2020-04-12
212
Наряду с охарактеризованным выше субсистемным уровнем, общая иерархия уровней мотивационной сферы личности в УД включает еще один – очень специфический уровень, обозначенный нами как метасистемный. Необходимость его дифференциации обусловлена следующими основными аргументами и теоретико-эмпирическими данными.
На протяжении длительного времени считалось (и не без основания), что мотивационная сфера является «ядром личности». Эти представления оформились в середине 50-х годов ХХ века в рамках ситуационно-динамического подхода к проблеме мотивации. К середине 80-х годов начинает преобладать подход (и этап), который обозначается как «личностный этап в развитии психологии мотивации». Мотивация стала рассматриваться предельно широко и, как отмечается в этой связи, «теперь уже личность выступает как ядро широко понимаемой мотивации» [58. С.8]. Согласно этой точке зрения, фактически любое личностное образование может выполнять мотивирующие функции. Так, в частности, в функции мотивов могут выступать и интересы, и идеалы, и установки, и социальные роли личности, и нормы, и даже некоторые личностные качества (а также многие другие личностные образования, которые не являются мотивами в «узком» смысле этого слова). Практически все «основные составляющие» личности, а также их структура в целом оказываются тем самым представленными в составе мотивационной системы. Любое личностное образование, обладающее динамическим, то есть мотивационным, потенциалом, является поэтому одновременно и компонентом мотивационной сферы. В связи с этим уместно привести известное положение С.Л. Рубинштейна, указывавшего, что любой акт отражения обладает динамической силой.
Таким образом, возникает объективно противоречие. С одной стороны, совершенно понятно, что личность и мотивационная система – не тождественные образования. С другой стороны, в широком (операциональном) смысле они очень сближаются и фактически даже отождествляются. Нам представляется, что эта действительно фундаментальная трудность не может быть адекватно преодолена с позиций традиционных представлений о «мотивационной сфере как составляющей личности», то есть как о некоторой подсистеме, которая входит в структуру личности на правах ее «составляющей». Можно видеть, что складывается такая ситуация, при которой личность как метасистема в известном смысле становится «частью» той системы (мотивационной сферы), которая сама в нее онтологически включена. Между метасистемой и системой устанавливаются своеобразные, а частично – и парадоксальные отношения; они, естественно, должны быть осмыслены, проинтерпретированы и объяснены в теоретическом плане. Не исключено, что решение данной задачи может потребовать обращения не только к классическому варианту системного подхода, но и к тем новейшим его модификациям, разработка которых проводится в настоящее время [7,19,30,36].
Далее, общеизвестно, что многие образования, традиционно считающиеся компонентами мотивационной системы (прежде всего, потребности, интересы, социальные нормы, ценности, идеалы, влечения, установки и др.), обладают хорошо известной двойственностью («двухчленностью») своей психологической природы. С одной стороны, это именно компоненты мотивационной системы, поскольку они обладают динамическим, энергетическим потенциалом, побудительной силой. Однако, с другой стороны, в собственно содержательном плане они являются чертами, свойствами, особенностями, качествами личности в целом. Любое личностное образование относится и к метасистеме (личности), и к системе (мотивационной сфере) одновременно, является компонентом и той, и другой. Это в еще большей степени затрудняет решение вопроса о закономерностях связи метасистемы и системы, что, не исключено также может привести к необходимости использования неклассических вариантов системного подхода.
Анализ рассматриваемой проблемы позволяет выявить еще одну теоретическую трудность, возникающую при решении проблемы определения закономерностей взаимосвязей метасистемного и системного аспектов мотивации. Хорошо известно, что личность, являясь структурированной по иерархическому, уровневому принципу, включает в себя мотивационную систему как один из своих уровней, выступая по отношению к ней как метасистемный уровень организации. Однако столь же общепризнанным является и то, что именно мотивация как через психику реализующаяся детерминация (С.Л.Рубинштейн) выступает ключевым, определяющим, то есть главным и решающим, началом организации всех форм активности личности. Но в этом случае и возникает определенное противоречие. Мотивационная система, являясь формально соподчиненным, не высшим уровнем организации личности (поскольку она сама в нее включается на правах подсистемы), оказывается, тем не менее, в известном смысле ведущим, главным уровнем в детерминации поведения и деятельности. Все это вновь заставляет обратиться к вопросу о правомерности традиционных представлений о личности как о метасистеме, в которую мотивация включена как ее часть, как одна из ее систем.
Итак, выше мы попытались выявить и сформулировать некоторые теоретические трудности, которые имеют место при определении закономерностей взаимосвязей метасистемного и системного аспектов мотивационной сферы личности в целом и мотивации учения в частности. Безусловно, что только проанализированными трудности такого рода не исчерпываются; мы остановились лишь на главных и наиболее показательных из них. Обобщим их следующим образом. Во-первых, все они являются следствиями чрезвычайно высокой сложности мотивационной сферы личности в целом и закономерностей ее взаимодействия с самой личностью как метасистемой, в которую она онтологически включена, в частности. Например, очень показательным в этом плане является то, чтоогромное числопсихических образований и структур принадлежит и к мотивационной сфере личности, и к категории компонентов самой личности, то есть одновременно к двум уровням – к уровню мотивационной системы и к уровню личностной организации как метасистеме по отношению к ней. Во-вторых, и это представляется нам еще более значимым, степень сложности и неоднозначности этих взаимодействий нередко такова, что для их раскрытия недостаточно тех представлений, которые сложились в рамках традиционного системного подхода. В связи с этим возникает очень важная в теоретическом отношении задача, заключающаяся в попытке преодоления указанных принципиальных трудностей. Она направлена на то, чтобы предложить решение проблемы специфичности соотношения мотивационной сферы личности (как системы) и самой личности (как метасистемы, в которую она включена).
