которых позволило бы выделить конкретное имущество из числа сходных по видовым признакам товаров (Постановление ФАС Центрального округа от 23.07.2014 по делу N А36-2928/2013).
Согласно п. 2 ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого же имущества. Следовательно, право собственности приобретателя имущества в силу закона основано на договоре. Данная позиция отражена в Определении Верховного Суда РФ от 13.05.2008 по делу N 18-В08-21.
На практике возникает необходимость признавать право собственности по основаниям, предусмотренным абз. 2 ст. 12 и ст. 213 Гражданского кодекса Российской Федерации.
ООО заключило с ЗАО договор купли-продажи нежилого здания. Договор фактически исполнен сторонами, объект недвижимости получен по передаточному акту и поставлен на баланс ООО.
По правилам п. 1 ст. 551 Гражданского кодекса Российской Федерации переход к покупателю права собственности на недвижимое имущество по договору продажи недвижимости подлежит государственной регистрации.
Однако зарегистрировать переход права собственности на здание ООО не смогло, поскольку ЗАО в ходе процедуры банкротства по решению суда было ликвидировано и в регистрирующий орган невозможно было представить заявление правоотчуждателя.
ЗАО обратилось в арбитражный суд с иском о признании права собственности на здание, ссылаясь на то, что зарегистрировать право собственности не может в силу объективных причин. Недвижимое имущество на законном основании находится во владении истца на земельном участке, предоставленном ему в пользование на праве аренды. Судебное решение является основанием для государственной регистрации права собственности.
В качестве ответчика по делу было привлечено муниципальное образование, поскольку в его ведении находятся вопросы местного значения, в том числе связанные с объектами недвижимости, находящимися на территории муниципального образования. Администрация с иском не согласилась, считая, что между сторонами отсутствует спор о праве на имущество.
Суд удовлетворил исковые требования, поскольку согласно п. 3 ст. 213 ГК РФ коммерческие организации являются собственниками имущества, переданного им в качестве вкладов (взносов) их учредителями (участниками, членами), а также имущества, приобретенного этими юридическими лицами по иным основаниям.
Иногда признательный способ защиты своего права собственности используют инвесторы, участвовавшие в создании объекта недвижимого имущества.
ООО обратилось в суд с иском к Департаменту о признании права долевой собственности на гараж. Исковые требования мотивированы возникновением у истца права на 1/1 000 доли гаража на основании условий договора о долевом участии в строительстве. Застройщик принял обязательство передать права на имущество истцу, однако данную обязанность не исполнил и прекратил свою деятельность в качестве юридического лица.
В соответствии с ч. 1 ст. 58 Федерального закона от 13.07.2015 N 218-ФЗ права на недвижимое имущество, установленные решением суда, подлежат государственной регистрации.
Решение суда об удовлетворении требований мотивировано тем, что доказательств неисполнения либо ненадлежащего исполнения истцом обязанностей по Договору о долевом участии в строительстве в ходе судебного разбирательства не выявлено. Признание права собственности на долю в имуществе (0,1%) приведет к правовой определенности в отношениях с неопределенным кругом лиц и устранит неопределенность в праве истца (Постановление Двадцать первого арбитражного апелляционного суда от 13.07.2017 N 21АП-1106/2017 по делу N А84-201/2017).
В то же время в арбитражной практике встречается и другой подход.
Предприниматель, получивший право требования по договору цессии, предъявил иск о признании права собственности на лесовозную автомагистраль. Истец ссылался на то, что у него отсутствует возможность зарегистрировать переход права собственности на автодорогу в связи с ликвидацией организации, от которой к нему перешло право владения объектом. В удовлетворении требования отказано. Приходя к выводу об избрании истцом неправильного способа защиты, арбитражный суд указал, что при ликвидации продавца истец должен осуществлять защиту своего права на государственную регистрацию перехода прав посредством обращения в регистрирующий орган, возможный отказ которого истец вправе обжаловать в суд (Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 14.08.2018 N Ф02-2486/2018 по делу N А19-7512/2017).
При других обстоятельствах дела, отказывая в удовлетворении исковых требований, обоснованных ст. 12, 218, 223, ГК РФ, суд исходил из того, что предъявление иска о признании права собственности при сохранении между собственником (ответчиком) и другим лицом (истцом) обязательственно-правового характера отношений по поводу спорного имущества является ненадлежащим способом защиты.
