Тиран просыпается. 4 страница

- Он действительно был под воздействием, ведь так? - хрипло сказала Клэр, пока они шли к торговой палатке. Элен смогла только кивнуть, плотно сжав губы. Она посмотрела на взволнованное лицо Клэр, сожалея, что не может придумать, что нужно сказать, чтобы успокоить ее.

Она почувствовала, как Клэр еле заметно посматривала на нее, когда они вставляли монеты в торговый автомат, ища на лице Элен какое-нибудь объяснение. Но у Элен не было слов, чтобы объяснить, что происходит.

- Что? - защищаясь, спросила Элен, когда уже больше не смогла выносить взгляды Клэр.

- Ничего, - ответила Клэр, поджав губы. Между ними возникло напряжение, и раздражение Элен возросло.

- Просто выскажись, Клэр.

- Ты другая. - Клэр собрала их временную замену ужина из автомата и повернулась, но Элен протянула руку и остановила ее.

- Я такая, какой должна быть, - сурово сказала Элен. - То, какой я была раньше не достаточно. Не сейчас.

- И насколько же ты собираешься измениться?

- Настолько, насколько нужно, чтобы победить.

- Сюда входит манипулирование полицией? - сказала Клэр горячо. - Что ты с ним сделала?

Элен почувствовала себя виноватой из-за полицейского, хотя и не совсем понимала, что же она сделала. Было что-то не правильной в том, чтобы отнять волю у кого-то для того чтобы понравится. Элен это поняла, но не собиралась признаваться в этом Клэр.

- Я сделала то, что должна была сделать. Или ты думаешь, я должна была убить его, чтобы зайти в палату?

Клэр открыла рот, чтобы сказать что-то, но быстро закрыла его, отодвинувшись подальше, пока они шли назад к автомобилю. Элен поняла, что Клэр по-настоящему испугалась ее, а не нескольких искр и громкого голоса. Элен знала, что должна была сказать что-то, чтобы успокоить ее. Но она не сделала этого. По большей части Элен была рассержена на Клэр из-за того, что та не понимала ее. Даже при том, что это не имело никакого смысла, Элен злилась на свою лучшую подругу, за то, что та боялась ее.

- Я не знаю, заметила ты или нет, но теперь в это замешаны не только наши друзья и семья, - с горечью сказала Элен. - И мне не нужно объяснять тебе свои действия. Или просить твоего разрешения использовать свои силы.

- Ты права, - ответила Клэр. - Ты не должна ничего объяснять мне. Просто убедись, что сможешь объяснить свои действия своей совести.

Они почти не разговаривали после этого. Элен и Клэр разбудили Ариадну и заставили ее съесть батончик мюсли из торгового автомата и выпить бутылку воды перед тем, как Элен развезла их всех по домам. Сначала она забросила Клэр в родительский дом пробормотав планы о встрече на завтра, а затем отправилась к Делосам.

Было уже поздно, когда они приехали, и Элен была так измучена, что ей едва хватило сил, чтобы занести двух девушек в постель Ариадны, прежде чем она рухнула на диван.

***

Элен сидела напротив себя внутри крытого, конного экипажа. Было очень темно. Единственный свет пробивался между планками крошечного, со ставнями окна. Элен не видела двери и поэтому подумала, как же она сможет войти или выйти из экипажа. Она догадалась, что окно, возможно, достаточно большое, чтобы позволить ей протиснуться… если бы на нем не было решетки.

Другая Элен, которая сидела напротив нее, не была Спартанкой, как прежняя. Эта носила платье, сделанное из некоего грубого, домотканого материала. Окрашенный в синий цвет шнурок был вплетен в ее светлые волосы, и она сидела на груде выгоревшей кожи и меха. Тыльные стороны ее ладоней были выкрашены большим количеством синей краски в запутанные причудливые завитушки, в которых Элен смутно признала ирландский язык.

Слово Кельтский возникло у нее в голове, и она поняла, что это название, возможно и не абсолютно точное, но ближе всего к истинному.

