2020-07-12
56
53
Теперь, когда мы закончили (обзор) деятельности Антигона, мы должны повернуть наш рассказ к судьбе Эвмена. Этот человек испытал великие и невероятные перевороты судьбы, постоянно разделяя благо и неудачи сверх ожидания. (2) Например, в период, предшествующий этим событиям, когда он сражался на стороне Пердикки и царей, он получил сатрапию Каппадокию и соседние области, в которых, как владелец большой армии и многих богатств, стал знаменит своею удачею. (3) Ибо он победил в тщательно подготовленном сражении Кратера и Неоптолема, прославленных полководцев, командующих непобедимым македонским войском, и убил их на поле боя.[13] (4) Но хотя он и приобрел репутацию неодолимого, он испытывал такое изменение судьбы что он потерпел поражение от Антигона в большой битве и вынужден был укрыться с несколькими друзьями в одной весьма малой крепости.[14] Запертый там, окруженный врагом двойной стеной, он не имел никого, кто бы подал ему помощь в его собственном несчастье. (5) Когда осада длилась уже год[15] и надежда на спасение была оставлена, вдруг появилось неожиданное избавление из его положения; Антигон, который осаждал его, и стремится к его уничтожению, изменил свой план, пригласив его участвовать в своем собственном предприятий, и после получения залога, связав его клятвой, освободил от осады.[16] (6) Так неожиданно спасшись после значительного времени, он остался в настоящем в Каппадокии, где собрал вместе своих бывших друзей и тех, кто когда-то служил под его началом и теперь бродил по стране. Так как он был высоко уважаем, он быстро нашел много людей, разделивших с ним свои ожидания, и завербованных им для участтия в походе. (7) В конце концов, через несколько дней, в дополнение к пятистам друзьям, которые были осаждены в крепости с ним, он имел более двух тысяч солдат,[17] которые следовали за ним по своей доброй воле. С помощью фортуны он достиг настолько большого усиления мощи, что он взял себе царскую армию и защищал царей против тех, кто дерзко пытался положить конец их правлению. Но мы должны рассказать эти события более подробно чуть позже в их надлежащем месте.[18]
|
|
|
54
Теперь, когда мы достаточно поговорили о делах в Азии, мы должны обратить внимание на то, что имело место в то же время в Европе.[19] Хотя Кассандру не удалось получить господствующее положение в Македонии, он не унывал; и он решил поддерживать свои притязания на него, считая оскорблением, что должность его отца отдана другому. (2) Так как он понял, что македонцы поддерживают Полиперхонта, он в дальнейшем лично беседовал с друзьями, у которых он пользовался наибольшим доверием, и послал их в Геллеспонт, не вызывая подозрений, а он сам, проведя несколько дней на отдыхе в деревне и затеяв охоту, создал общее мнение, что он не будет пытаться получить должность. (3) Однако, когда все необходимое для его отъезда было готово, он покинул Македонию незамеченным.[20] Он прибыл в Херсонес и, отправившись оттуда, прибыл на Геллеспонт. Отплыв в Азию к Антигону, он просил его помочь ему, говоря, что Птолемей также обещал быть союзником. Антигон охотно принял его и обещал деятельно содействовать ему во всех отношениях, и дал ему сразу как сухопутные силы, так и флот. (4) При этом он делал вид, что помогает ему из-за своей дружбы Антипатром, но на самом деле потому, что хотел чтобы внимание Полиперхонта было отвлечено многочисленными и большими делами, так чтобы он сам мог продолжить свои дела в Азии в безопасности и сохранить верховную власть для себя.
