Глава двадцать восьмая

 

Анжела Перес и Эйли проехали по дороге уже более трех сотен миль на север, направляясь на поиски эльфов, когда Бродяжка сказала:

— Нас кто-то преследует.

Это было вовсе не то, что Анжеле хотелось бы сейчас услышать. Она уже много часов сжимала рычаги управления, рокот двигателя сотрясал ее тело, а ветер обжигал лицо. Глаза слезились даже на невысокой скорости, которую приходилось поддерживать из-за обломков камней, усеявших дорогу.

Анжела раздраженно оглянулась на пассажирку. Эта Бродяжка прицепилась к ней как банный лист. Голубые волосы Эйли развевались по ветру, а сама она казалось такой иллюзорной и нереальной, что Анжела едва ощущала ее близость.

— Ты уверена? Откуда ты знаешь?

Темные широко открытые глаза моргнули.

— Я ощущаю присутствие демонов. Один из них сейчас близко, движется за нами.

Та женщина-демон из компаунда! Так подсказывала интуиция. Анжела подумала, что ей надо было все же собраться и силами и убить ее, когда была такая возможность. Джонни всегда говорил ей, что нельзя оставлять врагов в живых, они обязательно будут преследовать тебя. И дождутся момента, когда ты ослабеешь. Джонни знал, что говорит.

— Насколько она отстает?

Ветер уносил слова, рокот мотора заглушал все.

Темные глаза магического создания встретились с глазами девушки.

— Я слышу звук другой машины.

Анжела чертыхнулась сквозь зубы, потом сбросила скорость и свернула на обочину. Она выключила мотор и дождалась, когда в глазах перестанут плавать круги, а дрожь в теле ослабеет. Потом вылезла из машины и встала на середине дороги, прислушиваясь. Вокруг нее, куда ни кинь взгляд, простиралось серое безжизненное пространство, день клонился к закату, и на небо медленно наползали сумеречные тени.

Через несколько секунд Анжела услышала рев мотора, мощного и сильного, и сразу узнала «Харлей Краулер».

«Дура, кретинка!» Она пришла в ярость от собственной глупости. Сначала не добить демона, а потом не уничтожить вторую машину! Она понадеялась, что достаточно будет вытащить энергетические блоки и спрятать их, но тварь, что гонится за ней, — не обычный демон. Она выследила Анжелу там, на руинах Лос-Анджелеса, и теперь явно намерена сделать то же самое.

Анжела взглянула на «Меркурий» и темную полосу посоха, засунутого в зажимы багажного отсека. Она подумала, что не готова так скоро сразиться с демоном — не потому, что боится, а потому что знает о себе горькую правду, которая ей сильно не нравилась. В прошлый раз, когда она сбежала от демона, ей просто повезло. Но в следующий раз удача может изменить.

Анжела испытывала некоторое недоумение от того, что демоница так упорно пытается настичь ее. Сначала та затратила массу сил, чтобы найти ее в Лос-Анджелесе. Выяснила, что Анжела спасает детей из других компаундов, потом разнюхала про тайный вход в Анахейм и устроила там засаду. Демоница не прибегла к чьей-либо помощи, чтобы уничтожить ее, она непоколебимо верила в свою силу, едва ли не кичилась ей, поэтому хотела действовать в одиночку. И это почти удалось. Анжелу спас случай. Случай и решимость, что она не уступит этому демону.

Однако демоница преследует ее…

Анжела окинула взглядом хайвэй и увидела, что впереди есть грунтовое ответвление от шоссе, когда-то служившее колеей для транспортировки леса. Чуть более широкое, чем проселочная дорога, оно спускалась от насыпи хайвэя и терялось между деревьями. «Так, — подумала Анжела. — Такую громадину, как „Харлей“, легко гнать по мощеной дороге. Но, может быть, не так легко — по узкой, изрезанной колеей тропе».

Анжела вернулась к «Меркурию», под выжидательным взглядом Эйли забралась на сиденье и завела двигатель. И ощутила, как ручки Бродяжки обхватили ее запястье.

— Держись крепче, малышка, — сказала ей Анжела.

Она надавила на газ, и машина рванулась вперед, к грунтовой дороге. Анжела свернула на нее без промедления, тревожась, что уже спускаются сумерки и наступает ночь. Она понимала, как тяжело будет двигаться по такой дороге в полной тьме. «Меркурий» кашлял и с трудом продвигался вперед, цепляясь за поросль кустарника и подлесок, но Анжела твердой рукой удерживала его на грунтовой дороге, лентой тянущейся вперед между деревьями.

