2020-04-20
74
А. А. СТОЛЯРОВ
МАРЦИАН КАПЕЛЛА (Martianus Minneius Felix Capeila) (2-я пол. 5 в. н. э.), латинский платоник, последний латинский выразитель «религии культуры» — спасения через пайдейю. Известен как автор сочинения «О браке Филологии и Меркурия» (De nuptiis Philologiae et Mercurii), написанного в конце 470-х (Fabricius, p. 305-306; Shanzer, p. 5-28).
472 МАРЦИАН КАПЕЛЛА
Образцом при построении текста М., принадлежащего к римской риторической традиции, послужили следующие греческие и латинские источники: Менипповы сатиры (чередование прозаических разделов и стихотворных вставок); «Метаморфозы» Апулея (стиль, аллегория, философские доктрины), «Девять наук» Варрона (свод дисциплин), «Халдейские оракулы» и работы Порфирия, разъясняющие их (философская система М.), а также «Естественная история» Плиния (география, астрономия), «Начала» Евклида Александрийского и «Введение в арифметику» Никомаха из Герасы (арифметика) и др.
Структура и содержание De nuptiis. Сочинение M. состоит из 9 книг. Первые две книги (I—II, 1-220) представляют собой аллегорический роман, повествующий о бракосочетании бога Меркурия со смертной Филологией (позднее это соединение толковалось как союз красноречия и ученого знания; наук «тривия» и, согласно делению Боэция, «квадривия» - Boeth. Inst, arithm. I, 1). Далее изложены основы необходимых для воспитания образованного человека семи свободных наук, представленных М. в образе божественных существ, выступающих перед богами с соответствующими речами. Завершает сочинение автобиографическое стихотворение (IX, 997-1000), содержащее посвящение сыну М. (997).
|
|
|
В аллегорическом вступлении причудливо переплетены неопифагореизм, религиозные идеи этрусков, неоплатонические и стоические представления, заимствования из египетских культов и герметизма. Физика и космология близки к платоническим. Пантеон богов представлен в духе астральной религии. В грамматическом разделе (III, 221-326) изложено учение о звуках, буквах, их позициях в словах, произношении, частях речи, с описанием правил склонения и спряжения. Книга о диалектике (IV, 327^424) посвящена логике, восходящей к Аристотелю. Изложено учение о роде, виде, видовом отличии, существенном и привходящем признаке, определении и разделении. Также изложено учение о способах наименования, омонимах и синонимах, о суждении и его видах, силлогизме. Риторический раздел (V, 425-566) представляет собой продолжение и развитие предыдущего изложения. В частности, повествуется об искусстве составления и произнесения речей. В книге о геометрии (т. е. о географии) (VI, 567-724) обсуждается форма и положение земли. В арифметической секции (VII, 725-802) изложено учение о числе (четные и нечетные, простые и сложные и пр.); в традиционном пифагорейско-платоническом ключе описана первая десятка (731-742). В астрономической части (VIII, 803-887, окончание утрачено) прослеживается устройство небесной сферы, на которой выделены десять небесных окружностей; говорится о созвездиях, восходе и заходе светил, движении планет, величине кругов, по которым движутся Луна, Солнце и др. планеты. Заключительный раздел посвящен гармонике (включая учение о звучании небесных сфер) (IX, 888-996) и теории влияния музыки на все живое и неживое. Описывая тоны, аккорды, лады, деления, ритм, его типы, М. указывает на то, что настоящим предметом этой дисциплины является космос и его гармоническое устройство (921).
|
|
|
Философские представления М., изложенные в аллегорической манере, можно реконструировать на основании De nupt. I, 1-97 и Π, 98-80. В построениях M. присутствуют два плана: 1) теологический, проявляющийся в описании деятельности различных богов, символизирующих ум, небес-
МАРЦИАН КАПЕЛЛА 473
ные тела и духов (демонология), и в изложении астрономических представлений; и 2) психологический (Gersh, p. 606-646).
