Глава II. О закономерностях сочетаемости мотивирующего

слова и словообразовательного форманта............ 123

1. Введение.................................................................………           123

    2. Виды ограничений сочетаемости мотивирующего

    слова и словообразовательного форманта..................           128

    3. Семантические свойства мотивирующих слов.......            145

    4. Структура мотивирующих слов...............................          199

    5. Стилистические свойства мотивирующих слов.....             224

    6. Синхронно-диахронические свойства мотивирующих

    слов.................................................................................          235

    7. Морфонологические свойства мотивирующих слов    240

    8. Формально-грамматические свойства мотивирующих

    слов.................................................................................          255

    9. Частотность мотивирующих слов...........................            261

    10. Мотивация словосочетанием.................................            299

    11. Мотивация формами слов......................................           312

Заключение.............................................................................. 327

Литература............................................................................... 333

[1] Аргументацию данного исключения см. Улуханов, 1977, с.22–34.

[2] Своеобразная точка зрения представлена в одной из работ О.П.Ермаковой (Ермакова, 1989, с.88-93): анализируя с синхронной точки зрения слова типа германий (название химического элемента) и присобачить, автор различает производность и мотивированность применительно к явлениям современного языка. Об интерпретации указанных слов см. ниже.

[3] Ср., например, материал, приведенный Н.М.Шанским при рассмотрении изменений в структуре слова (Шанский, 1968, с.174–251). Там же дан анализ предшествующей литературы.

[4] Ср. употребление от этого глагола в конце XIX в.: "Но что тут Коля приживает – это меня сердит, и мне все хочется от него отмахнуться, как от назойливой мухи. Не люблю эти флегматические, беззастенчивые в своей лени натуры приживалов" (Толстая, 1978, с.283).

[5] Ср. подробное описание явлений переразложения и декорреляции в (Шанский, 1968).

[6] Об этих видах ремотивации см. Блинова, 1984 c.66–71.

[7] Мотивированным словом (или словом синхронически производным) называют "такое слово, которое семантически (или синтаксически), а также формально выводится из другого слова, точнее: слово, в значение и форму которого входят значение, а также форма (основа или ее часть) другого слова, называемого мотивирующим (базой)" (Gr. jęz. pol., 1984).

[8] О степени членимости см. Лопатин, Улуханов, 1961; Словообр. совр. р. яз., 1968; с.214–216; Янко-Триницкая, 1968; Кубрякова, 1974, с.39–48.

[9] О связи "степеней непроизводности" с историей словарного состава В.В.Виноградов писал еще в 1952 г.: "...именно в изучении общественной жизненности и семантического веса разных основ, активности употребления и своеобразий строя основ, относящихся к разным частям речи, в различении живых, продуктивных и непродуктивных основ, а разграничении разных степеней непроизводности основ ярко обнаруживаются разные исторические слои или пласты в составе современного языка" (Совр. р. яз. Морф., 1952, с.48).

[10] Ср., например, (Coates, 1964, с.1046-1052; Осн. постр., 1966, с.63; Улуханов, 1977, с.246; Блинова, 1984, с.57, 58, 80-89, 147, 148).

[11] Аналогичные явления частично были рассмотрены Я.Пузыниной еще в работе 1972 г., где употреблялся термин "намеренно нарушенная производность" (pochodność intencjonalie zakłócona) (Puzynina, 1972, с.55, 56). М.Гоновская рассматривала этот вид нарушений как своеобразную словообразовательную рекламу, обеспечивающую эффективность восприятия и коммуникации (прагматическая функция дериватов) (см. Honowska, 1979).

[12] Применительно к мотивации слов (конкретно – терминов) об этом писала Я.Пузынина: "Лингвисты хотели бы анализировать язык с точки зрения значений, которые приписывает языковым единицам обычный носитель языка, а не специалист" (Pusynina, 1972, с.57).

[13] О толкованиях мотивированных слов в толковых словарях см. (Улуханов, 1977, с.245-252; Земская, 1974).

[14] Слова А чаще всего (но не всегда) являются диахронически производящими, а слова Б – производными. Виды соотношений производности и мотивации рассмотрены в первой главе.

[15] Ср. у Г.О.Винокура: "Производная или непроизводная основа в слове земляника? Это зависит от того, входит ли в самое значение слова земляника отношение к земле. Узнать это, очевидно, можно только путем соответствующего ознакомления с опытом тех, кто данным словом пользуется. С этой точки зрения показательно, что в словарях современного русского языка (Ушакова, Стояна; в других словарях толкование значения заменено ботаническим обозначением) значение слова земляника определено без упоминания слова земля, тогда как в толковании значения слова черника содержится упоминание черного цвета ягоды" (Винокур, 1959, с.422).

