2020-04-07
100
Несмотря на то, что в иностранной литературе корпоративного права проблематика корпоративного контроля рассматривается, как правило, в позитивном ключе, например в связи с его передачей или концентрацией, в отечественных условиях, к сожалению, на первое место пока что выходят вопросы ответственности в связи с недобросовестным захватом корпоративного контроля и/или необоснованным - с точки зрения правомерности или причитающейся пострадавшему лицу имущественной компенсации - лишением отдельных возможностей, которыми конкретный участник корпоративного образования обладал в связи с получением некоторого корпоративного контроля.
При этом если прежде, до лета 2008 г., в судебных разбирательствах нередко звучала риторика, апеллирующая к феномену корпоративного контроля, но тем не менее не получавшая какого-либо однозначного определения в судебных актах, то после принятия Президиумом ВАС РФ ряда постановлений, где впервые была задействована конструкция "восстановления корпоративного контроля" <68>, подобный феномен получил официальное обрамление в судебно-арбитражной практике. Более того, нижестоящие суды, столь чуткие к любым новым течениям в практике, тут же отреагировали на правовые позиции высшей судебной инстанции, начав молниеносно внедрять критерий "восстановления корпоративного контроля" или риторику "корпоративного контроля" при разрешении конкретных дел, главным образом по корпоративным спорам <69>. В практике высшей инстанции, как можно понять из рассмотрения последующих дел, подобная категория получает дальнейшее распространение <70>.
|
|
|
--------------------------------
<68> См.: Постановления Президиума ВАС РФ от 3 июня 2008 г. N 1176/08; от 10 июня 2008 г. N 5539/08, а также отчасти Постановление Президиума ВАС РФ от 15 июля 2008 г. N 5022/08 // Вестник ВАС РФ. 2008. N 10. С. 90 - 104.
<69> Ср.: Постановление ФАС Дальневосточного округа от 18 ноября 2008 г. N Ф03-А59/08-1/2283 (корпоративный контроль и принадлежность доли в уставном капитале ООО, истец оспаривал договор об отчуждении доли); Постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 20 ноября 2008 г. N А10-1174/08-Ф02-5425/08 (корпоративный контроль и обязанность сделать обязательное предложение о приобретении акций в порядке ст. 84.2 ФЗ об АО, истцы просили признать недействительным решение ОСА), от 25 декабря 2008 г. N А74-1093/07-Ф02-6512/08 (восстановление корпоративного контроля и применение реституции по недействительной сделке, связанной с передачей акций в доверительное управление, истец оспаривал договор доверительного управления ценными бумагами), от 10 марта 2009 г. N А19-42649/05-Ф02-755/09 (после незаконного лишения 50% акций истец утратил корпоративный контроль над АО, после возврата акций истец просил перевести на него права покупателя по договору в отношении акций ЗАО); Постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 28 мая 2009 г. N Ф04-2871/2009(6242-А46-13) (участник с долей 50% в уставном капитале ООО оспорил сделку ООО, которая не была им одобрена, истец оспаривает сделку ООО как крупную сделку), от 18 июня 2009 г. N Ф04-3464/2009(8605-А45-13) (аналогичные требования, истец оспаривала сделку ООО как крупную для такого ООО, выступавшего лизингополучателем, в иске отказано со ссылкой на "обычную хозяйственную деятельность" оспариваемой сделки для ООО); Постановления ФАС Поволжского округа от 5 ноября 2008 г. N А57-14925/06-36 (восстановление "права на корпоративный контроль" над ООО в связи с лишением доли в уставном капитале ООО, истец оспаривал решение общего собрания участников ООО и учредительные документы ООО), от 25 мая 2009 г. N А55-9994/2008 (восстановление корпоративного контроля двух из трех прежних участников ООО в порядке реституции по недействительной сделке купли-продажи долей в уставном капитале ООО затрагивает права третьего участника, истцы оспаривали сделку купли-продажи долей); Постановление ФАС Уральского округа от 22 апреля 2009 г. N Ф09-2302/09-С4 (поскольку установленный законом уровень корпоративного контроля над ОАО ответчиками в настоящее время не превышен, обязанность направления обязательного предложения в порядке ст. 84.2 ФЗ об АО отпала, истец просил принудить ответчиков сделать такое