I. Теология. Применительно к миру М. говорит о двух первоначалах, описывая (II, 202-205) прибытие Филологии на сферу неподвижных звезд и ее молитву «источниковой деве» (fontanam virginem), a также силе (potestatem) Единожды и Дважды Запредельного (атга£ και Sis* етгекема) [II, 204-205]. Единожды Запредельное - это Отчий ум (πατρικός νόος [ср. Огас. fr. 39]), Дважды Запредельное - Второй Ум (νόος δβύτερος [ср. Огас. fr. 7-8]), производящий душу (φυχη άρχιγενβθλος), символизирующую женский источник (ср. Огас. fr. 51-52). Первое начало описано как недоступное даже знанию богов (II, 202), хотя и достижимое для некоторого рода интеллектуальной активности; оно превосходит премирные (extramundanas) блаженства (II, 202); оно описано как существование истины, происшедшей из того, что не существует (II, 206); как огненный мир (II, 201), возможно, сам огонь (IX, 910) и (или) источник огня (И, 206). Ассоциируемое с глубиной (II, 204), оно троично по природе и относится ко всему как Отец (II, 204), как сила (II, 185) и как ум (IX, 910). В целом, первое начало изображено как охватывающее всю Вселенную и как истина того, что существует.
Второе начало, согласно М., не просто едино, но едино во множестве. Его функции проявляются в виде образов и действий различных богов (И, 203): (i) Юпитера, как священного ума (I, 92: 6 νους sacer), связующего каждую из планетарных сфер (ср. Porph. In Tim. fr. 20); отождествляемого с монадой и причинной силой его идеальных и умственных образов (VII, 73); (ii) Афины, о которой говорится как о вершине рассуждения и священном уме богов и людей (VI, 567), как о разумении и понимании судьбы, уме мира (VI, 567); как о сфере пылающего эфира (VI, 567), что эквивалентно уму наиболее удаленной сферы (ср. Varro. Antiqu. fr. 205 [ар. Macr. Sat. Ill, 4, 8] - 206 [ар. Aug. Civ. D. VII, 28]); (iii) Солнца, занимающего среднее место в небесной системе и под разными именами охватывающего весь мир (II, 191-192), позиционируемого как «источник ума» (И, 193), как бытие, «три буквы [имени которого] образуют священное имя и знак ума» (II, 193), как отец ума (II, 193), сила неведомого отца (И, 185), «первый отпрыск» (II, 188), единственно почитаемое после отца (II, 193) и как лик отца (II, 193), что свидетельствует о тесной связи ума солнца с первоначалом; и (iv) Меркурия, описанного как божественность, через которую бдительный и рассудительный ум наполняет разумением глубину Вселенной (II, 126), и связанного с высшим началом (Юпитером) через веру, речь, благодеяние, как истинный гений (I, 92), что демонстрирует объединение различных умов в единое целое. Второе начало также играет роль вместилища трансцендентных идей, сообразно которым Бог-творец наделил формами этот видимый мир, представленный в виде сферы (I, 68), состоящей из множества элементов: всего неба, воздуха, морей, разнообразия земли, всех видов и родов живых существ. При этом М. воспевает качества числа три, говоря, что оно означает совершенство Вселенной, т. к. монада связана с Богом-создателем, диада -с порождающей материей, триада - с идеальными формами» (VII, 733).
|
|
|
В астрономической части (VII), посвященной разъяснению различных родов движения небес, осуществляющие такое движение классические боги, которые одновременно и антропоморфны, и символизируют планеты (I, 73-75 - II, 183-185; I, 75 - И, 183; I, 75 - И, 189; I, 75 - II, 185), представ-
474 МАРЦИАН КАПЕЛЛА
лены в качестве божественных и соотносящихся с божественностью небесных тел: Луны, Меркурия, Венеры, Солнца, Марса, Юпитера, Сатурна, вплоть до неподвижной сферы, отстоящих друг от друга на определенном расстоянии (измеряемом интервалами, тонами и полутонами).
Боги как духи (демонология). Теологические представления о богах как о духах выявляются из описания 16 регионов небес, где находятся жилища различных богов. В 1-м - жилище Юпитера, «совет богов» или Пенаты, Лары, Янус и др.; во 2-м - жилище Юпитера, Марса Квирина, «воинственного Лара» (lar militaris) и более отдаленных богов, и т. д. (1,45-61). Некоторые из богов (Юпитер, Марс, Лары) у М. появляются в нескольких регионах. Все боги, которых возможно распределить по 4-м основным точкам окружности (по компасу) - что восходит к представлению этрусков о делении небес (ср. Cic. Divin. II 87-89); Plin. Nat. hist. II 143; Serv. In Aen. VIII, 427) - классифицируются М. в соответствии с местом их обитания. Упорядочение богов подразумевает не только их иерархию в целом, но и иерархию внутри каждой группы богов.
