Страница крови и чести

"Мы погибнем, но за нами придут другие.
Наше дело не умрет
вместе с нами..."

М.В.Захарченко-Шульц.

"Вестник Первопоходника" № 31-32, апрель-май 1964 г.

Нет сомнения в том, что идеи, во имя которых боролись и умирали участники Кубанского Корниловского похода, были реальностью. Ведь не простое чувство самосохранения заставило юного ростовского студента бросить теплый отчий дом, а смертельно утомленного трехлетней войной офицера вновь шагать и шагать по вьюжной степи, по невылазной грязи, опять подставлять, часто безнадежно и безответно, грудь и голову смертельному огню.

Спасать жизнь можно было в то время иначе: приспособленчеством, спарыванием погон, коленопреклонением перед новыми богами. И лишь высокая идея, лишь любовь до самопожертвования к родной стране, лишь горечь отчаяния перед ее унижением заставили бросить семьи, близких, родных, бросить все на произвол судьбы и идти под свист пуль в неведомые дали. "За синей птицей", как писали тогда... Тогда, 46 лет тому назад, и с гордостью носили маленький значек - память похода - меч в терниях "в воздаяние страданий и борьбы".

Стерлась теперь у многих эта память, утерян или лежит на дне забытой шкатулки маленький заржавевший меч в венце. А сами участники разбрелись по лицу земли... "иных уж нет, а те далече"... Есть даже те, кто продали и предали все. Но умерла ли душа похода? Жива ли его идея? И если не жива, то какая же другая идея может быть творческой и созидательной в будущем? Какая же иная послужит стержнем грядущего воинства, созванного во имя тех же страданий и борьбы?

Нет, конечно, Белая идея жива, и кто бы ни были ее новые носители, они являются прямыми наследникам и последователями "ушедших в степи". Каждый восставший за правду, каждый приявший страдания за Рocсию - приобщится к Корниловской рати, к "рыцарям тернового венца". Ведь действие, борьба - "меч". "Тернии" - концлагеря, тюрьма и пытки. Мученики за Россию... не те, конечно, раздавленные Сталиным "растленные псы" - Зиновьевы-Апфельбаумы, Розенфельды и Гамарники. Другие - безвестно удушенные в застенках, имя коим, мы знаем, - легион. Кто они? Крестьяне, рабочие, краскомы, красноармейцы или студенты? Не все ли равно! Не все ли равно, кто они, отдавшие по завету Лавра Корнилова "мысли, силы и чувства Родине многострадальной".

Мы переживаем исключительно трудное время; теперь, как никогда, важен и нужен нам "светоч", "светлая точка в охватившей нас мгле"... Критерий для уяснения и отражения новых отравленных волн-идей, коими пытается нас добить враг. Все больше выясняется безвыходность его положения, пути отхода, коим он пытается спастись, меры для избежания национальной революции, народного гнева.

Кощуственно вызваны тени великого прошлого: Генералиссимус Суворов, Великий Петр именуются предшественниками убийцы Джугашвили. Ползет слушок о восстановлении даже Трона. Графы Игнатьевы и Толстые работают, как тати в ночи, Скоблины и Казембеки также служат целям "любимого" и "великого". Расстреляны "презренные псы", лидеры "марксовой веры". Бывший генерал П.Махров пишет: "Так наступила новая эпоха культа Родины. Поворот к героическому прошлому русской истории. Александр Невский, Минин и Пожарский, Сусанин, Петр Великий - не сходят со столбцов советской печати. Такой акт государственной важности, как установление в России конституции, не мог не произвести глубокого переворота в психологии русского народа" (П.Махров. "Кто и почему мог похитить ген.Кутепова и ген.Миллера?" Париж. Октябрь 1937 г.).

Чекист, лакей, палач и карьерист всегда был опорой социализма-ленинизма. Но в страшный грядущий час, час войны и революции, удержат ли верные лакеи капище сталинизма? Или победный народ, полыхающий гневом, повлечет трупы современных Лжедмитриев и Тушинских воров по крови и грязи?!

Близится страшный час, решительный час гигантских сдвигов и общеевропейских обвалов, когда в крови и пламени решатся судьбы России. Встанет ли она? Устоит ли в буре? После 46 лет рабства, голода, казней, неслыханного в истории человечества подавления личности, унижения, предательства и пресмыкания. Дай Бог, чтобы острие национального самосознания скорее пронзило толщу народных масс, чтобы идеи корниловского похода стали достоянием всех, чтобы каждый русский знал о тех, кто боролся и погиб за счастье и славу Родины...

"Пройдут года", будет еще немало походов и боев, но история Первого Кубанского похода останется одной из самых светлых страниц русского лихолетья, где в каждой строке героизм, в каждом слове - страдание и под каждой буквой - запекшаяся кровь, много крови, но ни капли грязи, кроме грязи вязкой и черноземной - весенней грязи вольных и широких кубанских степей.