предложение); Постановления ФАС Северо-Западного округа от 23 декабря 2008 г. N А56-29444/2008 (корпоративный контроль и вытеснение миноритарных акционеров в порядке ст. 84.8 ФЗ об АО, в деле обсуждались процессуальные вопросы предъявления нескольких требований в рамках одного иска), от 18 февраля 2009 г. N А56-4308/2008 ("права на корпоративный контроль" и увеличение уставного капитала АО, истец оспаривал решение совета директоров АО об увеличении уставного капитала), от 14 мая 2009 г. N А05-1711/2009 (корпоративный контроль и решение вопроса о том, кому принадлежит доля 66,7% в уставном капитале ООО, истец просил признать за ним права участника ООО и аннулировать запись в ЕГРЮЛ), от 21 мая 2009 г. N А56-968/2008 (восстановление "в правах корпоративного контроля" участника ООО и оплаты им доли в уставном капитале, суд по требованию истца "восстановил [его] в правах участника" ООО с долей 90,35%); Постановления ФАС Московского округа от 6 ноября 2008 г. N КГ-А40/10250-08 (корпоративный контроль и право голоса на ОСА, истец оспорил решение ОСА о переизбрании генерального директора в отсутствие истца), от 11 февраля 2009 г. N КГ-А40/13275-08-1,2 (утрата корпоративного контроля и невозможность принять участие в реорганизации, истцы оспорили решение о реорганизации и записи в ЕГРЮЛ о создании нового юридического лица), от 25 февраля 2009 г. N КГ-А40/12345-08 ("восстановление права корпоративного контроля" и вопрос полномочий генерального директора ЗАО по совершению сделок о передаче имущества, истец оспаривал акт приема-передачи имущества), от 10 апреля 2009 г. N КГ-А40/1394-09 (корпоративный контроль и возможность дисконтирования неконтрольных пакетов для целей вытеснения акционеров из АО в порядке ст. 84.8 ФЗ об АО, спор вокруг позиции регулятора на рынке ценных бумаг), от 13 апреля 2009 г. N КГ-А40/2508-09 (корпоративный контроль над ООО может реализовываться опосредованно через контроль над ЗАО, которое участвует в таком ООО как его превалирующий участник, истец просит восстановить ЗАО в правах участника ООО с долей 94,94%), а также Постановления арбитражных апелляционных судов: Первого - от 30 января 2009 г. N А43-30247/2007-41-819; Третьего - от 24 апреля 2009 г. N А33-17731/2006-03АП-1083/2009; Десятого - от 23 апреля 2009 г. N А41-2172/09; Тринадцатого - от 25 февраля 2009 г. N А56-968/2008; Семнадцатого - от 5 февраля 2009 г. N А50-12168/2008 // СПС "КонсультантПлюс".
|
|
|
<70> Ср.: Постановления Президиума ВАС РФ от 14 октября 2008 г. N 7920/08, от 27 января 2009 г. N 10967/08, а также Определение от 30 января 2009 г. N 348/09 об отказе в передаче дела в Президиум ВАС РФ // СПС "КонсультантПлюс".
|
|
|
Как можно понять из названных судебных актов, "восстановление корпоративного контроля" - это своеобразный тест, который, по мысли высшей судебной инстанции, следует использовать при применении иных, доселе уже известных "общих" способов защиты гражданских прав, например указанных в ст. 12 ГК РФ, тест, позволяющий определить, подлежит ли восстановлению то положение, которое существовало до нарушения права, или нет, а если подлежит, то каким образом <71>. С учетом того, что сфера корпоративных отношений, помимо очевидной имущественной составляющей, всегда так или иначе имеет связь с юридической личностью, субъектом права, хотя бы искусственным, коим является корпорация, вопросы стабильности оборота и соразмерности используемых средств гражданско-правовой защиты тем целям, которые достигаются при их применении, в данном случае приобретают очень важное, крайне чувствительное значение. Соответственно, создание правопорядком специальных конструкций, позволяющих словно на гипотетических весах взвешивать "плюсы" и "минусы" от того или иного решения, результата разрешения спора, возникшего в связи с деятельностью корпорации, можно лишь приветствовать.
--------------------------------
<71> Ср.: Сарбаш С.В. Восстановление корпоративного контроля // Вестник гражданского права. 2008. N 4. Т. 8. С. 74 - 79; Маковская А.А. Восстановление корпоративного контроля в системе способов защиты корпоративных прав // Вестник ВАС РФ. 2009. N 1. С. 119 - 121; Алещев И. О развитии концепции корпоративного контроля // Корпоративные споры. 2009. N 3. С. 46 - 52.
