Становление социальной работы

Первым этапом в развитии социальной работы, берущим своё начало в конце 19 в., является её становление. Вообще становление понимается в философии как процесс формирования какого-либо объекта, предполагающий «переход возможности в действительность»[1]. Основу этого процесса составляют исторические предпосылки становления объекта, делающие возможным его возникновение. Социальная работа как профессиональная деятельность стала возможной благодаря развитию благотворительности, а также созданию системы государственной помощи нуждающимся. Её возникновение в начале 20 в. явилось результатом осознания человечеством сравнительно простой идеи, на выработку которой ему потребовалось, однако, не одно тысячелетие: для того чтобы быть более эффективной, помощь нуждающимся должна стать профессиональной.

 

Профессиональная помощь нуждающимся. Под профессией обычно имеется в виду деятельность, требующая определённой подготовки от тех, кто ею занимаются, и являющаяся для них источником существования. Иными словами, характерными чертами любой профессии являются специальная подготовка и материальное вознаграждение. Эти черты стали приписываться профессии в Новое время, когда в число важнейших ценностей западного общества вошли знание и труд. Хотя знанию придавали большое значение уже в античности, для неё было характерно пренебрежительное отношение к труду как способу зарабатывания денег. Противоположное отношение к труду проповедовал протестантизм, под знаменем которого прошли буржуазные революции в Нидерландах и Англии. Жан Кальвин, например, рассматривал богатство как объективный показатель успехов человека в труде, косвенно свидетельствующих о его богоизбранности. Освящение труда в протестантизме оказало большое влияние на формирование понятия профессии, которое с Нового времени стало обычным. Не меньшее влияние на формирование этого понятия оказало также представление о знании как основе человеческой деятельности, отсутствовавшее в античности и в Средневековье. В предельно лаконичной форме оно было выражено в афоризме «Знание – сила», авторство которого приписывают Френсису Бэкону. Очевидно, что та или иная деятельность становится профессией только тогда, когда она получает общественное признание. Иными словами, общество «приписывает статус профессии группам, от которых ждёт выполнения определённого предназначения»[2]. Потребность в лицах, способных оказывать квалифицированную помощь нуждающимся, привела к появлению социальных работников. С другой стороны, наряду с профессиональной помощью нуждающимся продолжала существовать благотворительная деятельность, которая способствовала развитию у людей чувства сострадания.

 

Благотворительная деятельность, возникшая в Древнем мире, всегда рассматривалась как безвозмездная помощь нуждающимся. Люди, которые занимались ею, получали моральное, а не материальное удовлетворение. При этом от них не требовалось специальной подготовки: в течение долгого времени считалось, что для помощи нуждающимся она излишня. К концу 19 в. в сфере благотворительности сложились мощные общественные организации, усилия которых по смягчению социальных проблем дополнялись деятельностью церкви и частных лиц. В Англии и Соединённых Штатах Америки они были представлены прежде всего Обществами организации благотворительности, занимающимися непосредственной работой с теми, кто нуждался в помощи. Такой же работой занимались представители сеттльментского движения, которые жили в своих благотворительных учреждениях, чтобы иметь возможность постоянного общения с нуждающимися. Несмотря на несомненные успехи, достигнутые к концу 19 в. в сфере благотворительности, отсутствие профессионализма у её деятелей не позволяло им более эффективно помогать людям в решении социальных проблем.

 

Система государственной помощи нуждающимся, сложившаяся к концу 19 в. в странах Европы и Америки, включала в себя два основных элемента: во-первых, более или менее развитое законодательство, регулировавшее отношения в социальной сфере, а во-вторых, специальные органы, и учреждения, задача которых заключалась в проведении политики государства. Социальное законодательство устанавливало правовые рамки, в которых действовали государственные органы, осуществлявшие управление этой сферой, а также подведомственные им учреждения. Становление социальной работы происходило на фоне формирования бюрократии, представлявшей собой неограниченную власть чиновничьего аппарата. Макс Вебер, положивший начало систематическому изучению бюрократии, выражал опасение в утрате ею личностного начала, хотя и отмечал её эффективность. Его опасение разделялось Робертом Мертоном, отмечавшим «контраст между профессиональными методами сотрудника муниципального отдела благосостояния, который воспринимается обращающимися как холодная бюрократическая машина, оказывающая ограниченную помощь после детального исследования того, каковы у «клиента» законные права на получение такой помощи, и неформальными методами участкового уполномоченного, который не задаёт вопросов, не выясняет законности оказания помощи и не «суёт нос» в личные дела»[3]. Говоря об участковом уполномоченном, Мертон имел в виду активиста политической партии, проводящего непосредственную работу с избирателями.

 

Черты бюрократии, отмеченные Вебером и другими исследователями её природы, не оставляли сомнения в том, что для неё в принципе чужд индивидуальный подход к человеческим проблемам. Уже к концу 19 в. стало ясно, что от чиновников нельзя ждать эффективной помощи нуждающимся. С другой стороны, такую помощь не всегда могли оказать члены благотворительных организаций: обладая огромным энтузиазмом, они зачастую не имели элементарных знаний, а также возможности полностью отдаться своему делу. В общественном сознании стран Запада всё более отчётливые очертания приобретала идея профессионализма в деле помощи нуждающимся, реализованная в начале 20 в. Акцент в этом деле стал смещаться «с добровольной благотворительности на научную филантропию. Началась борьба за то, чтобы армия добровольных работников получала гарантированный заработок и соответствующую подготовку»[4]. Ориентируясь специальную подготовку и материальное вознаграждение, помощь нуждающимся превращалась в профессию. В Соединённых Штатах Америки эту профессию сразу же стали называть социальной работой, а в странах Европы – социальной медициной, хотя и в них со временем перешли к американскому варианту её названия, принятому теперь во всём мире.

 

Подготовка специалистов. Благотворительная деятельность и государственная помощь нуждающимся создали условия, при которых социальная работа стала возможной. Действительно, в рамках социального законодательства действовали люди, занимавшиеся помощью нуждающимся, хотя они не получали за неё материального вознаграждения, а уровень их подготовки оставлял желать лучшего. Превращение возможности социальной работы в действительность (или, иными словами, становление её как профессии) началось с подготовки специалистов. Такая подготовка предполагала создание специальных учебных заведений, в которых могли бы заниматься будущие социальные работники. Кроме того, она должна была быть обеспечена учебной литературой, обобщающей накопленный опыт профессиональной помощи нуждающимся, а также излагающей основы её теории. Естественно, что для накопления такого опыта требовалось время, а пока оно не наступило, пионеры социальной работы довольствовались книгой Амоса Уорнера, посвящённой деятельности благотворительных организаций в Соединённых Штатах Америки. Эта книга, вышедшая в 1894 г., называлась «Американская благотворительность».