Как было показано выше, современный подход к пониманию мотивации личности, согласно которому подавляющее большинство всех ее «составляющих» может выступать в функции мотивов поведения и деятельности, приводит к тому, что сама метасистема (то есть личность) оказывается своеобразным образом включенной, как бы встроенной в одну из входящих в нее систем (в мотивационную сферу). Тем самым между метасистемой (личностью) и системой (мотивацией) складываются не совсем обычные и не вполне традиционные с точки зрения классического системного подхода отношения: не система включается в метасистему, а, наоборот, метасистема – в систему. Еще сложнее эта ситуация предстает в том случае, если учесть, что при этом сохраняются и «нормальные», классические отношения между ними (то есть мотивационная система не перестает быть частью личности). Другая особенность, связанная с предыдущей и также вскрывающая определенные ограничения объяснительных средств классического системного подхода, состоит в следующем. Мотивационная сфера личности, объективно выступая лишь определенным аспектом, «частью» личности в целом, а потому – некоторой системой, включенной в более общую и мощную метасистему (то есть в личность), являетсяпоэтому лишь одним из соподчиненных уровней ее организации; однако в то же время она оказывается в состоянии управлять всей этой метасистемой. Несколько схематизируя ситуацию, можно заключить, что «часть» управляет «целым», она становится в определенном смысле «важнее», чем целое. Не метасистема определяет функционирование и организацию системы, а, наоборот, система регулирует и детерминирует структурно-функциональную организацию и процессуальные проявления метасистемы.
Сказанное свидетельствует о том, что для определения закономерностей взаимосвязи мотивационной сферы личности как системы с самой личностью как метасистемой по отношению к ней, по-видимому, недостаточно тех средств, которые сложились в традиционных вариантах системного подхода. Более того, обратим внимание и на то, что в целом общую ситуацию, связанную с применением системной методологии по отношению к изучению мотивации личности в целом и мотивации УД в частности, никак нельзя считать нормальной; она, скорее, носит характер «застоя». С одной стороны, ни у кого не вызывает возражение то, что сама мотивационная сфера личности является чрезвычайно сложной и закономерно организованной системой; выражение «мотивационная система личности» стало обычным и привычным; оно не только не вызывает никаких споров, но часто вообще используется как бы автоматически и не вполне критически. Однако, с другой стороны, явно недостаточно представлена содержательная реализация принципов системного подхода; раскрытие того, что же именно представляет собой мотивационная сфера как система, что полезного, конструктивного может дать системный подход для ее содержательного раскрытия. Причем степень этой «недостаточности» нередко такова, что она ведет к выраженному скепсису и даже разочарованию в возможностях самой системной методологии как средства изучения мотивационной сферы личности. Таким образом, можно видеть, что объективные ограничения, присущие современным вариантам системного подхода, усугубляются недостаточно интенсивным его применением, а нередко и ошибками при его использовании.
Итак, весь проведенный выше анализ приводит к формулировке двух главных и итоговых положений, которые, однако, следует понимать и как задачи для дальнейшего исследования.
Во-первых, с достаточной очевидностью предстает факт явной специфичности мотивационной сферы личности, а также ее взаимодействий с более общей онтологически представленной целостностью – с метасистемой личности. Эта специфичность мотивационной сферы как системы и своеобразие, уникальность ее связей с метасистемой (личностью) заставляют, по крайней мере, допустить, что мотивационная сфера, хотя и является системой, но, по-видимому, принадлежит к такому классу систем, который недостаточно раскрыт в методологии системности. Во-вторых, анализ приводит и к тому, что базовые положения традиционного классического системного подхода также нередко оказываются недостаточными для того, чтобы полно раскрыть и тем более объяснить специфику мотивационной сферы личности как системы (в особенности специфику ее связей с метасистемой – с самой личностью). Показателем этого являются те теоретические трудности, а часто – и парадоксы, которые были описаны выше. Следовательно, дальнейший анализ должен быть направлен на решение двух взаимосвязанных вопросов – вопроса о возможной специфичности мотивационной сферы как системы и вопроса о том, какой именно из новейших вариантов системного подхода адекватен ее природе и позволяет раскрыть ее главные особенности.
Предпринимая попытку решения указанных вопросов, необходимо иметь в виду, что к настоящему времени сложился ряд основных направлений развития системного подхода в целом и способов, различных вариантов его реализации в психологических исследованиях в частности [7,19,30,36,76]. Так, мы уже отмечали традиционно сложившееся разделение гносеологического и онтологического вариантов системного подхода; оно обязательно должно быть учтено при анализе мотивационной сферы личности и,прежде всего, при выявлении и интерпретации реального факта множественности метасистем, в которые она включена. Реализации этой же цели может способствовать понятие полисистемности, предложенное и разработанное Д.Н. Завалишиной [30]; работы В.А. Барабанщикова, в которых осуществлено комплексное и продуктивное развитие основных положений системного подхода, а сам он трактуется как разновидность систем гносеологического типа [7]; продуктивным, по нашему мнению, является и «межсистемный подход», предложенный Ю.Я. Голиковым и А.Н. Костиным [19], в частности, он может оказаться конструктивным для исследования взаимосвязей не отдельных мотивов, а их комплексов; следует отметить и известные синергетические версии системного подхода, использующие основные идеи И. Пригожина и Г. Хакена [75,84].