На талии другой Элен был кинжал. Ее рука отчаянно сжимала его при каждом звуке, который она слышала снаружи закрытого ставнями и решеткой окна в ее похожем на тюрьму экипаже. Эта другая Элен была похожа на дикаря и выглядела как животное в клетке. Элен спросила себя, была ли это - другая она опасна.

- Миледи Гвиневра! - крикнул знакомый голос за окном. Голос Лукаса.

Гвиневра открыла затвор на окне, и Элен сразу поняла, почему эта версия ее была так напугана. Фурии начал плакать в углу кареты, как только Гвиневра и другой Лукас встретились взглядами.

Он сидел на огромном, черном коне, который шел рысью рядом с экипажем. Он был одет в темную кожу, толстый, черный шерстяной плащ, и к поясу был прикреплен длинный широкий меч. Он выглядел большим, свирепым и красивым.

- Вам нужно облегчиться? - спросил он странным, певучим языком, но Элен поняла его, хотя никогда и не слышала раньше.

- Моя мать научила меня говорить на прекрасной латыни, которую ты хорошо знаешь, Гвиневра зарычала на него на другом языке, Элен поняла его тоже, хотя и его она не когда не слышала раньше. Она предположила, что это был латинский язык. - Она не была грязной римлянкой как ты, она была с востока.

- Я не Римлянин. Не называй меня этим именем, сказал другой Лукас с опасным блеском в глазах. - Сэр Ланселот меня вполне устраивает.

Их мрачные пристальные взгляды встретились и застыли. Фурии вопили, заставляя Гвиневру и Ланселота съеживаться, когда они пытались контролировать себя. Элен понимала, что, если бы не решетки в окне разделяющие их, они напали бы друг на друга.

Ланселот посмотрел вперед и назад на длинный ряд воинов, которые сопровождали их, как бы напоминая себе, что есть свидетели, присутствие которых удержит его от совершения глупости.

- Почему бы тебе просто не убить меня сейчас? - тихо зашипела на него Гвиневра. Ее низкий тон подсказал Элен, что Гвиневра тоже знала, что есть другие люди, наблюдающие — люди, которые не поймут ее иррациональную ненависть к Ланселоту и его ненависти к ней.

- Это удовольствие я оставляю Артуру, моему кузену и королю, сухо ответил Ланселот, почти нехотя, как будто что-то в этом, его беспокоило. После того конечно, как ты выйдешь за него замуж и обеспечишь преданность своего клана. Тогда я уверен, он убьет тебя с радостью.

- И вы называете нас варварами, - огрызнулась Гвиневра.

Она захлопнула окно и бросилась обратно на кучу меха. Элен знала—она вспомнила—что меха были частью большого приданого от отца Гвиневры. Он был главой ее клана, и он отправил много подарков вместе с дочерью в этом свадебном обозе. Все эти богатые дары были мирной жертвой непобедимым захватчикам с востока, и Гвиневра была окончательным военным трофеем. Самая красивая девушка на острове принесена в дар большому, златовласому захватчику из далеких земель. И они отчаянно надеялись, что он полюбит этот дар—потому что, если этого не произойдет, король Артур убьет их всех.

Гвиневра знала, что ее отец любит ее, так как умеет. Он просто не мог знать, что посылает своего любимого ребенка на смерть. Он не был похож на этих людей с востока, какой была ее покойная мать. Лидер клана или нет, ее отец был обычным смертным, и он полагал, что это честь для его дочери отдать ее новому, молодому, и, судя по всему, красивому Верховному Королю.

У Гвиневры не нашлось достаточно веской причины, чтобы возразить. Ее отец имел полное право выдать ее замуж за того кого он выбрал, и, если она не была готова раскрыть свою тайну, и тайну ее покойной матери, ей пришлось согласиться с ним.

Слезы гнева и разочарования наполнили глаза Гвиневры. Элен отчетливо вспомнила чувство отчаяния Гвиневры в этом безвыходном положении, так, как будто это было ее собственное чувство.

