Должны содержать термины о чувственных ощущениях (принцип Карнапа)

Должны включать имя протокольного лица (принцип Нейрат)

Должны включать термины, указывающие на сиюминутность чувственного восприятия субъекта (принцип Шлиха)

Проблема интерсубъективности протокольных предложений, т.е. протокольные суждения не должны включать опыт переживания многих субъектов. Так утверждение «небо голубое» не может быть протокольным, поскольку «голубое» в данном случае означает не сиюминутный опыт субъекта, а мнение большинства, которые имели схожие переживания

Однако для разрешения данных противоречий неопозитивисты пришли к вещной, а не феноменолиской трактовке протокольных предложений - протокольные предложения должны содержать термины, выражающие чувственно воспринимаемые вещи и их свойства.

Критерием истинности протокольных предложений неопозитивисты признали наблюдение.

Но здесь неопозитивисты пришли к проблеме наблюдателя и наблюдаемости. Известно, что измерительные приборы могу исказить результаты эксперимента, но более того присутствие самого наблюдателя приводит к изменению результата эксперимента. А значит, невозможно сохранить интерсубъективность. Более того даже язык неизбежно приводит к искажению эмпирического опыта.

Поэтому все поиски математиков, логиков и философов нейтрального языка описания экспериментальных данных провалились.

Неопозитивисты ввели критерий верифицируемости как критерий научной истины.

Предложение науки верифицируемо, если можно свести к протокольному предложению, истинность которого можно проверить с помощью наблюдения.

Но и этот критерий, так же не выдержал проверку временем. Во-первых, этот критерий приводил к элиминированию философии как науки, поскольку никакую из философских истин нельзя проверить наблюдением. Более того естественнонаучные модели построены на базисе идеализированных объектов и категорий, например - точка, тело, идеальный газ, точечное событие и пр. Такие категории и объекты не верифицируемы, но их невозможно выкинуть из науки.

 Другая проблема верифицируемости связана с общими суждениями. И общего положения выходит бесконечное множество следствий, т.е. протокольных предложений, которые должны быть подтверждены экспериментально. Но невозможно поставить эксперимент на бесконечное множество утверждений. А значит, все теоретические законы науки становятся неверифицируемыми. Следовательно, если следовать критерию верифицируемости, то практически все теории естествознание станут ненаучными, останутся только суждения о частных фактах.

Чайник Рассела

Диспуты о религии часто сводятся к одному тезису: “А вы докажите, что Бога\Будды\Летающего Макаронного Монстра нет!” В 1952 году математик, мыслитель и просто хороший человек Бертран Рассел написал статью “Есть ли Бог?”, в которой было сказано следующее:

Если бы я стал утверждать, что между Землей и Марсом вокруг Солнца по эллиптической орбите вращается фарфоровый чайник, никто не смог бы опровергнуть моё утверждение, добавь я предусмотрительно, что чайник слишком мал, чтобы обнаружить его даже при помощи самых мощных телескопов. Но заяви я далее, что, поскольку моё утверждение невозможно опровергнуть, разумный человек не имеет права сомневаться в его истинности, то мне справедливо указали бы, что я несу чушь. Однако если бы существование такого чайника утверждалось в древних книгах, о его подлинности твердили каждое воскресенье и мысль эту вдалбливали с детства в головы школьников, то неверие в его существование казалось бы странным, а сомневающийся — достойным внимания психиатров в просвещённую эпоху, а ранее — внимания инквизиции.

Парадокс Чайника Рассела заключается в следующем – ученый не обязан доказывать, что чего-то не существует. И наоборот, любое утверждение о существовании предмета или явление должно быть чем-то подкреплено.

 

Противоречия, на которые натолкнулись неопозитивисты, были частично преодолены в деятельности постпозитивистов. Направление постпозитивизма было связано с трудами Карла Поппера.

Однако главная специфика позиции Поппера состояла в выдвижении в качестве критерия разграничения научных и метафизических утверждений принципа фальсификации (опровержения). В общей форме этот принцип означает следующее: к научным теориям относятся только такие теории, для которых можно определить их «потенциальные фальсификаторы», то есть противоречащие им положения, истинность которых может быть установлена посредством некоторых общепринятых процедур экспериментального порядка.