 

Первые учебные заведения, осуществлявшие подготовку социальных работников, создавались благотворительными организациями. Так, в Англии курсы по подготовке социальных работников были созданы в 1896 г. Обществом организации благотворительности, действовавшим в Лондоне. Практически одновременно с ними аналогичные курсы появились в Германии: они стали возможными благодаря Алисе Саламон, в деятельности которой благотворительность сочеталась с феминизмом. В Соединённых Штатах Америки начало подготовке социальных работников было положено благотворительными организациями, действовавшими в Нью-Йорке и Чикаго. В 1898 г. возникла Нью-йоркская школа филантропии, предназначенная для дружеских посетителей и других волонтёров. Ставшая впоследствии Школой социальной работы Колумбийского университета, она предлагала программу одногодичного обучения для тех, кто занимались помощью нуждающимся. Такую же программу предлагала Чикагская школа гражданского права и филантропии, созданная в 1903 г. Грэмом Тейлором с коллегами. Со временем она стала подразделением Чикагского университета, получившим название Школы управления социальным обслуживанием.

 

Школы социальной работы, открытые сначала в Нью-Йорке, а затем в Чикаго, давали одногодичную подготовку в сфере помощи нуждающимся. На два года была рассчитана программа обучения, которую предлагали всем желающим – как мужчинам, так и женщинам – Институт развития социального благосостояния, открытый в 1899 г. в Амстердаме. Основав первый в мире институт по подготовке социальных работников, Голландия продемонстрировала своё желание развивать профессиональную помощь нуждающимся. Как уже не раз случалось в её истории, она оказалась впереди других стран: символично, что именно в ней – ещё в 16 в. – произошла первая буржуазная революция. Голландия первой в мире устранила политические препятствия для развития буржуазных отношений, а пустившие глубокие корни в её народе принципы равенства и признания уникальности человеческой личности стимулировали деятельность, направленную на помощь нуждающимся. По мнению современных исследователей, эти принципы представляют собой «следствие двух основных факторов голландской истории: во-первых, положение слабой страны в окружении более могущественных держав, таких как Великобритания, Германия и Франция, и, во-вторых, большое многообразие мировоззренческих взглядов и религий внутри своей страны»[5]. Небольшая страна, вынесшая бремя испанского господства, Голландия больше всего ценила землю, а также живших на ней людей. Поэтому открытие Института развития социального благосостояния, символизировавшее переход к профессионализму в деле помощи нуждающимся, явилось закономерным событием в её истории. Оно также ускорило процесс создания учебных заведений, занимавшихся подготовкой социальных работников: к 1910 г. их количество в странах Европы и Америки увеличилось до четырнадцати.

 

Первая мировая война, начавшаяся в 1914 г., не устранила противоречия между её участниками, а только обострила их внутренние проблемы, которые затрагивали экономику, политику и социальную сферу. Обострение этих проблем сопровождалось увеличением числа стран, приступивших к подготовке социальных работников. Если перед первой мировой войной такая подготовка осуществлялась только семью странами, то после её окончания их число стало непрерывно расти. В 1920 г. первые школы социальной работы были открыты в Бельгии и Норвегии, а также – благодаря усилиям Рене Санда – в Чили, которая при поддержке иностранного капитала стала одной из наиболее развитых стран Латинской Америки. В том же году курсы по подготовке социальных работников, действовавшие в Швеции в течение десяти лет, были преобразованы в институт. Наконец, в 1928 г. первая школа социальной работы была открыта также в Италии, которая уже десять лет находилась под властью Муссолини, сочетавшего в своей деятельности политику репрессий с попытками реформирования общества.

 

В 30-е годы продолжился рост числа стран, осуществлявших подготовку социальных работников. В это число вошли Испания (1932), Израиль (1934), Ирландия (1934), Люксембург (1935), Португалия (1935), Греция (1937) и Дания (1937). Социальная работа была известна уже не только на Западе, но и в странах третьего мира, которые втягивались в систему рыночных отношений, подрывавших основы их традиционной экономики. Так, в 1936 г. она вошла в жизнь Индии, крупнейшая промышленная группа которой – «Тата» - основала Институт социальных наук, а также Египта, открывшего у себя курсы по подготовке социальных работников. Вообще к концу 30-х годов социальная работа стала явлением современного мира, хотя говорить о её повсеместном распространении было ещё рано.

 

Подготовка специалистов по социальной работе включала в себя не только организационный, но и методический аспект. Учебные заведения, приступившие в конце 19 – начале 20 в. к её осуществлению, не имели ещё ни квалифицированных преподавателей, ни методической литературы. Что касается учебных пособий по социальной работе, то их тоже практически не было: в Соединённых Штатах Америки ими служили две книги, написанные Амосом Уорнером («Американская благотворительность») и Мери Ричмонд («Дружеское пребывание среди бедных»). Среди первых преподавателей социальной работы было много членов благотворительных организаций, обладавших большим опытом в деле помощи нуждающимся, но не имевших педагогического образования. Понадобилось несколько лет, чтобы в учебных заведениях были разработаны программы по социальной работе. В 1905 г. такие программы появились в Нью-Йорке, а также других американских городах. Дифференциация деятельности социальных работников требовала развития учебных заведений, занимавшихся подготовкой узких специалистов. К подготовке психиатрических социальных работников, потребность в которых резко возросла в связи с окончанием первой мировой войны, приступил в 1918 г. Колледж Смита, находившийся в Нортгемптоне (Массачусетс). Через пять лет Клара Кайзер начала читать курс лекций по социальной работе с группами: её слушателями были студенты Западного резервного университета, расположенного в Кливленде. Развитие сотрудничества между странами Запада ставило на повестку дня унификацию требований, которые предъявлялись в них к образовательному уровню социальных работников. Первый шаг на пути к такой унификации был сделан в 1919 г., когда возникла Ассоциация учебных заведений для профессиональной социальной работы. Эта ассоциация объединяла 17 школ социальной работы, существовавших в Соединённых Штатах Америки и Канаде. В 1937 г., когда она уже называлась Американской ассоциацией школ социальной работы, ею было сформулировано требование для аккредитации учебных заведений, которые входили в её состав. Это требование сводилось к наличию двухгодичной программы, обеспечивающей подготовку магистров социальной работы. Иными словами, критерием профессионализма для социального работника стали считать обладание им степенью магистра.

 

Создание организационных структур. Подготовка специалистов была первым шагом на пути становления социальной работы, за которым последовал второй – создание её организационных структур. Говоря о таких структурах, мы будем иметь в виду организации, выражающие профессиональные интересы социальных работников. Очевидно, что речь идёт о социальных организациях в узком смысле. Действительно, социальная организация в этом смысле рассматривается не как упорядоченность вообще, а как «относительно автономная группа людей, ориентированная на достижение некоторой заранее фиксированной цели, реализация которой требует совместных и координированных действий. Характерной особенностью таких развитых организаций является наличие в них специализированного персонала, прошедшего соответствующую подготовку и выполняющего функцию управления»[6]. Первые организации социальных работников были ещё недостаточно развиты, но их вклад в становление профессиональной деятельности, направленной на помощь нуждающимся, трудно переоценить. Защищая положение о стабилизирующем значении этой деятельности для развития общества, они в то же время боролись за право социальных работников получать плату за свой труд.