Хайвэй позади нее в считаные секунды исчез из виду, пыль клубилась и сгущалось вокруг, сливаясь с чернильным мраком. Анжела убавила обороты двигателя, осторожно выбирая путь, пытаясь разглядеть дорогу, которая иногда пропадала между стеной кустарника и густой, по пояс, травой. Эти леса были не так поражены болезнью, как другие, — с обильной и по большей части зеленой листвой, лишь слегка тронутой увяданием. Участки с гниющими деревьями встречались не часто. Хвойные породы смешались здесь с лиственными, и в наступающей темноте можно было даже подумать, что эти леса никогда не испытывали разрушительного воздействия отравленной почвы и воздуха.

«Может быть, здесь и сохранились некоторые места, не настолько испоганенные, чтобы со временем ожить и восстановиться, — думала Анжела, ведя автомобиль по петляющей тропе и не отрывая глаз от дороги. — Может быть, такие места, как это, выживут и возродятся».

Но надежды омрачала неуверенность, и Анжела отложила эти мысли на потом.

Примерно час они ехали, не переговариваясь. Их продвижение замедлялось тяжелой дорогой и наступлением ночи — но тем не менее они выдерживали хороший темп движения. Лесная тропа, миля за милей, оставалась позади, иногда разделяясь на разные колеи, иногда исчезая на открытых участках, где деревья были вырублены, и от горизонта до горизонта простиралось усыпанное звездами небо. Один раз Анжеле пришлось направить «Меркурий» в речной поток и проехать больше мили по воде, пока они не выехали на покрытую каменными обломками равнину. Анжела продолжала гнать машину вперед, пока не выбилась из сил.

В конце концов она замедлила ход, остановилась и выключила двигатель. В кабине воцарилась глубокая тишина.

— Сейчас ты что-нибудь слышишь? — спросила она Эйли.

Бродяжка качнула головой.

— Ничего.

— Ты чувствуешь рядом демонов?

Эйли снова покачала головой.

Анжела улыбнулась.

— Buena. [14] Даже если так, мы проедем еще час или два, прежде чем лечь спать. Для пущей уверенности.

Анжела вновь завела двигатель, и машина скрылась во тьме ночи.

 

Деллорин знала, что приближается к цели. Запахи, которые вели ее по следам Рыцаря Слова, становились сильными и свежими, щекоча ноздри демоницы. Она еще не слышала рокота другой машины из-за глубокого мощного рева собственного двигателя, но знала, что осталось недолго. Деллорин шла по пятам добычи весь день, решив не сразу бросаться в погоню. Она прождала всю ночь и выехала на рассвете, поскольку не хотела упустить чего-нибудь, видимого только при свете дня. Женщина не могла знать, что за ней гонятся, и напасть на ее след не составило труда. Рыцарь Слова не подозревала, что в погоне за ней кто-нибудь может забраться так далеко, и поэтому так небрежно спрятала блоки питания «Харлея». Ее решение расстаться с детьми, ради которых она рисковала, ясно показывало, что теперь у нее есть другое, более важное дело, и все ее мысли поглощены им. И она уверенно выехала через деревья на хайвэй. У женщины-Рыцаря была цель и стимул, чтобы достичь ее, и она не собиралась отклоняться в сторону.

И поэтому ее легко настигнуть!

Рыцарь Слова не хотела рисковать на плохой дороге и избегала высоких скоростей, поэтому Деллорин медленно, но верно догоняла ее. Если так пойдет и дальше, она достанет ее к ночи, и охота подойдет к концу.

Потом, когда Деллорин завладеет головой добычи, она вернется к Старику, и все встанет на свои места раз и навсегда.

Деллорин разогнула сведенные судорогой пальцы, сжимавшие рычаги управления, и ее мускулы заиграли под чешуйчатой кожей. Теперь мутация протекала с повышенной скоростью, облик рептилии вытеснял последние остатки ее человеческой внешности. Торчащие наподобие иголок светлые волосы выпадали клочьями, черты лица разглаживались, превращаясь в нечто лоснящееся и не поддающееся описанию, а конечности удлинялись. Деллорин становилась чем-то другим, чем-то намного более смертоносным и приспособленным к жизни в новом мире. Это происходило с ней весь последний год, но только недавно изменения приняли столь серьезный характер. Она подумала, что причиной тому может быть ее собственное желание ускорить процесс, стремление избавиться от остатков человеческого облика. Деллорин презирала свою человеческую половину. Когда ее остатки отомрут, она не станет проливать слезы.

Плакать будут другие, когда узнают, насколько опаснее она стала в своем новом облике. Старик, например. Пусть Финдо Гаск рыдает, когда поймет, что его время кончилось.