|
|
|
55
Тем временем в Македонии Полиперхонт, опекун царей, после того как Кассандр ускользнул, предвидел серьезный характер войны, которую ему предстояло вести, а так как он решил ничего не делать без совета со своими друзьями, он собрал всех командиров и наиболее влиятельных из прочих македонцев. (2) Было очевидно, что Кассандр, усиленный Антигоном, поведет греческие города против них, так как некоторые из городов охранялись гарнизонами его отца, а в других господствовали друзья Антипатра и наемники, бывшие и под властью олигархии, а так как Кассандр привлек в качестве союзников Птолемея, правителя Египта, и Антигона, который уже открыто восстал против царей, и каждый из них обладал большой армией и обильными богатствами и, в результате, были владыками многих народов и городов. После вопроса как бороться против этих проблем, стоящих перед ними, и высказываний многих практичных предложений о войне, было решено освободить городах по всей Греции и с целью свержения олигархии, установленной в них Антипатром, (3) и таким образом, они вернее всего уменьшат влияние Кассандра, а также приобретут себе великую славу и много сильных союзников. (4) Поэтому немедля они созвали вместе посланников, которые представляли города, и затем, призвав их ободриться, обещали восстановить демократическое правление в городах. Как только они подготовили указ, который был одобрен, они отдали его посланникам, с тем, чтобы они могли скорее вернуться в свои родные города и представить народному собранию добрую волю царей и стратегов, предложенную грекам. Указ был составлен в таких выражениях, как эти:
56
"Так как наши предки неоднократно оказывали добро эллинам, то мы желаем сохранить их традиции и дать всем доказательство благосклонности, с которой мы продолжаем относиться к грекам. (2) Когда скончался Александр и царский престол перешел к нам, мы сообщили об этом во все греческие города, предполагая возвратить всем мир и установленное нашим царственным отцом Филиппом государственное устройство; (3) но так как во время нашего пребывания в далеких землях некоторые греки в своем ослеплении начали войну против Македонии и были побеждены нашими стратегами,[21] благодаря чему города Греции подверглись различным бедствиям, то вы были убеждены, что вина в том падает исключительно на наших стратегов. Теперь, исполняя наше первоначальное намерение, мы даруем вам мир, даем вам государственное устройство, какое вы имели при Филиппе и Александре, и все прочие привилегии согласно со сделанными ими в вашу пользу постановлениями. (4) Изгнанникам или тем, которые были изгнаны нашими стратегами после того, как Александр вступил в Азию, мы разрешаем возвратиться на родину; возвращаемые нами лица пользуются своими прежними правами и имуществом и должны сами жить спокойно, равно как и относительно них будет забыто все прошлое; этим актом уничтожаются все сделанные относительно них прежде постановления. (5) Исключаются отсюда только изгнанные за убийства и святотатство, равно как и изгнанные вместе с Полиэнетом за измену жители Мегалополя, затем амфиссейцы, триккеи, фаркадоняне и гераклеоты;[22] все остальные должны быть снова приняты в число граждан до последнего числа месяца Ксанфика.[23] (6) Если же в административных постановлениях, сделанных Филиппом и Александром, будут встречаться противоречия, то за разрешением их согласно с интересами городов и нашими города должны обращаться к нам. Афиняне сохраняют в своем владении то, чем они владели при Филиппе и Александре; Ороп остается за оропянами,[24] (7) Самос же мы возвращаем афинянам, так как и наш отец Филипп оставил его в их руках.[25] Всем грекам предлагается сделать постановление, что никто не должен вести войну против нас или вообще предпринимать какие-либо меры против нас; действующим вопреки этому постановлению грозит изгнание со всем их родом и конфискация имущества. Мы повелели Полисперхонту обсудить с вами подробности как этого, так и всех наших других постановлений. (8) Вы, как мы уже сказали выше, должны уважать наше настоящее решение; с теми же, которые будут противиться принятому нами решению, будет поступлено без всякого сожаления".
{Русский текст указа взят из 2-го тома "Истории Эллинизма" И. Дройзена}
ри
57
Когда этот указ был обнародован и отправлен во все города, Полиперхонт пишет в Аргос и другие города, приказывая им изгнание тех, кто были главами правительств во время Антипатра - даже осудить некоторых из них к смертной казни и конфисковать их имущество - для того, чтобы эти люди, полностью лишенные власти, не были в состоянии содействовать Кассандру каким-либо способом. (2) Он также пишет Олимпиаде, матери Александра, которая находилась в Эпире из-за ссоры с Кассандром, прося ее вернуться в Македонию как можно скорее, чтобы принять опеку над сыном Александра, и принять на себя ответственность за него, пока он не достигнет должного возраста и не получит царство своего отца. (3) Он также послал к Эвмену,[26] написав письмо от имени царей, призывая его не прекращать вражду по отношению к Антигону, но повернуться от него к царям, либо перебраться в Македонию, если он желает, и стать защитником царей в сотрудничестве с ним (Полиперхонтом), или, если он предпочтет, остаться в Азии и после получения денег и армии, сражаться с Антигоном, который уже ясно показал, что восстал против царей. Он говорил, что цари вернут ему сатрапии, которые отобрал Антигон, и все привилегии, которыми он когда-либо обладал в Азии. (4) В завершение он изложил, что особенно надлежит Эвмену быть осторожным и в его интересах заботиться о царском доме в соответствии с его прежними государственными обязанностями. Если ему нужно будет больше военной силы, Полиперхонт обещал, что он сам и цари придут из Македонии со всей царской армией.