Духи - которым М. присваивает разные названия («могущества», «божества» (II, 149: numina); «одушевленные», «души и умы»; «души») - распределился по 5 категориям следующим образом (II, 150-167). 1) Духи, которые спускаются с самого эфира и кружат подле высшей сферы на том расстоянии, на котором расположена орбита Солнца (могут быть: а) огненной и пламенной сущности; Ь) бесстрастными; с) величайшими в добродетели; d) упорядочивающими таинства сокрытых причин; е) подвластными правлению Юпитера; f) называемыми божественными и небесными). 2) Духи, которые находятся «между течением Солнца и орбитой Луны» (а) менее яркие и светлые по сравнению с небесными, но еще недостаточно телесные, чтобы быть видимыми взором людей; Ь) причастные пассивности; с) менее добродетельные; d) собирающие пророчества, сны и предзнаменования, охраняющие души и умы всех людей, и как гении заботящиеся об отдельных смертных; е) подвластные правлению Юпитера; f) именуемые «ангелами», «демонами», «посредниками»; g) именуемые «Ларами»). Далее, 3) духи, которые обитают в высшей части пространства между орбитой Луны и Землей и тем самым в высшей части воздуха, распространенного под Луной (эти духи: а) обладают эфирной сущностью; Ь) прича-стны пассивности; с) менее добродетельны; d) рождаются в человеческом образе, чтобы помогать всему миру; е) подвластны Плутону там, где Луна, главенствующая в этой части воздуха, называется Прозерпиной; f) называются полубогами или частично богами). Далее 4) духи, которые обитают от средней части воздуха до пределов гор и земли (они а) обладают воздушной сущностью; Ь) причастны пассивности; с) менее добродетельны; d) связываются с телами в момент зачатия и любимы этими телами и после жизни; е) подвластны Плутону; f) называются полубогами и героями). В эту категорию духов входят Маны, Лемуры, Ларвы, Мании и Фурии (И, 162-164). И наконец, 5) те, чьи души, покидая свои тела, поражаются воздухом, окружающим сферу земли; они обеспокоены идущими сверху жаром и паром и влажностью снизу; эти духи: а) обладают воздушной сущностью; Ь) после долгой жизни умирают как люди; с) злы по природе; d) способны предвидеть, атаковать, вредить; е) подвластны Плутону; f) именуются злыми. Такие духи включают в себя Фавнов, Сатиров, Нимф, и др.
|
|
|
МАТЕРИЯ 475
П. Психология. Основу учения М. о человеческой (индивидуальной) душе (в роли которой выступают Филология, ее паланкин, на котором она поднимается на небеса для бракосочетания с Меркурием, и богиня Психея) составляет представление об обожении такой души (I, 94-96; II, 125; II, 131). Обожение является участью тех, кто заслужил его в земной жизни; напротив, участью тех, кто использовал земную жизнь плохо, будет вечное мучение в Перифлегетоне. Обожение души достигается через процесс очищения, состоящего из двух стадий: изрыгания письменных наук всех родов (И, 136) и испития из яйца, соотносящегося с округлой и одушевленной сферой (II, 140) и символизирующего ее. Символизм человеческой души проявляется в описании украшенного звездами паланкина (И, 133), которого не касается бренное (И, 134), поднимаемого ввысь четырьмя персонифицированными психологическими качествами: идущими впереди «Работой» (Labor) и «Любовью» (Amor), и держащимися позади Заботой (Epimelia) и Бдительностью (Agrypnia).
M. говорит о двойственной природе души: земной (происхождение Филологии) и божественной (достигаемой через приобретение Филологией определенных качеств и свойств: сияющего эфира, жилища богов, родства с Юпитером). Двойственная природа отдельной души, ее связь с космической (мировой) душой и её небесная сущность заданы происхождением Психеи - дочери Энтелехии (источника всех душ; ср. Cic. Tusc. I 22) и Солнца (наиболее важного из небесных тел, I, 7).
Соч.: Martianus Capeila. De nuptiis Philologiae et Mercurii. Ed. A. Dick. Lpz., 1925; Martianus Capeila. De nuptiis Philologiae et Mercurii. Ed. J. Willis. Lpz., 1983; Martianus Capella and seven liberal arts. Tr. and notes by W. H. Stahl, R. Jonson, E. L. Bürge. Vol. II (N. Y.; L., 1971-1977); на франц. яз.: Martianus Capella. Les noces de Philologie et de Mercure. T. VIL Livre VII: L'Arithmétique. Texte et. et trad, par J.-Y. Guillaumin. P., 2003; Idem. Les noces de Philologie et de Mercure. T. IV. Livre IV: La dialectique. Texte et. et trad, par M. Ferré. P., 2007.