 

Первая организация, выражавшая профессиональные интересы социальных работников, появилась в Соединённых Штатах Америки. Ею оказалась Национальная биржа социальных работников, созданная в 1917 г. Как видно из её названия, она занималась вопросами занятости социальных работников, а также оплаты их труда. В 1918 г. свою первую профессиональную организацию создали американские социальные работники, занимавшиеся проблемами охраны здоровья. В течение шестнадцати лет эта организация называлась Американской ассоциацией больничных социальных работников, а затем – медицинских. Принципы деятельности медицинских социальных работников были сформулированы Айдой Каннон, которая работала в Массачусетской общей больнице. Социальные работники, трудившиеся в американских школах, объединились в 1919 г. в Национальную ассоциацию приходящих учителей. Члены этой ассоциации занимались обучением на дому детей-инвалидов, которые не могли посещать школу. Наконец, в 1921 г. возникла Американская ассоциация социальных работников, объединившая представителей различных специальностей. Будучи преемницей Национальной биржи социальных работников, она стала первой организацией, которая получила – посредством регистрации в министерстве юстиции – официальное признание. Создание этой организации означало, что помощь нуждающимся из увлечения небольшой группы энтузиастов, одержимых идеей милосердия, превращалась в деятельность всё большего числа людей, для которых она становилась основным занятием в их жизни.

 

Возникнув в Соединённых Штатах Америки, процесс создания организационных структур социальной работы распространился на другие страны Запада, которые также стали создавать свои национальные ассоциации. По мере создания этих ассоциаций всё более очевидной становилась необходимость объединения их усилий, направленных на дальнейшее развитие социальной работы. В 1926 г. представители семи стран собрались в Париже, где они основали Международный совет по социальному благосостоянию. Этот совет, действовавший до начала второй мировой войны, стал первым международным координирующим органом в области социальной работы. Основные направления его деятельности включали в себя согласование действий по улучшению благосостояния людей, помощь в проведении научных исследований, обмен информацией, а также организацию встреч между социальными работниками разных стран.

 

Выйдя на международный уровень, социальные работники продолжали создавать свои профессиональные организации, действовавшие в отдельных странах. Так, ещё в 1926 г. была создана Американская ассоциация психиатрических социальных работников, члены которой сочетали в своей деятельности помощь нуждающимся с клинической практикой. Потребности развития социальной работы приводили к объединению как отдельных лиц, так и целых организаций, имевших общие цели. Именно они лежали, например, за созданием Американской ассоциации общественного благосостояния, которое произошло в 1930 г. В деятельности этой ассоциации принимали участие социальные работники, а также их организации, озабоченные уровнем развития гуманитарных услуг. Социальные работники принимали также участие в создании организаций самопомощи, членами которых были люди, желавшие решить свои проблемы. Первая такая организация – Анонимные алкоголики – появилась в 1935 г. в Акроне, расположенном в штате Огайо. По её образцу впоследствии были созданы организации самопомощи для наркоманов и азартных игроков, а также родителей, которые жестоко обращались со своими детьми. В 1936 г. появились ещё две организации, ориентированные на решение различных проблем в рамках одной профессии – социальной работы. Речь идёт об Американской ассоциации за изучение групповой работы, а также Национальной ассоциации школ социального управления. С другой стороны, создание организационных структур социальной работы не исключало развитие благотворительности, в которой находила своё выражение потребность людей в совершении добра. Как и прежде, активное участие в благотворительной деятельности принимала католическая церковь, продолжавшая создавать организации, которые занимались помощью нуждающимся. В качестве примера такой организации можно привести Национальную конференцию католической благотворительности, созданную в Соединённых Штатах Америки в 1920 г.

 

Обращение к методологии. Становление социальной работы как профессии сопровождалось теоретическим осмыслением средств, используемых ею для достижения своих целей. Такое осмысление, характерное для любой профессии, относится к области методологии, которая рассматривается обычно как «система принципов и способов организации и построения теоретической и практической деятельности, а также учение об этой системе»[7]. Без него невозможно выявление специфики той или иной профессии, а также передача накопленного в ней опыта от одного поколения к другому. Пока помощь нуждающимся совпадала по существу с благотворительностью, представляющей собой непрофессиональную деятельность, потребности в её теоретическом осмыслении, одним из аспектов которого является методология, не существовало. Иными словами, не существовало теории благотворительности, а следовательно и её методологии, Благотворительность рассматривалась как деятельность, доступная для каждого, кто имел доброе сердце. Переход к профессионализму в деле помощи нуждающимся повлёк за собой обращение к его методологии: общество осознало, что эффективно им может заниматься только тот, кто ему обучен.

 

К проблемам методологии социальной работы впервые обратилась Мери Ричмонд, деятельность которой протекала в Соединённых Штатах Америки: она руководила одним из Обществ организации благотворительности, а после открытия Нью-йоркской школы филантропии стала преподавать в ней. В 1898 г. она опубликовала свою книгу «Дружеское пребывание среди бедных», отразившую её представления о том, какой должна быть помощь нуждающимся. В этой книге впервые появилось выражение «дружеские посетители», которым обозначались сначала волонтёры, а затем оплачиваемые служащие Обществ организации благотворительности, становившиеся социальными работниками. По мнению Ричмонд, дружеские посетители должны были исследовать дома нуждающихся, устанавливать причины существовавших у них проблем и предлагать пути их решения. В 1900 г. американский педагог Саймон Паттен предложил называть их – наряду с представителями сеттльментского движения, которые также оказывали непосредственную помощь нуждающимся, - социальными работниками. При этом он расходился с Ричмонд по вопросу о том, должны ли социальные работники прежде всего защищать своих клиентов или оказывать им различные услуги.

 

Становление социальной работы в начале 20 в. отражало общественную потребность в людях, способных оказывать квалифицированную помощь нуждающимся. С другой стороны, специфическую форму, в которой оно происходило в той или иной стране, ему придавала деятельность отдельных лиц, а также целых организаций, связанных с социальной сферой. В Соединённых Штатах Америки такой организацией была Национальная конференция по социальному благосостоянию: созданная ещё в 1879 г., она трижды переименовывалась, прежде чем получила своё последнее название. Будучи координационным органом, она объединяла усилия государственных, церковных и общественных организаций, а также частных лиц, озабоченных положением в социальной сфере. Национальная конференция по социальному благосостоянию служила также местом дискуссий, на фоне которых происходило становление новой профессии, ориентированной на помощь нуждающимся. Одну из таких дискуссий спровоцировал Эйбрахам Флекснер, который в 1915 г. заявил, что социальная работа не может рассматриваться как профессия. В обоснование своей точки зрения, сформулированной им в обращении к Национальной конференции по социальному благосостоянию, он приводил два аргумента. Первый из этих аргументов сводился к тому, что социальные работники не обладают в достаточной степени личной ответственностью, которая требуется от профессионалов. Кроме того, в социальной работе практически не было ни научной, ни учебной литературы.