Проведенный нами сравнительный анализ современных вариантов системного подхода в плане их эвристических возможностей по отношению к раскрытию особенностей мотивационной сферы личности как системы показал, что, по всей вероятности, наиболее адекватен этой цели подход, обозначаемый в литературе как метасистемный. Данный подход в настоящее время достаточно подробно охарактеризован [36,37], что освобождает от необходимости приводить его развернутое описание. Кроме того, сегодня он уже успешно реализован по отношению к исследованию ряда значимых психологических проблем и показал свою конструктивность [54,70,81,93]. В силу этого остановимся лишь на главных положениях данного подхода, которые в наибольшей мере могут способствовать решению задач нашего исследования.
Как известно, в основе этого подхода лежат два базовых положения. Во-первых, это положение, согласно которому, наряду с традиционными «классическими» типами систем существует особый, специфический тип систем – так называемые системы со встроенным метасистемным уровнем. Во-вторых, это положение, согласно которому адекватным методологическим средством изучения такого рода «неклассических» систем может быть подход, адекватный их природе, то есть метасистемный подход.
Так, справедливо подчеркивается, что «системный подход в его современном виде не есть нечто, полностью сформировавшееся и окончательно развившееся… Многие недостатки, проявившиеся в ходе его реализации, должны быть поняты не как порожденные его атрибутивными ограничениями, а как обусловленные недостаточным уровнем его собственного развития» [36. С.41]. Особая роль в дальнейшем развитии системного подхода принадлежит понятию метасистемного уровня организации. Известно, что метасистемный уровень является высшим в структурной организации систем и имеет такую важнейшую характеристику, как открытость. Именно благодаря этому качеству система взаимодействует с иными системами и развивается в таком взаимодействии [10,77]. Более того, основной, сущностной особенностью данного уровня является то, что он одновременно «и принадлежит самой системе, и лежит вне ее» [36. С. 42]. Поясним сказанное.
С позиций классического системного подхода аксиоматическим является представление, согласно которому любая система находится во взаимодействиях со многими другими, высшими по отношению к ней системами. В этих взаимодействиях система проявляет себя не только и не столько как автономная целостность, как компонент более общих метасистем, как зависимая от них и определяемая ими. Метасистемный уровень, таким образом, находится, согласно этим представлениям, вне системы. По отношению к психике как системному по своей организации образованию складывается, однако, несколько иная картина. Объективная реальность (точнее, та или иная ее часть) выступает в качестве ее главной метасистемы. Причем в психике «объективная реальность получает свое «удвоенное бытие» в форме реальности субъективной». Отсюда следует важное теоретическое положение: «Та метасистема, с которой исходно взаимодействует психика, в которую она объективно включена и которая “внешнеположена” ей, оказывается представленной в структуре и содержании самой психики» [36. С. 45]. Таким образом, делается вывод о недостаточности традиционного системного подхода к пониманию психики. Психику следует рассматривать не в качестве системы «классического типа», а как систему со встроенным метасистемным уровнем. В ряде работ [36 и др.] были детально рассмотрены и теоретически проинтерпретированы содержание, закономерности и механизмы метасистемного уровня организации, а также специфика систем со встроенным метасистемным уровнем в целом. Метасистемный уровень при этом понимается, во-первых, как локализованный внутри самой системы и, во-вторых, как находящийся на вершине ее структурно-уровневой иерархии.
Наряду с этим показано, что системы со встроенным метасистемным уровнем обладают новыми особенностями, представляют поэтому качественно специфический класс систем. Так, например, наряду со многими другими закономерностями были проанализированы взаимоотношения системы и метасистемы, установлено своеобразие их статуса: встроенность метасистемы в систему приводит к тому, что сама метасистема начинает выступать в некотором смысле как «локальная составляющая» системы. Последняя, включая в себя первую, сама начинает выступать по отношению к ней как метасистема (не утрачивая, при этом, однако, своего исходного – системного статуса).
На наш взгляд, эти теоретические представления не только развивают и углубляют системный подход как таковой, но и предоставляют необходимые методологические средства, которые позволяют изучать многие сложные объекты психологического познания. Таким образом, «…учет тех новых особенностей, которыми обладают системы со встроенным метасистемным уровнем, способствует развитию самого системного подхода как методологического принципа» [36. С.47].
Обобщая сказанное, можно заключить, что содержательная разработка метасистемного подхода по отношению к ряду важных психологических проблем дает основание сделать предположение о его конструктивности и в отношении проблемы мотивации УД.
