Теория сравнительного правоведения: понятие, цели, функции

         Прежде всего заметим, что многочисленные проблемы, связанные с анализом правовых систем современности, рассматриваются в рамках сравнительного правоведения – самостоятельной научной и учебной дисциплины. В системе юридических наук и юридического образования оно занимает своё особенное место в ряду таких юридических дисциплин, как теория государства и права, социология права и др.

Полагаем, что включение такой учебной дисциплины в программу юридического образования вузов разных стран стало возможным благодаря книге Р. Давида «Основные правовые системы современности».

Кстати говоря, указанное научное исследование французского ученого неоднократно переводилась на русский язык.

Сравнительное правоведение как самостоятельная юридическая наука и учебная дисциплина имеет по крайней мере направлена на решение трех главных целей.

    Во-первых, научно-познавательное значение сравнительного правоведения связано с необходимостью полнее осмыслить новые явления и ведущие тенденции в развитии правовых систем современности, выявить основные закономерности правового развития, оперировать новейшим зарубежным правовым материалом. В этой связи можно отметить, что сравнительное правоведение выступает важным фактором обогащения и развития общей теории государства и права и отраслевых юридических наук, расширения научного кругозора и повышения правовой культуры юриста.

    Во-вторых, в практико-прикладном отношении сравнительное правоведение весьма значимо в правотворческой и правоприменительной деятельности, а также в международно-правовой практике при подготовке и толковании международно-правовых актов. Причем сравнительное правоведение играет важную роль в изучении как позитивного, так и негативного юридического опыта, накопленного за рубежом. При этом оно охватывает вопросы не только общей теории права, но и проблемы отраслевых правовых наук и тем самым приобретает межотраслевой характер.

    В-третьих, учебно-воспитательная роль сравнительного правоведения связана с необходимостью повышения общей культуры обучаемых. Оно несет высокий заряд правовой культуры, способствует выработке юридического мышления, дает необходимые юристу знания.

    Ю.А. Тихомиров анализирует такие цели сравнительного правоведения, как:

а) познавательная цель.

Сравнительное правоведение всегда ориентировано на глубокое и масштабное изучение правовых явлений. Их анализ и оценка применительно к внутригосударственному развитию будут более полными и объективными, когда изучаются общие и специфические причины правовых явлений, временные и стабильные правовые ситуации в зарубежных государствах и их влияние; факторы, ведущие к изменению иностранных законодательств, к принятию и изменению правовых актов, способствующих или сдерживающих реализацию права.

Исследование и сопоставление уровня правосознания и правовой культуры в своей стране и в иностранных государствах позволяет лучше понять механизмы правового поведения граждан в данный период и в перспективе, когда будут действовать новые законы. Главным образом это касается правообеспечивающих механизмов – как определены в законодательстве правотворческие и правоприменительные полномочия государственных органов, насколько последовательно они реализуют свои полномочия, какова эффективность деятельности суда, органов юстиции, прокуратуры, внутренних дел, адвокатуры и т.д. Ведь без них нормы почти не действуют и понять пределы взаимного правового влияния без использования «чужого» правового опыта невозможно.

    б) информационная цель.

В данном случае информационная цель рассматривается как средство достижения познавательной цели сравнительного правоведения и как его самостоятельная цель. Действуя для достижения и этой цели, сравнительное правоведение постоянно получает материалы о развитии и функционировании зарубежных правовых систем, государственных институтов, об их взаимосвязях между собой, нужные сведения о правовых ситуациях и тенденциях правового развития в региональном и мировом масштабах. Важна информация о восприятии, оценке, реагирования на изменения происходящие в национальной правовой системе. Какое-либо изолированное правовое развитие ныне просто недопустимо. Информационная цель сравнительного правоведения достигается путем применения целого ряда средств: прежде всего это подготовка справочных материалов о развитии иностранного законодательства, информационных обзоров зарубежного законодательства. Их готовят по страноведческому признаку, по отдельным отраслям, подотраслям законодательства, правовым институтам. Нередко сочетается отраслевой и страноведческий признаки, и тогда информация предстает более систематизированной и удобной для восприятия. Собственно информационная цель сравнительного правоведения является наиболее простой и доступной для реализации, ибо она как бы выражает наблюдение за правовой сферой и далеко не всегда содержит какой-либо анализ и оценки. Это скорее всего обобщенные и даже иллюстративные правовые сведения.