Вы не ответили на мой вопрос, крикнул Ланселот в закрытое окно. Вы были заперты там целые сутки. Вам нужно облегчиться, Принцесса?

Гвиневра гордо вытерла слезы с глаз, поправила спутанные волосы, и открыла окно. Нет! выкрикнула она, и снова захлопнула окно.

От удивления Ланселот рассмеялся. Через несколько минут напряженная нерешительность прошла. Его черный боевой конь нетерпеливо гарцевал возле зарешеченного окна Гвиневры, как будто ему не хотелось оставлять ее. Наконец, он щелкнул языком своему коню Голиафу и загремел прочь.

Гвиневра уронила голову на сложенные руки и постаралась не думать о том, как сильно ей нужно облегчиться.

Несколько минут спустя, она подняла свою голову в тревоге. Из задней части свадебного обоза раздавались крики — крики и визги были странными.

Кто-то кричал в агонии. Гвиневра вскочила на ноги и вытащила свой ​​кинжал, рыча как язычница, которой она и была.

Ее повозка покачнулась и остановилась, и Элен услышала крики мужчин вокруг. Что-то толкнуло в сторону остановленную повозку, отбрасывая Гвиневру, к противоположной стене ее клетки. Она попыталась встать на колени, когда другой более мощный толчок свалил повозку на другую сторону — на сторону где было окно. Внутри стало абсолютно темно, поскольку единственное спасение было вдавлено в землю.

- К принцессе! - скомандовал голос Ланселота вдалеке. - Окружите повозку!

Зашелестели листья, и звук передвижения большого количества мужчин раздался вокруг нее. Гвиневра слышала звон металла о металл, и стук ног о ее повозку. Люди ворчали, кричали, стонали и умирали вокруг. Глухой стук с хрипами от падения на повозку и землю означал смерть мужчин.

Гвиневра неоднократно ударяла плечом по другой стороне повозке, пытаясь выровнять ее и вылезти в окно, но это не принесло ничего, кроме сильного сотрясения назад и вперед корпуса из железа и дуба. Она издала стон разочарования.

- Леди Гвиневра! Вы не ранены? - резко спросил Ланселот снаружи ее упавшей тюрьмы.

- Нет, - твердо сказала Гвиневра в ответ. Выпустите меня, чтобы я смогла сражаться.

Ланселот разочарованно вздохнул. Они скрылись за деревьями.

- Пикты? - догадалась Гвиневра. Ланселот молчал, вероятно, потому, что не знал, кто такие нападавшие и ему нечего было ей ответить. - Они вернутся с большим количеством воинов после заката, - сказала она ему. - Пожалуйста, поверьте мне—вы, возможно, отбились от них сейчас, но они не ушли.

- Я знаю. Я не вижу их среди деревьев, но я все еще чувствую их запах.

- Вы должны позволить мне выйти отсюда! - взмолилась Гвиневра. - Они хотят меня, а не богатство, которое мы везем.

- Откуда вы знаете это? - спросил Ланселот, хотя уже понял, что она говорит правду.

- Пикты - один из самых старых кланов. Они передавали из поколения в поколение древние истории о нашем виде — Вашем и моем, сэр Ланселот. Они хорошо знают, что нельзя драться со мной или Вами напрямую. Вместо этого они попытаются заманить Вас, и оставят меня в этой тюрьме голодать. Они подождут, пока я слишком ослабну от голода и жажды, и не смогу сопротивляться. Они не хотят убивать меня. Они хотят… она замолчала на секунду, а потом с трудом договорила. Они хотят детей от меня. Чтобы укрепить свой клан.

Ланселот выругался. Она слышала его частое дыхание, пока он боролся с самим собой. - Но если я позволю вам… Я не знаю, что я сделаю с вами. Вы уверены, что это не хуже?

- Я лучше умру в почетной борьбе с вами, чем буду использована в качестве племенной кобылы. По крайней мере, позвольте мне сражаться, - сказала она сдавленным голосом. - Не оставляйте меня, дожидаться такого конца.

- Если я освобожу вас, вы попытаетесь убить меня.

