Беседа восьмая: Гуляем, знакомимся, общаемся

Совместные прогулки хороший способ познания окружающего мира. Цель прогулки (совместного выхода из дома) может быть разной: деловой, развлекательной или для здоровья, но все прогулки должны быть познавательными. Особенности деловых и развлекательных прогулок (поездок) обсудим позже, а сейчас поговорим о прогулках для здоровья.

Пока ребенок маленький, на прогулках его возят в коляске. Во время таких прогулок, если ребенок не спит, то с ним необходимо как можно больше говорить, комментируя все происходящее вокруг (о важности такого общения с незрячим ребенком мы говорили в четвертой беседе). Поэтому при покупке коляски в первую очередь обратите внимание ни на её цвет или «престижность», ни на наличие полиэтиленовых чехлов, амортизаторов или другой атрибутики, а на то, как в ней будет сидеть ребенок: лицом или спиной к Вам. Если взрослый видит лицо ребенка, то легко заметит и оценит его реакцию на уличный шум, атмосферные осадки, ветер и другие пугающие факторы и, следовательно, своевременно объяснит происходящее, что поможет ребенку не пугаться.

Когда ребенок начнет самостоятельно ходить, то с ним можно будет совершать и пешеходные прогулки. Расскажу о своих прогулках с сыном, которые мы стали совершать с ним на втором году его жизни.

Пешие прогулки мы совершали в одном из старинных парков, вытянувшихся вдоль дороги от Санкт-Петербурга до Петродворца. Парк имеет интересный двухуровневый ландшафтом с обширными лужайками, окаймленными вековыми деревьями, с большими прудами, перекрытыми плотинами, с мостами через ручьи. В парке были детские и спортивные площадки. Детские площадки были оборудованы бревенчатыми домиками, пирамидами, стенками. На спортивных площадках стояли простые тренажеры, качели, шведские стенки. Можно было найти деревья, пригодные для лазания.

Обычно мы гуляли, когда в парке было мало народу[22], в основном – пожилые пары, мамы и бабушки с маленькими детьми. Вначале мы так же, как и они, чинно ходили по дорожкам, держась за руки и беседуя. Потом, убедившись, что никто не носится по парку на велосипедах или мопедах, я предоставлял сыну максимально возможную свободу. Он сам выбирал маршрут: ходил по дорожкам, газонам, между деревьев, залезал под кусты, исследовал канавы, лужи, высохшие пруды. Я всегда находился рядом, в пределах 5 - 10 метров, держа сына в поле зрения и делая комментарии по ходу его движения: в какую сторону он идет (к дому, к остановке, к пруду), на чем стоит (на дорожке, траве, опавшей листве), что и где шумит (водопад, машины на шоссе, дети на детской площадке), что он задел или обо что споткнулся, почему не нужно идти вперед (влево, вправо), откуда исходит запах и т.д. При необходимости предупреждал сына о возможной «встрече» с деревом, кустом, канавой. Если же он, не учтя предупреждение, запутывался в ветках кустов или, споткнувшись о корни деревьев, падал, или, «не заметив» склона, «съезжал» по нему, то я подсказывал ему, как выбраться. Но там, где было действительно опасно, например, на берегу водоёма, брал сына за руку, и мы вместе обследовали прибрежную часть.

Чтобы защитить во время прогулок лицо ребенка от травм, которые могли появиться в результате «случайных встреч» с ветками, стволами кустов, деревьев или другими предметами, ему всегда надевали головной убор с козырьком и темные очки. Очки защищали не только от травм, но и от любопытных взглядов и ненужных вопросов случайных попутчиков, когда у сына стали заметны анатомические изменения глазниц и глазных яблок.

Активные прогулки и развитие вестибулярного аппарата (о чем я рассказывал в четвертой беседе) позволили добиться того, что уже в 2 года сын обрел уверенную вертикальную позу, к 2,5 годам мог самостоятельно ходить нормальным шагом и даже делать маленькие пробежки. Удерживание незрячим ребенком вертикальной позы, правильное перестановка ног при ходьбе важны как для его нормального развития, так и для его безопасности. Ребенок с каждым годом становится все выше и тяжелее. При падении (если он споткнется из-за неправильной походки) увеличивается опасность травм, а Вам все труднее становится удерживать его за руку, когда он «заваливается».