Рассмотрев некоторые основные положения метасистемного подхода, перейдем теперь к вопросу о том, каким образом и как конкретно он может способствовать решению главных задач данного исследования. Задачи эти заключаются в том, чтобы определить специфику мотивационной сферы личности как системы; выявить ближайшую по отношению к ней онтологически представленную метасистему, в которую она реально включена; установить своеобразие тех отношений, которые складываются между мотивационной сферой личности (как системой) и самой личностью в целом (как метасистемой по отношению к ней). Еще раз подчеркнем, что попытки решения данных вопросов с позиций традиционных представлений, сложившихся в классическом системном подходе, далеко не всегда оказываются конструктивными и нередко приводят к принципиальным теоретическим трудностям, даже своеобразным парадоксам; некоторые из них были описаны в ходе предыдущего анализа. И наоборот, постановка и исследование данных вопросов с позиций метасистемного подхода позволяют предложить новое их решение; в значительной мере преодолеть те теоретические трудности и противоречия, которые возникают при реализации иных подходов.
На наш взгляд, мотивационная сфера является одной из типичных разновидностей систем со встроенным метасистемным уровнем, установленных и подробно охарактеризованных в метасистемном подходе. Очень важно и то, что именно такая трактовка мотивационной сферы позволяет не только преодолеть сформулированные выше теоретические трудности, но и решить вопрос о психологическом статусе и своеобразии мотивационной сферы личности как системы. При этом наиболее общее и принципиальное положение, направленное на решение вопроса о психологическом статусе мотивационной сферы личности как системы, может быть сформулировано следующим образом. Она действительно представляет собой систему, но не традиционного типа, а принадлежащую к особому классу – к системам со встроенным метасистемным уровнем. В самом деле, с одной стороны, мотивационная сфера личности, рассмотренная в ее полноте, целостности и внутренней организованности, безусловно, является, хотя и беспрецедентно сложной, но все же частью личности, входит в нее. С другой стороны, мотивационная сфера – это одновременно и система, и часть метасистемы (личности), которая очень специфична по своему статусу. Как было показано в ходе предыдущего анализа, это такая «часть», которая является однопорядковой с «целым», а в ряде случаев и в определенном смысле может даже включать его в себя. Поясним сказанное.
Одной из наиболее важных современных тенденций в развитии психологии мотивации в целом и мотивации учения в частности, очень характерных для них, как мы уже отмечали выше, является переход от «узкой» трактовки мотивации личности к ее «широкой» трактовке. В основе этого перехода лежит осознание и признание того фундаментального факта, что в качестве мотивов поведения и деятельности могут выступать не только потребности и собственно мотивы (в «узком» смысле), но и многие иные личностные образования, психические структуры, процессы, качества и пр. Более того, фактически любой компонент, входящий в структуру личности, любая «составляющая» личности реально выступают в функции мотивов поведения и деятельности. Но тогда и возникает принципиальный вопрос: в чем заключаются различия объемов и содержания понятий «личность» и «мотивационная сфера личности»? Как развести эти понятия и соответственно реальности, обозначаемые ими, если по своему составу они оказываются фактически эквивалентными или даже тождественными?
Другим очень важным в контексте рассматриваемых вопросов является общепризнанное положение о том, что многие психические явления и структуры, образования одновременно являются и личностными образованиями и мотивационными факторами. Примеров этому очень много: это – и интересы, и идеалы, и установки, и интернализованные социальные роли, и личностно принятые социальные нормы, и ценности и др. Даже личностные качества (точнее, многие из них) могут выступать в функции мотивов [79,89]. Вместе с тем очень существенно и то, что ни одно из отмеченных образований не является чем-то одним – либо мотивационным фактором, либо личностным образованием. Напротив, подавляющее большинство психических структур, образований, явлений, процессов, качеств и пр. одновременно принадлежат двум уровням личностной организации – собственно личностному (метасистемному) и мотивационному (системному, если в качестве исходной системы рассматривать мотивационную сферу).
Рассмотренные выше общие психологические закономерности ориентируют решение данной проблемы на выявление своеобразия мотивационной сферы (как системы) и личности (как метасистемы), на поиск механизмов их синтеза, интеграции, взаимодействия. По нашему мнению, наиболее логичным способом решения этой сложной проблемы является трактовка самой мотивационной сферы не как системы классического типа, а как системы со встроенным метасистемным уровнем. Личность в целом как бы встраивается в мотивационную сферу, представляется в ней в своих основных содержательных и динамических аспектах. Конкретно это означает следующее.
Подавляющее большинство личностных структур, образований, процессов, явлений, качеств и пр. могут, как уже отмечалось, выступать одновременно и в своей «личностной принадлежности», и в функции мотивов. Во втором случае все они начинают проявлять себя вполне определенным образом – динамизируют поведение и деятельность. Тем самым они, «поворачиваясь» своей мотивационной гранью, выступают в функции мотивов, объединяются, синтезируются по функциональному признаку – критерию. В свою очередь, именно такое функциональное объединение, синтез, и образует то, что традиционно обозначается понятием «мотивационная сфера личности». Сама же мотивационная сфера личности предстает с этих позиций уже не как «морфологическая» структура, а как закономерный функциональный синтез всех личностных образований, которые выполняют энергетическую, динамизирующую, побудительную роль. В значительной степени поэтому и само понятие мотивационной сферы личности носит функциональный характер, является не субстанциональным, а операциональным понятием. Таким же операциональным должен быть и подход к определению мотивов и мотивации (см. далее). Двумя важнейшими следствиями из такой трактовки, к анализу которых мы также возвратимся далее, являются следующие положения. Во-первых, мотивационную сферу личности целесообразно рассматривать не как локальную (хотя и обширную по составу) структуру, а как структуру, в состав которой могут входить образования, локализованные во многих, очень разных структурах и уровнях личностной организации. Во-вторых, отсюда следует, что мотивационная сфера личности – это система с принципиально вариативным содержанием. Функциональный принцип объединения допускает «попеременное» и «временное» присутствие в мотивационной сфере различных личностных образований и структур, а также гибкое их представительство в ней.