 

В 1917 г. Мери Ричмонд опубликовала свою вторую книгу, которая называлась «Социальный диагноз». Для социальных работников Соединённых Штатов Америки эта книга послужила не только основным учебным пособием, но и ответом на заявление Эйбрахама Флекснера. Как и другие пионеры социальной работы, основное внимание в своей деятельности Ричмонд уделяла проблеме нищеты, не потерявшей ещё актуальности для стран Запада. Рассматривая нищету как проявление социальной несправедливости, она возлагала большие надежды на науку, которая, по её мнению, должна была помочь людям в решении этой проблемы. Поэтому Ричмонд утверждала, что социальный работник должен думать не только о том, как бы вытащить людей из нищеты, но и о том, как бы вообще избавить их от неё. Начав свою деятельность с практической помощи нуждающимся, она стала со временем теоретиком социальной работы, заложившим основы её медицинской модели. Большое влияние на формирование взглядов Ричмонд оказало её общение с преподавателями и студентами Университета Джона Хопкинса, многие из которых – медики по специальности – работали с ней в одной благотворительной организации. Это влияние – как терминологическое, так и концептуальное – пронизывало всю книгу «Социальный диагноз». Именно им объясняется приверженность Ричмонд той модели социальной работы, которая получила название медицинской. Согласно этой модели, наиболее важным в деятельности социального работника является «способность в каждом конкретном случае произвести оценку, поставить социальный диагноз и взять его за основу при выборе метода помощи»[8]. Считая бедность болезнью, Ричмонд проводила аналогию между деятельностью врача и социального работника. Эта аналогия, однако, была неполной, поскольку диагноз в её понимании «предполагал оценку как личности клиента, так и его социального положения. Она рассматривала социальную помощь как комбинацию мер, результатом которых являются изменения как самого индивида, так и социального окружения»[9]. Ричмонд проводила различие между двумя методами, используемыми в социальной работе, - косвенным и непосредственным. Косвенный метод, по её мнению, представляет собой благоприятное влияние на положение клиента посредством изменения социальной среды, а непосредственный – предложения, советы, уговоры, а также рациональные дискуссии с целью вовлечения его в выработку и принятие решения (или, как она выражалась, «воздействия ума на ум»). Взгляды Ричмонд, которые могут быть выражены формулой «изучение, диагноз, лечение», оказали большое влияние на последующее развитие социальной работы. В частности, они послужили одним из теоретических источников диагностической школы в социальной работе.

 

О распространённости взглядов Мери Ричмонд среди социальных работников Соединённых Штатов Америки свидетельствовал доклад, подготовленный в 1923 г. Джеймсом Тафтсом, который принадлежал к Чикагской школе философии. Его название – «Образование и обучение для социальной работы» - указывало на то, что он должен был иметь методическую направленность. Фактически, однако, доклад Тафтса имел методологический характер: он очерчивал круг знаний, необходимых социальному работнику. Его рекомендации сводились к тому, что при подготовке социальных работников необходимо ориентировать их на изучение как человека, так и общества. Очевидно, что они соответствовали взглядам Ричмонд, согласно которым помощь нуждающимся – или, в медицинской терминологии, лечение - определяется диагнозом, поставленным социальным работником на основании изучения как своего клиента, так и его окружения. Модификация этих взглядов, соединённая с идеями Фрейда, была характерна для диагностической школы в социальной работе, привнёсшей в неё психологические методы.

 

Когда идеи Фрейда попали в Соединённые Штаты Америки, их взяли на вооружение преподаватели Колледжа Смита, в котором осуществлялась подготовка психиатрических социальных работников. В отличие от пионеров социальной работы, которые помогали в основном беднякам, выпускники этого колледжа имели дело преимущественно с ветеранами первой мировой войны, отягощёнными психологическими проблемами. Среди участников этой войны, завершившейся в 1918 г., было много молодых людей, которые не могли справиться с пережитыми ими психическими потрясениями. Названные впоследствии «потерянным поколением», они стали главными героями романов Хемингуэя и Ремарка. После первой мировой войны широкое распространение получил метод психотерапии, опиравшийся на идеи Фрейда. Согласно этим идеям, на уровне бессознательного существуют патологические представления (или комплексы), которые проявляются неврозах, а также забывании, оговорках, грёзах и ложных поступках. Поскольку они начинают складываться в раннем возрасте, освобождение от них с помощью технических приёмов, получивших название психоанализа, должно основываться на детских впечатлениях больного, которые оказывают влияние на всю его последующую жизнь. Психоанализ использовали в своей деятельности представители такого направления в социальной работе, как диагностическая школа. Они группировались вокруг Колледжа Смита, а также двух школ социальной работы – Нью-йоркской и Чикагской. Представители диагностической школы в целом разделяли взгляды Мери Ричмонд, хотя и подвергали их некоторой модификации: по их мнению, в центре внимания социального работника должна быть личность клиента, а не его отношение с окружающей средой. При этом они полагали, что оценка такой личности не может быть адекватной без учёта данных, касающихся начального этапа её формирования, который приходится на ранее детство. Опираясь на эту оценку, социальный работник самостоятельно ставит диагноз, а затем назначает своему клиенту необходимое лечение. Диагностической школе в социальной работе противопоставлялась функциональная, опиравшаяся на идеи Отто Ранка, который был учеником Зигмунда Фрейда. Её центром была Пенсильванская школа социальной работы, расположенная на севере Соединённых Штатов Америки. В начале 20-х годов австрийский психолог Ранк сформулировал теорию, согласно которой рождение ребёнка наносит ему психическую травму, оказывающую влияние на всё его последующее развитие, но затем в своих исследованиях он стал акцентировать внимание на стремлении индивида к переменам. Существенными в процессе лечения являются, по его мнению, не детские впечатления больного, а отношения между ним и врачом. Опираясь на идеи Ранка, представители функциональной школы сформулировали своё понимание социальной работы, которое отличалось от традиционной точки зрения, связанной с именем Мери Ричмонд. Если раньше социальная работа рассматривалась как лечение, проводимое экспертом на основе поставленного им самим диагноза, то теперь – как помощь, осуществление которой существенным образом зависит от позиции клиента, заключающейся в его желании изменить своё положение. В центре внимания представителей функциональной школы был уже не диагноз, а процесс оказания помощи, предполагающий взаимодействие между социальным работником и его клиентом.

 

Теоретические основы функциональной школы были заложены Вирджинией Робинсон, опубликовавшей в 1930 г. свою книгу «Психология изменения в социальной работе с клиентами». В течение двух десятилетий эта книга оказывала большое влияние на развитие социальной работы не только в Соединённых Штатах Америки, но и в других странах Запада. Рассматривая клиента как центральную фигуру процесса оказания помощи, Робинсон полагала, что только он может выбирать для обсуждения с социальным работником темы из своего прошлого. Более того, именно клиент, а не социальный работник должен ставить диагноз. Иными словами, выявление проблем, требующих решения, относится к его компетенции. Что же касается социального работника, то он, по мнению Робинсон, должен брать на себя ответственность за формирование таких отношений с клиентом, которые побуждали бы его к принятию помощи в решении этих проблем, а также за сам процесс её оказания. Вообще для функциональной школы характерен более демократичный подход к отношениям между социальным работником и его клиентом, чем для диагностической. Если в последней школе социальный работник рассматривается как эксперт, стоящий над клиентом, то первая исходит из того, что они находятся на одном уровне. Не будет преувеличением сказать, что идея самопомощи, которой в настоящее время придаётся большое значение, восходит к представителям функциональной школы.