В три года у сына появились свои любимые места в парке: пруд с водопадами, «звенящий» мост, домик «Бабы – Яги», пирамида из бревен, качающееся бревно и другие. Он неплохо освоил их территорию, замечал происходящие изменения, без моей помощи залезал в домики, под пирамиду, на бревно. Со временем освоили спортивные тренажеры, научились «лазать» по деревьям. Первоначальное знакомство со всеми игровыми объектами парка происходило вместе, я помогал сыну познакомиться с ними, используя приемы «использования ложки» или «надевания одежды», описанные мною в предшествующих беседах. После первоначального знакомства, которое могло повторяться неоднократно, я мог побыть в роли обычного родителя, «пасущего» ребенка на прогулке.

Прогулки мы совершали 1-2 раза в неделю по полтора – два часа, как правило, пешком, а зимой, при хорошем снеге, на санках. Сын очень любил самостоятельно кататься на санках по склонам гор. Как он этому научился? Санками мы пользовались с полуторалетнего возраста, но настоящая «прогулочная» зима для него наступила после 3,5 лет. Естественно, в самом начале я его просто возил в санках, а с горок катался вместе с ним. Когда он «освоил» санки - почувствовал, как в них надо сидеть, держаться, тормозить ногами, как вести себя, если санки «завалятся», я обучил его кататься с гор. Для этого, выбрав подходящий склон горы, сначала скатывался вмести с ним, помогал внизу вылезти из саней, найти веревку от них, поставить на полозья, если они завалились, а затем подняться вверх по склону.

Передвижение любого маленького ребенка по склону, с которого другие катятся на санках или лыжах, таит опасность столкновения. Поэтому надо научить ребенка выбирать самое безопасное направление. В данном случае - это подниматься только вверх по склону, а не поперек его. Наверху, после того как сын снова усаживался в санки, я помогал ему ногами найти нужное направление и, убедившись в отсутствии других желающих скатиться с горы, отпускал санки вместе с ним. Оставаясь наверху, наблюдал за сыном. Внизу, остановившись, он вылезал из санок, и начинал подниматься вверх, а я хлопками в ладоши помогал ему сориентироваться в направлении движения или голосом давал необходимые указания: «влево», «вправо», «стой» и т.д. При необходимости я всегда мог сбежать вниз и помочь сыну. Таким образом он катался с гор каждую зиму до 10 - 12 лет. С шести лет Максим катался в компании старших братьев, которые проявляли даже большее внимание к его безопасности, чем я. Бывали случаи столкновения с другими катающимися – у кого их не бывает - но никогда не было серьезных травм.

В 5-6 лет Максим научился кататься с ледяных горок. В этом случае необходимо научить ребенка, съехав вниз, быстро убежать (отползти) с зеркала катка в сторону и четко, по шуму, издаваемому скатывающимися, и профилю поверхности, вдоль ледяной горки, определять расположение зеркала катка.

Аналогично мы совершали прогулки летом, выезжая на дачу. Ходили пешком, ездили вдвоем на велосипеде: в лес собирать грибы и ягоды, купаться на озеро, за покупками в магазины...

Во время прогулок сын знакомился с другими детьми, принимал участие в совместных играх. Незрячему ребенку в два года сложно играть на равных со зрячими сверстниками, но он уже к трем годам он может водить хороводы, делать простые движения по команде ведущего. Если есть возможность включить ребенка в коллективную игру, не отказывайтесь от неё, играйте вместе с ним. В хороводе, держа ребенка за руку, Вы сможете легко ему помочь скоординировать свои движения, а он, держась за Вашу руку, будет уверенно чувствовать себя.