[16] Разграничение переносной и образной мотивации Е.А.Земская (Земская, 1984) основывает на наличии/отсутствии у мотивирующего устойчивых семантических ассоциаций: у школьничать – переносная мотивация (ср. "ребячество, легкомыслие" – устойчивые ассоциации слова школьник), у лизоблюд – образная мотивация. Е.А.Земская полагает, что образность слова лизоблюд возникла из прямого значения сочетания слов лизать блюдо. Решение вопроса о наличии/отсутствии у слов побочных ассоциаций достаточно затруднено, поэтому мы воздерживаемся пока от выделения разновидностей ассоциативно-сравнительной мотивации.

[17] Ср. экстралингвистическое объяснение большей частотности дрр. и цсл. блоудьница (131) по сравнению с блоудьникъ (94) (СДРЯ XI–XIV вв., т. I, с.236); то же – в стсл.: блㆎдьникъ (3), блㆎдьница (23) (СС, с.94).

[18] В данном случае, как и в ряде других (ср. приводимые ниже пляж, сложит, сушили, мыть, эстрада, в призах, бомбы и др.) редериват формально совпадает со словом, которым мотивируется слово, выступающее в качестве мотивирующего по отношению к редеривату, т.е. имеют место следующие мотивационные отношения: пляж 1. → пляжный (волейбол) → пляж 2.«пляжный волейбол» или нести 1. → перенести. «Неся, переместить через какое-н. Пространство» → нести 2. «Направить, перевести куда-н. в другое место» (подробно об этой разновидности обратного словообразования см. Улуханов, 1996, с.42–46).

[19] Пример рассмотрен О.И.Блиновой, отметившей, что «мотивационная цепочка дремали – дрёма (цепенели в) дремоте оживляет внутреннюю форму в слове дремучие (леса) и создает яркий образ (Блинова, 1984, с.148); Д.Н.Шмелев считает словообразовательные связи между словами дремать и дремучий живыми (Шмелев, 1973, с.214).

[20] При указании клеток всех таблиц вначале называем номер столбца, затем – строки.

 

[21] О прямой и конверсивной транспозиции см. Улуханов, 1996. с.150-156.

[22] О сопровождающей мотивации см. Улуханов, 1977. с.48, 49.

[23] "...значение знака определяется не только его "предметной отнесенностью", но и тем..., как он представляет тот смысл, который закреплен за ним" (Шмелев, 1973, с.15; ср.: Бондарко, 2002, с.99-139).

[24] Ср. не вполне тождественный состав модификационных значений, рассматриваемых в наиболее полных описаниях словообразовательных систем славянских языков (Tv. slov, 1967; Рус. гр., 1980; Gr. jęz. pol.,1984).

[25] При рассмотрении родовой сочетаемости суффиксов всех значений, за исключением собственно модификацонных суффиксов, нет необходимости рассматривать отдельно разные алломорфы одного суффикса, поскольку алломорфы каждого из суффиксов, не являющихся собственно модификационными, имеют одну и ту же флексию, относятся к одному и тому же роду и характеризуются тождественными закономерностями родовой сочетаемости. Только собственно модификационные суффиксы могут объединять алломорфы, различающиеся количеством и значением флексий и закономерностями родовой сочетаемости. Таковы, например, алломорфы суффикса - ушек/-ушк(-а, -о): первый из них однородовой, имеет одну (нулевую) флексию; второй – трехродовой, имеет две флексии – /а/ и /о/. Родовая сочетаемость каждого из этих алломорфов имеет свои особенности. Поэтому, рассматривая родовую сочетаемость собственно модификационных суффиксов, необходимо описывать родовую сочетаемость каждого алломорфа.

Состав морфов и морфем, анализируемых в данном разделе, в основном совпадает с данными Рус. гр., I, 1980; некоторые отсутствующие в Рус. гр., I, 1980 или иначе интерпретированные морфы даются по материалам подготовленного к печати "Словаря словообразовательных морфем" (авторы В.В.Лопатин, И.С.Улуханов).

[26] В.В.Виноградов писал: "Мысль, что уменьшительно-ласкательные и другие суффиксы этого рода относятся к средствам формообразования, а не словообразования, находила себе опору в общности грамматического рода у всех форм субъективной оценки, произведенных от одного слова (например: дом – домишко – домище – домина; дурак – дурачище – дурачок – дурачина и т.п.)" (Виноградов, 1972, с.97). Однако эта общность присуща не всем таким образованиям: лексикографически зафиксированы, например, столбик (муж. р.) – столбушка (жен. р.), сарáюшко (муж. р.) – сарáишка (жен. р.) – сараÓшка (жен. р.), пальтишко (ср. р.) – пальтушка (жен. р.), оладышка (жен. р.) – оладушек (муж.р.) – оладышек (муж.р.), шпорец (муж. р.) – шпорца (жен. р.) и др.

