Сенсуализм и рационализм

В классической гносеологии ставилась проблема первичности и сравнительной достоверности чувственного и рационального познания. Эта дискуссия определила различие сенсуализма и рационализма как философских направлений. Сенсуалисты (Эпикур, К. А. Гельвеций, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ж. Ламетри, Л. Фейербах) признавали, что решающую роль в познании играет чувственный опыт, рационалисты (элеаты, Б. Спиноза, Р. Декарт, Г. Лейбниц, Г. В. Ф. Гегель) – разум. Сенсуалисты утверждали, что в разуме нет ничего такого, что прежде не прошло бы через чувства: любое знание выводимо из опыта и сводимо к нему. Рационалисты считали, что чувства дают недостоверное знание, а к настоящему твердому и глубокому знанию ведет лишь разум, строгая логика. Рациональное познание несводимо к чувственному. Именно сторонниками рационализма развивалась идея априорных оснований познания.

В действительности ни сенсуализм, ни рационализм в узкой трактовке не дают адекватного представления о познании. Утверждение о происхождении всего познания из опыта в принципе верно, но опыт здесь должен быть понят в универсальном смысле, как опыт не индивида, а человечества, общественная практика. Чувственное познание и рациональное познание взаимосвязаны: не только разум не может развиваться без чувственного материала, но и чувственный опыт организуется и направляется разумом. Как писал в свое время Г. В. Ф. Гегель: «Людям кажется, что они говорят только то, что видят; но это неверно, они бессознательно преобразуют увиденное с помощью понятий».

Проблема познаваемости мира. Скептицизм и                       агностицизм в истории философии

Ряд рассмотренных выше проблем при последовательном развертывании приводят к постановке вопроса: существуют ли принципиальные границы познавательной деятельности, обусловленные самим характером познавательных способностей человека, некий предел, за который человеческое познание перешагнуть не может?

Первоначально проблема познаваемости мира ставилась как вопрос о возможности достижения достоверного и исчерпывающего знания о мире (абсолютной истины), позднее – как вопрос о принципиальной разрешимости любой возникающей в ходе познания проблемы. Иначе говоря, если в традиционной теории познания тезис «Мир познаваем» означал «Когда-нибудь будет достигнута абсолютная истина, завершающая процесс познания», то в современной гносеологии он раскрывается более скромно: «Хотя в целом познание бесконечно, любая конкретная проблема когда-нибудь будет либо разрешена, либо снята».

Определяются три возможных позиции в оценке результатов познания: скептицизм, агностицизм, гносеологический оптимизм.

Скептицизм предполагает сомнение в возможности достоверного и адекватного познания; у нас нет достаточных аргументов ни за, ни против тезиса о познаваемости мира.

Агностицизм предполагает отрицание возможности достижения достоверного, истинного знания, признание существования границ познания – неразрешимых проблем.

Исторически тезис о познаваемости мира оспаривался на различных этапах развития гносеологии. В античной философии с его критикой выступили софисты. Скептик Пиррон (IV – нач. III в. до н. э.) заметил, что о каждой вещи могут быть высказаны противоположные суждения, и все они чем-то обусловлены, ведь свойства вещей изменчивы, противоречивы («Все есть это не в большей степени, чем то»). Мы не можем претендовать на обладание истинным знанием – мы лишь высказываем свое мнение.

Д. Юм (1711 – 1776) утверждал: поскольку в опыте нам даны лишь внешние соответствия, знание о внутренних взаимосвязях (например, причинно-следственных) всегда будет предположительным. Причинность – это всего лишь психологическая привычка к следованию одного явления за другим. Гипотетично и признается по привычке даже само существование вещей.

Дж. Беркли (1685 – 1753) в своей работе «Три разговора межде Гиласом и Филонусом» приходит к следующему выводу: всекачества вещей даны нам в восприятии и зависят от него. Мы даже не можем утверждать, что существуют вещи как источники ощущений; мы знаем только, что есть определенные повторяющиеся комплексы ощущений. Существование вещей – вопрос веры.

Подчеркнем, что этот тезис логический, а не онтологический. Ни            Д. Юм, ни Дж. Беркли не утверждают, что вещи в действительности не существуют. Они говорят, что существование вещей недоказуемо логически, так как у нас нет независимого способа проверки имеющихся ощущений. Свидетельства наших органов чувств – единственный канал связи с внешним миром, и если он принципиально искажает данные, но всегда одинаковым образом, мы этого никак установить не можем.

У И. Канта (1724 – 1804) проблема выглядит следующим образом. Поскольку познание – синтез чувственного опыта и априорных форм, результат познания зависит как от объекта, так и от субъекта. Существует «вещь-в-себе» (ноумен) и «вещь-для-нас» (феномен). Мы познаем только «вещь-для-нас», «вещь-в-себе» нам недоступна. Если она принципиально отлична от своих проявлений, мы этого никогда не узнаем точно.

И. Кант отмечает также, что границы нашего познания обнаруживаются там, где познание не может быть синтезом эмпирического и априорного, а является чисто рациональным – в метафизике. О выходе к границам свидетельствует возникновение антиномий. Трансцендентальные идеи души, Космоса и Бога не могут быть полностью рационально раскрыты и обоснованы, но их нельзя отвергать, так как они нужны как регулятор нравственности.