Лит.: Fabricius J. A. Bibliotheca latina mediae et infimae latinitatis. Hamb., 1734-1736 (repr. Fir., 1858), p. 305-306; Courcelle P. Martianus Capella, - Idem. Les lettres grecques en Occident de Macrobe à Cassiodore. P., 1943, p. 198-205; Shanzer D. A. Philosophical and literary commentary on Martianus Capella's «De nuptiis Philologiae et Mercurii». Bk. I. Berk.; L.Ang.; L., 1986, p. 1-44; Cameron A. Martianus and his first editor, - CPhil 81, 1986, p. 320-328; Gersh S. Martianus Capella, - Idem. Middle platonism and neoplatonism. The Latin tradition. Vol. IL Notre Dame, 1986, p. 597-646; Turcan R. Martianus Capella et Jamblique, - REL 36, 1958, p. 235-254; Weinstock S. Martianus Capella and cosmic system of the Etruscans, - JRS 36, 1946, p. 101-129. Уколова В. И. Брак Филологии и Меркурия. Марциан Капелла, - Поздний Рим. Пять портретов. М., 1992, с. 85-101; Лосев А. Ф., Тахо-Годи А. А. Макробий и Марциан Капелла - философствующие писатели поздней античности, - Античность в контексте современности. Вопросы классической филологии. Вып. 10. М., 1990, с. 5-33; Лосев, ИАЭ VIII. Итоги тысячелетнего развития. Кн. 2. М., 1992, с. 153-161 («Марциан Капелла»); Петрова М. С. Марциан Капелла (просопографический очерк), -Диалог со временем. Вып. 2. М., 2000, с. 110-141; Шишков А. М. «Марциан Капелла», в кн.: Средневековая интеллектуальная культура. М., 2003, с. 12-18.
М. С. ПЕТРОВА
МАТЕРИЯ (υλη), понятие древнегреческой, затем всей европейской философии; играет важную роль в онтологии, натурфилософии, теории познания. Основные значения понятия материи: 1) субстрат, «подлежащее», «то, из чего» (Аристотель) возникают и состоят вещи и Вселенная; 2) бесконеч-
476 МАТЕРИЯ
но делимый континуум, пространство, «то, в чем» (Платон); 3) принцип ин-дивидуации, т. е. условие множественности (Платон, Аристотель, Прокл); 4) вещество, или тело, обладающее инертностью, т. е массой, и непроницаемостью, т. е. упругостью или твердостью (стоики). Материя противопоставляется духу, разуму, сознанию, форме, идее, благу, Богу, актуальному бытию (как чистая потенция), или, напротив, вторичным явлениям сознания как подлинное, объективное, первичное бытие, в зависимости от философской системы.
Термин «материя» - латинская калька древнегреческого слова υλη (которое первоначально означало «лес», древесину как строительный материал; лат. materia - также первоначально «дубовая древесина, строевой лес»). В философию термин υλη впервые введен Аристотелем, латинский перевод «materia» - Цицероном.
Аристотель употребляет термин йЛ^-материя, излагая взгляды своих предшественников. По его утверждению, «первоначало всего», о котором учили большинство философов-досократиков, есть именно материя (вода у Фалеса, воздух у Анаксимена, беспредельное у Анаксимандра, огонь у Гераклита, четыре элемента у Эмпедокла, атомы у Демокрита): «Большинство первых философов считало началом всего одни лишь материальные начала, а именно то, из чего состоят все вещи, из чего как первого они возникают и во что как в последнее они, погибая, превращаются» («Метафизика» 983Ь5—9). С материей отождествляет он и «третье начало» Платона, «хору»-простран-ство. Эту традицию продолжает ученик Аристотеля Теофраст, а затем все древние доксографы и новые историки философии.