[27] В число родовых отношений, рассматриваемых в разделе, не входят отношения с так называемым общим родом, не имеющим собственного значения (совмещает значения мужского и женского рода). Вместе с тем необходимо отметить те случаи, которые на первый взгляд можно было бы трактовать как преобразование мужского рода в общий (лгун – лгунишка). Однако, строго говоря, изменения родовой характеристики в этом случае не происходит, поскольку у мотивированного сохраняется способность обозначать лицо мужского рода (этот лгун – этот лгунишка), а приобретение уменьшительно-ласкательным существительным способности обозначать и лицо женского пола означает возникновение корреляции "лицо мужского пола – лицо женского пола" (этот лгун – эта лгунишка).

[28] Суффиксы -ушк- и ­- ýшк(а), не вполне совпадающие по значению, рассматривают как разные морфемы (см., например, Рус. гр., I, 1980, с.213).

[29] Довольно многочисленные случаи изменения м → ж не дают возможности согласиться с таким утверждением: "К какому бы типу склонения ни принадлежали производные формы с суффиксами эмоциональной оценки, образованные от существительных мужского рода, они сохраняют тот же род" (Якобсон, 1985, с.182).

[30] Пример взят из Рус. гр., I, 1980, с.217.

[31] Совпадая в произношении, написания -а и -о в Им. п. ед. ч. м. рода в современных словарях и текстах нередко варьируются как в одушевленных, так и в неодушевленных существительных; например, воробушка/-о; роялишко/-а и мн. др.:...какой ты на самом деле есть паскудный человечишко (В.Тишков); мелкий характеришка (Ю.Трифонов).

[32] В польском языке подобное образование пейоративно-аугментативных существительных среднего рода от существительных всех трех родов узуально (ср. powieść – powieścidło, chłop – chłopisko и др.). (См. Gr. jęz. pol., 1984, с.369, 370).

[33] Помимо этих суффиксов, данное ограничение сочетаемости имеет лишь суффикс - н(я), представленный в названиях "помещений или вместилищ" (пекарня, скворечня). Однако данное значение не обусловливает сочетаемость с одушевленными существительными (ср. близкий по значению суффикс -ниц-, сочетающийся лишь с неодушевленными существительными).

[34] О полной и частичной синонимии словообразовательных формантов см. Улуханов, 1979, с.107.

[35] В отличие от И.А.Мельчука (см. Мельчук, 1969) мы считаем глаголы типа столярничать более сложными, чем имена, не только по форме, но и по смыслу. Аргументацию этого положения см. Улуханов, 1975 (1).

[36] Глагол бригадирствовать зафиксирован в словаре НСЗ–1971. Не менее широко известен и глагол бригадирить.

[37] О стилистическом различии в парах типа капитанить – капитанствовать см. гл. II, раздел 5, п.2. Там же приведены примеры употребления этих глаголов в современной речи.

[38] Как видим, семантика словообразовательных аффиксов может включать не только постоянные, но и переменные компоненты. Этот вопрос заслуживает специального изучения на материале других аффиксов.

[39] О возможностях окказионального образования глаголов данного значения от названий неодушевленных предметов см. Лыков, 1972, с.32-35.

[40] Субморфы – это последовательности фонем, совпадающие с морфами, но не являющиеся таковыми в рассматриваемом слове (ср. Чурганова, 1973, с.37, 38; Мельчук, 1997, т., с.293).

[41] Суффиксальные морфы существительного даются так, как они описаны В.В. Лопатиным в Рус. гр. I, 1980.

[42] Эти существительные описаны в Рус. гр., I, 1980, с.142–157, 166–177, 183–200.

[43] Глаголы, мотивированные существительными с другими суффиксами, единичны

и поэтому применительно к ним трудно говорить о каких-либо закономерностях.

[44] Ср. замечание Э.П.Кадькаловой о возникновении «стереотипной формы» р-ствовать в конце XIX – начале XX века, «когда в качестве производящих регулярно начинают использоваться основы заимствованных имен лиц на - тор, -ер, -ёр» (Кадькалова, 1967, с.10).

[45] Просторечное свинячить, формально мотивированное прилагательным с суффиксом - ачий, также входит в этот ряд глаголов благодаря соотношению свинья–свинячить.