в) аналитическая цель сравнительного правоведения рассматривается как цель более высокого порядка. Ставя её перед собой, компаративисты стремятся обнаружить нормы, истоки правовых явлений в зарубежных правовых системах и тенденции их развития (собственно говоря, именно в процессе достижения этой цели и происходит сравнение). Объектом его является прежде всего своя национальная правовая система и иностранная правовая система. В этом случае критерии сопоставления как бы заданы функционально, т.е. стремлением обнаружить общее и специфическое с возможностью использования зарубежного правового опыта для решения конкретных правовых задач. При этом подчеркивается, что осуществление аналитической функции находится как бы в процессе достижения познавательной цели с использованием результатов реализации информационной цели. Игнорирование или слабый учет данной зависимости между целями приводит к подмене аналитической цели информационной и к подготовке описательных материалов, обзоров, разработок, статей в журналах и т.д. без признаков какого-либо анализа и оценки. Автором особо подчеркивается, что именно аналитическая цель правового сравнения является наиболее трудной и наиболее важной, поскольку ориентирует не на внешние, «визуальные» сопоставления юридических форм, а на содержательные правовые решения.

    Ю.А. Тихомиров полагает, что названные три цели сравнительного правоведения объединяются в одну группу по своей объективной направленности и своего рода однородности юридической технологии их достижения. В другую группу входят так называемые цели строго функциональной направленности, ибо они ориентированы на строго определенные цели, которые поставлены в зависимость от политической установки субъектов сравнения, от его социальной ориентации. Это такие цели, как интегративная, критическая и пропагандистская:

    г) интегративная цель сравнительного правоведения предопределена курсом государства или государств, межгосударственных объединений на гармонизацию и сближение национальных законодательств. При реализации интегративной цели критериями сравнения и оценки национальных законодательств служат признание общих интересов государств в согласованном правовом регулировании, поиск и определение объектов такого регулирования, выявление различий в национальных законодательствах и возможных средств их преодоления.

    д) противоположной выступает критическая цель сравнительного правоведения, обусловленная объективными и субъективными факторами. Критическая оценка пронизывает многочисленные оценки иностранных законодательств. Так, недовольство одной страны политикой другой страны порождает претензии в адрес конституционного, торгового, таможенного и иного законодательства. Она может выражаться как в общих политических оценках, так и в негативной оценке положений отдельных законов, ущемляющих интересы приграничных государств, либо содержащих отступления от международных документов. Такая критическая направленность более подвижна и зависит от динамики общественной ситуации внутри того или иного государства и в мировом сообществе.

    е) анализируя пропагандистскую цель сравнительного правоведения ученый обращает внимание на то обстоятельство, что каждое государство заинтересовано в защите своей правовой системы и пропаганде ее достоинств. Для достижения этой цели ряд государственных институтов – органы государства, научные учреждения, СМИ – стремятся к некоторому преувеличению значимости отдельных сторон национальной правовой системы. Без внимания оставляют положительные аспекты других правовых систем, все сопоставления – «в свою пользу»[233].

    М.Н. Марченко, анализируя роль сравнительного правоведения в жизни общества и государства, пишет, что за его становлением и развитием стояли и стоят вполне определенные жизненные, прагматические и академические цели и интересы; оно всегда предназначалось для решения вполне определенных задач, стоящих перед мировым сообществом на том или ином этапе его развития, для выполнения довольно определенных функции. Пытаясь определить, ради достижения каких целей зарождалось и развивалось сравнительное правоведение, какие задачи оно решает и какие функции выполняет, компаративистыразных стран едины во мнении о том, что при решении данного вопроса необходимо исходить из его сложности, многоаспектности и многофункциональности[234]. Исходя из этой общей посылки, ученые разных стран тем не менее решают вопрос о его функциях и целях по-разному. Так, американский теоретик Ф. Стоун называет такие, как:

а) желание знать и понимать правовую систему не только своей страны, но и других стран;

б) стремление в процессе сравнения различных правовых систем узнать, как решаются спорные юридические проблемы своей страны в других странах;

в) теоретическая и практическая необходимость сравнительного анализа методов решения сходных проблем в разных странах;

г) стремление выявить и раскрыть основные принципы построения и функционирования различных правовых систем.

Западный компаративист Х. Гуттеридж, рассматривая вопрос об основных целях сравнительного правоведения, считает, что они заключаются:

1) в установлении того, в какой мере существующие различия правовых систем имеют причинно-следственный, постоянный, а в каких – случайный характер;

2) в определении самих причин, лежащих в основе этих различий, и их соотношения с общей структурой систем, в которых они проявляются;

3) в формировании мнения о позитивных и негативных сторонах норм и институтов права с учетом специфических условий их существования и применения.

