2020-06-08
105
В стакане кровь — я знаю этот цвет.
И если выпью, то отца спасу я?
Давайте же! Он слаще поцелуя,
Вкусней, чем вин изысканных букет.
Тост за Свободу? Отчего бы нет:
Ее закат багров, как эти струи;
Прощаюсь с ней, покуда вы, ликуя,
Галдите, что настал ее рассвет.
Увы, Свобода, твоего лица
Не разглядеть творящим преступленья —
Им недоступен этот чистый взгляд.
Я за тебя пью залпом, до конца!
И если слышит Бог мои моленья,
Однажды возвратишься ты назад.
Мадемуазель Мари де Сомбрейль (1768–1823) — героиня Французской революции. 2 сентября 1792 г. во время резни аристократов она выпила стакан человеческой крови «за народ», чтобы восставшие пощадили ее отца. Вот как эта сцена описана в «Книге благородных деяний» Шарлотты Йонг (1864): «…Мари де Сомбрейль, цеплявшаяся за своего отца, Шарля Франсуа де Виро, маркиза де Сомбрейля, коменданта Дома инвалидов… Мари де Сомбрейль пробилась к своему отцу и, когда он был вызван в суд, пошла с ним. Она прижалась к нему, умоляя убийц пожалеть его седые волосы и крича, что сначала они должны убить ее. Один из негодяев, тронутый ее решимостью, заявил, что им позволят уйти, если девушка выпьет за здоровье народа. Все здание суда плавало в крови, и стакан, который он протянул ей, был полон красной жидкости. Мари не дрогнула. Она выпила и под аплодисменты убийц, звеневшие в ее ушах, шагнула со своим отцом через порог смертных врат, в ту свободу и безопасность, которую Париж мог тогда предоставить. Никогда более не могла она видеть стакан красного вина без дрожи… Зимой того же года маркиз де Сомбрейль был вновь заключен в тюрьму. Когда он вошел туда со своей дочерью, все обитатели встали, чтобы оказать ей честь. В июне следующего года, после инсценированного судебного процесса, ее отец и брат были казнены, и она много лет прожила в одиночестве, храня память о прошлых днях». (Перевод мой. — Ю. Л.)
|
|
|
94. Костюшко — мертвой Польше (1796 г.)
Ты умерла. И снежный холст Зимы
Укрыл тебя навеки, без исхода;
Весенний луч наперсницу Свободы
Не отвоюет у ее тюрьмы.
И все твои метанья в лапах тьмы —
Лишь корчи трупов, что колышут своды
Гробниц в часы, когда нашлет природа
Затменья беспроглядные дымы.
Да, ты мертва! И все твои дороги
Лежат в ночи, и нет пути домой;
Но пир народов замолчит в тревоге,
Повиснет страх над буйной кутерьмой,
Когда они увидят на пороге
Твой призрак, неподвижный и немой.
Тадеуш Костюшко (1746–1817) — польский политический и военный деятель. Один из руководителей патриотических сил, боровшихся за возрождение Польши. Родился в среднепоместной шляхетской семье, учился в Рыцарской школе в Варшаве, затем, как королевский стипендиат, в военной академии в Париже. В 1774 г. вернулся в Польшу, в 1775 г. выехал в США, где участвовал (сначала в чине полковника, затем бригадного генерала) в Войне за независимость. С 1784 г. Костюшко снова в Польше, он становится одним из руководителей патриотов, готовившихся к борьбе за возрождение страны. В 1793 г. посетил Париж, безуспешно добивался поддержки у революционной Франции. 24 марта 1794 г. в Кракове провозгласил начало Польского восстания и был объявлен главнокомандующим национальными вооруженными силами. Под командованием Костюшко повстанцы одержали 4 апреля победу над русскими войсками под Рацлавицами, обеспечившую успешное развитие восстания. Стремясь придать восстанию общенародный характер, издал 7 мая Поланецкий универсал, в котором крестьянам было обещано личное освобождение и уменьшение феодальных повинностей. 10 октября в бою под Мацеёвицами был тяжело ранен и взят в плен русскими войсками, а затем заключен в Петропавловскую крепость. В 1796 г. вместе с 12 тысячами пленных поляков освобожден Павлом I; выехал в США, в 1798 г. переехал в Париж. Сохраняя верность республиканским и демократическим принципам, Костюшко отказался принять командование польскими легионами, которые французская Директория намеревалась использовать в своих целях; отверг предложения Наполеона I (1806) и Александра I (1814–1815) о сотрудничестве. Костюшко умер в Швейцарии, где жил последние годы; прах его перевезен на Вавель (Краков).
|
|
|
95. Лорд Эдвард Фицджеральд — весне девяносто восьмого года (1798 г.)
Весна победно развернула знамя,
И рекрутов ее бесчислен строй:
Тут стаи птиц, и пчел гудящий рой,
И почки, пробужденные дождями;
Зверек, дремавший в норке меж корнями,
И тот спешит на барабанный бой —
Низвержен будет в битве роковой
Мороз-тиран мятежными войсками.