Поппер противопоставляет теорию эмпирическим предложениям. К числу последних он относит единичные предложения, описывающие факты, например, «Здесь сейчас стоит стол», «10 декабря 2007 г. в Москве шел снег» и т.п. Совокупность всех возможных эмпирических или, как предпочитает говорить Поппер, «базисных» предложений образует некоторую эмпирическую основу науки. В эту основу входят и несовместимые между собой базисные предложения, например, «10 декабря 2007 г. в Москве было ясно», поэтому ее не следует отождествлять с языком истинных протокольных предложений логических позитивистов. Научная теория, считает Поппер, всегда может быть выражена в виде совокупности общих утверждений типа «Все тигры полосаты», «Все рыбы дышат жабрами» и т.п. Утверждения такого типа можно выразить в иной, но эквивалентной форме: «Неверно, что где-то существует неполосатый тигр». Поэтому всякую теорию можно рассматривать как запрещающую существование некоторых фактов или как говорящую о ложности описывающих их базисных предложений. Например, наша «теория» утверждает ложность базисных предложений вида «Там-то и там имеется неполосатый тигр». Вот эти базисные предложения, запрещаемые теорией, Поппер называет «потенциальными фальсификаторами» теории. «Фальсификаторами» — потому, что если запрещаемые теорией факт имеет место и описывающее его базисное предложение истинно, то теория считается опровергнутой. «Потенциальными» — потому, что эти предложения могут фальсифицировать теорию, но лишь в том случае, когда будет установлена их истинность. Отсюда понятие фалъсифицируемости определяется следующим образом: «теория фальсифицируема, если класс ее потенциальных фальсификаторов не пуст»

Из попперовского понимания критерия фальсификации следует, что, хотя мы не в состоянии установить истинность теории, мы можем – на основе строгих рациональных процедур – определить, когда теория является ложной. Осуществление «честной фальсификации», которая не опровергает данную теорию, позволяет принять данную теорию. И хотя эта теория в конечном счете обнаруживает свою ложность, в противном случае она была бы «метафизической», а не научной, в данный момент ее можно рассматривать как определенное приближение к истине. Таким образом, прогресс научного знания состоит в последовательной смене одних ложных теорий другими теориями, тоже ложными, но ближе стоящими к истине. Для того, чтобы определить истинность теории, нет необходимости заниматься поисками конечных оснований знания, для этого достаточно взять любой момент развития теории и посмотреть, не содержит ли опыт, а вместе с ним и конкурирующие теории, содержание, способное опровергнуть эту теорию.

 

_____________________________

Особое место философия экзистенциализма отводит постановке и решению задачи свободы. Они рассматривают её как определённый выбор личности из целого миллиона возможностей.

Предметные вещи и животные не имеют свободы, так как они изначально имеют сущность.

 Для человека же предоставлена целая жизнь, чтобы изучить её и понять смысл своего существования.

 Поэтому разумный индивид отвечает за каждый совершенный поступок и не может просто так делать ошибки, ссылаясь на определённые обстоятельства. Философы-экзистенциалисты считают человека постоянно развивающимся проектом, для которого свобода – это ощущение разделения личности и общества. Понятие трактуется с точки зрения» свобода выбора», но не «свобода духа». Это неприкасаемое право каждого живого человека.

 Но люди, которые хотя бы раз выбирали, подвергаются новому чувству - тревоге за правильность своего решения. Этот замкнутый круг преследует человека до самого последнего пункта прибытия - достижения своей сущности.

 

 Сартр «успех совершенно не важен для свободы».

В свете сказанного реальная целеполагающая деятельность человека предполагает три значения свободы:

1) она означает способность самостоятельно выбирать цели действия;

 2) действовать ради достижения целей;

 3) достигать поставленных целей.

Игнорирование хотя бы одного из названных аспектов ведет к серьезному ограничению или даже отрицанию свободы.

 Сартр еще более суживает реальное содержание понятия свободы, говоря, что ее нельзя отождествлять с сознательной постановкой цели.