Основания приобретения права собственности изложены в ст. 218 Гражданского кодекса РФ. При отчуждении спорного имущества, относящегося к движимому имуществу, действует общее правило, закрепленное в п. 1 ст. 223 Гражданского кодекса РФ, в соответствии с которым право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором.
Истцом не представлены доказательства приобретения права собственности, а именно договоры на отчуждение, регламентируемые вышеуказанными нормами права. Представленный истцом договор является договором об оказании услуг, но не договором отчуждения.
Настоящий спор вытекает из договорного обязательства, а требование о признании права собственности на спорное имущество может быть удовлетворено, если данное право уже возникло у истца на момент обращения с иском, но оно оспаривается ответчиком (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.03.2017 N 09АП-3266/2017-ГК по делу N А40-118407/16).
При выборе способов защиты собственности компании следует принимать во внимание следующие правовые позиции высших судебных органов.
Сторона расторгнутого договора, которой было возвращено переданное ею в собственность другой стороне имущество, приобретает у этой стороны право собственности на полученное обратно имущество производным способом (п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 N 35 "О последствиях расторжения договора").
Основания приобретения права собственности перечислены в ст. 218 ГК РФ, и возникновение права собственности на земельный участок, у которого уже имеется законный владелец, вследствие только пользования данным участком законом не предусмотрено (Определение Верховного Суда РФ от 18.06.2013 N 18-КГ13-30).
Право собственности на транспортное средство у приобретателя по общему правилу возникает с момента передачи ему автомобиля на основании сделки. Регистрация в органах внутренних дел транспортных средств носит учетный характер и не служит основанием для возникновения на них права собственности (Определение Верховного Суда РФ от 10.10.2017 N 36-КГ17-10).
Право собственности на имущество, подлежащее государственной регистрации, в том числе право собственности на недвижимое имущество, переходит в случаях универсального правопреемства (ст. 58, 1110 ГК РФ) вне зависимости от осуществления соответствующей регистрации (п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").
20. Самовольная постройка
Федеральный закон от 03.08.2018 N 339-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и статью 22 Федерального закона "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" значительно подкорректировал ст. 222 ГК РФ, устанавливающую правовой режим самовольной постройки. Новая редакция данной статьи действует с 4 августа 2018 года.
В п. 1 ст. 222 ГК РФ уточнены признаки самовольной постройки.
Таковой считается здание, сооружение или другое строение, возведенное или созданное:
- на земельном участке, не предоставленном застройщику в установленном порядке;
- на земельном участке, разрешенное использование которого не допускает строительства на нем данного объекта;
- без получения необходимых в силу закона согласований и разрешений;
- с нарушением градостроительных и строительных норм и правил.
Для признания объекта самовольной постройкой достаточно установления одного из вышеуказанных условий (см. Постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 15.10.2018 N 04АП-5366/2018 по делу N А19-7514/2017).
Исходя из нормы ст. 130 ГК РФ самовольной постройкой может быть признан и объект незавершенного строительства.
Положения ст. 222 ГК РФ распространяются на самовольную реконструкцию недвижимого имущества, в результате которой возник новый объект. На это прямо указано в абз. 1 п. 28 Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 22 от 29.04.2010 в редакции от 23.06.2015 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав".
Обновленной ст. 222 ГК РФ определено, что постройка является самовольной, если разрешенное использование земельного участка, требование о получении соответствующих согласований, разрешений и (или) указанные градостроительные и строительные нормы и правила установлены на дату начала ее создания и действуют на момент выявления самовольного строительства.
Данный подход корреспондирует с ранее высказанной позицией высших судов, согласно которой отсутствие разрешения на строительство само по себе не может служить основанием для отказа в иске о признании права собственности на самовольную постройку (абз. 2 п. 26 Постановления Пленума ВС РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010).
Новация, коснувшаяся п. 1 ст. 222 ГК РФ, устанавливает, что не является самовольной постройкой объект недвижимости, возведенный или созданный с нарушением установленных в соответствии с законом ограничений использования земельного участка, если собственник данного объекта не знал и не мог знать о действии указанных ограничений в отношении принадлежащего ему земельного участка.
Кроме того, с учетом позиции Верховного Суда Российской Федерации, которая содержится в Обзоре судебной практики N 4 за 2016 год, утвержденной Президиумом ВС РФ 20.12.2016, не может быть признана самовольной постройкой составная часть единого недвижимого комплекса.
Что касается возможности признания самовольной постройкой объекта недвижимости нежилого назначения, построенного до 01.01.1995 (в период действия Гражданского кодекса РСФСР), то по данному вопросу есть две позиции высших судебных органов.