    П. Круз, не проводя различий между целями и функциями сравнительного правоведения, в качестве их своеобразного симбиоза выделяет их функции и цели в области науки и образования, в процессе законодательной и правоприменительной деятельности, а также – проведения правовых реформ; в процессе формирования, толкования и глубокого понимания правовых норм; в процессе систематической унификации и гармонизации права[235].

    По мнению К. Цвайгерта и Х. Кётца, первостепенной функцией сравнительного правоведения является расширение сферы познания. Что же касается других функций сравнительного правоведения как самостоятельной отрасли знания, то данные ученые,

¨ во-первых, считают, что это осознанное проникновение в различные социумы и культуры нашей планеты с целью стимулирования процессов отмирания закоренелых национальных предрассудков и улучшения взаимопонимания между народами;

¨ во-вторых, они отмечают исключительную полезность сравнительно-правовых исследований для правовых реформ в развивающихся странах;

¨ в-третьих, обращают внимание на своеобразное стимулирование посредством сравнительно-правовых исследований постоянной критики собственного порядка с целью преодоления национально-ограниченной догматической дискуссии и дальнейшего развития национального права.

Среди функций, имеющих особо практическое значение, авторы называют результаты сравнительно-правовых исследований как материал для законодателя, как инструмент для толкования законодательства, значение сравнительного правоведения для юридического образования и его роль в унификации права[236].

    В литературе все чаще пишется о том, что сравнительное правоведение все активнее проникает из чисто интеллектуальной сферы приложения в сугубо прикладную, практическую. Из области науки и образования, где оно преимущественно обитало долгие годы, сравнительное правоведение, особенно в послевоенный период, уверенно вошло в правовые офисы, фирмы, влившись в основной поток коммерции и индустрии. Нередко функции сравнительного правоведения рассматриваются в прогностическом плане (прогностическая функция) в качестве своеобразного средства сближения законодательства разных стран, с точки зрения общего связующего звена между юристами разных стран, стремящихся понять и быть понятыми, а также способствовать укреплению и развитию мирных отношений между народами.

Довольно распространенным является попытка функционального анализа сравнительного правоведения как средства развития национального права, своеобразного инструмента национальной юридической техники, в потенциальном плане – весьма эффективного фактора преобразования права[237]. Указывается также на то, что сравнительное правоведение выступает как средство познания различных правовых систем, как фактор, помогающий понять мировоззрение других и объяснить другим наши собственные взгляды, организовать в области права то мирное и по возможности гармоничное сосуществование, которое является необходимым условием сосуществования и прогресса нашей цивилизации[238].

    С позиции М.Н. Марченко, особого внимания при рассмотрении функций сравнительного правоведения, проблем их классификации и т.д. заслуживает вопрос о соотношении функций сравнительного правоведения и национального права. Этот вопрос с неизбежностью затрагивает такие весьма непростые проблемы, как вопрос о соотношении международного и национального (внутригосударственного) права, о соотношении государства и права, государства и сравнительного правоведения и др.

    Говоря о характере взаимоотношений сравнительного правоведения и национального права, одни авторы утверждают, что они имеют одинаковый статус, что первое является такой же полноценной и самостоятельной дисциплиной, как и национальное право. Соответственно признается, что выполняемые ими функции имеют совершенно равнозначный характер[239].

    Другие же полагают, что в одних случаях своих функциональных проявлениях сравнительное правоведение по отношению к национальному праву имеет самостоятельный характер, тогда как в других – оно носит вспомогательный характер.

    В частности, самостоятельный характер сравнительного правоведения проявляется в рамках таких функций, как функция выявления и исследования сходства и различия сравниваемых правовых норм и институтов, а также функция рассмотрения общих тенденций жизни тех народов, правовые системы которых стали предметом исследования[240]. В остальных случаях сравнительное правоведение выступает по отношению к национальному праву как вспомогательная дисциплина.

    Оценивая такую позицию, М.Н. Марченко полагает, что в функциональном плане постановка вопроса о том, являются ли функции сравнительного правоведения по отношению к функциям национального права главными или вспомогательными, имеет, скорее, риторический, нежели прагматический характер, ибо еще не сложилось устойчивого представления о понятии и видах функций сравнительного правоведения[241].