Кроме коллективных игр, ребенка надо приучать к играм в паре с другим ребенком. Не все зрячие дети могут стать хорошими партнерами, поэтому придется заняться поиском. Обычно с незрячим ребенком 2 – 4 летнего возраста успешно играют дети, старше его на полтора – два года. Они ещё не совсем понимают, что с их товарищем, но с помощью взрослых могут учитывать во время игры особенности его поведения. Наблюдайте за игрой детей, и, если есть необходимость, подскажите или помогите Вашему ребенку освоить нужные движения. Не спешите вмешиваться в их игру, если Вам показалось, что зрячий ребенок своей активностью «забивает» Вашего или немного жульничает, используя недостатки зрения партнера в свою пользу. Придет время, когда Ваш ребенок, освоив «правила игры», сам разберется в проблемах, возникающих у него с партнером. Во время совместной игры зрячий ребенок может дать незрячему ребенку столько новых умений, навыков и знаний, сколько не смогут дать несколько взрослый, потратив на это в десятки раз больше времени. Если у зрячего ребенка не получается игра с Вашим ребенком или его действия могут привести к неприятностям, то, найдя повод, прекратите игры и уведите своего ребенка. Только ни в коем случае не ругайте зрячего ребенка и не говорите плохо о нем при Вашем ребенке. У ребенка не должно быть ни страха, ни негативного отношения к другим детям. В следующий раз найдёте другого, более разумного партнера.

Часто родители детей – инвалидов говорят: «Вы, что не знаете, как жестоки здоровые дети? Они могут называть моего ребенка слепым, инвалидом! А это же так ужасно! Такая душевная травма для сына (дочки). Нет, мой ребенок не будет (не может) играть вместе со здоровыми детьми». Давайте попробуем разобраться, что же в действительности происходит в такой ситуации, и чьё душевное спокойствие она нарушает: Ваше или вашего ребенка - дошкольника?

Во-первых, в дошкольном возрасте, да и в начальной школе, детям не свойственна жестокость и если они проявляют акты жестокости по отношению к своим товарищам по играм, то это, как правило, вина окружающих взрослых. Дети в этом возрасте скорее чересчур честны и называют все вещи своими именами. Если им взрослый объяснил, что их товарищ по игре слепой (инвалид), то при определенных условиях это и будет сказано во всеуслышание. Ребенок еще не понимает что это такое, но скажет про это в тех же выражениях и с теми же интонациями, с которыми ему давал пояснения взрослый. А вот не допустить «определенных условий» обязанность взрослых и как это сделать мы уже говорили.

Во-вторых, Ваш ребенок также не понимает, что такое слепота или инвалидность, и не мучается по этому поводу. Мучиться по этому поводу он будет только в том случае, если Вы или ваше окружение уже «вбили» ему в голову мысль о своем «несчастье» - вспомните четвертую беседу. В повести Короленко «Слепой музыкант» говорится о том, что слепой ребенок «страдает» оттого, что не видит свет. Но разве человек может страдать от того, чего не знает? Ваш ребенок начнет понимать, что такое видеть – не видеть, к годам десяти, а что такое свет ещё позднее. Поэтому он, скорее всего, пропустит мимо ушей «оскорбление» - слепой (инвалид) и продолжит игру. Но может и прервать её, услышав Ваш возмущенный голос.

В-третьих. А почему надо скрывать от Вашего ребенка наличие у него особенностей  зрения. На них не следует акцентировать внимание, но и не нужно их скрывать. Да это и не удастся: в 3 – 4 года ребенок захочет сеть на трехколёсный велосипед, как соседский Петя, или задаст вопрос «Почему Маша может бегать на перегонки, а я нет»? И на все это надо найти нужный ответ или альтернативу. Придется объяснить, например, - «Петя может кататься на велосипеде сам, а ты, из-за того, что плохо видишь, сможешь ездить только со мной, но зато на большом двухколёсном велосипеде». Или: - «Маша может хорошо днем бегать на перегонки, зато в темноте ты быстрее её найдешь нужную вещь на ощупь». У Вашего ребенка начнется формироваться понимание того, что все люди разные: один может лучше делать одно, а другой другое. Это поможет ребенку в будущем не обращать внимания на некорректные замечания окружающих по поводу его недостатков.