 

К теоретикам функциональной школы принадлежала также Джулия Джесси Тафт, деятельность которой начиналась в Чикагском университете. В этом университете она училась у Джорджа Мида и Джона Дьюи, а затем защитила диссертацию по психологии. У своих учителей Тафт заимствовала понятие самоопределения, которое применительно к социальной работе означало право клиента решать за себя. Выражая сущность учения функциональной школы, акцентировавшей внимание на процессе оказания помощи нуждающимся, она писала, что «научную базу для социальной работы следует искать в связи со структурами и процессами»[10]. Тафт подчёркивала, что развитие человека является результатом взаимодействия двух его основных потребностей – находиться в состоянии зависимости от других людей и в то же время стремиться к независимости от них. Функциональная школа, однако, не считала используемый ею метод единственно возможным в социальной работе, а допускала использование в ней различных приёмов, которые способствуют развитию человека в желаемом для него направлении.

 

В 30-е годы продолжилось широкое использование в социальной работе психологических методов, начавшееся в предыдущие десятилетия: вслед за психоанализом в неё проник бихевиоризм, идеи которого пользовались наибольшим влиянием среди американских учёных. С другой стороны, всё более широкое распространение получали в социальной работе социологические методы, привнесённые в неё представителями Чикагской школы. Последующее развитие социальной работы показало, что для неё вообще характерно использование различных методов. Это, однако, было уже очевидно для тех, кто ещё в период становления социальной работы сумели понять её интегральный характер. Так, одним из первых к проблемам методологии социальной работы обратился Карпф. В 1931 г. он перечислил те области знания, на которых, по его мнению, должна основываться в своём развитии социальная работа. Этими областями знания были биология, экономика, медицина, психиатрия, социология, статистика, антропология, педагогика и социальная психология[11]. Сформулированный Карпфом более шестидесяти лет назад, перечень основных источников социальной работы с тех пор практически не изменился.

 

Дифференциация профессиональной деятельности. Пока помощь нуждающимся совпадала по существу с благотворительностью, она основывалась только на милосердии. Хотя нуждающиеся никогда не составляли однородную массу, их часто отождествляли с бедными, а помощь им сводилась обычно к материальной поддержке. Когда нуждающиеся оказались в поле зрения государства, обеспокоенного ростом социальной нестабильности, они также фактически отождествлялись с бедными. Симптоматично, что в некоторых странах помощь нуждающимся осуществлялась на основе юридических актов, которые назывались законами о бедных. Государство, правда, пыталось реализовать принцип дифференцированного подхода к нуждающимся, в соответствии с которым одни из них получали материальную помощь, а другие принуждались к труду через систему работных домов. Причины фактического отождествления нуждающихся с бедными, которое было характерно для эпохи благотворительности, можно свести к двум пунктам. Во-первых, проблема бедности всегда была актуальной для человечества, не сумевшего до сих пор – за исключением стран Запада – справиться с ней. Известно, что в настоящее время её уже относят к числу глобальных проблем, которые угрожают существованию цивилизации на Земле. Во-вторых, помощь нуждающимся, которая основывается только на милосердии, отличается сравнительной простотой: раздача милостыни не требует специальной подготовки, тогда как для психологического или юридического консультирования нужно быть профессионалом. Становление профессиональной деятельности, направленной на помощь нуждающимся, сопровождалось её дифференциацией, которая представляла собой разделение социальной работы на относительно самостоятельные области (или специальности). В основе выделения этих областей лежало разнообразие проблем, с которыми сталкивались социальные работники: каждая из них требовала особого подхода, рассчитанного на профессионалов.

 

Следуя традиции, уходящей своими корнями в библейские времена, социальные работники уделяли большое внимание проблемам детей. Хотя эти проблемы – в силу социальной незащищённости детей, делающей их зависимыми от взрослых, - всегда были актуальными, индустриализация общества в 19 в., которая привела к усилению урбанизации, значительно обострила их. Если в сельских районах, приверженных традиционному образу жизни, положение детей оставалось практически неизменным, то в городах, которые становились центрами промышленного производства, оно претерпевало существенные изменения. В общественную жизнь входило такое явление, как детская преступность: причины её появления в индустриальном обществе усматривали в бедности и беспризорности. В 1899 г. в Чикаго появился суд по делам несовершеннолетних, аналога которому в Соединённых Штатах Америки прежде не было. Социальные работники, однако, исходили из того, что несовершеннолетние правонарушители являются не столько преступниками, сколько жертвами, которые сами нуждаются в помощи. Выражением их позиции стала книга «Попечение о бедных, брошенных и деликвентных детях», опубликованная в 1902 г. Хомером Фолксом, который был основателем и руководителем Ассоциации помощи благотворительным учреждениям штата Нью-Йорк. В течение долгого времени она пользовалась большим влиянием среди социальных работников, а также представителей других профессий, которые занимались проблемами детей. Эти проблемы находились в центре внимания конференции, созванной в 1909 г. по инициативе Теодора Рузвельта, который завершал своё пребывание на посту президента США. Внешкольным воспитанием занимались скаутские организации, объединявшие детей, которые достигли семилетнего возраста: в их деятельности принимали участие социальные работники. В 1910 г. в их число вошли Бойскауты Америки, созданные по образцу английской организации, которая существовала уже три года. Через два года к ним присоединились Гёрлскауты Америки – организация, предназначенная для девочек. Период становления социальной работы был отмечен созданием в Соединённых Штатах Америки ряда агентств, которые защищали интересы детей, а также помогали местным властям в выработке программы помощи им. В 1920 г. эти агентства объединились в федерацию, получившую название Лиги детского благосостояния Америки.

 

С самого начала своей деятельности социальные работники уделяли большое внимание проблемам охраны здоровья, решение которых зависело не только от состояния медицины, но и от уровня благосостояния, определявшегося степенью удовлетворения потребностей людей. Ещё в 1899 г. возникла Американская больничная ассоциация, объединившая со временем более пяти тысяч медицинских учреждений США. Её деятельность была направлена на выработку и поддержание стандартов, которые касались охраны здоровья людей. В 1905 г. в Массачусетской общей больнице, находившейся в Бостоне, было открыто первое – не только в Соединённых Штатах Америки, но и в мире вообще – отделение социального обслуживания. Основное внимание в своей деятельности оно уделяло не лечению пациентов этой больницы, а оказанию им помощи в решении социальных проблем. В течение десяти лет, предшествовавших началу мировой войны, более ста американских больниц ввели в свои штаты социальных работников. В 1907 г. в одной из этих больниц – Массачусетской – появились психиатрические социальные работники, которые имели дело с душевнобольными людьми. Как уже отмечалось, потребность в них особенно возросла по окончании первой мировой войны, обернувшейся для многих её ветеранов тяжёлыми психическими расстройствами. Поэтому подготовка психиатрических социальных работников, развернувшаяся в Колледже Смита в год окончательного разгрома Германии и её союзников на Западном фронте, оказалась крайне своевременной. С 1926 г. социальных работников стало использовать в своих больницах Бюро ветеранов – американская правительственная организация, созданная шесть лет назад для решения проблем здоровья, образования и благосостояния бывших военнослужащих.