Таким образом, весь проведенный выше анализ свидетельствует о том, что содержащиеся в современной психологии мотивации данные не только позволяют, но и объективно требуют совершенно иной трактовки своеобразия мотивационной сферы личности, а также ее отношений с личностью как метасистемой по отношению к ней, чем это обычно принято до сих пор. Такой трактовкой должна быть, на наш взгляд, интерпретация мотивационной сферы личности как системы со встроенным метасистемным уровнем. Личность в целом, а также ее основные компоненты (образования, структуры, процессы, качества и пр.) воспроизводят себя в мотивационной системе и синтезируются в ней по функциональному признаку (критерию). Чем более полной и содержательно богатой будет мера такого воспроизведения, тем более развитой, психологически насыщенной и содержательной будет и сама мотивационная сфера личности.
Продолжая анализ соотношений мотивационной сферы личности и самой личности, необходимо, на наш взгляд, специально обратить внимание и на еще один важный момент. Дело в том, что в современной психологии мотивации содержатся и такие данные, которые позволяют обнаружить не только сам факт встроенности личности (как метасистемы) в мотивацию (как систему), но и прояснить некоторые психологические механизмы этого феномена. Как уже отмечалось, очень многие из личностных образований, структур, «составляющих», функционально синтезированные в рамках мотивационной системы и поэтому образующие ее состав, обладают общей фундаментальной особенностью. Последняя состоит в том, что, как уже отмечалось, все они имеют своего рода «двухкомпонентную структуру». Это означает, что в них имеет место синтез собственно содержательного и собственно динамического («информационного» и «энергетического») начал.
Так, например, интересы, выступая в функции мотивов, могут реализовать эту функцию лишь постольку, поскольку они обладают динамическим, энергетическим потенциалом. К нему, однако, все содержание интересов не сводится; интерес – это всегда интерес к чему-либо, это обязательно содержательное, то есть когнитивное, образование, предполагающее систему знаний о предмете своего интереса. Далее, например, интернализированная социальная норма (или – роль) также может выступать в функции мотива поведения и деятельности лишь потому, что она обладает энергетическим, динамическим потенциалом. Вместе с тем, естественно, ни роли, ни нормы только к этому потенциалу никак не сводятся, поскольку предполагают развернутую совокупность знаний о сути и содержании этих ролей и норм, а также о способах их реализации. Аналогичным образом может быть проинтерпретировано практически любое личностное образование, выступающее в функции мотива поведения и деятельности.
Таким образом, можно заключить, что именно благодаря двойственности своей психологической природы (единству в них содержательного и динамического компонентов) многие личностные образования, структуры и пр. могут одновременно выступать и как собственно личностные образования (то есть принадлежать метасистеме – личности), и как собственно мотивы поведения и деятельности (то есть принадлежать мотивационной системе). За счет этого механизма не только достигается возможность встраивания метасистемы (личности) в систему (мотивационную сферу), но и обеспечивается еще один, более глубинный и важный механизм – механизм взаимообратимого перевода этих структур, образований, качеств и пр. с одного уровня на другой (с метасистемного на системный и наоборот).
С точки зрения предложенного решения снимается и еще одна существенная теоретическая трудность, рассмотренная выше, к которой привело в настоящее время развитие представлений по психологии мотивации. Она состоит в том, что собственно системный уровень организации личности (то есть уровень мотивационной системы личности), не являясь, как мы уже отмечали, строго говоря, высшим в общей структурно-уровневой, иерархической организации личности (таковым, естественно, является уровень личностной организации в целом), в то же время каким-то образом оказывается в состоянии управлять всей личностью в целом, играть ведущую детерминирующую роль в организации всего ее поведения, всей ее деятельности. Такая ситуация является парадоксальной с точки зрения «классических» системных представлений, поскольку, согласно им, лишь ведущий, то есть высший, уровень в иерархической организации любой системы играет также определяющую, детерминирующую роль во всей ее функциональной динамике, во всем ее бытии. Вместе с тем, если этот парадокс рассмотреть с точки зрения представлений о мотивационной сфере личности как о системе со встроенным метасистемным уровнем, то он сразу же снимается. Именно воспроизводимость личностного уровня (как высшего – метасистемного) в мотивационном уровне (как системном) позволяет транспонировать с первого на второй всю «мощность» собственно личностного уровня. В силу этого не мотивационный уровень (как системный и потому – не высший) непосредственно детерминирует все поведение и всю деятельность, а воспроизводимость и представленность в нем метасистемы, то есть личностного уровня, опосредствованно обеспечивает это.
