Повесть о Горе и Злочастии

Одним из выдающихся произведений демократической литературы XVII века и по своей художественной форме, и по глубине содержания является стихотворная «Повесть о Горе и Злочастии, как Горе-Злочастие довело молодца во иноческий (монашеский) чин».

Эта повесть, как и «Слово о полку Игореве», «Поучение» Владимира Мономаха, дошла до нас в единственном списке. Подобно этим памятникам, «Повесть о Горе и Злочастии» стоит вне традиционных жанровых систем. Она возникла на стыке фольклорных и книжных традиций, соединила в себе тематику древнерусскую с тематикой новой русской литературы, тематику народного творчества и письменности, оно трагично и вместе с тем принадлежит народной меховой культуре.

В свое время Д.С. Лихачев писал, что данная повесть стоит как бы "над своим временем, затрагивает "вечные" темы человеческой жизни и судьбы". И в этом смысле она связана и с "Молением" Даниила Заточника XII века, со "Словом о Хмеле", с "Повестью о Фоме и Ереме" XVII века, а также с произведениями Гоголя, Достоевского.

Вместе с тем данная повесть принадлежит XVII веку. Образ Горя заимствован автором из народных лирических песен о Горе. Здесь мы находим влияние книжных «покаянных» стихов, некоторые мотивы, взятые из апокрифов. Как и былины, «Повесть о Горе и Злочастии» сложена тоническим стихом без рифм.

Автор повести смотрит сверху философским взглядом на обездоленного человека, на его судьбу - с иронией и жалостью, с осуждением и сочувствием, считает его виновным в своей гибели и вместе с тем обреченным и ни в чем не виноватым.

Здесь мы видим высокое сознание человеческой личности, дошедшей до последних степеней падения (ср. Достоевский).

"Повесть о Горе-Злочастии" задумана в широком морально-философском плане. Автора волнует проблема воспитания молодого поколения. Центральная тема повести — тема трагической судьбы молодого поколения, стремящегося порвать со старыми формами семейно-бытового уклада, домостроевской (патриархальной, косной) моралью.

Вступление к повести придает этой теме общечеловеческое, обобщенное звучание. Библейский сюжет о грехопадении Адама и Евы трактуется здесь по-новому. По мнению автора, источник неповиновения первых людей воле создавшего их бога — не дьявол-искуситель, как толковала Библия, а сам человек, его сердце, «несмысленное и неуимчивое». Такая трактовка библейского сюжета говорит о новом миропонимании: причина отказа человека от выполнения заповеди смирения, покорности — в нем самом, в его характере, а не результат воздействия потусторонних сил.

Основу сюжета повести составляет печальная история жизни Молодца, отвергнувшего родительские наставления и пожелавшего жить по своей воле, «как ему любо».

Появление безымянного героя, обобщенно-собирательного образа представителя молодого поколения было явлением новаторским. Впервые в литературе на смену исторической личности приходит вымышленный герой, в характере которого типизированы черты целого поколения переходной эпохи. Судьба Молодца излагается в форме жития, но повесть уже не имеет ничего общего с традиционной агиографией.

Сюжет повести очень прост. Некий Молодец вырос в патриархальной купеческой семье, окруженный неусыпными заботами и попечением любящих родителей. Но он рвется на свободу из-под родного крова, жаждет жить по своей воле, а не по родительским наставлениям. Постоянная опека родителей помешала Молодцу научиться разбираться в людях, понимать жизнь, и он жестоко поплатился за свою доверчивость. Он попадает в «царев кабак», куда зазвал его «мил надежен друг», там упивается «без памяти», а затем, ограбленный этим «братом названным», становится бродягой — бредет по свету «в лапоточках-отопочках» едва прикрытый «гункой кабацкою», в надежде как-то пристроиться и найти себе место в жизни.

В средние века личность поглощалась родом, корпорацией, сословием. Хотя православие учило, что жизненный путь человека определяется не только «промыслом божиим», но и «свободной волей» самого человека, однако в литературе мысль об индивидуальной судьбе не получила развития. Поведение персонажей средневековой литературы всецело подчинено этикету, и в соответствии с этим судьба зависит либо от заветов рода, либо от корпоративного (княжеского, монашеского и т.п.) кодекса. Только в XVII веке, в эпоху перестройки средневековой культуры, утверждается идея индивидуальной судьбы человека.

Именно в «Повести о Горе и Злочастии» Молодец сам выбирает свою судьбу: он не несет свою повинную голову в родительский дом, он хочет доказать свою правоту, отправляясь «во чужу страну, дальну, незнаему».

Однако жизнь убеждает его, что без совета «добрых людей» обойтись нельзя. И, смиренно выслушав их наставления, Молодец «учал… жити умеючи», разбогател, собрался жениться.

Причиной дальнейших злоключений героя является его характер. Молодца губит похвальба своим счастьем и богатством («…а всегда гнило слово похвальное», — морализирует автор). С этого момента в повести появляется образ Горя.

Образ Горя-Злочастия в повести не таит в себе ничего мистического, это не дьявол. Этот образ — народно-поэтического происхождения и восходит к представлению о «злой доле» народных песен. Однако в повести этот песенный символ гораздо шире и многозначнее. Он осложнен у автора ярким социальным содержанием и воплощает в себе не только «злочастие» человеческое, но и вполне реальное в то время горе народное — «бесконечную нищету», «недостатки последние», «наготу и босоту безмерную». Образ Горя в повести — обобщенный символ всей суммы того гнета, который тяжким камнем давил на трудовой народ в феодально-крепостническом обществе XVII века. Именно это значение Горя подчеркнул сам автор, описывая его внешний облик: Горе «босо, наго, нет на Горе ни ниточки, еще лычком Горе подпоясано».

Молодец, отвергавший родительскую власть, не захотевший покориться отцу и матери, вынужден склонить свою гордую голову перед Горем-горинским. Горе упорно и неотступно преследует Молодца, издеваясь над всеми его попытками убежать от своей «злочастной доли»:

Молодец полетел сизым голубем,

А Горе за ним серым ястребом.

Молодец пошел в поле серым волком,

А Горе за ним з борзыми выжлецы.

Молодец стал в поле ковыль-трава,

А Горе пришло с косою вострою,

Да еще Злочастие над молотцем насмиялося:

«Быть тебе, травонка, посеченой,

Лежать тебе, травонка, посеченой

И буйны ветры быть тебе развеяной!»

Горе следует за Молодцем по пятам, учит его «богато жить: убити и ограбить, чтобы молодца за то повесили». Это и заставляет Молодца вспомнить «спасенный путь» и уйти в монастырь. И для героя, и для автора повести монастырь уже не является идеалом праведной жизни, как это было, например, в XI—XII веках. Это только последняя возможность спастись от своей «злочастной доли».

Такой путь спасения символичен, хотя исследователи полагают, что доля пессимизма в нем тоже присутствует, т.к. автор указывает только один путь.

Одна из замечательных черт «Повести о Горе и Злочастии» — сочувствие падшему герою. Хотя автор показывает трагическую обреченность своего героя, хотя автор всецело за верность родовому началу, старым традициям и быту, он все же не довольствуется ролью обличителя. Он осуждает грехи Молодца и в то же время сочувствует ему. Автор считает, что человек достоин сочувствия просто потому, что он человек, пусть падший и погрязший в грехе. В этом гуманизм и новаторство повести, так как ранее в древнерусской литературе сочувствие греховному человеку было невозможно.