Вот что произошло в этом году.
|
|
|
|
|
|
58
Когда Архипп был архонтом в Афинах, римляне избрали Квинта Элия и Луция Папирия консулами.[27] Пока они состояли в должности, Эвмен, как только совершил удачное отступление из крепости,[28] получил письма, которые были отправлены Полиперхонтом. В них, помимо того, что было сказано выше, заявлялось, что цари дали ему в подарок пятьсот талантов, как вознаграждение за убытки, которые он потерпел, и что, во исполнение этого, они написали приказ стратегам и казначеям в Киликии, чтобы они выдали ему пятьсот талантов и любые дополнительные суммы, которые он попросил бы для содержания наемников и для других насущных потребностей. В письме также сообщалось, что они писали, командирам трех тысяч македонских среброщитников[29], приказав им перейти в распоряжение Эвмена, а стратегам сотрудничать с ним во всем, так как он был назначен верховным главнокомандующим всей Азии. (2) Там же пришло к нему письмо от Олимпиады, в котором она просила и умоляла его, помочь царям и себе, говоря, что он остался один, самых верных для своих друзей, и один в состоянии исправить изоляцию царского дома. (3) Олимпиада спрашивала его совета, что лучше для нее, остаться в Эпире из недоверия к тем, кто время от времени должны быть защитниками царей, но на самом деле пытаются забрать царство себе, или вернуться в Македонию. (4) Эвмен сразу ответил Олимпиаде, советуя в настоящее время ей оставаться в Эпире пока война не придет какому-либо решению. Относительно себя, так как он всегда соблюдал непоколебимую верность по отношению к царям, он решил не исполнять приказы Антигона, который пытался присвоить царство себе, но так как сын Александра нуждался в помощи из-за своего сиротского состояния и жадности начальников, он считал, своею обязанностью идти на всякий риск ради безопасности царей.
59
Вследствие этого, немедля Эвмен приказал своим людям снять лагерь и отправился из Каппадокии примерно с пятью ста всадниками и более чем двумя тысячами пеших солдат.[30] Действительно, у него не было времени ждать отстающих из тех, кто обещал присоединиться к нему, ибо приближалась крупная армия, посланная Антигоном под командованием Менандра, чтобы воспрепятствовать Эвмену ныне стоять в Каппадокии, потому что он стал врагом Антигона. (2) Фактически, когда эта армия прибыла через три дня, хотя она упустила эту возможность, но предприняла преследование тех, кто ушел с Эвменом; но поскольку она была не в состоянии успевать за ним, она вернулась в Каппадокию. (3) Сам Эвмен быстро перешел Тавр и форсированным маршем и вступил в Киликию. Антиген и Тевтам, вожди среброщитников, исполняя письмо царей, прошли значительное расстояние, чтобы встретиться с Эвменом и его друзьями.[31] После приветствий и поздравлений его с неожиданным избавлением от великой опасности, они охотно обещали сотрудничать с ним во всем. Македонцы-среброщитники, численностью около трех тысяч, также встречали его с дружелюбием и усердием. (4) Все удивлялись невероятной переменчивости фортуны, когда они принимали во внимание, что совсем недавно цари и македонцы осудили Эвмен и его друзей к смертной казни, но теперь, забыв свои собственные решения, они не только отпустили его безнаказанным, но также вручили ему верховное командование над всем царством. (5) И это было не без оснований, что эти чувства разделялись всеми, кто затем видел повороты в судьбе Эвмена; тот, кто принимает мысль о непостоянстве человеческой жизни, не будет удивлен сменяющимся приливам и отливам судьбы? Или кто, подталкиваемый своей верой в превосходство, получая блага когда Фортуна благоволит ему, должен принять значение слишком высокое для слабых смертных? (6) Человеческая жизнь, как если бы некий бог управлял ею, поочередно движется в цикле через добро и зло во все времена. Странно не то, что некое непредвиденное событие имеет место, а то, что все, что происходит, не является неожиданным. Это также хорошее доказательство, допускаемое требованием истории, в непостоянстве и неравномерности событий истории заключается исправление высокомерия счастливчиков и отчаяния обездоленных.
60
Эвмен, который в то же время имел эти вещи в виду, предусмотрительно сделал свое собственное положение безопасным, потому что он предвидел, что удача переменится против. Он понимал, что сам будучи иностранцем, не мог притязать на царскую власть, и что македонцы, которые теперь подчинялись ему, ранее издавали указ о его смерти, и что те, кто занимал военные посты, были преисполнены высокомерия и нацеливались на великие дела. Поэтому он понял, что скоро его будут презирать и в то же время завидовать, и что его жизнь в конечном итоге будет в опасности, потому что никто не будет охотно выполнять приказы, отданные тем, кого они считают ниже себя, или терпеть, когда подчинен тому, кто сам должен подчиняться другим. (2) Рассуждая об этих материях с самим собой, когда пятьсот талантов для оснащения и организации были предложены ему в соответствии с царскими письмами, он сначала отказался принять их, сказав, что он не нуждается в таком даре, так как у него не было желания достичь какой-либо руководящей должности. (3) Даже сейчас, по его словам, делал это не по своей воле, согласившись принять настоящую должность, но был вынужден по просьбе царей исполнять эту великую задачу. В любом случае, в связи с его непрерывной военной службой, он был уже не в состоянии выдерживать стычки и переходы, тем более, нет магистратуры в дальнейшем для того, кто был чужестранец и, следовательно, был отстранен от власти, которая принадлежит по праву македонцам. (4) Однако, он заявил, что во сне видел странные видения, которые он счел необходимым открыть всем, потому что он думал, что это в значительной степени будет способствовать гармонии и общему благу.[32] (5) Он сказал, что во сне видел царя Александра, живого и одетого в свой царственный наряд, заседающего в совете, отдающего приказы начальникам, а также активно управляющего всеми делами монархии. (6) "Таким образом", он сказал: "я думаю, что мы должны взять готовый золотой трон из царских сокровищ, и затем диадему, скипетр, корону, и остальные знаки поместить на него, все командиры должны на рассвете делать воскурения Александру перед ним, проводить заседания Совета в его присутствии, и получать приказы от имени царя, как если бы он был жив и возглавлял собственноручно царство".