- Пожалуйста, - выдавила Гвиневра, - отчаянно пытаясь не заплакать. - Пожалуйста, не оставляйте меня здесь взаперти. - Я знаю, вы ненавидите меня, но не оставляйте меня для такой ужасной судьбы.

- Ланселот резко выдохнул. Отойди, - приказал он.

Стены повозки задрожали от мощных ударов, когда Ланселот начал рубить укрепленный металлом пол мечом. Когда первый меч сломался, он взял другой у лежавшего рядом человека и начал взламывать дальше.

Третий, четвертый, пятый мечи были разбиты вдребезги, но в конце концов достаточно большой проход был прорублен для Гвиневы. Когда она была освобождена, они посмотрели друг на друга, оба задыхаясь от страха и гнева и некоего другого чувства для которого у них еще не было названия.

- Вы спасли мне жизнь, прошептала Гвиневра, вылезая из проломленного прохода на свободу. - Теперь я спасу Вашу.

Она посмотрела вокруг на множество тел, усеявших землю. Бронированные мужчины с востока были сложены сверху маленьких, синих людей Пиктов, которые носили только шкуры и пользовались каменным оружием.

Столько мертвых, или убежавших. Ланселот был единственным человеком, который остался, чтобы защитить ее, заметила Элен.

Гвиневра взяла Ланселота за руку и увела его от бессмысленной бойни в деревья.

- Ловушка, - проворчал Ланселот, отстраняясь от нее. - Вы привели меня прямо к ним!

- Нет. Они не приблизятся к вам, пока вы со мной, - пояснила она, стараясь сохранять спокойствие. Смотрите.

Гвиневра подняла другую руку. Шар молнии засверкал у нее на ладони. Ланселот сначала отскочил, а потом подошел поближе, очарованный танцем обнаженной силы на кончиках ее пальцев.

- Почему вы не использовали это, чтобы выйти из повозки? - спросил он, такой же любознательный, как Лукас.

- Припаянный к древесине повозки металл окружил меня дугой. Моя сила ушла бы в землю, - сказала она, а затем покачала головой. - Я объясню, когда-нибудь, я обещаю. А сейчас, мне нужно бороться с ними.

Гвиневра подняла свою руку вверх и крикнула в густые ветви.

- Вы видите это? - сказала она на третьем странном языке, который Элен тоже, казалось, поняла, правда только чуть-чуть. - Если я увижу хоть одну стрелу, выпущенную в моего спутника или меня, то я сожгу Ваш священный лес до основания. Вы слышите? Я сожгу Вашу богиню-мать как сухое гнилое дерево, и небесные боги будут править этим островом навсегда!

Звуки трения по коре и шелеста ветвей добавились к шепчущим голосам разносимые ветром, когда пикты, растворились в туманной дали. Ланселот поднял голову и в течение длительного времени, вслушивался, нюхал и, вглядывался так тщательно, как только мог.

- Они ушли, - облегченно выдохнув, сказал он, - наконец.

- Да, - выдохнула Гвиневра. - Все ушли.

- Вы спасли мне жизнь.

Ланселот и Гвиневра посмотрели друг на друга в изумлении, когда Пикты и Фурии наконец ушли с их пути. В тот момент весь яростный гнев, который они чувствовали друг к другу, был заменен другим видом огня — нежным, который разгорался все сильнее и поглощал их.

В лесу падали листья. Солнце переместилось в небе и наклонилось так, чтобы осветить сапфировые глаза Ланселота. Ветер подхватил длинные, золотые волосы Гвиневры и понес их к Ланселоту, как пряди сладкого душистого шелка. Они шагнули друг к другу, оба открытые и готовые к огромному подарку, который готовы подарить друг другу. И резко остановились.

- О, нет, - прошептал Ланселот, испугавшись этого больше, чем пыла сражения.

- Ваш король, - сказала Гвиневра, ее янтарные глаза лихорадочно осматривали все вокруг, как будто ища выход. - Гектор… Артур, - неуклюже сказала она, так как из-за знания множества языков не знала, как произнести традиционное латинское имя для нового Верховного Короля с востока, правильно на британском.

