Мнение гр. Ридигера на записки Жомини от 15 и 17 июня 1854 года

Милостивый государь князь Василий Андреевич! Я имел честь получить препровожденные ко мне вашим сиятельством, по Высочайшему повелению, для соображения две записки, составленные генерал-адъютантом бароном Жомини.

692

Рассмотрев их со вниманием, я нахожу, что они заключают в себе более политический, нежели военный взгляд на теперешнее состояние России. Не отвергая справедливости многих замечаний и в особенности рассуждений генерала Жомини о сравнительном положении нашей западной границы против 1812 года и которых истина без сомнения неоспорима, я не разделяю, однако же, вполне предположения его к образованию трех армий с сильным резервом, что составило бы почти четыре армии, в связи между собой, хотя предназначенные на разные театры действий.

Оборонять всю западную границу, от Черного моря до Балтийского, на столь огромном пространстве, конечно, невозможно и послужило бы скорее ко вреду, нежели пользе, вовлекая нас в ошибочную кордонную систему.

Обращаясь собственно к очерку действий, изложенному генералом Жомини в приложении к записке, под заглавием «Esquisses stratégiques», я нахожу в нем более практических и применимых к делу мыслей. Оборонительные средства нашей армии на Висле обсуждены довольно верно; предположение же образовать особый наблюдательный корпус против северной части прусской границы подтверждает мои личные в том убеждения, как я имел честь изложить их в письме моем от 12 июня, с той только разницей, что я почитал бы нужным иметь его в более сильном составе, нежели генерал Жомини, и не менее как в 50 тысяч человек, расположив его преимущественно по линии Немана в Ковенской и Виленской губерниях. Меру эту я признаю полезной в том внимании, что хотя Пруссия и не внушает нам в настоящую минуту особенных опасений, но при важности теперешних обстоятельств, при сложности условий союза от 20 апреля, связывающего ее с Австрией, и, наконец, при случайностях, которые трудно предвидеть, нельзя ручаться, чтобы положение этой державы силой событий не изменилось внезапно. Если к тому присовокупить военное устройство этого государства, сеть железных дорог, его покрывающих, и возможность с помощью их сосредоточить с крайней быстротой большое число войск против нашей границы, между тем как мы не в состоянии противопоставить никаких подобных способов, при огромных расстояниях от сосредоточения наших главных резервов, то нельзя не убедиться, сколь важно было бы ускорить этой мерой. Допуская даже, что Пруссия не обнажила бы против нас меча и мы вынуждены были вступить в дело с одной Австрией, то и тогда обеспечение правого фланга армии, расположенной в Царстве Польском, принесло бы очевидную пользу, дав возможность с большей уверенностью действовать наступательно вне пределов Царства и в то же время наблюдать за действиями Пруссии.

Следовательно, как в том, так и в другом предположении безотлагательное образование этого вспомогательного корпуса послужило бы нам более верным залогом успеха, в случае могущих предстоять военных действий на западной границе.

693

В рескрипте, коим имел я счастье быть удостоенным Государем Императором, выражена надежда присоединить сюда же, не далее как через пять недель, все полки 1-й пехотной дивизии. При этом не скрою от вашего сиятельства, сколь желательно было бы для меня увеличить также число находящейся здесь кавалерии, которое ограничивается всего двумя дивизиями, между тем как, по имеющимся сведениям, в Галиции сосредоточивается кавалерийский корпус из 16 полков, что в случае действий, при условии открытой местности в Галиции, могло бы дать им превосходство в этом роде оружия. Направление 1-й бригады 1-й легкой кавалерийской дивизии к Варшаве удовлетворило бы отчасти этой цели, не ослабив способов обороны Курляндии; там оставалась бы еще гусарская бригада той же дивизии, из которой один полк можно бы было оставить в Курляндии, а другой расположить в Ковенской губернии, коих, по мнению моему, было бы совершенно достаточно для охранения края, ибо трудно предположить, чтобы неприятель решил произвести десант, в особенности к концу лета, и старался утвердиться в таком крае, который представляет мало средств к содержанию войск.

Сверх того, усматривая, что Его Величество изволит полагать заменить резервами 2-ю пехотную дивизию, я почитал бы присоединение оной к прочим частям своего корпуса во всех отношениях полезным. Усиление армии, сверх крепостных гарнизонов, свободными частями для действий в поле тем более необходимо, что, в случае наступательного движения против австрийцев, должно будет отделить сильные отряды по направлению к Кракову и Карпатам, дабы вернее пересечь сообщения с могущими подоспеть в Галицию подкреплениями, и что могло бы неизбежно ослабить наши главные силы, предназначенные для нанесения быстрого и решительного удара.