Дело в том, что ст. 109 Гражданского кодекса РСФСР 1964 года в качестве последствия самовольной постройки предусматривала снос (безвозмездное изъятие) жилых домов (дач), построенных гражданами. Положения данной статьи не распространялись на здания, строения, сооружения, не являющиеся жилыми домами (дачами) или частью дома (дачи).
Согласно позиции Президиума ВАС РФ, изложенной в Постановлении от 19.11.2013 N 6557/13 по делу N А56-41462/2011, здания, строения и сооружения нежилого назначения, построенные до 01.01.1995, в силу закона не могут быть признаны самовольными постройками и снесены на этом основании.
Верховный Суд РФ в Определении от 08.08.2017 N 39-КГ17-6 высказал свою точку зрения. Вопрос о том, является ли постройка самовольной, должен разрешаться с учетом ст. 109 ГК РСФСР 1964 г., применяемой по аналогии не только к самовольно возведенным гражданами жилым домам (дачам), но и к другим самовольным строениям независимо от их назначения и от того, кем они построены, и иных нормативных актов, действовавших на момент постройки спорного сооружения.
В настоящее время последствия самостроя определены п. 2 ст. 222 ГК РФ: лицо, осуществившее самовольную постройку, не приобретает на нее право собственности. Оно не вправе распоряжаться постройкой - продавать, дарить, сдавать в аренду, совершать другие сделки.
Согласно измененной редакции абз. 2 п. 2 ст. 222 ГК РФ использование самовольной постройки не допускается. Например, построенный с нарушением законодательства торговый павильон предприниматель не может использовать для торговли.
Третьим абзацем п. 2 ст. 222 ГК РФ введен новый способ легализации самовольной постройки - приведение ее за свой счет в соответствие с установленными правилами землепользования и застройки, документацией по планировке территории или обязательными требованиями к параметрам постройки.
Решение о приведении самовольной постройки в соответствие с действующими нормами и правилами принимается судом.
Срок для приведения самовольной постройки в надлежащий вид определяется с учетом характера самовольной постройки, но не может составлять менее чем шесть месяцев и более чем три года (п. 4 ст. 222 ГК РФ).
Воспользоваться подобным законным инструментом приобретения в собственность объекта недвижимости могут лица, осуществившие постройку, либо лицо, в собственности, пожизненном наследуемом владении, постоянном (бессрочном) пользовании которого находится земельный участок.
Лицо, которое приобрело право собственности на здание, сооружение или другое строение, возмещает лицу, осуществившему их строительство, расходы на постройку за вычетом расходов на приведение самовольной постройки в соответствие с установленными требованиями (абз. 3 п. 3.2 ст. 222 ГК РФ).
Владельцы и пользователи земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности и предоставленных для строительства, приобретают право собственности на здание, сооружение или другое строение в случае выполнения ими требования о приведении самовольной постройки в соответствие с установленными требованиями, если это не противоречит закону или договору (п. 3.2 ст. 222 ГК РФ).
Новое правовое регулирование получил и снос объектов недвижимости.
По смыслу п. 3.1 ст. 222 ГК РФ решение о сносе самовольной постройки либо ее приведении в соответствие с установленными требованиями принимает суд. Решение о сносе самовольной постройки или о ее приведении к установленным требованиям вправе принимать и орган местного самоуправления поселения, городского округа (муниципального района при условии нахождения самовольной постройки на межселенной территории) в случаях, упомянутых в п. 4 ст. 222 ГК РФ.
Такие решения не могут приниматься органами местного самоуправления в отношении самовольных построек, возведенных или созданных на земельных участках, не находящихся в государственной или муниципальной собственности, кроме случаев, если сохранение построек создает угрозу жизни и здоровью граждан.
Решение о сносе или приведении самовольной постройки в соответствие с установленными требованиями не может приниматься местными властями в случаях, когда:
- нет правоустанавливающих документов на земельный участок, если постройка на нем появилась еще до дня вступления в силу Земельного кодекса РФ;
- отсутствует разрешение на строительство в отношении здания, сооружения или другого строения, созданного до 14 мая 1998 года.
На эти ограничения прав органов местного самоуправления прямо указывается в п. 5 ст. 22 Федерального закона от 30.11.1994 N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" в редакции от 03.08.2018 (далее - Закон от 30.11.1994 N 52-ФЗ).