Кланы никогда не примут его правления, если он не возьмет жену из их среды. Они должны знать, что его сыновья будут, по крайней мере, частично британцами, сказал Ланселот, качая головой. Они никогда не прекратят боевые действия, если вы не выйдите за него замуж. Многие умрут.

Они посмотрели друг на друга. У Гвиневры от неверия широко раскрылись глаза.

- У меня есть младшая сестра — единокровная сестра по отцу. Ей только десять сейчас, но в течение нескольких лет...

Через несколько лет, будут тысячи убитых, тихо сказал Ланселот. Он отвернулся, заставляя себя не смотреть на нее. Вы должны выйти замуж за Артура, или будет война.

 

ГЛАВА 4

Элен свалилась на пол с громким стуком.

- Чту-кта-кто? - ахнула Ариадна, подпрыгнув в постели.

- Я, - застонала Элен с пола, потирая шишку на лбу. - Я упала.

- Ты упала с дивана? - недоверчиво спросила Энди. - Я думала, что полубогини должны быть более изящными. Сделанными из росы и розовых бутонов и дерьмо.

- Нет, это феи, - сказала Ариадна. - Минус дерьмо, конечно.

Потом она хихикнула, и Энди хихикнула ей в ответ. Элен заглянула вверх над краем трясущегося матраса и увидела смеющихся девчонок.

- Хорошо, хорошо. Это было не так уж и смешно, - встав проворчала Элен, и поплелась помочь встать Энди. - Я умираю от голода. Давайте покушаем.

Элен встала между Энди и Ариадной, подперев обеих, и они, хромая и качаясь, пошли на восхитительный запах бекона и кексов доносящийся из кухни.

- Новенькая, - весело сказала Кейт, как только три девушки вошли.

- Гм... да, - ответила Энди, опустив глаза. - Это они привезли меня, - пробормотала она, указывая на Элен и Ариадну.

- Эта та девушка, на которую напали, - сказала Ариадна. - Ее зовут Энди.

- Дай мне посмотреть на тебя, - любезно попросила Ноэль. Она поставила поднос с кексами из отрубей, которые она только что вынула из духовки и посмотрела на Энди. Ее взгляд смягчился с грустью, и она покачала головой. - Ты и в самом деле сильно изранена. Но почему-то​​, хотя я хорошо распознаю виды, я не могу узнать твое лицо.

- Она не Сцион, тетя Ноэль, - сказала Ариадна. - Она наполовину сирена.

Энди немного съежилась рядом с Элен, ее взгляд заметался, как будто она почувствовала, что должно произойти что-то ужасное.

- Ой-ой! - Сказала Ноэль с притворным ужасом и схватилась за грудь. - Ни кто из здесь присутствующих не убивает сирен! - Потом она рассмеялась и повернулась обратно к кексам. - Сядьте, девочки. Пока не упали.

Элен почувствовала, как Энди оцепенела от смущения. И чтобы она стремглав не убежала, Элен усадила ее на длинную деревянную скамью между собой и Ариадной.

- Все на самом деле хорошо? спросила Энди, пока Ариадна накладывала яйца на свою тарелку. - Я ведь только появилась. Вы не обязаны кормить меня.

- Ха! Ну попытайся здесь что-нибудь не съесть, - сказала Элен. Потом она решительно покачала головой посмотрела на Энди и с серьезным взглядом прошептала. - Не вздумай. - Ариадна покачала головой, соглашаясь с Элен, и три девушки тихо рассмеялись.

- Элен. Твой отец просыпался на несколько секунд сегодня утром, - сказала Кейт, когда сняла с плиты шипящую сковороду с беконом и принесла его к столу.

Во рту у Элен пересохло. - Я заходила к нему вчера, прежде чем уехала....

- Все в порядке, - успокаивающе прервала Кейт. - Я не обвиняю тебя ни в чем. Я просто хотела, чтобы ты знала, что с ним происходит.