Твои штандарты в громовых раскатах
Моих знамен удачливей, Весна —
Под пение восторженных пернатых
Вскипает их зеленая волна,
А смертникам в холодных казематах
Совсем иная доля суждена.
Лорд Эдвард Фицджеральд (1763–1798) — ирландский аристократ, исследователь Нового Света, один из главных организаторов Ирландского восстания 1798 г. против английского владычества. Британское правительство предлагало ему покинуть Ирландию, но он отказался. Тогда за его арест была объявлена премия в 1000 фунтов, и Фицджеральд вынужден был уйти в подполье. Однако его убежище в Дублине было раскрыто, и 18 мая 1798 г. глава дублинской полиции майор Генри Серр привел солдат к дому, где скрывался Фицджеральд. Игнорируя призывы сдаться мирно, Фицджеральд смертельно ранил кинжалом одного из офицеров и оказывал сопротивление до тех, пока Серр не прострелил ему плечо. После этого Фицджеральд был зверски избит солдатскими прикладами и передан в тюрьму Ньюгэйт, где ему отказали в лечении. В возрасте 34 лет он умер от ран 4 июня 1798 г. и был похоронен на следующий день на кладбище одной из дублинских церквей.
96. Последний дож — Венеции в оковах (1799 г.)
Как будто у позорного столба,
На троне золотом она сидела —
Обломок достославного удела,
Во вретище, печальна и слаба;
Струею тек холодный пот со лба,
Но красота ее не оскудела;
Впивались кандалы в худое тело,
Как цепи в плоть галерного раба.
Венеция моя, в тиши ночной
Я думаю о том, как вереницы
Судов несли дары тебе одной
С покорного Востока, словно птицы,
Летящие над пенною волной,
И клали их у ног морской царицы.
Венецианская республика возникла в конце VII в. Располагалась в северо-восточной части современной Италии, имела колонии на территории Адриатики, в бассейнах Эгейского, Мраморного и Черного морей. Могущество республики достигло высшей степени, когда дож Энрико Дандоло при содействии французских крестоносцев завоевал в 1204 г. Константинополь и получил во владение Венеции 3/8 территории Византийской империи и остров Крит. Вплоть до конца XV в. Венеция была одним из самых могущественных государств Европы, наживаясь на монопольной торговле со странами Востока. Но затем наступили перемены. Васко да Гама открыл в 1498 г. морской путь в Ост-Индию, и Венеция постепенно лишилась выгод ост-индской торговли. Османы захватили Константинополь и мало-помалу отняли у венецианцев владения в Албании и Морее. Турки захватили Кипр, а затем и Крит. С этого времени республика почти перестала принимать участие в мировой торговле. Она довольствовалась сохранением устаревшего государственного строя и удержанием остальных своих владений — Венеции, Истрии, Далмации, Ионических островов. В 1797 г. Наполеон Бонапарт объявил республике войну. Последний дож и Большой совет принуждены были 12 мая 1797 г. подписать отречение. Затем 16 мая 1797 г. город Венеция была без сопротивления занят французами. С конца 1797 г. Венецианская республика перестала существовать, ее владения разделили между собой французы и австрийцы.
|
|
|
Лодовико Манин (1726–1802) — последний (120-й) дож Венеции (с 1789 по 1797 г.). Под давлением Наполеона подписал отречение от власти в пользу буржуазного муниципалитета. Капитуляция Венеции была не только полной, но и унизительной. Слова «Мир тебе, Марк, евангелист мой», начертанные на развороте книги в лапах льва на фасаде собора Св. Марка были изменены на «Права человека и гражданина». Было составлено раболепное послание Наполеону, в котором его благодарили за свободу Венеции. Манин похоронен у подножия алтаря в капелле Святого семейства церкви Санта-Мария-ин-Назарете.
97. Сидней Вартон — дозе гашиша (1804 г.)
Меня туда умчать способен ты,
Где в черных гротах светятся удавы,
И сквозь озера раскаленной лавы
Поднять к лучам сиреневой звезды;
|
|
|
Открыть мне океанские сады,
Где саламандры подстригают травы,
Или дворцы, где от пушинок славы
Рубиновые тянутся следы.
Так унеси меня в такие сферы,
Где грезы водят вечный хоровод
В безумных царствах ужаса и веры;
Подалее от мелочных хлопот,
От мира, где уныло все и серо,
Где каждая минута длится год!
Героя сонета достоверно установить не удалось. Возможно, имеется в виду персонаж авантюрного романа «Who Saw It Done», который печатался в англоязычной периодике в конце XIX в. без указания автора.
98. Сидней Вартон — миру (1805 г.)
О, если бы мне то по силам было,
Давно бы шар земной забуксовал
И вяло над безжизненностью скал
Кружился диск замерзшего светила;
И над планетой, ставшею могилой,
Один бы только ветер завывал,
На клавишах пустыни свой хорал
Наигрывая скорбно и уныло.
Пусть сгинет этот пагубный вертеп!
Здесь ежедневно занавес рассвета
Показывает нам раёк судеб,
Где по вине бездарного сюжета
Холоп угодлив, если не свиреп,
И где бесчестья скачет эстафета!
См. прим. к предыдущему сонету.