Деллорин пересмотрела свое заявление о том, что не собирается руководить выродками. Возможно, она слишком поспешно отвергла предложение Старика. Почему бы Деллорин их не возглавить? Разве она не лучше вооружена и не более умела, чем он? Насколько быстрее пойдет уничтожение человеческой расы, если процесс будет контролировать она! Потом, когда демоны и выродки завладеют всем, они начнут перестраивать и переоборудовать мир для своих нужд. Почему бы ей не стать той, кто подтолкнет события?

Деллорин так захватила эта мысль, что она очень удивилась, внезапно обнаружив, что потеряла запах, который ее вел! Она с ревом мчалась по хайвею, вслушиваясь в звук другого мотора, уверенная, что догоняет добычу, — но резкий запах машины и более нежный аромат самой женщины внезапно исчезли.

Деллорин направила «Харлей» к обочине, вырубила двигатель и, дождавшись наступления тишины, прислушалась. Ничего. Она вышла на середину хайвэя и несколько раз пересекла дорогу поперек, упав на четвереньки и последовательно обнюхивая покрытую трещинами полосу, унылый кустарник на обочине и холодный закатный воздух. И здесь ничего. Женщина-Рыцарь свернула с хайвэя где-то позади.

Деллорин задумалась, что это могло означать. Или ее добыча достигла своей цели, или же обнаружила, что ее преследуют, и решила улизнуть. Деллорин выбрала последнее. Она позволила добыче сбежать! Эта мысль взбесила демоницу, и она так сильно сжала кулаки, что ее когти впились в чешую, покрывавшую ладони. Она зашагала к «Харлею», развернула его и, яростно дергая рычаги управления, понеслась назад по шоссе, вздымая тучи пыли и мелкого гравия.

Деллорин быстро обнаружила поворот на грунтовую дорогу, которым воспользовалась Рыцарь Слова. Это произошло десять миль назад. На грунте виднелись хорошо заметные следы колес. Ухабистая, узкая проселочная дорога, вряд ли куда-то ведущая, только укрепила подозрения демоницы: та, другая, знает, что за ней гонятся. Как она догадалась, Деллорин сказать не могла. Никто не должен догадываться, что она идет по следу, пока не станет слишком поздно. Особенно человек — неважно, Рыцарь Слова или нет.

Ворча от злости, Деллорин повернула «Харлей» на грунтовую дорогу и рванула вперед, уклоняясь от стволов деревьев, объезжая пни и разнося узкие проезды между колючим кустарником, которые ее добыча думала использовать как барьеры. Для того, чтобы остановить «Харлей», нужно было по крайней мере несколько деревьев.

«Глупая девушка думает, что деревья укроют ее. Напротив, они выдают, где она ехала. Так даже лучше».

Луна стояла высоко, и ее сияние обеспечивало отличное освещение, при котором Деллорин с ее обостренными чувствами демона легко отыскивала дорогу.

Но тьма так сгустилась, что, несмотря на решимость, демоница была вынуждена замедлить ход, чтобы различать на мягкой земле опечатки шин другого автомобиля. Лес также стал гуще настолько, что Деллорин с трудом находила тропу, по которой мог протиснуться «Харлей». Стало очевидно, что она сильно отклоняется от дороги, что движение на колесах отнимает у нее больше времени, чем если бы она шла пешком. Но она продолжала двигаться, не желая остановиться.

Близилась полночь, когда Деллорин сдалась. Она наткнулась на ручей и ехала по нему почти милю, прежде чем вновь нашла след Рыцаря. Тут ее терпение окончательно истощилось. Демоница остановила «Харлей», вылезла и уставилась во тьму. Выбор был прост. Она может заночевать здесь и поглядеть, покажет ли «Харлей» себя лучше при свете дня, когда дорога видна и легче найти след, — или же бросить машину и отправиться дальше пешком.

Она будет выслеживать добычу, как зверь.

Мысль эта позабавила Деллорин и вызвала у нее внезапный прилив возбуждения. Ее острые зубы хищно сверкнули во тьме. Может быть, ей действительно лучше выбрать этот способ. Теперь она — по большей части зверь, способный бежать на четырех ногах, вынюхивать запах добычи, различать отпечатки ее следов. Деллорин — худая, быстрая, и она гораздо, гораздо сильнее, чем существо, за которым она гонится. Что изменится от того, воспользуется ли она машиной или нет, чтобы схватить эту женщину? Да ничего, решила она. Вообще ничего не изменится.