По смыслу абз. 6 п. 4 ст. 222 ГК РФ органы местного самоуправления лишены права принимать решение о сносе самовольной постройки либо о приведении ее к установленным требованиям:
- в отношении объекта недвижимости, право собственности на который зарегистрировано в Едином государственном реестре недвижимости;
- если право собственности на постройку признано судом в соответствии с п. 3 ст. 222 ГК РФ;
- ранее судом принято решение об отказе в удовлетворении исковых требований о сносе самовольной постройки;
- в отношении многоквартирного дома, жилого дома или садового дома.
Нормы абз. 6 п. 4 ст. 222 ГК РФ применяются также в отношении жилых домов и жилых строений, созданных до 1 января 2019 года на дачных и садовых земельных участках (п. 2 ст. 22 Закона от 30.11.1994 N 52-ФЗ).
Положения п. 4 ст. 222 ГК РФ не распространяются на самовольные постройки, относящиеся к имуществу религиозного назначения, а также предназначенные для обслуживания имущества религиозного назначения и (или) образующие с ним единый монастырский, храмовый или иной культовый комплекс (п. 1 ст. 22 Федерального закона от 30.11.1994 N 52-ФЗ).
Изменение законодательства в сфере самовольных построек повлекло за собой внесение дополнений в ст. 311 Арбитражного процессуального кодекса РФ и ст. 392 Гражданского процессуального кодекса РФ (см. ст. 6, 7 Федерального закона от 03.08.2018 N 340-ФЗ "О внесении изменений в Градостроительный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации").
Теперь к новым обстоятельствам для пересмотра дела относится установление или изменение федеральным законом оснований признания здания, сооружения или другого строения самовольной постройкой, послуживших основанием для принятия судебного акта о сносе самовольной постройки.
Следовательно, если объект недвижимости признан самовольной постройкой до внесения изменений в ст. 222 Гражданского кодекса в 2018 году, то отменить судебный акт можно в связи с появлением новых обстоятельств.
Срок для сноса самовольной постройки устанавливается с учетом характера самовольной постройки, но не может составлять менее чем три месяца и более чем двенадцать месяцев (п. 4 ст. 222 ГК РФ).
Легализация самовольного строительства или реконструкции позволяет сохранить объект недвижимости, избежать исков о его сносе.
В случае предъявления застройщиком иска о признании права собственности на возведенный объект бремя доказывания обстоятельств, содержащихся в ст. 222 ГК РФ, возложено на истца.
Пункт 3 ст. 222 ГК РФ определяет, что право собственности на самовольную постройку может быть признано судом, а в предусмотренных законом случаях в ином установленном законом порядке при одновременном соблюдении следующих условий:
- участок, на котором создана постройка, принадлежит истцу на праве собственности, пожизненного наследуемого владения, постоянного (бессрочного) пользования;
- лицо, которое осуществило постройку, имеет права, допускающие строительство на земельном участке возведенного объекта;
- на день обращения в суд постройка соответствует установленным требованиям;
- сохранение постройки не нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц и не создает угрозу жизни и здоровью граждан.
Требование о признании права собственности на самовольную постройку может быть предъявлено в качестве встречного по делам о сносе объекта недвижимости.
Судебная практика по спорам о сносе самовольной постройки и признании прав собственности на нее сложилась и свидетельствует о единообразном подходе судов.
Администрация городского округа обратилась с иском к предпринимателю о признании строения самовольной постройкой, обязании привести нежилое здание в соответствие с ранее выданным разрешением. Исковые требования мотивированы тем, что арендатор земельного участка без получения разрешения произвел реконструкцию здания, объект капитального строительства не соответствует параметрам, установленным документацией по планировке территории, правилам землепользования и застройки.
ИП предъявил встречное требование о сохранении объекта недвижимости в реконструированном виде, признании права собственности на него. Предприниматель ссылался на правовую позицию, изложенную в Определении Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 24-КГ15-6, и отмечал, что самовольно реконструированный объект недвижимости, единственным признаком самовольности которого является отсутствие разрешения на строительство и (или) акта ввода объекта в эксплуатацию, может быть сохранен.
После завершения реконструкции здания ИП обратился в Администрацию города за разрешением ввода в эксплуатацию магазина-универсама. В выдаче разрешения на ввод в эксплуатацию объекта отказано, поскольку разрешение на реконструкцию магазина не получено арендатором в установленном порядке.
Основное требование судом было удовлетворено апелляционным судом, в у