    Сам термин «сравнительное правоведение» имеет троякое значение:

1) как метод является одним из важных научных средств изучения правовых явлений: благодаря применению сравнительного метода становится возможным выявить общее, особенное и единичное в правовых системах современности;

2) сравнительное правоведение как наука представлена совокупностью научных знаний о правовых системах современности, материально представленная множеством книг, статей, научных докладов;

3) сравнительное правоведение как учебная дисциплина является предметом преподавания в вузах.

При этом следует иметь в виду, что сравнительное правоведение как наука и учебный курс в каждой стране имеет свои особенности, ибо в разных странах применяются неодинаковые доктринальные подходы ученых к предмету сравнительного правоведения; даже в одной и той же стране нередко существуют несколько школ и направлений.

    По мнению Ю.А. Тихомирова, сравнительное правоведение является теорией или научной дисциплиной в ряде отраслей юридической науки. Ее цель – изучать и сопоставлять различные правовые массивы и системы между собой и с нормами международного права, выявлять сходства и различия, определять тенденции общеправового развития. Ученый полагает, что термин и понятие «сравнительное правоведение» является более предпочтительным, чем «сравнительное право», их нельзя отождествлять. Первое гораздо богаче и объемнее по содержанию и обладает комплексным характером, второе же понятие «вообще вызывает сомнения, поскольку трудно представить новую разновидность права». Исходя из триединого представления о праве национальном, международном и надгосударственным, нелегко находить место «сравнительному праву». Сравнительное правоведение в нашем понимании и предназначено для сопоставления вышеуказанных разновидностей права, не претендуя на новый вид права.

    Ю.А. Тихомиров считает, что в научном отношении к термину и понятию «сравнительное правоведение» ближе других стоит «компаративистика»[242]. С этим трудно спорить, учитывая, что данным термином, происшедшим от английского compare «сравнение», обозначается слишком широкий круг вопросов, в том числе не относящихся к юриспруденции. Наряду с названными для обозначения сравнительно-правовой материи используются также и другие термины и понятия, такие как «сравнительная юриспруденция», «сравнительное изучение права», «сравнительный анализ правовых актов и систем», «сравнительное исследование законодательства» и др.

    М.Н. Марченко считает, что каждый из них отражает определенные стороны сравнительно-правовой материи и происходящих в ней процессов и в этом смысле имеет право на существование. Что же касается общего названия сравнительно-правовой материи и процессов, то, по мнению автора, наиболее подходящим представляются термин «сравнительное право» и «сравнительное правоведение» как адекватно отражающие действительность; целесообразно использовать эти термины как равнозначные[243].

    В отношении статуса и содержания сравнительного правоведения в литературе нет единого мнения, а действительно, как отмечалось выше, наиболее четко выделяются три точки зрения.

    Суть первой из них, появившейся почти одновременно с процессом становления и развития сравнительного правоведения, заключается в том, что последнее отождествляется со сравнительным методом, целиком и полностью сводится к сравнительному методу. При этом сравнительный метод нередко отождествляется с теорией сравнительного метода, анализируется под разными углами зрения.

    А.А. Тилле и Т.В. Швеков еще в 70-м году прошлого века писали, что основной спор в вопросе о природе сравнительного правоведения ведутся вокруг того, есть ли сравнительное правоведение наука или это специфический метод, присущий всем юридическим наукам. Подавляющее большинство ученых отрицает наличие науки сравнительного правоведения, некоторые же юристы считают сравнительное правоведение особой юридической наукой, но ведут спор по поводу того, что же составляет ее предмет[244].

    Суть второй точки зрения заключается в том, что сравнительное правоведение рассматривается как относительно самостоятельная отрасль знаний, как самостоятельная научная и учебная дисциплина. Данная точка зрения в настоящее время доминирует в научной литературе.

Однако в данном подходе к определению статуса сравнительного правоведения есть довольно значимые моменты. Это связано с тем, что не все авторы, разделяющие взгляд на сравнительное правоведение как на отдельную отрасль знаний, придают ему статус самостоятельной дисциплины. Нередко сравнительное правоведение рассматривается как «самостоятельное направление правовых исследований», как «формирование новых направлений научного поиска» и т.д.[245] Что же касается полной самостоятельности сравнительного правоведения как научной и учебной дисциплины, то в этом отношении в юридической литературе появляется скептицизм. В качестве примера можно сослаться на суждение А.Х. Саидова о том, что при определении статуса сравнительного правоведения речь должна идти не об «институционном признании некой новой научной дисциплины, а об осознании ряда относительно новых проблем, которые возникли перед правовой наукой»[246].

    М. Ансель рассматривает сравнительное правоведение как «особое направление научных исследований»[247].