Учения первых греческих натурфилософов одно время объединяли под названием «гилозоизма», т. е. «живоматериализма», дабы подчеркнуть отличие их представления о первоматерии как живом и отчасти разумном начале от механистического материализма нового времени. Нередко такой гилозоизм характеризовался как переходная ступень от мифа к логосу, от религиозного мировосприятия к рациональной философии. В первоначалах досо-кратиков видели развитие космогонических мифов Передней Азии. Однако сами натурфилософы сознавали себя не продолжателями, а прямыми оппонентами традиционной мифологии: критика общепринятых религиозных воззрений как бессмысленных и безнравственных составляет полемический пафос ранних досократиков. Главное их стремление - утвердить мир на единой незыблемой, вечной основе, и именно в качестве такого вечного, всеохватывающего начала выступает у них материя; более того, она - живая, движущая и организующая, всемогущая божественная сила. Она обеспечивает единство и стабильность космоса, неизменность и непреложность его законов - то, чего не могли обеспечить враждующие, преходящие и слабые божества традиционной мифологии. Фалесовская вода порождает и объем-лет все космические элементы; «беспредельное» Анаксимандра - божественно и непреходяще, обеспечивает неизменность и постоянство круговорота возникновений и уничтожений в мире; Анаксименовский воздух все проникает, животворит и движет. При этом материальному первоначалу приписывается правильное, закономерное движение (например, разрежение и сгущение у Анаксимена). У Гераклита первоматерия - огонь, вечный, живой и подвижный, он отождествляется с мировым законом, мерой, или разумом -Логосом, обеспечивающим единство противоположностей.
МАТЕРИЯ 477
Эмпедокл, Анаксагор и Демокрит вводят понятие материи как одновременно единой и множественной: четыре элемента Эмпедокла, вселенская смесь частиц Анаксагора, атомы Демокрита.
Учение Платона о материи можно рассматривать как решение проблемы: как обосновать сосуществование множественного эмпирического мира и изначально единого, неизменного и умопостигаемого бытия. Если подлинное бытие - первообраз, а эмпирический мир - его подобие или отражение, то необходимо должно быть нечто, в чем отражается первообраз, что обусловливает отличие от него отражения, и тем самым существование числового множества, движения и изменения. Есть два вида, - рассуждает Платон в диалоге «Тимей», - с одной стороны, «то, что всегда есть и никогда не возникает, с другой - то, что всегда возникает, но никогда не существует. Первое постигается умом и мышлением и всегда тождественно себе; второе - неразумным чувством и мнением, оно всегда рождается и погибает, но никогда не существует в действительности» (27d-28a). Однако необходимо допустить и «третий вид», непостижимый ни уму, ни чувствам, - нечто «темное и дремучее», о чем мы можем лишь догадываться путем «незаконного умозаключения». Этот третий вид - пространство, или материя - служит местом и средой, в которой возникают и гибнут эмпирические вещи, их «матерью», «кормилицей» и «восприемницей», тем «воском», на котором запечатлеваются оттиски вечно сущего; эти оттиски и составляют наш эмпирический мир. Третий вид непреходящ, ибо не возникает и не погибает; но в то же время он и не существует, ибо совсем непричастен бытию. Он не тождествен себе, ибо не обладает никакими свойствами, сущностью или смыслом, и потому же он - не изменчив, ибо в нем нечему изменяться. Если подлинное бытие проявляет себя в эмпирии в виде смысла и целесообразности, законов природы и космоса, обеспечивающих гармонию, порядок и сохранение, то «третий вид» проявляется как «необходимость» — мировая энтропия. Т. обр., то, что зовется в Новое время «законами природы», распадается для Платона на две части: собственно законы, проявление единого мирового разума, источника бытия, и проявления материи-«необходимости», источника тленности и несовершенства. Не обладая никакими качественными характеристиками, платоновская материя наделена одним потенциальным свойством: она способна к математическому структурированию. По описанию Платона, когда подлинное бытие отражается в материи, возникает множество треугольников, равносторонних и прямоугольных равнобедренных, которые затем упорядочиваются в пять видов правильных многогранников; каждый из пяти видов соответствует одному из первоэлементов: тетраэдр - огонь, октаэдр - воздух, икосаэдр -вода, куб - земля, а додекаэдр - элемент неба (впоследствии пятый элемент, quinta essentia, был назван «эфиром» и считался особо тонким живым огнем, из которого состоит небесная сфера и все небесные тела). Материя, в которой существуют эти геометрические фигуры и тела, называется у Платона «пространством» (χώρα, τόπος), но мыслится не как реальное пустое пространство, а скорее как математический континуум. Его главная характеристика - «беспредельность» (το άπβιρον), не в смысле бесконечной протяженности, а в смысле абсолютной неопределенности и бесконечной делимости. Такая материя выступает прежде всего как принцип множественности, противостоящий единому бытию. Очевидное затруднение:
478 МАТЕРИЯ
как объяснить переход от чисто математических конструкций к телам, обладающим массой и упругостью, - по-видимому, не занимает Платона.