Итак, подводя предварительные итоги проведенного анализа, можно сделать следующее заключение. Те теоретические трудности, к которым привело в настоящее время развитие психологии мотивации и которые возникают при попытках интерпретации мотивационной сферы с позиций системной методологии, могут быть адекватно преодолены, если к их разработке подойти не с позиций классических вариантов системного подхода, а с точки зрения метасистемного подхода. С этих позиций мотивационная сфера раскрывается как принадлежащая к особому, качественно специфическому типу систем – к системам со встроенным метасистемным уровнем. Необходимо обязательно подчеркнуть, что предложенный нами подход органически развивает традиции аналогичного, то есть метасистемного, изучения многих других важнейших предметов психологического изучения, прежде всего, таких, как система психических процессов, проблема способностей, проблема принятия решения, проблемы «психологических защит» личности и «психического выгорания», проблема организационной культуры, проблема самоактуализации личности и др. [36,70,81,93]. Его результаты по своему смыслу близки к тем, которые имеются в указанных работах при изучении структурно-уровневой организации перечисленных предметов психологического изучения. И эту близость, общность их психологического смысла следует рассматривать как своеобразную форму верификации правомерности применения метасистемного подхода по отношению к изучению мотивационной сферы личности в целом, а также к определению ее психологического своеобразия и закономерностей взаимосвязей с метасистемой – личностью. Наконец, подчеркнем, что по отношению к проблеме мотивации поведения и деятельности (и, как будет показано ниже, и по отношению к проблеме мотивации учения) метасистемный подход предложен и реализован в данном исследовании впервые.
Сформулированный выше теоретический подход к пониманию мотивационной сферы личности и ее взаимодействий с личностью как метасистемой по отношению к ней позволяет, таким образом, предложить решение трех групп проблем. Во-первых, дать достаточно непротиворечивое решение ряда принципиальных вопросов, к которым привело в настоящее время развитие психологии мотивации и которые указаны выше (см. также [48]). Во-вторых, уточнить некоторые традиционно сложившиеся представления о мотивационной сфере как системе и о «личности как метасистеме» по отношению к ней, а также об их взаимосвязях. В-третьих, сформулировать на этой основе те теоретические следствия, которые релевантны проблеме мотивации УД и которые в наибольшей степени могут способствовать её дальнейшему развитию. И если первая из этих трех групп проблем уже была рассмотрена выше, то теперь необходимо обратиться к двум другим группам проблем.
1.Необходимо специально подчеркнуть, что трактовку мотивационной сферы личности как системы со встроенным метасистемным уровнем недопустимо рассматривать в упрощенном варианте. Это означает, что речь должна идти вовсе не о том, что некоторая метасистема (в данном случае – личность), встраиваясь в систему (в мотивационную сферу), полностью транспонируется в последнюю и оказывается представленной в ней в своем полном объеме. Ситуация гораздо сложнее: метасистема – личность оказывается в результате такого встраивания представленной в системе (в мотивационной сфере) лишь в определенном аспекте, в определенной форме. Все (или большинство) личностные образования, структуры, качества и процессы, обладающие динамическим, «энергетическим», то есть собственно мотивационным, потенциалом, объединяются, как уже было отмечено выше, по функциональному критерию – их направленности на побуждение и регуляцию поведения, деятельности. При этом личность сохраняет свою самостоятельность, но одновременно выступает и как комплексная система всех мотивов поведения и деятельности. Две целостности – онтологически представленная (личность) и функционально складывающаяся (мотивационная сфера) – сохраняют свой статус как различные, имеющие свое собственное содержание, хотя и тесно взаимосвязанные, взаимообусловливающие друг друга.
2.Система (мотивационная сфера) обретает возможность использовать метасистему (личность) как средство своего собственного функционирования. Она получает в свое распоряжение все те средства и свойства, которые характерны для личностной организации и регуляции поведения и деятельности, – осознанность, произвольность, целенаправленность, социальную обусловленность, опосредствованность и др.
Очевидно таким образом, что при этом резко расширяются регуляторные возможности самой мотивационной сферы, повышается ее общеадаптационный потенциал; мотивация приобретает свой истинный характер – характер личностной опосредствованности. Она перестает быть тем, чем является изначально – лишь «энергетизатором» поведения, его «динамическим» компонентом, и начинает выступать тем, что в современной психологии мотивации обозначается понятием мотивации «в широком смысле» [58]. Как мы уже отмечали выше, она начинает включать в свой состав все те личностные компоненты, которые операционально, функционально могут выступать побудителями и регуляторами поведения и деятельности. Более того, чем полнее и объемнее, глубже и многомернее будет такое встраивание, то есть представленность личностных структур и образований в составе мотивационной сферы, тем многомернее и богаче будет и сама эта сфера (что эмпирически зафиксировано в понятии «богатство мотивации личности»), тем адаптивнее, эффективнее и профессионально успешнее будет и личность в целом.
3.Во многом благодаря именно этому может решаться и одна из наиболее традиционных и дискуссионных проблем психологии мотивации – вопрос о соотношении понятий мотива и потребности (и тех психологических реальностей, которые ими обозначаются). С позиций развитого подхода потребность потому и трансформируется в мотив, что обогащается тем потенциалом, который содержится во всей личности, – знаниями о путях и средствах ее удовлетворения; возможностями построения целенаправленного и осознанно контролируемого поведенческого процесса по ее удовлетворению; механизмами иерархического соподчинения и согласования с другими побуждениями и потребностями; возможностью отсрочки ее удовлетворения, а также мн. др. С определенной долей условности можно сказать, что потребность трансформируется в мотив именно за счет встраивания метасистемы (личности) в систему (мотивационную сферу) за счет того, что вторая использует первую как средство своего собственного функционирования.