В подтверждение ранее сказанному опишу случай, происшедший с моим сыном на даче, когда ему было шесть с половиной лет. Максим играл на участке вместе с братьями-погодками, отдыхающими по соседству с нами. Старшему - Сереже - через месяц исполнялось 9 лет, а Алеши был на год с небольшим младше. Они часто играли вместе с Максимом на нашем или на своем участке, ходили с нами в лес, на озеро и хорошо знали особенности  Максима. В этот день я привез из города тифломагнитофон и сказки, записанные на кассетах – так называемые «говорящие книги». Максим хорошо знавший магнитофон, стал его показывать товарищам. Для братьев такой магнитофон был в новинку, и это вызвало некоторый ажиотаж. Для демонстрации особенностей магнитофона Максим вручил его Сереже, а сам стал доставать кассету из коробки. Какое – то неверное движение и кассета полетела в густую траву. Максим полез в траву за кассетой. А Сергей, держа в руках магнитофон, дернулся и закричал: «Максим, я сам, ты же слепо…» и осекся, сообразив, что сказал что-то не то. А Максим, быстро пошарив рукой в траве и найдя кассету, сказал: «Зато я лучше тебя слышу и знаю, куда она упала» и, подойдя к Сереже, стал заправлять кассету в магнитофон. Алексей был так заинтересован магнитофоном, что даже не заметил ни неловкости Максима, ни «оплошности» брата. Дальше знакомство с магнитофоном пошло своим чередом, а я продолжил заниматься своими делами. Должен сказать правду, что при возгласе - «…ты же слепо…», у меня ёкнуло сердце, но ответ сына сразу же его успокоил.

Наблюдая за играми Максима с соседскими детьми, мы быстро выявили тех, кому можно было полностью доверить Максима, а кому нет. С Сережей и Алексеем, как вместе, так и по отдельности, спокойно отпускали Максима гулять за территорию участка. Еще было 3 – 4 ребенка в возрасте от 6 до 10 лет, с которым мы спокойно отпускали сына. Особенно памятна девочка Саша, на 1,5 года старше Максима. Она с большим интересом играла с ним во всевозможные игры, как у нас на участке, так и вне его, и за два летних месяца дала ему столько полезного, сколько не дали бы все взрослые нашей семьи за год. А вот при появлении на нашем участке её ровесницы Люды мы были настороже. Все её игры сводились к пряткам, прыжкам, беготне и крикам. Мы разрешали ей играть с сыном только на нашем участке. Люда всегда была победительницей в играх с Максимом, но могла в любой момент оставить его одного и убежать по своим делам, ни кого не предупредив. Но даже такое общение приносило Максиму свою пользу. Вскоре, без всякой нашей подсказки, у него выработалось осторожное отношение к Люде и, когда были другие дети, он предпочитал играть и общаться с ними.

       Расскажу некоторые эпизоды взаимоотношения Максима с братьями. У Максима есть родной брат – Дима, который на 10,5 лет старше, и много двоюродных и троюродных братьев. Со временем было налажено общение со всеми братьями, но наиболее близкими оно сложилось с двумя: родным братом и с двоюродным – Мишей, старше Максима на 4 года.

С двухлетнего возраста, Максим оставался на попечение Димы. Они быстро находили общий язык, но разница в возрасте долго не способствовала развитию их близких отношений. Настоящие братские отношения у них стали складываться позже, когда Максим учился в старших классах школы.

У Миши с Максимом братские отношения сложились быстрее. Первые их совместные игры начались, когда Максиму было 2,5 - 3 года. Мы достаточно часто гуляли вместе, и Миша рано перенял у меня приемы взаимодействия с Максимом. В 8,5 лет Максиму подарили компьютер, который они на пару быстро освоили. Ведущим был Миша, он научил Максима пользоваться клавиатурой и работать с программами. Они часто сидели рядом перед монитором, Максим что – то выяснял, а Михаил объяснял или показывал. Через полгода Максим мог на слух самостоятельно сыграть в некоторые игры – «стрелялки», дойдя до 3 – 4 уровня. Мишка был для Максима непререкаемым авторитетом. Их дружба дала обоим очень много.

Благодаря Мише Максим отучился от навязчивого движения - давление глаз согнутыми фалангами пальцев. Этот вид навязчивого движения наблюдается практически у всех детей с РН. Не допустить, а тем более избавиться от этой привычки очень сложно. У некоторых она наблюдается и в двадцатилетнем возрасте.