- Кто-нибудь что-нибудь рассказал ему? - Элен понятие не имела, как начать разговор. Знал ли он, что она Сцион? Должна ли она сейчас прямо спросить, знает ли Джерри, что он не ее отец, или Кейт пока в неведении относительно этой темы? А Дафна...?

- Они перекинулись несколькими фразами. Правда я не знаю о чем, - сухо сказала Кейт, резко отойдя от стола. - Он пока не может долго бодрствовать, поэтому длинной беседы не получилось, но он знает, что Бет вернулась.

Элен кивнула. Бет это псевдоним Дафны, который она использовала, чтобы обмануть Джерри, когда оставила Элен с ним как его ребенка, прежде чем сбежала. Элен задумалась, как ее отец среагировал, когда увидел ее.

- Дафна еще здесь? - спросила Элен. - Я хотела бы поговорить с ней.

- Нет. Она ушла несколько минут назад. Сказала, что у нее есть дела, о которых нужно позаботиться, - через плотно сжатые губы сказала Кейт.

Элен увидела около дюжины различного цвета фигур кружащихся внутри Кейт. Гнев, печаль, беспокойство, обида — ослепительный калейдоскоп эмоций, который продолжал двигаться и меняться до тех пор, пока Элен не зажмурила глаза и не отвернулась на минуту. Это не нормально, и это сильно беспокоило ее.

- Элен? - постоянно бдительная Ноэль резко взглянула на Элен. - Ты в порядке?

- Да, - ответила Элен. Когда она вновь посмотрела на Кейт, цвета померкли, и Элен обнаружила, что может их игнорировать. - Просто одурманена ароматом. Что такое с этими кексами?

Ноэль закончила выкладывать липкие, наполненные патокой и изюмом лакомства на поднос и поставила их на стол. - Не обожгитесь, - бесполезно предупредила она, так как все три девушки схватили по одному.

Ариадна и Энди начали жонглировать своими обжигающими кексами, пока не бросили слишком горячие кексы на свои тарелки. А Элен просто откусила свой и начала самодовольно жевать. Энди смотрела на нее, открыв рот.

- Я огнеупорная, - пробормотала Элен нарочно с набитым ртом. - Я думала, у Сирен есть крылья.

- У некоторых, - застенчиво призналась Энди. - У моей мамы вроде нет. Мы скорее водные, поем.

- А ты можешь дышать под водой? - взволнованно спросила Кейт. Энди покраснев, кивнула. - Потрясающе.

- А где же твоя мама, Энди? - деликатно спросила Ноэль.

- Я не знаю. - Энди наклонила голову и уставилась в тарелку. Последовала неудобная тишина.

- Так. А у тебя иногда возникает желание утопить кого-нибудь? - ​​спросила Ариадна.

- Нет! - в ужасе ответила Энди.

- Ты просто играешься с нами, - заверила ее Элен, наклонив голову. - А если серьезно. Возникает ли желание задушить кого-нибудь?

- Ты имеешь в виду, кроме желания задушить вас обеих прямо сейчас? - улыбнувшись, спросила Энди, когда поняла, что они прикалываются над ней.

- Ты отлично поладишь с ними, Энди, - сказала Ноэль, когда все отсмеялись.

- Женский смех, - медленно произнес Гектор, заходя на кухню. - Мой любимый звук.

Внезапно Энди взбесилась. С испуганным вздохом она бросила свою ложку в голову Гектора. Гектор легко поймал ложку и положил ее назад на стол с потрясенным взглядом. Потом он поймал кекс, пустой стакан и салфетку, которые летели в него друг за другом. Энди хватала все, что стояло рядом, и швыряла в него со всей силы, пытаясь вылезти из-за стола.

- Какого черта? - сказал Гектор, ставя все, что он поймал обратно на стол, а затем, подойдя к Энди, схватил ее за руки и поднял их вверх, пытаясь успокоить.

Прижатая к скамейке, она оттолкнулась ногами от пола, и опрокинулась, а потом на коленях поползла по кухне, пытаясь убежать от него. Гектор протянул руку, чтобы попытаться помочь ей встать.