4.Благодаря существованию отношений встраивания оказывается возможным существование базового механизма возникновения, формирования все новых сугубо личностных мотивов поведения и деятельности. Это происходит как раз за счет того, что личностные образования, структуры, качества имеют тенденцию к перманентному переходу в мотивационную сферу и тем самым начинают проявлять себя именно в функции мотивов. Генезис новых мотивов осуществляется не только от потребностной сферы, но и от личностных структур, образований, процессов и пр.
5. Благодаря тому, что мотивационная сфера является системой со встроенным метасистемным уровнем, в ее содержании оказывается представленной вся эта метасистема (хотя еще раз подчеркнем, лишь в определенном аспекте, в определенной форме и функции). Поэтому и мотивационная сфера начинает структурироваться подобно личностной организации как многомерное, уровневое, иерархическое образование. Фактически мотивационная сфера повторяет в своем строении особенности ее структурно-уровневой организации. Она выступает с этих позиций как «однопорядковая» по сложности всей личности, и по принципам структурно-уровневой организации, и по закономерностям функциональной динамики.
Все эти следствия вытекают из того, что мотивационная сфера как качественно специфическая система обладает способностью ассимилировать потенциал метасистемы личности, в которую она онтологически включена. Она, собственно, в значительной мере и есть результат и продукт такой ассимиляции. Чем в большей степени реализована такая ассимиляция, то есть чем в большей степени мотивационная сфера «вбирает» в себя личностный потенциал, тем богаче и сама мотивационная сфера.
Основным вопросом проведенного выше анализа являлась попытка выяснения того, какие новые возможности и особенности обретает сама метасистема – личность при ее встраивании в мотивационную сферу. На наш взгляд, можно акцентировать внимание, по крайней мере, на четырех основных моментах.
1.Именно благодаря тому, что метасистема (личность) встраивается в мотивационную сферу, она в целом и каждый из ее компонентов обретают свой динамический, энергетический, то есть мотивационный, потенциал. Личность в целом и все ее компоненты (структуры, образования, качества, процессы и пр.) получают возможность выступать в функции мотивов. Но в таком случае становится совершено очевидным, что именно механизм встраивания метасистемы в систему является основой для феноменов самодетерминации, а также самореализации, самоактуализации.
2.Не следует забывать также, что мотивационная сфера потому и является относительно самостоятельной системой, что ей присущи свои собственные закономерности. Одной из важнейших среди такого рода закономерностей является, как известно, подчиненность мотивационной сферы ряду основных принципов структурной, функциональной и процессуальной организации [4,11,12,34,40,55,57,65 и др.]. В результате их совокупного и скоординированного действия мотивационная сфера и обретает, собственно говоря, свойства системы как таковой. Однако из этого факта следует, например, что любой новый компонент (то есть новый мотив или иное личностное образование, выступающее по тем или иным причинам в функции мотива), включаясь в мотивационную систему, оказывается «в зоне действия» этих закономерностей. Он начинает испытывать ее организующее влияние; при этом начинают развертываться процессы его включения в мотивационную сферу именно как в систему (например, устранение «когнитивного диссонанса», конфликта между старыми мотивационными установками и новым, нарождающимся мотивом).
Таким образом, мотивационная сфера именно как система выступает мощным организующим фактором личности в целом посредством координации и упорядочения тех мотивационных образований, которые возникают в результате встраивания отдельных компонентов личности в мотивационную сферу. Традиционным проявлением этого является известное положение, согласно которому система мотивов личности, образуя в целом ее направленность, выступает своеобразным «стержнем» всей личностной организации субъекта. Другими словами, в значительной степени именно благодаря тому, что личность как метасистема встраивается в мотивационную сферу как систему, она приобретает еще одно фундаментальное свойство – свойство самоорганизации.
3.Чем в большей степени метасистема встраивается в систему, тем обе они становятся эффективными, тем в большей степени они оказываются в состоянии использовать потенциал другу друга при реализации своих функций. С этих позиций становится очевидной ограниченность сферы действия одной из своего рода «аксиом» классического системного подхода. Согласно ей, полагается, что, чем более та или иная система является самостоятельной по отношению к иным системам и метасистемам, самодостаточной, тем более она эффективна, совершенна и развита. В свете изложенного можно считать, что для определенного класса систем все обстоит как раз наоборот. Чем в большей степени какая-либо система воплощает в себе черты метасистемы и чем в большей степени она детерминируется ею (и содержательно, и структурно, и динамически), тем большим потенциалом она обладает, тем более развитой и эффективной она является.
4. Как известно из методологии системности, метасистемный уровень организации любой системы является не только иерархически высшим, но и принципиально открытым [10,77]. Это означает, что именно через него та или иная система взаимодействует с иными системами и развивается в таком взаимодействии. Метасистемный уровень с этих позиций представляет собой своеобразное связующее звено в плане механизмов генезиса новых, прежде всего, социально обусловленных мотивов.