В заключение долгом считаю присовокупить вашему сиятельству, что с прибытием сюда 1-й пехотной дивизии мне казалось бы более соответственным, чтобы генерал Сиверс находился с корпусным штабом при главной части своих войск в Царстве Польском для ближайшего наблюдения за оными, и в случае, если Его Величеству благоугодно будет одобрить таковое предположение, то для командования войсками в Курляндии, где будет оставаться незначительная часть 1-го корпуса, можно было бы избрать другого генерала.

Ожидая по всем изложенным предметам дальнейших повелений Его Императорского Величества, я покорнейше прошу ваше сиятельство принять уверение в чувствах истинного почтения и беспредельной моей преданности.

25 июня 1854 года, г. Варшава

694

Приложение № 180¹

Всеподданнейшее письмо князя Варшавского от 10 (22) июня 1854 года, из г. Яссы²

Всемилостивейший Государь!

Принимаю смелость сказать несколько слов о настоящем нашем положении³. Не я буду выигрывать сражения, не я буду командовать армией: ибо мое здоровье расстроено; силы меня оставляют, и долго еще, может быть, не буду я в состоянии сесть на лошадь; но я всю жизнь провел на войне, поневоле приобрел опытность; рассматривая карту, не могу не видеть нашего положения, а видя опасность армии, от сохранения которой зависит спасение отечества,— почитал бы себя преступным, если бы осмелился не представить о том Вашему Императорскому Величеству. Может быть, мой взгляд покажется преувеличенным; может быть, буду иметь несчастье заслужить гнев Вашего Величества, но думаю, что смелость мне будет прощена, потому что не личные мои выгоды или расчеты мною руководствуют, но одно усердие и преданность Вашему Величеству.

Припадаю к ногам и проч.

Князь Варшавский граф Паскевич-Эриванский

Приложение № 181⁴

Всеподданнейшая записка⁵ князя Варшавского от 10 (22) июня 1854 года из г. Яссы

Войска наши, перейдя на левый берег Дуная, вышли из той опасности, в которую ставило их невыгодное положение под Силистрией. Сосредоточиваясь у Плоешти и Бузео, линия наша сокращается и правый фланг обеспечивается, по крайней мере, на случай выхода австрийцев в Валахию из Германштадта.

¹ Архив канц. Воен. мин., 1853 г., секр. д. № 60.

² Государь император изволил отвечать 18 июня.

³ Здесь на полях документа сделана собственноручная государя императора отметка для военного министра:

«Кроме этого письма и приложенных бумаг, я ничего не получал; по смыслу записки полагать должно, что осада Силистрии снята и армия перешла на левый берег Дуная; но я ничего от Горчакова, стало быть, из армии не получил. Имеешь ли ты?»

⁴ Архив канц. Воен. мин., 1853 г., секр. д. № 60.

⁵ На записке написано карандашом:

План этот почти согласен с моими собственными мыслями. 18 июня 1854 г. Князь Долгоруков

06 этом писано Его Величеством князю Варшавскому лично.

695

Но, приехав сюда, узнал я, что выходы из гор в Молдавию, которые мы считали непроходимыми, представляют несколько дорог, удобных для колес, так что австрийцы могут выйти во фланг и тыл наших позиций везде, начиная от Кронштадта, из Трансильвании, Буковины и Галиции, на продолжении 250 верст.

Для сокращения сей опасности я сделал между прочим следующие распоряжения:

1) В Окнах и Фокшанах поставлены бригада 16-й пехотной и бригада 6-й легкой кавалерийской дивизии.

2) В Бырлате и далее к Аджут-Ногу направляются из Бендер: другая бригада 16-й пехотной и бригада резервной уланской дивизии, но, может, меры сии будут недостаточны, ибо, судя по приготовлениям Австрии, предполагать должно, что она если решится объявить нам войну, то будет действовать в больших силах.

Австрия, как известно, готова будет к 4 июля нового стиля. Она собрала в Трансильвании, Венгрии, Буковине и Галиции до 180 тысяч войск. Я считал, что гр. Ридигер может содействовать правому флангу Дунайских войск, удерживая Галицийский корпус, но войска его, расположенные на южной границе Польши, по малочисленности сами могут легко быть удержаны корпусом Шлика, а весь Галицийский корпус, до 45 тысяч, может быть брошен во фланг и тыл Дунайской армии.

