Знаменщик Магдик под Ольтеницей

(см. приложение № 59)

могли противодействовать только отдаленные от главных сил войска Мало-Валахского отряда. Угрозы со стороны Рущука командующий войсками не боялся, так как на сильной позиции в 10 верстах от Журжи был сосредоточен отряд генерала Соймонова (7 бат. и 8 эск.), который мог быть поддержан операциями наших главных сил со стороны Будешти⁸³.

На другой день после того, как граф Анреп покинул со своей пехотой Калараш, направляясь на Негоешти, турки 29 октября начали демонстративную переправу через Дунай со стороны

325

Силистрии. Угроза в этом направлении была особенно чувствительна для князя Горчакова, так как движение неприятеля на Слободзею угрожало коммуникационной линии нашей армии. Вследствие этого командующий армией приказал флотилии сделать диверсию на Гирсово, а генералу Лидерсу сосредоточить свой корпус к Браилову, чтобы поддержать Слободзейский отряд, если бы неприятель двинулся туда от Гирсова или Силистрии. Войска же, собранные у Будешти, в свою очередь могли действовать против левого фланга противника, стараясь отрезать ему путь отступления.

Таким образом, в конце октября все внимание князя Горчакова было обращено на Ольтеницу, со стороны которой ежедневно ожидалось наступление турок на Бухарест. Большая часть войск с этой целью была собрана у Будешти и Негоешти; генерал Лидерс приближался к Браилову, чтобы действовать совместно с генералом Богушевским, если бы турки переправились у Силистрии; генерал Соймонов оберегал со стороны Рущука, а Мало-Валахский отряд Фишбаха наблюдал противника со стороны Калафата.

Но вся ольтеницкая операция кончилась для нашей главной квартиры самым неожиданным образом. 30 октября турки, взорвав карантин, безнаказанно ушли с левого берега Дуная, переправившись в Туртукай. «Не понятно», — занес после этого в свой дневник генерал Коцебу⁸⁴; «Обидно», — отметил в дневнике один из участников ольтеницкого боя⁸⁵.

Уход турок из-под Ольтеницы и очищение ими островов против этого пункта дали возможность передвинуть главные силы нашей армии к Бухаресту и расположить их там по квартирам; для наблюдения же за неприятелем со стороны Туртукая у Ольтеницы был оставлен отряд генерала Павлова, уменьшенный до 4 бат., 8 ор. и 16 эск., с обычной инструкцией в виде курса тактики, как ему расположиться и как действовать в тех бесчисленных «случаях», которые в полном объеме предугадать за многие десятки верст не суждено ни одному главнокомандующему⁸⁶.

Между тем у Журжи, против Рущука, все попытки турок переправиться на нашу сторону не только не имели успеха, но и дорого им стоили. Здесь действовал храбрый, распорядительный и в меру самостоятельный начальник 10-й пехотной дивизии генерал Соймонов, которого в исполнении его долга не стесняли мелочные, не соответствовавшие обстановке распоряжения главной квартиры из Бухареста, а предписание завладеть островом Макан вызвало даже отпор, с которым должен был согласиться и князь Горчаков⁸⁷.

Как было сказано выше, генерал Соймонов 20—21 октября действовал против турецкой флотилии, которая направлялась от Рущука вниз по Дунаю, и своим огнем не дал неприятельскому пароходу выйти из-за острова Макан. С целью покровительствовать

326

Прапорщик Попандопуло под Ольтеницей

(см. приложение № 59)

проходу судна турки 23-го числа насыпали на правом берегу реки, ниже острова, редут на 4 орудия, соответственно прикрыв его сильной пехотной частью, а 25-го числа построили на высоте против Журжи и в расстоянии 1200 саженей от нее редут на 5 крепостных орудий.

Отряд генерала Соймонова силой в 7 бат., 8 эск. и 32 ор. стоял на позиции у Фратешти (Дая), в 8 верстах от Журжи, которая должна была быть «удерживаема сколь возможно, долее и не иначе оставлена, как если бы была угрожаема обходом»⁸⁸.

327

В ночь с 27 на 28 октября турки начали производить работы на острове Макан и усиливать там свои войска, что вынудило генерала Соймонова произвести в этом направлении усиленную рекогносцировку⁸⁹. Под прикрытием утреннего тумана были двинуты из Фратешти батальон Томского полка, 8 батарейных орудий и дивизион гусар с конной батареей.