Суть третьего подхода к определению статуса сравнительного правоведения заключается в том, что оно рассматривается и как научная дисциплина со своими собственными правами, и как метод.

    Наряду с названными существуют и другие представления о природе и статусе сравнительного правоведения, которые, по мнению авторов, имеют, скорее, теоретический, нежели практический характер.

    Стоит согласится с позицией М.Н. Марченко, который подчеркивает, что это вовсе не означает, что проблема определения природы и статуса сравнительного правоведения вообще не играет никакой практической роли. Практическая значимость ее предопределяется перспективами развития и применения сравнительного правоведения для решения не только общетеоретических задач, касающихся всех сфер сравнительно-правовых исследований, но и сугубо практических, имеющих отношение лишь к отдельным правовым нормам, актам и институтам или отраслям права вопросов.

Сам автор стоит на той позиции, согласно которой в структурном и функциональном плане сравнительное правоведение выступает как вполне сложившаяся, относительно самостоятельная и обособленная от всех других гуманитарных наук юридическая научная и учебная дисциплина, имеющая свой собственный предмет, метод, сферу применения, выполняющая свою собственную роль в системе юридических знаний и юридического образования и имеющая свое особое социальное назначение.

Интересно заметить, что ученый не ограничивается определением понятия сравнительного правоведения, а анализирует и общеродовые признаки и черты последнего. Среди них указываются прежде всего на те, которые связаны методологически и этимологически с понятием и термином «сравнение», являющиеся той исходной основой, базой, на которой и строится весь сравнительно-правовой анализ. Среди других общеродовых признаков и черт сравнительного правоведения указывается на его комплексный характер. Суть комплексного подхода, по мнению автора, заключается в том, что сравнительное правоведение не сводится только к сравнению «чисто» правовых норм, отраслей и институтов, принадлежащих к разным правовым системам, а охватывает собой и окружающую их историческую, национальную, культурную и иную среду.

    М.Н. Марченко полагает, что важной особенностью сравнительного правоведения является не внутринациональный, а межнациональный характер, оно сориентировано на изучение не только и даже не столько внутрисистемных (внутри каждой национальной системы права) проблем, сколько на анализ проблем, лежащих в плоскости сравнительного анализа различных систем права. Ученый, разъясняя этот признак сравнительного правоведения, пишет, что его осуществление невозможно без опоры на национальное право. Глубокое и разностороннее значение сравниваемых систем права является основой, первым и весьма важным шагом на пути развития сравнительного правоведения. Без этого нет и не может быть даже речи о проведении сравнительно-правовых исследований и соответственно о применении сравнительного правоведения.

Однако это не означает, что сравнительное правоведение имеет преимущественно национальный или внутрисистемный характер. Оно сориентировано на получение и применение правовых знаний, имеющих преимущественно межсистемный (между различными системами права) и межнациональный характер. По своей природе и характеру это прежде всего межсистемная и межнациональная научная и учебная дисциплина[248].

    Представляется, что определенный интерес представляет вопрос о принципах сравнительного правоведения как об основных идеях и положениях, пронизывающих собой всю сравнительно-правовую материю. Это касается принципов, лежащих в основе процесса сравнения как исходного начала, фундамента, на котором возникает и развивается сравнительное правоведение. Это прежде всего принцип сравниваемости рассматриваемых явлений, институтов и учреждений. Суть его сводится к тому, что в процессе подготовки и проведения сравнительно-правовых исследований следует строго соблюдать требование, согласно которому «объекты сравнения должны быть сравнимыми», иначе говоря, между ними в обязательном порядке должна существовать прямая связь[249]. Вопрос о сравнимости различных явлений, институтов и учреждений решается в зависимости от наличия у них общих черт, признаков, принадлежность их к одному и тому же роду или виду, сходных структур и функций, общей сферы приложения, сходных задач и целевых установок.

Важным принципом сравнения как основы возникновения и развития сравнительного правоведения является принцип строгого соответствия друг другу различных уровней, форм и видов элементов сравнительных систем. Суть и содержание данного принципа сводятся к тому, что в процессе сравнения правовых систем должно строго выдерживаться правило, согласно которому сравнению подлежат лишь однопорядковые явления, институты и учреждения, взятые в их соответствующих формах и рассматриваемые на соответствующих уровнях[250].

    Говоря о возникновении сравнительного правоведения, отметим, что оно прошло большой и сложный путь развития, который продолжается и по сей день, уточняются его цели и задачи.