Таким образом, именно синтез двух механизмов – механизма открытости метасистемного уровня и механизма его встраивания в мотивационную сферу - позволяет обеспечить непрерывное возникновение, формирование и последующий генезис все новых мотивов (прежде всего – социально обусловленных). Не только личность в целом, но и ее мотивационная сфера формируются, развиваются, переструктурируются под влиянием действия указанных механизмов. Под влиянием открытости метасистемного уровня и, следовательно, постоянных изменений, происходящих на нем под влиянием социальной детерминации, личность никогда не является статичным образованием. В нее (то есть в метасистему по отношению к мотивации) постоянно и с объективной необходимостью вносятся изменения, трансформации и даже элементы хаоса. Личность не только встраивается в мотивационную сферу, но и сама постоянно перестраивается, находится в динамике, в развитии. И это, естественно, не может не сказываться на самой мотивационной сфере. Она предстает при этом уже не только как система со встроенным метасистемным уровнем, но и как система с постоянно перестраивающимся метасистемным уровнем. Под влиянием этих постоянных личностных перестроек мотивационная сфера в таком случае никогда не может быть системой в полном и строгом смысле слова – как нечто гармоничное, скоординированное, целостное «хорошо организованное» образование и пр. В мотивационную сферу как в систему со встроенным метасистемным уровнем постоянно и совершенно объективно вносятся элементы неупорядоченности, дезорганизации, хаоса – так сказать, «асистемности». Отсюда следует, в частности, что и само выражение, прочно вошедшее в понятийный аппарат психологии, – «мотивационная система личности» не вполне корректно.
Точнее было бы сказать следующим образом: мотивационная сфера «стремится быть» системой, но никогда не является ею в полном и строгом смысле этого понятия - как целостности, достигшей стадии «хорошей организованности». Под влиянием «возмущающих» воздействий со стороны встраивания в нее метасистемы постоянно вносятся элементы дезорганизационных тенденций и возникающих вследствие этого элементов хаоса. В этом состоит источник многих мотивационных коллизий и конфликтов личности, но в этом и ее источник, и движущая сила постоянного развития как личности в целом, так и ее мотивационной сферы.
Итак, на основе проведенного анализа можно сделать существенное в контексте рассматриваемых задач заключение. Оно состоит в том, что с точки зрения развитого здесь подхода к трактовке мотивационной сферы как системы со встроенным метасистемным уровнем исторически сложившееся и наиболее традиционное понятие «мотивационная система личности» требует определенной коррекции и даже некоторого критического переосмысления. Дело в том, что даже на этапе относительно сформированной личности, на этапах ее «онтогенетической стабильности» любые объективно происходящие в личности (то есть на метасистемном уровне) изменения переносятся на «системный уровень», то есть в собственно мотивационную сферу. Тем самым личность постоянно изменяется, никогда не остается «статичной». Личность, то есть метасистемный уровень, постоянно, самим фактом перемен, происходящих в ней, вносит «возмущающие» воздействия в мотивационную сферу.
Таким образом, весь проведенный выше анализ свидетельствует о наличии отчетливо выраженной и пока не раскрытой в полной мере специфики организации мотивационной сферы как системы, а также о специфике ее отношений с метасистемой – личностью. По нашему мнению, раскрытию этой специфики как раз и могут способствовать те представления о своеобразии систем со встроенным метасистемным уровнем, которые сложились к настоящему времени в методологии системного подхода и о которых было сказано выше. Мы считаем, что мотивационную систему необходимо рассматривать не как систему классического типа, а как систему со встроенным метасистемным уровнем. Это означает, что в мотивационную систему встроены, по сути, все основные личностные образования: личность как метасистема функционально воспроизводится в мотивационной системе. Любое личностное образование принадлежит одновременно и к личности (метасистеме), и к мотивации (системе). Мотивационная система как бы ассимилирует весь личностный потенциал и, прежде всего, возможности личностной регуляции совокупности побудителей (мотивов) поведения. Личность же (как высший метасистемный уровень организации субъекта) раскрывается при этом со своей динамической, «энергетической» стороны как многомерная и иерархически организованная система реальных мотивов деятельности и поведения. Не переставая быть «частью» метасистемы в онтологическсом смысле, в то же время мотивационная сфера очень специфична по своему статусу в ней: функционально она является либо однопорядковой со всем «целым» (то есть с самой личностью), либо даже может включать ее в свой состав, соподчинять ее себе, регулируя ее (точнее, ее поведенческую и деятельностую активность).
Вместе с тем такая трактовка не стирает реальные различия между метасистемным и системным уровнями, то есть между личностью как таковой и ее мотивационной системой. Дело в том, что в основе их соотношения (встраивания) лежит фундаментальный и общепризнанный общепсихологический механизм. Он, как известно, базируется на том, что подавляющее большинство психических образований имеют содержательную и динамическую составляющие. В содержательном плане они предстают как характеристики личности; в динамическом плане они, синтезируясь друг с другом, предстают как совокупность компонентов мотивационной системы. Чем в большей степени личностные образования представлены в мотивационной системе, чем более они в нее встроены, тем более зрелой, развитой, обогащенной способами реализации потребностей и мотивов будет и сама мотивационная система. Кроме того, мотивационная система как система со встроенным метасистемным уровнем имеет очевидные преимущества. Так, в частности, она обогащается, используя весь потенциал метасистемы (личности). Как следствие этого, мотивационная система резко повышает свои возможности, действенность, адаптивный потенциал. Имеет место и обратный процесс: личностные образования, встраиваясь в мотивационную систему, приобретают динамический потенциал, что в конечном итоге лежит в основе формирования мотивации самодетерминации, саморазвития и самоактуализации личности.