Итак, предполагая, что Австрия выйдет против нас из Трансильвании со 100 тысячами, войска князя Горчакова будут иметь против себя до 150 тысяч австрийцев, а в тылу до 120 тысяч турок и 70 тысяч англичан и французов¹. Наших же войск всего 170 тысяч на протяжении более 700 верст от Тарнополя до Плоешти.

Если бы армия наша оставалась на позиции между Плоешти и Бузео и решилась бы тут принять сражение, то или нашлась бы в невыгодном положении, имея за собой три реки, или во всяком случае была бы задержана, если бы неприятель вздумал отступить, а между тем австрийцы, выйдя чрез Окна на Фокшаны или Бырлат, успели бы уничтожить наши запасы хлеба и пороха, истребить мосты на Серете и Пруте и отрезать нашей армии всякую возможность к отступлению, прикрываясь сами двумя реками. Если бы они вышли даже там временно, то им достаточно 24 часов для того, чтобы разорить все у нас в тылу.

Окруженная со всех сторон, лишаясь магазинов и стесненная на переправах, армия будет в страшном положении. Потеря же армии была бы гибельна для России.

В сих обстоятельствах жертвовать армией я считаю делом пагубным.

Сии случайности войны были предвидены, и решено было Вашим Величеством, когда Австрия объявит нам войну, отойти за Серет. В сем расположении одна лишь оконечность нашего правого фланга может быть

¹ Собственной Его Величества рукой написано карандашом: «Откуда взялись?»

696

обойдена австрийцами из Черновиц и Тарнополя, но позиция наша будет достаточно сильна, если мы поставим на правом нашем фланге 2 или 2 ¹/₂ дивизии пехоты с сильной кавалерией; на левом фланге также две дивизии, под командой Лидерса, а в центре будем иметь 5 дивизий. Итак, я бы смел предложить следующий план:

1) Может быть, что меры, принятые для того, чтобы остановить выход австрийцев на Окна, будут достаточны для из удержания, и они или вовсе не решатся выйти на Окна, или мы будем в состоянии дать им отпор.

В таком случае, отводя войска их Валахии к Плоешти и Бузео, я бы полагал со своей стороны удобнейшим: оставив в сих пунктах только передовые сильные отряды, по удобству местоположения, расположить войска между Бузео и Рымником, устроив 5 или 6 переправ в Фокшанах и на Серете, и выжидать, предпримут ли австрийцы обход нашей линии чрез горы на Окна. Если мы удостоверимся, что австрийцы с сей стороны, т. е. из Кронштадта и Быстрицы на Окна и из Черновиц и Быстрицы на Батушаны и Фальтичени, ничего не предпримут,— а неприятель будет преследовать нас со стороны Валахии, то мы можем обратиться в наступление и опрокинуть ту часть, которая ближе подойдет к нам.

Если же, напротив, неприятель преследовал бы нас и в то же время австрийцы находились в возможности обойти нас с правого фланга и выйти в тыл нам, тогда бы я полагал необходимым принять те меры, кои утверждены были в С.-Петербурге, и потому:

2) отойти за Серет и оставаться в выжидательном положении. Неприятель, не имея магазинов, принужден будет остановиться. Если

какая-либо часть его выдвинется слишком далеко, то мы должны стараться разбить ее отдельно, пользуясь каждой ошибкой неприятеля.

3) Если же австрийцы вздумали бы и здесь обойти наш правый фланг, на что, однако, потребно время и для чего они должны будут ослабить свой центр, и если бы все соединенные силы турок, англичан, французов и австрийцев заставили нас оставить Серет, то мы отступаем за Прут и повторяем тот же маневр; позиция же за Прутом представляет те же и более выгод, как и за Серетом.

Таким образом, думаю я, пройдут июль и половина августа, ибо неприятель не может действовать быстро.

Так мы маневрировали в 1812 году и потому только сохранили армию, что отошли, не давая сражения.

Но все это я представляю в самом счастливом предположении, что ни одной ошибки мы не сделаем и ни одна наша часть не будет нигде разбита. Нельзя, конечно, ожидать, чтобы генералы, из коих иные, никогда не видавшие войны, но командующие отдельными частями войск, были в войне все хороши. Чтобы счастливо отойти, надо много условий: в войне оборонительной надо быть везде готовыми, следовательно, везде иметь магазины и запасы пороха, не зная еще, где должны будем маневрировать

697

и где принять сражение, и необходимо иметь резервы, которые бы вовремя поспевали.

Видя необходимость принять неотлагательные меры, я между тем в смысле своих предположений писал уже князю Горчакову и требовал его мнения¹.

Генерал-фельдмаршал князь Варшавский Приложение № 184²