[46] В данном глаголе, исторически образованном, по-видимому, от холостяга (ср. портняжничать от портняга), с синхронной точки зрения можно констатировать мотивирующую основу холостяж-. В паре холостяк – холостяжничать имеет место нерегулярное соотношение основ; ср. регулярное соотношение в паре холостяк – холостяковать.

[47] Глагол приведен в НСЗ–1971.

[48] Прилагательные с суффиксом -н-, мотивированные существительными с основой на фонему [ ф’ ] с предшествующим гласным, нам неизвестны (ср. единственное прилагательное, мотивированное словом с конечным [ ф’ ]: верфный – верфь). Не существует прилагательных с суффиксом -н-, мотивированных существительным с основой на -ц- (в слове матрац, ср. матрацный, ц представлено лишь на письме).

[49] Формальные соотношения имени и мотивированного глагола описаны нами в Рус. гр., 1980. Жанр и объем грамматики не позволили дать описания формальных ограничений сочетаемости морфов. Морфонологические закономерности характеризуют все глаголы с тем или иным морфом, поэтому материалом для данного раздела (в отличие от разделов, посвященных другим видам ограничений, где рассматриваются глаголы одной словообразовательной категории) послужили все суффиксальные и суффиксально-постфиксальные глаголы  на - ить, -ничать / -ичать, -ствовать / -ествовать, -овать /

-ировать/-изировать/-изовать,, -иться, -ать, -аться.

[50] Большая часть этих сочетаний выступает в конце основы мотивирующего имени; в ряде глаголов перед морфом - овать представлены сочетания тех согласных, между которыми в мотивирующем имени (в форме им. п. ед. числа) имелась беглая гласная: торец – торцевать, день – дневать и т.п.

[51] Сочетания согласных, выступающие перед морфом – ить, приведены в Бахтурина, 1966 (2), с.119, 120.

[52] В.Н.Топоров (Топоров, 1966, с.126) приводит лишь 15 сочетаний пяти графем «класса С», причем пять из них включают графему Ь. Автор не указывает сочетаний <дрств>, <рдств>, <нтств>, <лвств> и <знств>, выступающих в составе приводимых нами глаголов с суффиксом - ствовать.

[53] Еще более ограничено представлены сочетания согласных перед морфом существительных - ство: отмечены лишь слова с сочетанием - нт: сектантство, декадентство.

[54] Аналогичное морфонологическое ограничение свойственно образованию многих слов или форм слов от основ на чередующиеся согласные. См. И.С.Улуханов, 1967, с.175.

[55] Аналогичное явление свойственно и образованию имен. Ср. Словообр. совр. рус. яз., 1968, с. 26 и след.

[56]Другие усечения, не связанные с ограничением сочетаемости морфов, описаны нами в Рус. гр., 1980, I, с. 335, 336, 339, 340, 342, 344, 345.

[57] В глаголе меньшевиствовать в результате отсечения заднеязычной согласной возникла почти не свойственная русским отыменным словам мотивирующая основа на гласную.

[58] Естественно, что количество существительных, относящихся к разным акцентным кривым, неодинаково. Различно и число глаголов, мотивированных акцентологически. различающимися существительными. Это дало основание Р.В.Бахтуриной предположить, «что место ударения производящей основы определяет, насколько реально образование от нее отыменного глагола на - ить» (Бахтурина, 1966 (2), с.126). С нашей точки зрения, такой вывод можно было бы сделать лишь в том случае, если были бы найдены акцентологические запреты образования глаголов.

[59] Эти правила изложены нами в Рус. гр., 1980, I, с.336, 337, 340, 343, 345, 346, 379, 385.

[60] Частотность слова будет приводиться по Част. сл., 1977; при этом в данные словаря внесены те исправления (касающиеся промежутка от а до взяться), на необходимость которых обратил внимание А.Ф.Журавлев (см. Журавлев, 1998). Исследуемые высокочастотные слова – это первые 300 слов (с учетом указанных исправлений) из «Частотного словника», помещенного в Част. сл., 1977, с.807-892; частоты – от 36266 (слово и) до 374 (слово скоро). Исследуемые низкочастотные – это 100 слов «Частного словника», включающие 4 группы по 25 слов соответственно с частотами 13 (Част. сл., 1977, с.874), 12 (Част. сл., 1977, с.881), 11 (Част. сл., 1977, с.885) и 10 (Част. сл., 1977, с.891).