Пешая батарея, спустившись с гребня высот, лихо выехала на позицию против середины острова Макан в то время, как конная батарея расположилась подивизионно на самом берегу Дуная, против оконечности острова. Первые выстрелы наших орудий заставили турок бежать внутрь острова, а часть их на лодках начала переправляться на правый берег реки; три лодки, работавшие около парохода, бросили его и спасались вниз по течению. Рущукские, а также и вновь выстроенные батареи открыли сильный огонь, не действующий против нашего отряда и безвредный для Журжи, что очень успокоило жителей этого города⁹⁰.

Наши батареи, выпустив 51 выстрел, вернулись в Фратешти, а Соймонов приступил к приготовлению новой вылазки уже на остров Макан с целью окончательно выбить из него турок. «Продолжайте по вашему усмотрению подобные действия, — писал ему обрадованный Горчаков, — вообще старайтесь мешать неприятелю устроить переправу всеми зависящими от вас мерами, только не штурмуйте укреплений для избежания большого урона, а действуйте так, чтобы неприятелю наносить сколь можно более вреда, не подвергая себя опасности быть разбитым»⁹¹.

Узнав, что турки вновь усилились на острове Макан, Соймонов утром 31 октября двинулся к Дунаю с отрядом из 3 бат., 2 эск. и 24 пеш. и кон. ор.⁹² Расположив свою артиллерию в равных группах против середины и обеих оконечностей острова, он метким огнем заставил турок очистить Макан.

Неприятель в свою очередь открыл сильный огонь из всех орудий крепости и укреплений против Журжи, выдвинув, кроме того, 8 пеших и конных орудий на покатость правого берега Дуная, между островами Чарой и Макан.

Видя малую действенность неприятельского огня, наших 83 охотника, имея в том числе 20 казаков при 4 офицерах⁹³, бросились на пяти лодках под перекрестным огнем турок к острову Макан. Смело вскарабкавшись на высокий и обрывистый берег, охотники разделились на партии и под командой офицеров двинулись внутрь острова с целью уничтожить возведенные на нем постройки. Однако не найдя там никаких укреплений, кроме засек и завалов, охотники благополучно возвратились назад.

Это была последняя неудачная попытка турок, после чего они уже не пытались овладеть островом Макан⁹⁴.

328

С начала ноября и вплоть до конца 1853 года на всем протяжении среднего и нижнего Дуная происходили только редкие незначительные попытки турок сделать поиски на наш берег реки, всегда оканчивавшиеся для них неудачно.

Так, 3 ноября их двухтысячный отряд, собрав у Никополя свыше 60 лодок, высадился в устье р. Ольты, но ограничился сожжением трех валахских пикетов и бежал, не приняв атаки подполковника Шапошникова, подоспевшего из с. Пятры с находившимися в резерве сотнями Донского № 37 полка⁹⁵.

У Рущука турки 2 ноября построили укрепления на берегу Дуная между островами Чарой и Макан, против которых успешно действовала наша батарея, построенная против Макана. Попытка, произведенная неприятелем в этот же день, завладеть о. Радоман кончилась неудачно, и к 15 ноября он стянул к Рущуку все свои войска, стоявшие против этих островов, а к концу декабря мы окончательно срыли все возведенные там неприятелем укрепления, навели мост для соединения Журжи с Радоманом и собрали при Журже 21 гребное судно, которые могли поднять 210 человек⁹⁶.

Наконец, для лучшего наблюдения за Дунаем от Фламунды до устья р. Веде, и в особенности от Слободзеи до Бригадира, был сформирован летучий отряд полковника Бонтана из 3 офицеров и 195 нижних чинов, поддержкой которому служил батальон Колыванского полка, расположенный в Слободзее⁹⁷.

С ноября нашим войскам было разрешено делать небольшие поиски за Дунай, но лишь с крайней осторожностью, чтобы отправлявшиеся туда партии не были отрезаны от обратной переправы⁹⁸. Государь требовал только делать такие поиски с определенной целью, а не из одного молодечества — «для взятия или уничтожения турецких судов, было бы дело молодецкое и полезное»⁹⁹.

В силу этого с нашей стороны поиски на правый берег Дуная большей частью производились охотниками, преимущественно из казаков, не имея существенного для хода операций значения.

Действия у Силистрии и в низовьях Дуная вплоть до конца года также не представляли из себя ничего существенного и ограничивались лишь незначительными обоюдными поисками и безрезультатными стычками.

Вслед за окончанием ольтеницкой операции начальником Каларашского отряда вновь был назначен граф Анреп, которому главной целью указывалось «воспрепятствовать переправе неприятеля у Силистрии на левый берег Дуная и не допускать его утвердиться на оном…»¹⁰⁰.

В низовьях Дуная генерал Лидерс расположил к 10 ноября свои войска в пяти группах¹⁰¹: Измаиле, Сатунове, Рени, Галаце и Браилове¹⁰², имея на передовых постах от Браилова до Рени

329