Аристотель разрабатывает свое понятие материи. Как ученик и последователь Платона, он принимает, что предметом истинного, научного знания может быть лишь единое, неизменное бытие - идея, или форма (cfôos, μορφή). Но относительно эмпирического мира он расходится с Платоном, не соглашаясь признать ни иллюзорности его существования, ни его непознаваемости. Одна из главных задач Аристотелевой метафизики - обосновать реальность эмпирического мира и возможность науки физики, т. е. достоверного знания об изменчивых вещах. Такая постановка проблемы не позволяет принять досократовское представление о материи как об определенном наборе первоэлементов, где возникновение и изменение мыслится как результат чисто количественных комбинаций этих элементов. Подобное представление лишь отодвигает проблему: вопрос о происхождении самих первоэлементов остается открытым. Аристотель избирает другой путь - релятивирует платоновский принцип множественности, делает материю относительной. Платоновская материя выступает прямой противоположностью вечному бытию (идеям) как небытие; божественному принципу единства - как принцип множественности; идеям как источнику определенности - как «беспредельность» и бесконечность, идеальному Уму - как бессмысленная «необходимость». Для Аристотеля материя -тоже небытие, беспредельность, лишенная целесообразности необходимость, однако главная ее характеристика иная: материя - это то, что ничему не противоположно, материя - это всегда субъект, бескачественное подлежащее (ύποκ€ίμ,€νον) всех предикатов (форм). Материя, по Аристотелю, всегда есть материя чего-нибудь, и понятие материи имеет смысл лишь для пары соотнесенных предметов. Способ познания материи - аналогия (пропорция). Как бронза является материей для статуи, так четыре первоэлемента (земля, вода, воздух, огонь) - материя для бронзы, а невоспринимаемая для чувств и разума первоматерия - материя для четырех элементов. В том же соотношении находятся, например, живое существо, или душа, и его материя - тело; физическое тело и его материя - четыре элемента и т. д. Это значит, что статуя по сравнению с бронзой, или живое существо по сравнению с неодушевленным телом, содержит некий дополнительный элемент -Аристотель называет его тем же словом, каким Платон называл свои вечные идеи - eî8oç, форма. Другая же составная часть всякого существа или вещи, та, что подлежит оформлению и структурированию, и есть ее материя. Материя вовсе не должна существовать независимо от вещи и прежде нее, как в частном случае с бронзой и статуей; так, душа (т. е. одушевленность, жизнь) и тело живого существа не существуют ни до, ни отдельно друг от друга. Аристотель уточняет свое понятие материи в трех, важнейших аспектах: с точки зрения ее способности к изменению, бытия и познаваемости. Говоря об изменении, возникновении или становлении чего-либо, необходимо, согласно Аристотелю, различать то, что становится, и то, чем оно становится. Первое и есть материя, второе - форма, или «составное», т. е. то, что состоит из материи и формы (таковы, по Аристотелю, все сущие вещи и существа за исключением Бога - вечного двигателя, который есть чистая «форма форм» и материи непричастен). Первоматерия, служащая материей для всего сущего, сама не есть сущее. Материя — это небы-
МАТЕРИЯ 479
тие, то μη ον. Однако поскольку материя - понятие относительное, то она -не просто небытие вообще, а небытие чего-то, той вещи, которая может возникнуть именно из этой материи при воздействии определенных причин (действующей, формальной и целевой). Следовательно, всякая материя -это определенная вещь (то8с τι) в возможности ($υνάμ€ΐ). Соответственно и первоматерия, лежащая в основе мироздания, - это не чистое небытие, а потенциальное бытие, то δυνάμει ον. Первая материя существует только в составе данной Вселенной, а не сама по себе, следовательно, другой Вселенной, нежели наша, быть не может. С точки зрения познания материя, как не обладающая ни одним из определений того предмета, для которого она служит материей, есть нечто неопределенное (αόριστον, αμορφον). Поэтому материя сама по себе непознаваема ни теоретически, ни эмпирически. О ее существовании мы заключаем лишь путем аналогии. Благодаря такому понятию материи Аристотель может объяснить все процессы возникновения, изменения и движения как процессы реализации заложенной в вещах предрасположенности к принятию той или иной формы, как актуализацию потенций, или, что то же самое, как