Итак, с какого времени берет свое начало сравнительное правоведение?

    В юридической компаративистике ответ на данный вопрос дан в двух вариантах.

    Одни исследователи настаивают на древнем происхождении сравнительного правоведения. Исходным моментом для них является использование античными и средневековыми философами и законодателями сравнения как метода исследования в целях решения конкретных проблем. В подтверждение этого приводятся составленные с использованием сравнительных данных древнегреческие законы Солона и Ликурга, разработанные в Древнем Риме Законы XII таблиц и т.д. Все это дало основание Р. Давиду писать о том, что «сравнение правовых систем, соседствующих на географической карте, - дело столь же давнее, как и сама правовая наука»[251].

    Греческий ученый Г. Маридакис говорил, что Аристотель, чтобы сделать выводы о закономерностях политической организации, собрал, сравнил и проанализировал конституции 158 греческих и варварских городов.

    Большую роль в развитии сравнительного правоведения отводится великим представителям эпох Возрождения и Просвещения. При этом французы ведут сравнительное правоведение от Ш. Монтескье, который в труде «О духе законов» пребег к сопоставлению различных правовых систем и строил свое понимание права на предположениях относительно причин различий между ними.

    В английской юридической литературе бытует мнение, что основателем сравнительного правоведения является Ф. Бэкон, который широко использовал сравнение, разрабатывая собственный индуктивный метод, особенно при сопоставлении своих таблиц сходства, различия и сопутствующих изменений.

    По мнению немецких юристов, первым, кто выдвинул идею о сравнении правовых систем, был Лейбниц.

    Сторонники второго варианта (например, М. Ансель) о возникновении сравнительного правоведения датируют время его рождения второй половиной XIX века, а иногда 1869 г. – годом основания французского Общества сравнительного законодательства, или даже 1902 г. – годом проведения I Международного конгресса сравнительного права.

    Представляется, что различие в определении времени возникновения сравнительного правоведения прежде всего объясняется различным пониманием его предмета: те, кто в сравнительном правоведении видит простой метод познания и изучения иностранного права, заимствование его в праве другой страны, считают, что истоки сравнительного правоведения находятся в глубокой древности; те, кто признает сравнительно правоведение самостоятельной наукой или научно разработанным и систематическим применяемым методом, правы в том, что сравнительное правоведение сложилось значительно позднее, т.е. во второй половине XIX в., с утверждением национальных правовых систем.

    Таким образом, можно констатировать, что исторически произошло так, что как самостоятельная научная дисциплина сравнительное правоведение сложилось лишь во второй половине XIX в., точнее, в последней его четверти.

Относительно позднее возникновение сравнительного правоведения объясняется по крайней мере двумя факторами: один из факторов носит социальный характер; другой – связан с внутренней логикой развития правовой науки.

    Действительно, потребности в сравнительном правоведении в определенной мере вытекали из внутренней логики развития юридических наук. В начале XIX в. национальная односторонность и ограниченность становятся все более и более невозможными. Правовое развитие достигло высокого уровня, образовались национальные правовые системы. На этой почве не мог не усиливаться интерес к изучению зарубежного законодательства. При этом весьма четко обозначаются следующие две тенденции:

1) подчеркивается сходство, общность национальных законодательств;

2) все большее внимание уделяется различиям между ними.

    Вышедшие в начале XIX в. работы, авторы которых стремились осмыслить правовые явления в историко-сопоставительном плане, основательно подготовили благоприятную почву, на которой позднее взрастет наука сравнительного правоведения.

    Причины обособления и интенсивного развития сравнительного правоведения в автономную самостоятельную дисциплину ученые видят прежде всего в его практических целях, а не в методологической аргументации: действительно, первые шаги по пути сравнительного правоведения, как и начало всякого научного значения, были сделаны с чисто практической целью. Решающее воздействие на становление сравнительного правоведения оказала сама историческая действительность, т.е. интернационализация экономики, развитие международных отношений, торговых связей, увеличение экспорта капитала и экспансии колониализма, которые привели к тому, что юридические науки должны были выйти за рамки национального права и национального законодательства. Именно эти социальные факторы поставили сравнительное правоведение на практическую почву.

Произошло совмещение собственно теоретического подхода с практико-прикладным. Русский ученый Ф.В. Тараковский в этой связи писал, что «сравнительное правоведение является наследием, которое XIX в. оставил юридической науке. Двоякого рода причины возвели зарождение и воздействовали на развитие в XIX столетии этого направления юридической мысли – теоретические и практические»[252].