- Нет, нет, нет, ох, нет, пожалуйста, только не это опять! - истерически бормотала она, пока ползла по полу.

- Гектор, - остановись, сказала Элен, вскакивая со скамейки и вставая между ними. До сих пор не понимая, Гектор продолжал двигаться в сторону Энди. Элен положила руки ему на плечи и оттолкнула его. - Она думает, что ты Аполлон, ты большой болван! - закричала Элен ему в лицо. - Она боится тебя!

Гектор внезапно, казалось, осознал то, что говорит Элен, напрягся, и перестал двигаться вперед. Ариадна помогла Энди подняться, а потом изо всех сил попытался удержать ее от бегства к боковой двери, пока Гектор наблюдал за ними с застывшим лицом.

- Ты должна успокоиться, Энди! У тебя еще не зажили все раны, а ты пытаешься нанести себе новые, - сказала Ариадна, схватив запястья Энди, чтобы та не повредила их больше.

Задыхаясь и с дикими глазами, Энди, наконец, перестала сопротивляться и позволила Ариадне обнять ее.

- Все хорошо! Это не Аполлон. Это просто мой брат, Гектор. Он не собирается обижать тебя, - пообещала Ариадна. Энди посмотрела через плечо Ариадны на Гектора, все еще испуганно дыша.

- Мне очень жаль, - через всю комнату нежно проговорил Гектор Энди. - Я не хотел тебя напугать.

Темно-красная пульсация в груди Гектора захватила взгляд Элен, и она уставилась на него, ошарашенная, когда красно-золотая паутина света осветила Гектора изнутри. Это была самая прекрасная вещь, которую Элен когда-либо видела.

- Держись от меня подальше, Гектор, - зарычала Энди, как будто издеваясь над ним. - Понял?

Яркость света Гектора дрогнула. Элен посмотрела на лицо Гектора.

Гектор, которого знала Элен — и обычно хотела врезать ему кулаком по почкам — сказал бы что-нибудь веселое, прежде чем покинуть комнату, усмехнулся бы Энди так, чтобы ей захотелось бы пнуть его или поцеловать. Но этот новый, пылающий Гектор только кивнул на требование Энди. Еще несколько минут он смотрел на порезы и темные синяки на ее избитом лице, печально нахмурившись. А потом повернулся и покинул кухню без единого слова.

Когда Гектор добрался до двери, Орион и Лукас вышли ему навстречу. Элен увидела взгляд Ориона, уставившийся на грудь Гектора, а потом на лицо Гектора, и его глаза расширились от шока.

- Мы услышали крики, - сказал Орион, запутавшись.

Гектор протиснулся мимо Ориона и Лукаса. Зайдя на кухню, Орион быстро нашел Энди, которая все еще гневно пялилась в спину Гектора. В груди у Энди полыхало гнездо страха и гнева. Элен увидела выражение лица Ориона, и догадалась, что он понял ситуацию так же ясно, как и она.

- Эй, солнце! Что с тобой? - крикнул Лукас удаляющейся фигуре Гектора. Единственным ответом от своего двоюродного брата был хлопок входной двери. Лукас оглядел всех, требуя ответа.

- Я тебе потом расскажу, - тихо сказал Орион Лукасу, его голос звучал напряженно от беспокойства.

Элен поняла, что Лукасу не терпится узнать, что же произошло и поэтому он сейчас спросит что-то типа: Нет, расскажи мне сейчас, и поэтому она заторопилась сказать. - Ребята. Это Энди, - представила Элен.

Лукас и Орион улыбнулись Энди и представились. Энди незаметно попыталась разглядеть этих двух захватывающих дух молодых людей — не уверенная, на кого ей хочется смотреть больше. Элен усмехнулась, полностью понимая затруднительное положение Энди — глаза Лукаса или губы Ориона? Она в этом испытывала затруднения и сама. Элен закрыла рот рукой, но не прежде, чем фыркнула. Этим странным звуком она заработала несколько осторожных взглядов в свою сторону.