В случае, когда "восстановление корпоративного контроля" применяется как тест, закономерно возникает вопрос, где искать соответствующие критерии: когда и при каких условиях можно судить о том, что применение того или иного средства защиты позволяет "восстановить корпоративный контроль", плюс к тому, где и когда он был утрачен? Несмотря на то, что какого-либо однозначного ответа, умещающегося в краткую формулу, равно применимую ко всем практическим ситуациям, здесь дать нельзя, приведенные выше таблицы оказываются чрезвычайно полезными для решения подобной задачи. Поскольку помимо нормативной составляющей, задающей пороги корпоративного контроля, у данного феномена применительно к конкретной корпорации есть также и фактическая составляющая - каким образом до, в ходе нарушения прав и после него распределялись силы внутри корпорации между противостоящими группами участников этих отношений, то подобная проблематика подлежит каждый раз тщательной оценке. Очевидно, что судам, рассматривающим подобные споры, надлежит с учетом рассмотренной выше нормативной составляющей выяснять, обладало то или иное лицо какими-либо контрольными правомочиями, в чем они проявились, как и когда были утрачены, к кому перешли, как вновь возникшие контролирующие акционеры (участники) их реализовали впоследствии, какие способы защиты пострадавших лиц могут быть применены, какие меры ответственности могут быть возложены на правонарушителей. Соответственно, поскольку вопросы утраты или незаконного получения корпоративного контроля - это всегда вопросы факта, хотя и в рамках определенной правовой среды, приведенные выше детальные ориентиры могут способствовать становлению более понятной, детализированной и однородной судебной практики по данному вопросу.
|
|
|
Кроме того, конструкция "восстановление корпоративного контроля" при рассмотрении дел, подобных тем, что стали предметом изучения высшей судебной инстанции, может выступать в роли политико-правового обоснования для применения к корпоративным отношениям "общих" способов защиты гражданских прав, предусмотренных в ст. 12 ГК РФ, т.е. довольно абстрактных и совершено недифференцированных конструкций, возможно, вовсе и не рассчитанных на подобного рода отношения, однако в отсутствие иных, детально проработанных механизмов защиты прав и законных интересов участников корпоративных отношений подобное обоснование может привести к созданию - даже без какого-либо изменения действующего законодательства, а исключительно за счет развития практики высших судов - фактически новых средств правовой защиты.
Одна из наиболее перспективных с этой точки зрения сфер - проблематика, связанная с ответственностью одного участника корпоративного образования перед другим <72>. Помимо уже известных действующему законодательству институтов ответственности одного участника перед другими за недобросовестное использование прав, сопряженных с корпоративным контролем, а именно исключения участника ООО из ООО (ст. 10 ФЗ об ООО) и ответственности контролирующего акционера перед другими акционерами за нарушение предписанных законом процедур или требований законодательства в ходе поглощения и вытеснения (п. 6 ст. 84.3, абз. 5 п. 4 ст. 84.8 ФЗ об АО), можно уже, видимо, ставить вопрос об общей конструкции ответственности за недобросовестное использование прав участника корпоративного образования, особенно тогда, когда это сопряжено с реализацией или необоснованным блокированием реализации прав корпоративного контроля.
--------------------------------
<72> См. подробнее: Степанов Д.И. Ответственность акционера перед акционером: возможна ли постановка такой проблемы? // Корпоративный юрист. 2008. N 11. С. 8 - 23.
Возможными кандидатами на то, чтобы выступать в роли оснований гражданско-правовой ответственности, могли бы служить все случаи - вне зависимости от конкретных вариантов их осуществления на практике - несоблюдения требований акционерного законодательства по направлению обязательного предложения (п. 1 ст. 84.2 ФЗ об АО), а потому порождать те же последствия, как если бы соответствующие предписания исполнялись (п. 6 ст. 84.3 и абз. 5 п. 4 ст. 84.8 ФЗ об АО). Сюда же можно было бы добавить все случаи недобросовестного размывания доли в уставном капитале одного участника (акционера) в связи с действиями другого участника(-ов) корпоративного образования, недобросовестные реорганизации, так называемый переход на единую акцию при фактическом распределении дивидендов в пользу отдельных крупных акционеров, осуществляемом через приобретение собственных акций обществом (ст. 72 ФЗ об АО), при фактическом выкупе акций АО его менеджментом или контролирующими акционерами посредством использования дочерних обществ за счет средств или возможностей самого общества <73>.
--------------------------------
<73> Подробнее см.: Степанов Д.И. Указ. соч. С. 20.
Объединяющим критерием для всех названных ситуаций и соответствующих им судебных споров является то, что прежде чем переходить к рассмотрению прочих вопросов ответственности (вины, причинно-следственной связи и пр.), следует установить, обладало то или иное лицо корпоративным контролем или нет, в чем этот контроль проявлялся, наконец, каким образом его использование во вред другим участникам или лишение контроля определенного лица привело к нарушению прав истца, в связи с чем возник конкретный судебный спор.
