Возникновение неколичественного понимания информации

Дефиниции того, что, собственно, значит термин «информация»

(при определении количества информации – авт .) не потребовалось.

В. В. Налимов [11]

Вполне естественно, что неопределенный термин стал использоваться кем и как угодно. Это привело к его условному, публицистическому пониманию, опять же не требующему никакого определения, кроме разве что его прямого переводного значения «разъяснение». В 60-х годах еще требовалось указывать явное отличие работы с информацией (понимаемой сигнально), от всех остальных ее пониманий.

Поэтому в конце 60-х годов в литературе появился термин «информатика», причем без особых претензий на индивидуальную сущность и пользу от его употребления. Под ним понималось объединение методов обработки информации, не предусматривавших в явном виде процесс управления или передачи информации по каналам связи (например, перевод с одного языка на другой, поиск заданного типа информации и т.д.).

При этом к определениям такого рода обычно прилагалось добавление, что практически все приемы обработки информации, разработанные в информатике, применяются в системах управления. Последнее добавление несколько смущало умы и затрудняло понимание смысла определения, ибо возвращало нас к понятию информации как управляющего сигнала. Это был знаковый момент, общество «потеряло возможность спокойно жить» без определения информации, вернее только с ее сигнальным пониманием.

Все это вместе еще раз свидетельствовало об изначально неопределенном месте (объеме понятия) термина «информация», впрочем, как и термина «информатика». Это был «сигнал» о том, что количественный подход к информации себя исчерпал. Поэтому, без явного признания указанного выше факта, в конце 70-х годов информатикой стали называть «отрасль науки, изучающую структуру и общие свойства научной информации (!?), а также вопросы, связанные с ее сбором, хранением, поиском, переработкой, преобразованием, распространением и использованием в различных сферах деятельности».

Достаточно ясно, что, хотя речь внешне стала идти о другом предмете, проблема размежевания информации с управлением, выдвинутая в 60-е годы, осталась проблемой неразрешимой, а значит, информатика в этом смысле так и не сформировалась. Она и не может сформироваться до тех пор, пока не будет достигнуто общее соглашение о терминологической сущности, о том, что именно наука будет понимать под информацией.

Принятые в научном мире множественные ссылки на различные трактовки того или иного термина здесь абсолютно неприемлемы. Сколько будет трактовок информации, пытающихся совместить ее количественную, модельную сущность еще, с чем-либо, кроме «передачи по каналам связи», столько будет однозначных провалов в любых построениях на таких основах, ибо еще основатели количественной теории информации показали, что определение информации для теории не нужно.

Способов же определения количества информации сколько угодно, начиная от Хартли, все «подтверждают его правоту К. Шеннона» – по Колмогорову, Рашевскому, Карнапу, Бар-Хиллелу и т.д. Но дефиниции того, что, собственно, значит здесь термин «информация», никому из них не потребовалось.

О балансе энтропии и негэнтропии

Понятие количества информации совершенно естественно

связывается с классическим понятием статистической

 механики – понятием энтропии.

Н. Винер

Казалось бы, научная общественность должна была постепенно отойти от количественной теории, объявить ее, как это и было, количественной теорией сигналов, связи, или даже информации в количественном смысле и пойти вперед «неколичественно». Однако возникло некоторое препятствие, связанное с легкостью связи понятий информации и энтропии (негэнтропии), исходящего из указанного выше понимания информации Н.Винером.

В литературе (Н. Н. Кондаков по Урсулу) обычно приводится следующий пример. По теории информации если сообщение не снимает неопределенности, то оно не содержит информации, если же сообщение позволяет более определенно задать предмет, то в сообщении содержится информация. Так утверждается, что сообщение типа «Волга впадает в Каспийское море» для человека, знающего географию, не содержит информацию, так как не несет ничего нового, но для школьника младших классов может обладать элементом новизны и тогда является информативным. Строго говоря, это сообщение может оказаться информативным или не информативным для кого угодно, и мы еще побеседуем об этом смешном примере.

Наш курс не предусматривает математических изысканий по рассматриваемым вопросам, во-первых, потому, что математика и интеллектуальные системы обычно не рассматриваются во взаимодействии, а во-вторых, потому, что мы говорим об общности понятий, неприемлемых для сегодняшнего состояния математики, задающей контекстно-независимое понимание объектам, которые мы трактуем как принципиально и полностью контекстно-зависимые. Их смешение в нашем понимании абсолютно невозможно, как невозможно понимание смешанного восклицания: «Эврика! Ничего не понимаю!» Принципиальная сущность этой невозможности является кардинальным моментом в усвоении материала.