Июля, суббота, вечер. Северная Атлантика

Сегодня мы все могли погибнуть.

Есть у нас в отделении старший топливщик Гольцов, самый выёбистый из всего отделения – ничего из себя не представляющая круглая морда с писклявым голосом. Так вот он сегодня нас всех чуть не убил и не устроил второй «Курск», точнее всё сделал, чтобы устроить катастрофу, но чудом она не произошла.

Мы идём в Исландию полным ходом на всех четырёх двигателях. Мощность каждого двигателя 20 тысяч лошадиных сил. В наши обязанности на вахте входит отчистка топлива и пополнение расходных топливных цистерн. Когда корабль идёт спокойно, то пополняем топливо сепараторами примерно 5 тонн в час. Но когда идём полным ходом, то 5 тонн в час не хватает и расходные цистерны потихоньку осушаются. И чтобы восполнить быстро запас топлива мы включаем мощные насосы, которые пополняют расходные цистерны со скоростью примерно 3-4 тонны в минуту. Я не знаю, как так получилось у Гольцова, но он умудрился накосячить дважды. Во-первых, он не уследил и вовремя не выключил насос и цистерна переполнилась. Но корабли проектировали не дураки и на такой случай предусмотрены воздуховоды, через которые выходит не только воздух, но и лишнее топливо. Но этот дурачина Гольцов не закрутил замерную горловину и всё топливо пошло не на палубу через воздуховод, а мощным фонтаном начала выливаться по всему кормовому машинному отделению, в том числе и на раскалённые генераторы. Топливо тоже начало нагреваться и испаряться. И каким чудесным образом эта топливная смесь не сдетонировали не понятно не только мне, но и Гоше Щенникову – командиру дивизиона живучести. Если бы эти тонны топлива загорелись, то погибла минимум вся вахта КМО. Но ведь не всё так просто получилось бы потушить и огонь мог бы перекинуться на весь корабль, могли бы сдетонировать другие топливные цистерны и арсеналы с оружием. И тогда бы погибло уже гораздо больше людей, корабль не возможно было бы спасти и мы бы утонули в Северной Атлантике.

Вспоминается шутка нашего мичмана Николенко. Когда мы на учениях перед походом примеряли спасательные жилеты, я спросил «А зачем тут вот этот свисток?». Мичман прихрюкнул от радости, что появилась возможность пошутить в очередной раз, выдал: «А это чтобы акул отпугивать!» Выдержав паузу, и обглядев нас всех, он добавил: «Но не волнуйтесь, акулы вас не съедят, т.к. через 5 минут вы уже умрёте от переохлаждения».

 

Июля 2005 года, воскресенье, ночь. Недалеко от Исландии.

Дедовщина.

Как-то в учебке я задался вопросом, что лучше дедовщина или уставщина. Сейчас у меня есть однозначный ответ на это – конечно же уставщина. Да, если жить по уставу, то можно умереть от тоски и постоянного задрачивания, по уставу ты даже не можешь нормально обратиться к старшине, а нужно обязательно говорить «Товарищ старшина первой статьи, разрешите обратиться». А если жить по дедовщине, то можно умереть от побоев или от суицида.

На БПК «Адмирал Левченко» меня не так сильно и часто бьют, как на БПК «Североморск», но это, скорее всего больше связано с тем, что мы сейчас в боевом походе, мы почти всегда чем-то заняты. Даже годки стоят на вахте, т.к. хочешь не хочешь, но это самые опытные матросы и старшины и им приходится в условиях болевого похода служить хорошо. А когда они отстоят свою вахту, то у них есть 8 часов, чтобы отдохнуть и естественно они не будут тратить это время на нас. 8 часов это в идеале, а ведь ещё приём пищи, построения, уборки, покраска корабля, приведение парадной формы в порядок и т.д. и т.п.

Но, тем не менее, у нас постоянно бывают стычки и драки, точнее избиения. Вот, например, на днях вдруг один шкет почувствовал себя грозным годком и наехал на меня по беспределу за то, что я видите ли самый борзый из всех. Хотя самый борзый из всех карасей у нас дагестанец, но они его не трогают, так как боятся получить от его земляков. А вот я им не нравлюсь, ну и наехал он на меня в тамбуре. Он такой шкет, что я его одной соплёй перешибу, и я ему и вдарил так, что он чуть в нокаут не улетел. Естественно, тут же вмешались другие годки и все вместе меня побили. 

В учебке у нас каждую неделю проходил телесный осмотр. Мы раздевались до трусов и нас проверяли на наличие синяков. Если находили синяк, то всю роту ставили на уши. На корабле тоже иногда бывают телесный осмотры и постоянно у кого-то находят то шишку, то синяк, то порез. Но этому совсем не уделяют внимания, а только лишь спрашивают «Откуда синяк?» Ответ, как правило, у всех один и тот же «Трапы слишком скользкие!». Вот и весь корабельный телесный осмотр.

 

Июля 2005 года, вторник, около 5 утра по исландскому времени. Рейкьявик.

Исландия.

10 июля мы благополучно добрались до Рейкьявика. В 13 часов мы пришвартовались левым бортом к причалу этого города.

За весь поход мы стояли в четырёх портах, и из всех их мне понравился вид с причала города Рейкьявик. Помимо самого города, с левого борта открывается сказочный вид на исландские горы. Горы эти вроде и не сильно высокие, но почти постоянно укутаны облаками, а у подножья гор простираются зелёные луга.

Вчера к нам на корабль приезжал президент Исландии, и мы его встречали салютом наций.

У меня появилась новая мечта – я хочу побывать в Рейкьявике даже сильнее, чем в Лондоне. Очень надеюсь, что это у меня получится. Но пока схода не было даже у офицеров, т.к. по законам Исландии в городе запрещено появление в военной форме. Поэтому мы сидим и ждём автобусные экскурсии.

 

Июля 2005 г., среда, ночь. Рейкьявик.

Трудности.

Хорошо побывать в четырёх европейских странах не имея загранпаспорта и виз и при этом не заплатить ни копейки. Почти весь поход я находился в эйфории и не замечал всего плохого, что со мной происходило, и особо не описывал трудности. Но это вовсе не значит, что их не было. Было всё и дедовщина, и тяжёлая работа, и избиения, и бессонные ночи, и прокачки и т.д.

Но, наверное, самое, что больше всего огорчало в походе, это то, что перед каждым выходом в город нужно было доводить до идеального состояния свою парадную форму. Да я бы и рад стараться, но только вот в таких условиях как здесь, это давалось с трудом. Постоянно крали то гюйс, то ремень, то хромачи. Чтобы добраться до утюга, нужно было преодолеть большие сложности. Чтобы начистить хромачи до блеска имевшимся гуталином, нужно было полдня натирать их ветошью. И это всё при постоянных вахтах, при учениях, при построениях, при дедовщине и при других нестандартных для нормального гражданского человека обстоятельствах.