99. Узник Фенестреле — своему цветку (1805 г.)
Пробился ты сквозь каменные плиты
В узилище, где, память утеряв,
Томился я давно и зелень трав
Душистых мной была почти забыта.
Не видел ты лучей с высот зенита
И ветра не слыхал в тени дубрав…
Но я, смиренно на колени встав,
Молюсь тебе с усердьем неофита.
Ты — леса шелестящие листы,
Ручьев болтливых влага ледяная,
Росою окропленные кусты;
Ты — вся природа, вся краса земная!
В тюрьме нежданно народился ты,
Меня теплом и светом наполняя.
Фенестрелле — одна из самых больших в Европе крепостей, находится в итальянском городе Савона на склоне горы. Сонет основан на сюжете романа французского писателя К. Б. Сентина «Пиччиола» (1836). Пиччиола (итал. «малышка») — цветок, выросший в щели подоконника тюремной камеры в офицерском корпусе Фенестрелле. Граф Чейни, заточенный в эту камеру за антинаполеоновскую деятельность, наблюдал, как постепенно рос цветок с того момента, когда ветром в трещину занесло его семя. Растение стало другом графа, и он беседовал с ним, коротая дни своего заключения. Любовь к цветку несла узнику утешение, который смотрел на него как на своего соузника и дал ему имя Пиччиола, словно тот был маленьким ребенком. К этому сюжету Ли-Гамильтон ранее обращался во вступлении к сборнику «Новая Медуза» (1882).
100. Мюрат — своему хлысту (1810 г.)
Мой старый хлыст, орудье почтальона,
Я променял тебя на бич войны,
И понесли разора скакуны
Меня средь крика, грохота и стона.
Там полоскались гордые знамена,
Звездой сияла слава с вышины —
И были ямы трупами полны,
И кровь текла, багрова и зловонна.
Ты мне напомни с грустью потаенной
Про черный хлеб на почте продымленной,
Сырую обувь, седла у крыльца,
Про лавку, на которой при лучине
Уютнее спалось, чем спится ныне
В покоях королевского дворца.
Иохаим Мюрат (1767–1815) — знаменитый наполеоновский маршал, король Неаполитанского королевства с 1808 г., был женат на сестре Наполеона. В декабре 1812 г. Мюрат был назначен Наполеоном главнокомандующим французскими войсками в Германии, но самовольно оставил должность в начале 1813 г.; после разгрома в битве под Лейпцигом он вернулся в Неаполь, а затем в январе 1814 г. перешел на сторону противников Наполеона. Во время триумфального возвращения Наполеона к власти в 1815 г. Мюрат хотел вернуться к нему в качестве союзника, но император отказался от его услуг. Эта попытка в дальнейшем стоила Мюрату короны. Осенью 1815 г. он попытался силой вернуть себе Неаполитанское королевство, был арестован властями Неаполя и расстрелян. Наполеон отзывался о Мюрате так: «Не было более решительного, бесстрашного и блестящего кавалерийского начальника… Он был моей правой рукой, но, предоставленный самому себе, терял всю энергию. В виду неприятеля Мюрат превосходил храбростью всех на свете, в поле он был настоящим рыцарем, в кабинете — хвастуном без ума и решительности».
Неясно, почему Ли-Гамильтон называет Мюрата почтальоном: тот смолоду изучал богословие, а затем поступил рядовым в конно-егерский полк (1790 г.) и полностью предался военному делу. Возможно, аберрация возникла из-за того, что отец Мюрата был владельцем постоялого двора.
101. Наполеон — древесному листу на острове Святой Елены (1820 г.)
Остался мне лишь высохший листок
Свидетелем величия и краха;
Ты — мой венец, и царствие, и плаха,
Лилово-красный, как кровоподтек.
Я вспоминаю, глядя на восток,
Империю от Вислы и до Тахо;
Рассыпься жалкой пригоршнею праха,
Безмерных планов нищенский итог.
Грозой запахло в воздухе сыром —
Стихает боль в подобные минуты.
Мне снова слышен орудийный гром,
В атаку на небесные редуты
Идут войска — возьмем или умрем…
Жри печень, гриф: прочны титана путы.
Наполеон Бонапарт (1769–1821) после поражения при Ватерлоо и вторичного отречения от трона 22 июня 1815 г., был сослан на остров Святой Елены, находящийся в Атлантическом океане между Африкой и Южной Америкой. Нездоровый климат острова привел к быстрому ухудшению здоровья Наполеона. Он часто жаловался на боль в правом боку, у него опухали ноги. Его лечащий врач поставил диагноз «гепатит», но сам Наполеон подозревал, что это рак — болезнь, от которой умер его отец. 13 апреля 1821 г. Наполеон продиктовал свое завещание. К этому времени он уже не мог двигаться без посторонней помощи, боли стали резкими и мучительными. Наполеон Бонапарт умер 5 мая 1821 г. и был похоронен в т. н. Долине гераней, недалеко от поселка Лонгвуд, в котором до сих пор стоит его дом. В 1840 г. прах Наполеона был перевезен в Париж, в Дом инвалидов.