 

Борьба за права человека, которая со времени своего возникновения в 19 в. была связана с благотворительной деятельностью, не потеряла своей актуальности и в первой половине следующего столетия, не сумевшего справиться с различными формами дискриминации, прежде всего по национальному признаку. Поэтому неудивительно, что активное участие в ней принимали социальные работники, которые совмещали свою профессиональную деятельность с членством в общественных организациях, отстаивавших равные права для всех людей. Решая общие задачи борьбы за права человека, эти организации отражали особенности исторического развития тех стран, в которых они создавались. Так, в Соединённых Штатах Америки, которые только в 60-х годах 19 в. отменили у себя рабство, широкое распространение получили общественные организации, выступавшие против дискриминации негров. Крупнейшей из них была Национальная ассоциация за развитие цветных людей, созданная в 1909 г. при непосредственном участии Мери Уайт Овингтон и Генри Московица, которые по своей профессиональной деятельности принадлежали к социальным работникам. Объединяя в своих рядах не только цветных, но и белых людей, она боролась за права негров и других меньшинств. Борьба против расовой дискриминации, а также помощь нуждающимся стали целями ещё одной общественной организации - Национальной городской лиги, созданной в 1910 г. американскими социальными работниками и представителями других профессий. Члены этой организации, имевшие дело в основном с цветными людьми, помогали им в таких вопросах, как безработица, жильё, образование, благосостояние, планирование семьи, юридическое консультирование и организация бизнеса.

 

Помощь неблагополучным семьям оказывалась ещё Обществами организации благотворительности, возникшими в Англии во второй половине 19 в. Большое внимание ей уделяли также американские аналоги этих обществ, деятельность которых протекала в рамках Национального альянса за организацию благотворительности. По мере того как они всё больше ориентировались на работу с семьями, многие из них изменяли свои названия на Агентства семейного благополучия. Результатом окончательной переориентации Национального альянса за организацию благотворительности на помощь семьям явилось то, что с 1919 г. он стал называться Национальной ассоциацией за организацию семейной социальной работы. Внимание социальных работников привлекали, однако, не только отдельные лица или семьи, но и их группы, называвшиеся общинами. Особенности социальной работы с этими группами, представители которых характеризовались прежде всего близостью проживания и общностью интересов, впервые были описаны в книге «Община», опубликованной в 1921 г. американским педагогом Эдвардом Линдеманом. Более общий характер имели исследования, посвящённые социальной работе с группами. Начало им было положено в 1930 г., когда Грейс Койл опубликовала – в Нью-Йорке – свою книгу «Социальный процесс в организованных группах». Мы видим, что к концу первого этапа в развитии социальной работы вырисовались четыре типа объектов, с которыми имели дело её представители. Этими типами были индивид, семья, община и группа. Дифференциация социальной работы, результатом которой явилось появление в ней различных специальностей, сделала актуальным вопрос о её единстве. Милфордская конференция, состоявшаяся в 1926 г. в штате Массачусетс, сформулировала этот вопрос следующим образом: является ли социальная работа множеством специальностей, которые не имеют между собой ничего общего, или же профессией, объединяющей их в единое целое? В конечном счёте она пришла к выводу, что социальная работа представляет собой единую профессию, состоящую из множества специальностей, между которыми существует больше сходств, чем различий. Этот вывод нашёл своё отражение в материалах Милфордской конференции, опубликованных в 1929 г. под названием «Социальная работа с клиентами: общее и специфическое». Развитие социальной работы приводило, однако, к тому, что та или иная из её специальностей выдвигалась на первый план. Так, в 1935 г., когда Соединённые Штаты Америки и другие страны Запада боролись с последствиями экономической депрессии, обернувшейся для них массовой безработицей, Национальная конференция по социальному благосостоянию придала первостепенное значение деятельности тех специалистов, которые работали с группами. Частным случаем этой деятельности была работа с общинами, которая также приобрела особую актуальность. Систематическое изложение её основ было представлено в докладе «Область общинной организации», подготовленном в 1939 г. Робертом Лейном. С другой стороны, развитие социальной работы предполагало наличие специалистов, которые занимались бы проблемами управления. В 1940 г. появилась книга Мери Паркер Фоллет «Динамичное управление», которая пользовалась большим влиянием у социальных работников, а также представителей других профессий.

 

Развитие социального законодательства. Становление социальной работы включало в себя не только превращение волонтёров благотворительных организаций в профессионалов, которые опирались в своей деятельности на специальные знания и получали за неё материальное вознаграждение, но и развитие системы государственной помощи нуждающимся. Важнейшим элементом этой системы, сложившейся в странах Европы и Америки к концу 19 в., было социальное законодательство, которое уходило своими корнями во времена древности. Регулируя отношения в социальной сфере, оно не оставалось неизменным, а отражало происходившие в ней изменения. Сама социальная сфера, связанная с воспроизводством и развитием личности, существенным образом зависела от экономики, которая в первой половине 20 в. не раз переживала острый кризис. Достаточно указать на экономическую разруху, наступившую после первой мировой войны, а также депрессию, которая в 1929 г. поразила хозяйственную деятельность стран Запада. Ухудшение экономического положения в этих страна, сопровождавшееся ростом безработицы, требовало от их властей принятия мер социальной защиты. Такие меры включали в себя законы, направленные на помощь безработным, а также другим категориям нуждающихся, прежде всего матерям и детям.

 

На фоне социальных потрясений, вызванных в странах Европы первой мировой войной, а также революциями в Германии и Венгрии, которые в значительной степени были инспирированы Советской Россией, Соединённые Штаты Америки являли собой пример относительной стабильности. Ещё в 1910 г. в некоторых американских штатах были приняты законы о компенсации рабочим, получившим телесные повреждения или пострадавшим от безработицы. Через десять лет такие законы существовали в большинстве государственно-территориальных единиц, входивших в состав Соединённых Штатов Америки. В 1911 г. в Англии был принят Акт о национальном страховании, согласно которому финансирование медицинских и компенсационных программ осуществлялось за счёт взносов не только рабочих, но и их нанимателей, а также общественности. Распространение наркотиков, которые оказывали губительное влияние как на физическое, так и на психическое здоровье людей, вынуждало страны Запада принимать законодательные меры, направленные на противодействие ему. Так, в 1914 г. в Соединённых Штатах Америки приобрёл силу закона Акт Харрисона о наркотиках, предусматривавший уголовную ответственность за сбыт и употребление некоторых наркотических веществ. Кроме того, он санкционировал создание правительственной организации, получившей название Бюро наркотиков.