Демоница стянула с себя одежду и предстала в лунном свете обнаженной, вся состоящая из чешуи, когтей и мускулов. Воодушевленная, она хотела завыть по-волчьи. Но нет, не сейчас. Пока она не подобралась поближе к женщине, той незачем знать о ее приближении. Она услышит этот звук, когда уже не сможет спастись бегством.

Демоница потянулась, гордясь своим новым телом. Потом она опустилась на четвереньки и побежала.

 

— Анжела! Проснись!

Слова пробились сквозь глубокий сон и закружились в смутном рое бесплотных видений. Анжела попыталась понять их смысл и не смогла. Ее сознание на мгновение прояснилось и затем вновь уплыло, погружаясь в забытье.

— Анжела, пожалуйста! Ты должна проснуться!

Детский голос. Голос маленькой девочки. На этот раз Анжела открыла глаза, прогоняя сны и грезы. И ничего не увидела. Вокруг было темно. Лишь восточный край неба подсвечивала серебряная ниточка рассвета. Анжела вспомнила, где она. Они пересекли лес и где-то в полночь выбрались на другое шоссе. Она спрятала автомобиль под деревьями, оставила Эйли дежурить — ей, вероятно, нет необходимости спать — и провалилась в сон.

— Анжела, отзовись!

Эйли. Бродяжка наклонилась к ней и практически кричала в ухо.

— Что такое? — с раздражением пробормотала девушка, все еще отуманенная сном.

— Он нашел нас! Демон!

Анжела рывком села, резкая сокращая затекшие мышцы, и они тут же отозвались резкой болью. Она перекатилась и дотянулась до черного посоха, ее взгляд заметался по окружавшим их темным силуэтам деревьев. Анжела вслушалась в тишину. Отдаленного рокота мотора не было. Не было вообще никаких звуков.

— Я ничего не слышу, — прошептала девушка.

— Он не едет! — Лицо Эйли приблизилось к ней почти вплотную, голубые волосы растрепаны, глаза горят от страха. — Он идет пешком!

Пешком? Анжела быстро встала, обеими руками сжимая посох и принимая защитную стойку, ее тело действовало автоматически, по привычке, хотя ее мысли оставались туманными и вялыми. Пешком? Эти слова не имели смысла. Даже демон не может догнать их, передвигаясь пешком, и кроме того, почему…

Бело-голубое пятно мелькнуло прямо перед ней, когда Эйли бросилась прочь.

— Анжела, он здесь!

В следующее мгновение из леса вырвалось нечто большое и темное, одним бешеным прыжком преодолев поляну. Рыча и сопя, оно двигалось на четырех ногах, как чудовищный дикий зверь. Анжела едва успела привести в боевую готовность посох, его магия нахлынула в ответ на ее призыв, быстрая как мысль. Анжела упала на одно колено и выставила перед собой посох наподобие копья, целясь в грудь нападавшему. Тот прыгнул на нее, пронзая пространство. Силой атаки девушку отбросило назад, а посох перекинул демона через ее голову и отшвырнул прочь.

Анжела вскочила на ноги, полностью проснувшись. Демон уже поворачивался — огромная темная фигура, глянцево блестящая в предрассветной мгле, с невероятно длинными конечностями и головой, втянутой в мощные плечи, почти как у волка. Никаких намеков на женщину, которой она была еще несколько дней назад, теперь не наблюдалось, человеческие черты также исчезли. Ни торчащих светлых волос, ни человеческого лица или кожи, ничего. Эта тварь была покрыта чешуей, пальцы рук и ног превратись в когти, лицо — в морду с широко распахнутой острозубой пастью, глаза горели злобным желтым светом. Но Анжела знала — это она. Демон из компаунда, явившийся, чтобы прикончить ее.

— Diablo!.. — пробормотала девушка, готовясь к новой атаке.

Внезапно демон издал вопль, душераздирающие, пронзительные звуки разнеслись по лесу и пригвоздили Анжелу к месту.

Потом монстр кинулся вперед с такой быстротой, что едва не сбил ее на землю, прежде чем девушка успела отреагировать. Но Рыцарь Слова все же успела одним мощным импульсом послать в нападавшего белое, неровное по краям пламя. Огонь посоха прожег прочную чешуйчатую броню демона и отбросил его назад. Чудовище снова завопило, словно черпало в звуках особую силу, и вновь бросилось в атаку. И вновь получило по заслугам, отброшенное магическим огнем.

«Он слишком силен, — подумала Анжела, глядя, как демон вновь готовится к прыжку. Его чешуя дымилась, но напор и ярость не уменьшались. — Мне его не победить».

