К содержанию журнала Советская археология (1957, №1)

Notes:

1. Здесь мы имеем в виду только каменные крепости, стены и башни которых, несмотря на позднейшие перестройки и искажения, сохранились в основном до наших дней. Ввиду отсутствия стен и башен говорить о боевых системах деревянных крепостей и вскрывать сущность построения систем их периметральной обороны пока не приходится; это можно будет сделать лишь после тщательного археологического исследования оставшихся от них валов на всем их протяжении.

2. Мы не отрицаем здесь градостроительной роли стен и башен крепостных сооружений; строя их, древнерусские городовые мастера не пренебрегали, конечно, и архитектурными возможностями. Однако основной задачей таких сооружений была оборона.

3. Так было не только на Руси, но и в странах Западной Европы. В Германии, например, форма и устройство немецких орденских замков зависели от места их расположения (см. В. Rathgеn. Das Geschiitz im Mittelalter Quellenkritische Untersuchun- gen. Berlin, 1928, стр. 444).

4. В. Подключников. Стратегический фактор в общей планировке древнерусских городов. Сообщения кабинета теории и истории архитектуры Академии архитектуры СССР, вып. 3, М., 1943, стр. 1.

5. См. В. В. Косточкин. Ивангород и его место в развитии русского крепостного зодчества XV—XVII вв. (автореферат диссертации), М., 1953, стр. 7—8; П. А. Раппопорт и В. В. Косточкин. К вопросу о периодизации истории древнерусского военного зодчества. КСИИМК, вып. 59, 1955, стр. 25—26.

6. Псковские летописи, вып. 1, М.—Л., 1941, стр. 17.

7. В. В. Косточкин. О датировке крепостей Острова и Изборска. КСИИМК, вып. 62, 1956, стр. 64.

8. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.—Л., 1950, стр. 381.

9. Там же, стр. 415—416.

10. В. В. Косточкин. О датировке крепостей Острова и Изборска, стр. 63 и 65.

11. М. Г. Рабинович. Осадная техника на Руси в X—XV вв. ИАН СССР, сер. истории и философии, т. VIII, № 1, М., 1951, стр. 75.

12. Такое устройство имеют, например, башни ливонской крепости Нейгаузен, выстроенной в 1431 г., в противовес Изборску (см. К. К. Романов. Этапы развития русской архитектуры. Архитектура Ленинграда, 1939, № 1, Л., стр. 64).

13. П. А. Раппопорт. Перси Псковского Крома. КСИИМК, вып. 62, 1956, стр. 58.

14. В. В. Косточкин. О датировке крепостей Острова и Изборска, стр. 59 и 63.

15. П. А. Раппопорт. Обследование раннемосковских городищ в 1954 г. КСИИМК, вып. 62, 1956, стр. 121—122 и 124—125.

16. См. ПСРЛ, т. VIII, стр. 94 и т. XII, стр. 8.

17. В. А. Богусевич. Влияние огнестрельного оружия на русские каменные укрепления XIV—XV вв. Вестник Военно-инженерной академии РККА им. В. В Куйбышева, вып. 25 (фортификационный сборник), М., 1939, стр. 112.

18. П. А. Раппопорт. Из истории военно-инженерного искусства древней Руси. МИА, № 31, 1952, стр. 162, 178 и 182.

19. Псковские летописи, вып. 1, стр. 39.

20. Там же, вып. 2, М., 1955, стр. 125.

21. Там же, вып. 1, стр. 41 и вып. 2, стр. 128.

22. П. А. Раппопорт. Из истории военно-инженерного искусства древней Руси стр. 148.

23. На Руси отливка пушек взамен ковки их из железа началась, очевидно, в самом конце XIV в. (см. Н. Н. Рубцов. История литейного производства в СССР. М.—Л 1947, стр. 30).

24. А. Л. Монгайт. Русская артиллерия в XIV—XVI вв. Военно-исторический журнал, 1940, N° 7, стр. 72.

25. К. В. Базилевич. История СССР от древнейших времен до конца XVII в. М., 1950, стр. 257.

26. В Европе, в том числе, видимо, и на Руси, меднолитые пушки стали появляться примерно в середине XV в. (см. К. В. Базилевич. Внешняя политика Русского централизованного государства. М., 1952, стр. 352).