оформление и переоформление материи. Аристотелевское понятие материи, т. обр., не обозначает определенный предмет, например, первовещество, а является импликацией научной программы: при исследовании всякой эмпирически данной вещи или класса вещей и явлений ставится вопрос, что именно должно рассматриваться как материя этой вещи и какими именно действующими и формально-целевыми причинами обусловлена актуализация этой материи. В рамках такой программы возможно построение рационального научного естествознания, и это естествознание должно носить квалитативный характер. Научной программой служило и платоновское понятие материи как пространства, принципа множественности и математического континуума: там исследование всякой эмпирической вещи означало выявление ее математической структуры, носителем которой выступала платоновская материя. Соответственно, естествознание, разработанное на основе платоновской программы, должно было носить математический характер - именно поэтому современные физики рассматривают Платона как своего предтечу. После Аристотеля в эпоху эллинизма понятие материи разрабатывается в школах стоиков и неоплатоников. Стоики сводят все сущее к материи, неоплатоники, наоборот, к идее-форме, что позволяет теоретически дедуцировать мироздание из одного источника. Для стоика бытие - едино; все, что существует, составляет Вселенную (то παν, Universum), космос, который поэтому тоже един и единствен. Главный признак бытия - способность действовать и испытывать воздействие. Такой способностью обладают только тела. Следовательно, существуют только тела. Телом стоики считают не всякую вещь, воспринимаемую чувствами (как Платон), но лишь предметы, обладающие упругостью (твердостью, непроницаемостью) и όγκος - трехмерным объемом и тяжестью. Бог, душа и качества предметов, по стоическому учению, тоже телесны. Напротив, пространство, время, пустота, значения слов и понятий - не тела; они представляют собой «нечто» (τι), но не существуют в действительности. Раз пустоты нет, то Вселенная есть физический континуум; следовательно, всякое тело может до бесконечности делиться на тела. Материя, согласно стоическим воззрениям, телесна, едина, непрерывна и представляет собой един-
480 МАТЕРИЯ
ственное сущее. Такая теоретическая система стройна и последовательна, но мало пригодна для объяснения эмпирической действительности. Она нуждается в уточнении — и стоицизм, слегка видоизменив, включает в свою систему платоновско-аристотелевское учение о взаимодействии материи и формы. Поскольку существовать - значит действовать и претерпевать воздействие, постольку внутри сущего - материи — можно различить две части, или два начала (άρχαί): действующее и страдающее. Пассивная часть материи, способная главным образом к страданию, выступает в качестве подлежащего (ύποκβίμβνον) и есть материя в узком смысле слова. Она представляет собой бескачественное тело (αποιον σώμα), или бескачественную сущность (αποιον ουσία), она инертна (бессильна, αούναμος) и неподвижна, но вечна - не возникла и не подлежит разрушению, сохраняя неизменным свое количество. В ней и на нее действует активная часть материи - Логос, которого стоики зовут еще «Богом, Умом, Провидением и Зевсом» (D. L. VII 134). Эта воплощенная Сила, божественный Разум представляет собой теплое газообразное тело, состоящее из смеси тончайших частиц теплого воздуха и огня, и называется «дыханием» - пневма (греч. πνβΰμα, лат. spiritus). Механизм взаимодействия пневмы и инертной первоматерии стоики объясняют с помощью учения о «всецелом смешении» (δι' όλου κρασις). При смешении различных компонентов вселенского континуума могут возникать абсолютно гомогенные смеси: при отделении сколь угодно малой части этой смеси в ней будут наличествовать все компоненты. Пневма - самый тонкий из элементов, смешана повсюду с частицами косной пассивной материи. Функции пневмы у стоиков те же, что функции формы-идеи у Платона и Аристотеля: она сообщает пассивной части материи порядок и структуру, обеспечивает цельность и единство космоса и каждой вещи в нем. Она же является источником изменения и движения. Однако взаимодействие упорядочивающего и пассивного начал объясняется у стоиков чисто физически: будучи силой, пневма создает напряжение (τόνος) между материальными частицами, своего рода динамическое притяжение. Именно к стоическому учению о пневме, вероятно, восходят позднейшие понятия эфира и физической силы в естествознании.