О том, что Элен стала видеть эмоции, не кто и не догадывался—кроме Ориона. Оглянувшись, она увидела, как он внимательно изучает ее, и ее страх вернулся. Она беззвучно сказала: Нам надо поговорить. Орион кивнул в ответ.

- Завтрак стынет, - строго сказала Ноэль.

- Наверное, это плохая идея, - сказала Энди, качая головой. - Я не должна быть здесь.

- Твоя семья может защитить тебя? - прямо спросил Лукас.

Энди посмотрела на свои ноги. - Нет, - ответила она. - У меня нет семьи, как у тебя. У меня есть адвокат и счет в банке. У сирен не типичное воспитание.

- Тогда ты остаешься здесь с нами. А теперь садись и ешь, - сказала Ноэль, заканчивая дискуссию.

Все стремглав бросились к скамье и начали расхватывать тарелки. Элен оказалась между Орионом и Лукасом, но от этого ей не было неудобно или неловко. Она чувствовало себя хорошо, как будто, так и должно быть.

Элен поняла, что они втроем связаны друг с другом намного сильнее, чем просто взаимоуважением и привлекательностью. Она, Лукас и Орион, теперь родные по крови, и их связь была настолько глубока, как будто они такими родились.

Элен почувствовала, как под столом Лукас прикоснулся своей ногой к ее. Она не смела взглянуть на него, чувствуя жар его бедра, проникающий сквозь ее джинсы на ее кожу. Она прижалась к его бедру и почувствовала, как он тоже еще чуть-чуть приблизился к ней, пока ел.

Правильно это или нет, Элен понимала, что она всегда будет искать способ прикоснуться к Лукасу под столом, или в холле, проходя мимо. Это было сильнее ее. На самом деле, сейчас она хотела Лукаса даже больше, чем несколько недель назад, когда она чуть его не поцеловала в его постели в ту первую ночь после их падения.

В ее голове всплыли воспоминания той другой Элен о страдании из-за их союза. Они были ужасны, но даже те позаимствованные воспоминания о разрушении и огне не могли заставить Элен, отодвинуться от него сейчас и прервать их прикосновения.

Еще одно воспоминание вспыхнуло в ее голове, как быстрая перемотка вперед кинопленки. Элен и Лукас женаты на протяжении десятилетий.

Вот они встречаются два месяца назад. Вот они разделили их первый поцелуй. Вот он заставил ее смеяться. Вот он заставил ее плакать. Вот они нежно разговаривают. Вот они спорят с горечью. Снова и снова образы пролетали перед глазами Элен, как гигантские волны. Когда они остановились, Элен увидела все так четко, как очищенный волнами берег после шторма.

Она и Лукас сотканы из одной ткани, разрезаны, а затем сшиты вместе от одного цикла к другому. Обстоятельства меняются, но они всегда связаны между собой, несмотря ни на что.

А теперь, в этой жизни, они двоюродные брат с сестрой. Такого никогда не случалось прежде, и от этого Элен чувствовала себя ужасно. Лукас, Парис, Ланселот, или как еще она его называла на протяжении веков, никогда не был ее двоюродным братом раньше. Они всегда разделяли обреченную, несчастную любовь, но они никогда не были родственниками между собой. Так, что же произошло на этот раз, почему сейчас все не так?

И почему меня на самом деле не волнует, что он мой двоюродный брат.

Как только Элен задумалась об этом, она вспомнила проклятие Афродиты. Если у Элен не будет дочери, любовь навсегда уйдет из этого мира. И Ариадна однажды сказала Элен, что у близких родственников, таких как кузены почти всегда рождаются безумные дети. Поскольку Элен была абсолютно уверена, что Афродита не забудет свое 3300-летнее проклятие, а сама Элен никогда не сможет позволить невинному ребенку быть безумным, то не было никаких вариантов для нее и Лукаса. Она отдернула ногу и повернула колени в другую сторону к Ориону. Почувствовав ее беспокойство, Орион посмотрел на Элен заинтересованным взглядом.