27. К. В. Базилевич. Внешняя политика Русского централизованного государства, стр. 352. Такая артиллерия употреблялась на Руси уже во второй половине XV в. Известен случай (правда, не совсем удачный) применения крупнокалиберной пушки псковичами в 1463 г. при осаде Нового ливонского городка: «И приступиша к городку немецькому… и начаша городок бити пущичами… и… пустиша псковичи большею пушкою на городок, и пушка растреснулася» (см. Псковские летописи, вып. I, стр. 66). Однако тут же надо указать на 1472 г., когда одновременным выстрелом из двух пушек в городских воротах была пробита брешь, размеры которой позволили вести через нее сражение (см. М. Мейер. Исторические сведения об огнестрельном оружии, ч. 1. СПб., 1841, стр. 44).

28. В конце XV — начале XVI в. пушки и пищали находились на вооружении многих северо-западных городов Руси — Новгорода, Пскова, Копорья, Орехова, Корелы (см. К. В. Базилевич. Внешняя политика Русского централизованного государства, стр. 355). Имелись они, очевидно, тогда и в ливонских крепостях; во всяком случае известно, что в 1480 г., когда псковичи взяли немецкий костер (башню) на р. Амовже, то в числе трофеев, отправленных из него в Псков, были и пушки (см. Псковские летописи, вып. 1, стр. 77).

29. Из нее в конце XV — начале XVI в. враг не раз обстреливал русские города. Так, например, в 1480 г. немецкие пушки били по Гдову, Кобыле, Изборску и Пскову. В 1501 г. опять по Изборску. В 1502 г.— по Острову, а в 1503 г.— снова по Пскову. Кроме того, в 1518 г. из пушек стреляли по Опочке и поляки (см. Псковские летописи, вып. I, стр. 77—78, 86—87 и 99). К. В. Базилевич указывает, что если прежде употребление огнестрельного «наряда» ограничивалось лишь обороной крепостей, то в 80—90 гг. XV в. область его боевого применения значительно расширилась, и артиллерия стала употребляться уже при осаде укрепленных городов и при проведении боевых операций в поле. При этом он сообщает, что первыми известными случаями применения московского «наряда» при осаде неприятельских крепостей, являются осада Феллина в 1481 г. и Выборга в 1494 г. (см. К. В. Базилевич. Внешняя политика Русского централизованного государства, стр. 355).

30. В летописях зафиксированы подобные обстрелы. Известно, например, что в 1480 г. юрьевцы, прибывшие под Псков в боевых немецких снеках и ставшие станом на лугу за церковью Степана, обстреливали оттуда из пушек Запсковье и Полонище, а в 1503 г. немцы били пушками (правда, безрезультатно) из Завеличья «на дом Святой Троицы», т. е. попросту говоря, вели артиллерийскую стрельбу по Троицкому собору и Псковскому кремлю с противоположного берега р. Великой (см. Псковские летописи, вып. I, стр. 78 и 87). Эти факты убедительно показывают, что в конце XV — начале XVI в. мощность артиллерийского огня сильно возросла; в то время пушки стреляли уже на расстояние до 200—260 м и при помощи их ядер стремились нанести ущерб каменным сооружениям.

31. Вообще, маневренность русской артиллерии в то время была очень высокой. В летописях под 1518 г. отмечен случай, когда пушечный «наряд» новгородских и псковских сил, направленных великим князем под Полоцк, доставлялся к месту назначения и водным, и гужевым способом; «…и повезоша наряд весь в судех Великою рекою до пристани, а от пристани на псковские кони и на телеги положиша весь наряд поушечный…» (см. Псковские летописи, вып. I, стр. 100).

32. Крепость в Ладоге, например, имела толщину стен около 4 м (ом. П. А. Раппопорт. Из истории военно-инженерного искусства древней Руси, стр. 146—147).

33. А. Л. Монгайт. Оборонительные сооружения Новгорода Великого, МИА № 31, 1952, стр. 56—57.

34. Заметим, что у Московского кремля (1485—1495 гг.) башни также стоят равномерно по всему периметру стен.

35. В. В. Косточкин. Архитектура Ивангородской крепости. Архитектура СССР, 1953, № 2, М., стр. 20—21.

36. В. А. Богусевич. Уничтожение Александром Невским немецко-рыцарского войска в Копорье. Новгородский исторический сборник, вып. III—IV, Новгород, 1938, стр. 25, 32 и 37.