[61] Данные об СП приводятся по Тихонов, 1985 (с небольшими, специально не оговариваемыми, коррективами). Естественно, что величина и состав СП – явления достаточно субъективные и во многом зависящие (главным образом в случаях больших парадигм и особенно тех из них, которые включают много сложений) от воли автора. Однако представляется, что неизбежная условность проведения границ СП в целом не искажает общих закономерностей, связанных с соотношением величины СП и частотности слова.

[62] В Част. сл., 1977 ошибочно указана другая частота (с.76, 807), а предлог в(во) объявлен самым частотным словом (с.909). В действительности таковым в современном русском языке (так же как и в старославянском, древнерусском и староукраинском; см. Улуханов, 2002, с.132) является и. (Журавлев, 1998, с.68, 69); ср. также Штейнфельд, 1963, где первым по частоте является и (частота 14576), а вторым – в(во) (частота 11804).

[63] Элемент - то (кто-то и т.п.) рассматривается нами, в отличие от Част. сл., 1977, Зализняк, 1977, не как частица, а как постфикс (см.: Рус. гр., 1980, с.124).

[64] Вопрос о том, в каких случаях слова в разных частеречных значениях образуют полисемию или омонимию, здесь не рассматривается: в Част. сл., 1977, к сожалению, всегда дается одна частотность для всего буквенного комплекса без семантической дифференциации (даже для таких явных омонимов как до ‘предлог’ и до ‘нота’, под ‘предлог’ и под ‘низ печи’, мочь – глагол и мочь – сущ., стать ‘встать; остановиться’, стать ‘совершиться’ и стать ‘телосложение’, тут ‘наречие’ и тут ‘тутовое дерево’, уж ‘наречие, частица’ и уж ‘змея’ и др.). Естественно, что мы вынуждены также давать эту общую частоту.

[65] Сначала приводится общее число слов, имеющих значение данной части речи, затем – в скобках количество слов, имеющих значение только данной части речи и после знака «+» – количество слов, имеющих значение данной части речи и какой-либо другой (- их) части (- ей) речи.

[66] Для больших СП дается сначала их общая величина, затем через запятую – количество содержащихся в парадигме «простых» слов (не сложений), а после знака + – количество сложений. Сложениями для краткости называем все слова, имеющие более одного мотивирующего.

[67] Глагол странствовать, включенный в Тихонов, 1985 в СП страна, вряд ли можно считать мотивированным этим словом. Оно не входит в семантику глагола: ср. толкование глагола странствовать в Ожегов, Шведова, 1992: «1. то же, что путешествовать; 2. Постоянно менять место пребывания» (но не обязательно стрáны).

[68] Естественно, что граница между словами с небольшими и большими парадигмами (до 10 и более 10) условна и могла бы быть проведена в другом месте. Правда, в этом случае вряд ли можно было бы говорить о словах с «небольшой» парадигмой. Но среди слов с «большой» парадигмой имеются и такие, которые по всем признакам относятся скорее к словам предшествующей группы (ср. куда СП=11, решить СП=11, улица СП=11, правда СП=12, союз СП=12, солдат СП=12, последний СП=12, партия СП=13). Однако таких слов немного; подавляющее большинство слов этой группы имеют СП величиной более 20, поэтому общие выводы о различиях между словами с большими и небольшими СП вряд ли искажаются вышеуказанной условной границей.

[69] В Зализняк, 1977, с.321 третий рассматривается как счетное прилагательное и существительное, в то время, как все остальные «порядковые» образования от количественных числительных (первый, второй, четвертый... двадцатый, тридцатый) – только как счетные прилагательные.

[70] Это дело, СП=25; жизнь, СП=22; советский, СП=25 и работа, СП=23.

[71] Бόльшая часть таких слов рассмотрена в статье Янко-Триницкая, 1969.

[72] В составе мотивированного слова может сохраняться и конечная гласная мотивирующего несклоняемого слова, которая часто отсекается и поэтому "осознается в ряде случаев как нечто подобное окончанию". Шанский, 1968, с.83, напр., шоссе – шоссейный,но пальто – пальтишко.

[73] Не исключена мотивация слова ничегошеньки отрицательным неизменяемым местоимением ничего (разг.).

[74] Различия только по твердости-мягкости целесообразно не учитывать при определении всех случаев формальных различий между морфами (ср. Рус. гр., I, 1980, с.125).

[75] Подробнее о мотивации супплетивным компаративом см. Улуханов, 1977, с.56–58.

[76] Описание всех контекстных условий, определяющих мотивацию позитивом и/или компаративом, см. Улуханов, 1977, с.52-54.

[77] Подробнее об этих существительных см. Улуханов, 1996, с.66, 67.