На этот раз демон прорвался сквозь ее защиту достаточно далеко, нанеся удар слева так, что она пролетела полполяны и едва устояла на ногах. Перед глазами Анжелы поплыли круги, сознание помутилось. Она отразила еще одну атаку, потом еще одну…

— Эйли! — громко позвала она.

Девушка не ожидала помощи от Бродяжки, но ей нужно было знать, где прячется Эйли. Анжела уже поглядывала на автомобиль, решив, что единственный шанс — убраться отсюда на машине и подальше, на такое расстояние, чтобы демон не смог ее достать. Это смахивало на выбор труса, а не на поступок Рыцаря Слова — но могло помочь ей выжить, чтобы принять бой в другой раз.

Она заметила Эйли, выглянувшую из-за «Меркурия». Видимо, Бродяжка подумала о том же, но она была слишком слаба, чтобы чем-то помочь. Волшебное создание, не имеющее сколько-нибудь существенной массы, чтобы участвовать в драке, где нужна физическая сила. Бродяжки состояли в основном из света и воздуха. Эйли обладала разумом и могла дать совет — но не могла помочь в схватке с демоном.

А чудовище опять набросилось на Анжелу, нанеся удар и отшвырнув ее назад. Демон преодолевал страшный огонь посоха легко, словно бумажную обертку. Казалось, что боль лишь удваивала его мощь, наполняла новой энергией, в то время как силы Анжелы таяли. Девушка блокировала новую атаку, уклонившись от острых когтей и стараясь не встретиться взглядом с безумными желтыми глазами. Взгляд демона обладал гипнотической силой — с помощью нее хищники заставляют свою жертву замирать на месте, пока разрывают ей горло. Посмотришь пристально в такие глаза — и все, тебе не убежать. Анжела сконцентрировала внимание на искривленных руках с острыми как бритва когтями, занесенными для удара. Девушку тревожило, что она снова ранена, свежая кровь стекала по ее плечу и руке. Демон все же умудрился пробить защиту. Анжела сознавала, что он будет действовать в том же духе. Будет продолжать, пока она не ослабеет.

И тогда ей придет конец.

Анжела рискнула. Она атаковала сама. Собрав все силы, девушка метнула волшебное пламя в лоснящуюся фигуру, вложив в удар решимость, ярость и отчаяние и отправив демона в полет через всю поляну, за деревья. Когда он пропал из виду, Анжела бросилась к «Меркурию», перепрыгнула через борт и врубила кнопку активации двигателя. Мотор завелся и заурчал, оживая.

Демон уже появлялся из-за деревьев, пылая яростью и стремясь до нее добраться.

— Эйли! — закричала Анжела и ощутила, как ручки Бродяжки сжали ее плечи.

Девушка еще раз наставила на демона черный посох и метнула белый огонь Слова, словно копьем поражая цель. Но на этот раз демон продолжал двигаться вперед, вскинув руки для защиты и принимая на себя натиск атаки, его чешуйчатая шкура дымилась и горела. Анжела сдерживала его долго, сколько сумела, сколько могла извлекать постоянный огонь из посоха. Потом, когда почувствовала, что слабеет и силы ее истощаются, она развернула «Меркурий» и направила его прямо на демона.

Это было смелое решение. Вряд ли она смогла бы просто так уничтожить огромную мощную тварь. Но Анжела действовала интуитивно — возможно, это и спасло ее. Демон твердо стоял на ногах, однако маневр удивил его. Когда на тебя несется такая большая машина, первое инстинктивное движение — отпрыгнуть в сторону. Прежде чем он понял, что допустил ошибку, Анжела промчалась мимо и на полной скорости вылетела на шоссе.

Демон немедленно бросился в погоню. Он в бешенстве выскочил из леса, преследуя «Меркурий». Анжела увеличила обороты двигателя. Но рисковать и ехать быстрее она не могла, поскольку хайвэй, как все чертовы шоссе в этом мире, был завален мелкими камнями и обломками асфальта. Если она наткнется на что-нибудь большое, она разобьет машину, и это будет конец всему.

— Быстрее, Анжела! — прокричала в ухо Эйли, теснее прижимаясь к девушке.

Анжела стиснула зубы, опустила рычаги и прибавила еще оборотов. Глаза девушки впились в дорогу. Когда она наконец позволила себе оглянуться, то увидела преследователя. Он уже отставал и слабел, неспособный выдержать такой темп бега.

Но все еще бежал, все еще гнался.

Последнее, что видела Анжела, прежде чем демон исчез вдали, было мерцание диких желтых глаз в предрассветной мгле.