С девятилетнего возраста Максим каждое лето выезжал с группой незрячих детей, играющих на духовых инструментах, в детский оздоровительный лагерь. Этим летом вместе с Максимом в лагерь поехал Миша. Максиму было уже 12 лет, но он ни как не мог избавиться от привычки давить глаза. Миша, зная это, постоянно одергивал Максима. Наступил день, когда Мише надоело делать замечания брату (стыдно перед товарищами), и, зная, что Максим не любит сыра, Миша поставил условие: «Максим, десять раз надавишь на глаза – съешь кусок сыра». Товарищи поддержали и пообещали пожертвовать на это свои куски сыра. Перед Максимом стоял выбор: не давить глаза или быть накормленным сыром. Не принять это условие старшего брата, да ещё поддержанное товарищами, Максиму не позволило самолюбие. В тот же день Максим съел несколько кусков сыра. На другой день – два куска. На третий или четвертый день - ни одного. С той поры Максим не давит глаза и с улыбкой вспоминает эту историю, съедая очередной бутерброд с сыром (со временем он научился и этому). Мы отучали Максима от давления глаз более 10 лет, а Миша, при поддержке товарищей, решил эту задачу в течение нескольких дней.

На этом примере хорошо видно, что в детских коллективах часто решаются коррекционные задачи, непосильные для взрослых. Но направлять ребенка, имеющего нарушения в развитии в обычный лагерь без создания специальных условий нельзя, а создание таких условий во многом зависит от родителей.

Например, по инициативе общественной организации родителей[23] Санкт-Петербурга, в которой я работал, был организован отдых детей – инвалидов. Ежегодно с 1992 года из Санкт-Петербурга выезжают на отдых в оздоровительные учреждения (лагеря, пансионаты) Ленинградской области, Карелии, Черноморского побережья несколько тысяч детей, имеющих различные отклонения в развитии. Дети отдыхают в сопровождении родителей или в составе детских групп.

Я расскажу только о выездах групп незрячих детей в обычный детский оздоровительный лагерь. Мы направляли в лагерь детей, объединенных общим интересом, группами по 15 – 30 чел. В составе группы обязательно было несколько зрячих детей. Вместе с детьми выезжали кто-нибудь из работников школы, на 6 - 8 детей один взрослый - сопровождающий. Бывало, что в качестве сопровождающих привлекались отдельные родители, но это было очень редко. Участие родителей, как правило, создавало некоторую дисгармонию во взаимоотношениях участников поездки. Отдых каждой группы проводился по социально – реабилитационной программе: «Духовой оркестр», «Хор и оркестр», «Ориентировка в больших пространствах», «Спортивное развитие» и др. В группу входили дети разного школьного возраста. В лагере каждая группа становилась отрядом и жила своей жизнью, определенной реабилитационной программой. Это создавало некоторую обособленность группы от остальных отрядов, но не исключало её участие в общей жизни лагеря. Дети участвовали почти во всех лагерных мероприятиям. Духовой оркестр играл на всех массовых мероприятиях лагеря. Почти в каждом заезде организовывались выступления творческих коллективов незрячих детей и обязательно несколько номеров выставлялись на общелагерных концертах. Знание способностей друг друга, взаимоподдержка, хорошее взаимопонимание с сопровождающими позволяло детям в кратчайшие сроки (иногда за сутки) готовиться к конкурсам, «кавээнам» и неоднократно занимать первые места. В свободное время от репетиций, тренировок и других «дел», предусмотренных программой, дети занимались в лагерных кружках и секциях. Мальчики с хорошим остатком зрения играли с детьми из других отрядов в спортивные игры. Девочки участвовали в костюмированных балах, различных выставках и конкурсах. Все ходили на дискотеки. Дети за три недели пребывания в лагере, осваивали то, чему родители не могли научить их месяцами. Педагоги музыкальной школы говорили: - «В лагерях, на репетициях делалось больше, чем за две - три четверти учебного года».

Поездка на отдых без родителей, стали хорошим средством развития самостоятельности у детей и приобретения навыков общения со зрячими сверстниками. После каждой такой поездки дети приезжали окрепшие, полные чувства собственного достоинства. По отзывам самих детей, отдых с родителями не всегда давал такой эмоциональной зарядки, какую они получали в лагере.

Гуляйте, знакомьтесь, общайтесь. С раннего детства приучайте детей к самостоятельности, к познанию окружающего мира. Не ограждайте ребенка от общения со зрячими детьми. Наступит время, когда Вы и окружающие будут относиться к нему, как к обычному ребенку, со своими «особенностями», а у Вас появится время для собственного отдыха - без него. А какое это удовольствие – отдыхать, не беспокоясь о ребенке!