 

Усиление внимания общества к проблемам женщин, ставшее результатом деятельности представителей феминизма, нашло своё отражение в законодательстве стран Запада. Прежде всего в этом законодательстве было закреплено право голоса, предоставленное женщинам в большинстве стран Европы под давлением суфражисток, которые составляли одно из течений феминизма. В Соединённых Штатах Америки предоставление его женщинам потребовало специальной поправки к конституции, принятие которой произошло в 1920 г. Получив право голоса, женщины, однако, оставались социально незащищённой группой, которая нуждалась в поддержке со стороны государства. Больше всего в этой поддержке нуждались, конечно, те из них, кто принадлежали к малообеспеченным слоям общества и имели детей. Именно на них была рассчитана программа помощи, которая предусматривалась Актом Шеппарда-Таунера, вступившим в силу в 1921 г. Согласно этому акту, департаменты здравоохранения, существовавшие во всех штатах, получали из федерального бюджета денежные средства, которые использовались для помощи нуждающимся матерям и детям. Такая помощь осуществлялась через три тысячи центров здоровья матери и ребёнка, созданных на территории США. Хотя эти центры способствовали значительному сокращению детской и материнской смертности, их деятельность стала сворачиваться в 1929 г., когда Соединённые Штаты Америки вступили в сложнейший период своей истории, получивший название «великой депрессии».

 

В 1933 г. президент США Франклин Рузвельт обнародовал систему мер, направленных на ликвидацию последствий депрессии, которая продолжалась четыре года. Эти меры, названные им «новым курсом», включали в себя четыре программы, которые предназначались для борьбы с бедностью и безработицей. На сбережение естественных ресурсов, а также создание рабочих мест для молодёжи была направлена программа, получившая название Корпуса гражданского сохранения. Другая программа – Управление гражданскими работами – имела своей целью привлечение безработных к труду в общественном секторе, которое стимулировало развитие строительства. Оказание материальной поддержки безработным было целью программы, названной Федеральным управлением экстренной помощью: ею руководил Гари Хопкинс, который начинал свою деятельность в качестве социального работника. Эта программа, распределявшая между штатами материальные средства из федерального бюджета, требовала от их властей, чтобы они имели по крайней мере одного социального работника. Отметим, что министром труда в правительстве Рузвельта в период проведения им «нового курса» была Франсис Перкинс, которая принадлежала к социальным работникам. Последней программой, принятой в 1935 г. в рамках этого курса, было Управление развитием работ, которым также руководил Хопкинс. Эта программа обеспечивала работой более восьми миллионов человек, привлечённых к строительству парков, мостов, дорог и аэропортов, а также поддерживала деятельность артистов, музыкантов, писателей и учёных.

 

Назначение Гарри Хопкинса и Франсис Перкинс – первой женщины, возглавившей одно из американских министерств, - на руководящие государственные посты свидетельствовало о том, что профессия социального работника, которую они представляли, давно уже получила общественное признание. Тем не менее ни в Соединённых Штатах Америки, ни в других странах Запада не существовало законов, которые бы регулировали деятельность социальных работников. В настоящее время такие законы существуют во многих странах мира, включая Россию, а первый из них появился в 1934 г. в Пуэрто-Рико, который в конце 19 в. стал американским владением, получившим через полстолетия статус свободно присоединившегося к США государства. Ещё одним социальным работником, получившим в Соединённых Штатах Америки высокий государственный пост, была Джейн Хоэй. В 1935 г. она возглавила Бюро общественной помощи, которое входило в структуру американского правительства. Возглавляя это бюро, Хоэй оказывала большое влияние на деятельность департаментов социальной помощи, занимавшихся во всех штатах психологической и материальной поддержкой нуждающихся.

 

Меры борьбы с последствиями депрессии, которые нашли своё отражение в «новом курсе» Франклина Рузвельта, получили дальнейшее развитие в Акте об общественной безопасности, принятом в 1935 г. В отличие от действовавших уже программ, уделявших особое внимание помощи безработным, этот акт составлял правовую основу социальной защиты пенсионеров, иждивенцев и инвалидов. Кроме того, он предусматривал федеральную поддержку штатам, которые осуществляли руководство программами, направленными на помощь старикам, слепым, маленьким детям и другим категориям нуждающихся. К концу 30-х годов острота социальных проблем, обусловленная экономической депрессией, заметно ослабела: число безработных, которых к началу осуществления «нового курса» насчитывалось 17 миллионов, значительно сократилось, а благосостояние людей вследствие реализации различных программ – как федеральных, так и местных – существенно улучшилось. Одна из этих проблем – жилищная – стояла, однако, довольно остро. С целью смягчения её остроты в 1938 г. была принята программа, получившая название Федерального жилищного управления. Направленная на развитие частного домовладения, она гарантировала предоставление желающим долгосрочных ссуд для приобретения ими жилья. Вообще экономические трудности, с которыми столкнулись Соединённые штаты Америки и другие страны Запада в период между двумя мировыми войнами, стимулировали развитие в них социального законодательства. Предназначенное для регулирования отношений между людьми в сфере воспроизводства и развития личности, это законодательство составляло также правовую основу деятельности социальных работников.

 

Управление социальной сферой. Для того чтобы социальное законодательство воплотилось в жизнь, государство создавало специальные органы, на которые возлагалась функция управления. Такие органы, осуществлявшие управление социальной сферой, создавались как в центре, так и на местах. Вместе с социальным законодательством они составляли систему государственной помощи нуждающимся, которая противопоставлялась благотворительности, представленной частными лицами, церковью и общественными организациями. Вообще наличие специальных органов является одним из признаков государства, представляющего собой «аппарат управления обществом»[12]. Органы центрального управления, называемые обычно министерствами, вошли в повседневную жизнь как России, так и стран Запада только в 19 в., хотя у них, конечно, были свои предшественники. В течение многих десятилетий проблемы помощи нуждающимся входили в компетенцию различных министерств – образования, здравоохранения и даже внутренних дел. Переход к профессионализму в деле помощи нуждающимся, наметившийся в начале 20 в., требовал, однако, создания специальных органов, которые могли бы более эффективно управлять социальной сферой.

 

Рассмотрение управления социальной сферой с помощью специальных органов, которые составляют один из элементов системы государственной помощи нуждающимся, проиллюстрируем фактами, взятыми из истории Соединённых Штатов Америки. Вообще мы полагаем, что социальная работа как явление, возникшее в рамках западной культуры, развивалась в соответствии с общими закономерностями, которые накладывались на особенности исторического развития отдельных стран. Поэтому американский опыт организации социальной работы – подобно английскому, немецкому или любому другому – несёт в себе не только особенные, но и общие черты. То, что в своих рассуждениях, касающихся стран Запада, мы ссылаемся преимущественно на него, объясняется довольно просто: американские социальные работники больше других преуспели в изучении истории благотворительности, которая на определённом этапе развития общества превратилась в профессиональную помощь нуждающимся. Само собою разумеется, что для современной России, делающей лишь первые шаги по организации социальной работы, важен опыт не только Соединённых Штатов Америки, но и других стран Запада.

