Российская газовая отрасль

Влияние происходящих изменений в конъюнктуре мировых газовых рынков на российский экспорт газа уже заметно. В марте в России, по данным ЦДУ ТЭК, было добыто 59,4 млрд куб. м газа, что на 12,3% меньше, чем в том же месяце прошлого года. Экспорт ПАО «Газпром» в Европу год к году снижается с января и находится сейчас на минимальных значениях с 2015 г., поэтому можно предполагать, что основная часть этого сокращения добычи обусловлена именно снижением экспорта.

С учетом результатов первого квартала 2020 г. и происходящего в странах Европы сокращения спроса, по итогам года можно ожидать снижения поставок российского трубопроводного газа в Европу на 15-30 млрд куб. м.

Кроме того, эти поставки придется осуществлять в условиях значительного падения цены реализации газа. Перенасыщенность рынка в сочетании с окончанием отопительного сезона и продолжающимся карантином будут оказывать дополнительное давление на цены газа в Европе. При этом пока цены по долгосрочным контрактам ПАО «Газпром» превышают цены на европейских хабах. Низкие цены на нефть начнут играть «в плюс» концерну только начиная с поздней осени, когда долгосрочные контракты с нефтепродуктовой индексацией отразят нынешнее падение нефтяных котировок и газ ПАО «Газпром» станет более конкурентоспособным. До той поры клиенты могут продолжать выбирать дешевый газ со спотового рынка. Но и влияние подешевевшей нефти на конкурентоспособность поставок ПАО «Газпром» будет ограниченным, ведь уже свыше 60% объемов по контрактам привязаны к котировкам хабов.

Сочетание уменьшения объемов и низких цен экспорта неизбежно приведет к падению выручки от экспорта и доходов бюджета – конечно, на фоне ожидаемого падения выручки от нефтяного экспорта, это не такие значительные цифры, тем не менее, для предприятий самой отрасли это будет означать необходимость режима жесткой экономии и сокращения инвестиций.

    Долгосрочные последствия и энергетический переход

    Энергетический переход, происходящий под воздействием трех основных технологических драйверов - декарбонизации, децентрализации и цифровизации - в период коронакризиса может показаться менее насущной проблемой, чем еще пару месяцев назад. Действительно, когда речь идет о спасении жизней и здоровья людей, о спасении экономики от коллапса, у участников рынков мало стимулов обсуждать грядущие изменения в энергетическом секторе. Но пандемия рано или поздно закончится, экономику нужно будет восстанавливать с помощью того же топливно-энергетического комплекса. Каким же он станет после кризиса?

Парадокс заключается в том, что во время кризиса и в послекризисный период все три основных технологических направления энергоперехода не только не замедляются, но и обретают новый импульс, что совпадает с приоритетами внешней политики ведущих стран ОЭСР.