 

Первым органом местного самоуправления, занимавшимся вопросами помощи нуждающимся, стали Объединённые благотворительные учреждения Питсбурга, которые появились в 1908 г. До середины 30-х годов не существовало аналогичного им федерального органа, но в составе американского правительства создавались управленческие структуры, которые занимались различными категориями нуждающихся. Первой из них стало детское бюро, появившееся в 1912 г. Возглавившая его Джулия Латроп принадлежала к социальным работникам, прошедшим школу сеттльментского движения, центром которого в Соединённых Штатах Америки был Чикаго. Под её руководством Детское бюро занялось планированием, разработкой и пропагандой социальных программ, направленных на улучшение положения детей. В 1913 г. были образованы два департамента – труда и торговли, первый из которых заботился прежде всего об улучшении благосостояния рабочих, а второй ставил себе целью создание нормальных условий для развития коммерческой деятельности, игравшей важную роль в жизни многих американцев. Через год в составе американского правительства появилось Бюро наркотиков, целью которого была борьба с наркоманией, получавшей всё более широкое распространение среди молодёжи, особенно цветной. В 1920 г., когда были осознаны социальные последствия первой мировой войны, в соединённых Штатах Америки возникло Бюро ветеранов. Переименованное впоследствии в Управление ветеранов, оно помогало участникам этой войны решать их проблемы, которые касались здоровья, образования и благосостояния. Меры борьбы с последствиями депрессии, провозглашённые Франклином Рузвельтом, предполагали усиление роли государства в экономике, а также других сферах общественной жизни. Их духу вполне соответствовало создание в 1935 г. Бюро общественной помощи, которому принадлежала важная роль в координации усилий различных организаций по решению социальных проблем.

 

Хотя управление социальной сферой осуществлялось государством, действовавшие в ней учреждения принадлежали не только ему, но и частным лицам, а также общественным организациям. Так, в Англии ещё с 17 в. действовали работные дома, которые являлись государственными учреждениями. Их статус оставался неизменным даже тогда, тогда управление ими передавалось частным лицам, получавшим право использовать труд содержавшихся в них людей. Поэтому можно сказать, что преобладание в социальной сфере государственных учреждений, характерное для современной Англии, имеет глубокие корни в её истории. С другой стороны, Соединённые Штаты Америки являют собой пример страны, в которой помощь нуждающимся осуществляется преимущественно негосударственными учреждениями, действующими в рамках установленных законов. Выработка таких законов, выступающих в качестве средств управления социальной сферой, относится к исключительной компетенции государства.

 

Социальная работа как порождение западной культуры. К концу 30-х годов, когда мир стоял на пороге второй мировой войны, завершилось становление социальной работы, которое является первым этапом в её развитии. Как и любая другая профессия, социальная работа представляла собой сообщество специалистов, получавших за свой труд материальное вознаграждение. Начав с деятельности внутри отдельных стран, социальные работники вышли затем на международный уровень, который предполагал координацию их усилий, направленных на достижение общих целей. Им доводилось занимать высокие государственные посты, а одному из них – Джейн Аддамс, стоявшей у истоков социальной работы в Соединённых Штатах Америки, - в 1931 г. была присуждена Нобелевская премия мира. Не будет преувеличением сказать, что уже перед второй мировой войной социальная работа стала явлением современного мира, которое прочно вошло в повседневную жизнь многих стран, осознавших необходимость профессиональной помощи нуждающимся.

 

Говоря об исторических предпосылках социальной работы, мы указывали прежде всего на благотворительную деятельность, уходящую своими корнями во времена древности. Обзор исторических форм, в которых существовала благотворительность, свидетельствует о том, что она была неотъемлемым элементом человеческой культуры, не разделяемой на западную и восточную. Благотворительность, понимаемая как помощь нуждающимся, стала частью жизни современного общества, да и будущее человечества трудно представить без неё. Что касается государственной помощи нуждающимся, составляющей ещё одну историческую предпосылку социальной работы, то она в значительной степени была стимулирована промышленным переворотом, который привёл к окончательному утверждению в странах Запада буржуазных отношений. Поэтому социальная работа, возникшая на основе указанных исторических предпосылок, стала явлением западной культуры.

 

Экономический прогресс, сопровождавший развитие стран Запада, оборачивался для них обострением социальных проблем, пик которого пришёлся на время после промышленного переворота. С этого времени началось сосуществование благотворительной деятельности и государственной помощи нуждающимся – двух источников, слияние которых привело к возникновению социальной работы как профессии. Становление этой профессии, завершившееся перед второй мировой войной, почти не коснулось стран Востока, в экономике которых традиционно преобладала государственная собственность, а социальная сфера избегала серьёзных потрясений – при постоянной политической нестабильности – благодаря незыблемости общинных отношений. Безоговорочное следование традиции, от которого отказались уже древние греки, в этих странах оставалось неизменным, пока они не стали объектом западного влияния. Действительно, с наступлением эпохи колониализма «неевропейские страны одна за другой были втянуты капиталистической Европой в единое мировое рыночное хозяйство со всеми вытекающими отсюда последствиями»[13]. Одним из этих последствий стало обострение социальных проблем, связанное не только с развитием частной собственности, но и с ослаблением традиционных общинных связей, которые служили для людей гарантом стабильности их образа жизни. Поэтому неудивительно, что в 30-х годах социальная работа появилась в странах Востока (сначала на территории современного Израиля, а затем в Индии и Египте), хотя возникала она как явление западной культуры.

 

Контрольные вопросы

1. Что включала в себя система государственной помощи нуждающимся, сложившаяся к концу 19 в. в странах Европы и Америки?

2. С чего началось становление социальной работы как профессии?

3. Какой вклад в становление профессиональной деятельности, направленной на помощь нуждающимся, внесли первые организации социальных работников?

4. К чему сводилась медицинская модель социальной работы?

5. Что было характерно для диагностической школы в социальной работе?

6. Какое понимание социальной работы было сформулировано представителями функциональной школы?

7. Что представляла собой дифференциация социальной работы?

8. Что стимулировало развитие социального законодательства в странах Запада в период между двумя мировыми войнами?

9. Почему зарубежный опыт организации социальной работы несёт в себе не только особенные, но и общие черты?

10. Когда завершилось становление социальной работы?

[1] Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 625.

[2] Рамзей Р. К созданию общей концепции социальной работы «наука-профессия» //Теория и практика социальной работы: отечественный и зарубежный опыт. В 2 т. Т. 1. Москва-Тула, 1993. С. 96.

[3] Мертон Р. Явные и латентные функции // Американская социологическая мысль. Тексты / Под ред. В. И. Добренькова. М., 1994. С. 440.

[4] Рамзей Р. К созданию общей концепции социальной работы «наука-профессия» // Теория и практика социальной работы: отечественный и зарубежный опыт. В 2 т. Т. 1. Москва-Тула, 1993. С. 96.

[5] Де Джон Н.. Иденбург Ф. Работа общинных центров в Голландии // Теория и практика социальной работы: отечественный и зарубежный опыт. В 2 т. Т. 1. Москва-Тула, 1993. С. 220.

[6] Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 448.

[7] Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 359.

[8] Бернлер Г., Юнссон Л. Теория социально-психологической работы. М., 1992. С. 13.

[9] Там же.

[10] Цит. по: Бернлер Г., Юнссон Л. Теория социально-психологической работы. М., 1992. С. 19.

[11] См.: Кравченко А. И. Социальная работа как профессия (аналитический обзор) // Социологические исследования. 1993. № 10. С. 91.

[12] Современный философский словарь / Под ред. В. Е. Кемерова. Москва-Бишкек-Екатеринбург, 1996. С. 115.

[13] Васильев Л. С. История Востока. В 2 т. Т. 1. М., 1994. С. 18.