61
Так как все согласились с его предложением, все, что нужно было быстро приготовили из царской сокровищницы богатой золотом. Немедленно как только был создан великолепный шатер, был возведен престол, на которых были размещены диадема, скипетр, и доспехи, которыми Александр имел обыкновение пользоваться. Затем, когда алтарь с огнем на нем был поставлен на место, все командиры должны были приносить жертвы из золотой шкатулки, предоставляя ладан и самые дорогостоящие из других видов курения, и сделать поклон Александру как богу. (2) После этого те, кто осуществляет руководство, будут сидеть на многих стульях, которые размещены вокруг, и совещаться вместе при обсуждении вопросов, которые время от времени требуют их внимания. Эвмен, поставив себя наравне с другими командирами во всех вопросах, которые обсуждались и добивается своего интереса, используя самые дружеские сношения, преодолевая зависть, с которой к нему относились, и обеспечил себе доброе отношение между командирами. (3) Так их благоговение перед царем выросло сильнее, все они были переполнены счастливыми ожиданиями, как если бы некий бог вел их. И ведя себя по отношению к македонским среброщитникам подобным образом, Эвмен получил большую пользу от них, как человек достойный заботы царей. (4) Эвмен выбрал самых способных из своих друзей, дав им достаточно средств, и послал их нанимать наемников, установив достойный уровень оплаты. Некоторые из них пошли сразу в Писидию, Ликию, и соседние области, где они усердно нанимали отряды. Другие отправились Киликию, другие по Келесирии и Финикии, а некоторые по городам Кипра. (5) Поскольку новость об этом наборе рекрутов широко распространилась и предложенная плата заслуживала внимания, многие записывались по своей собственной воле, даже из городов Греции, и были зачислены на службу. В короткое время более десяти тысяч пехотинцев и две тысячи всадников были собраны вместе, исключая среброщитников и тех кто сопровождал Эвмена.
62
При неожиданном и внезапном усилении власти Эвмена, Птолемей с флотом отправился в Зефирий в Киликии, послал к командирам среброщитников, увещевая их отвернуться от Эвмена, которого все македонцы приговорили к смерти.[33] (2) Аналогично, он послал к командирам гарнизона в Кинде,[34] клятвенно уговаривая их не выдавать каких-либо денег Эвмену, и обещал им полную безопасность. Но никто не обращал на него никакого внимания, потому что цари и Полиперхонт, их опекун, а также Олимпиада, мать Александра, написали им, что они должны служить Эвмену во всех отношениях, так как он был главнокомандующим всего царства. (3) Антигон, в частности, был недоволен возвышением Эвмена и значительностью власти, что в настоящий момент он сосредоточил в своих руках, ибо он предполагал, что Эвмен был подготовлен Полиперхонтом как сильный противник ему, так как он взбунтовался против монархии. (4) Решив, таким образом, организовать заговор против Эвмена, он выбрал Филоту, одного из своих друзей, и дал ему письмо, которое он написал среброщитникам и другим македонцам, служивших Эвмену. С ним он также направил тридцать других македонцев, назойливых и словоохотливых людей, котором он поручил встретиться отдельно с Антигеном и Тевтамом, командирами среброщитников, и через них и организовать какой-либо заговор против Эвмена, обещая большие подарки и большие сатрапии. Антигон также сказал им, чтобы они общались в со своими знакомыми и согражданами среди среброщитников и заручились их поддержкой для заговора против Эвмена, подкупив их взятками. (5) Тогда, хотя они были не в состоянии убедить кого-либо другого, Тевтам, глава среброщитников, был подкуплен и взялся убедить своего товарища по должности Антигена, вступить в предприятие. (6) Антиген, однако, был человеком большой проницательности и верности, не только выступил против этого, но он даже переубедил человека, который был подкуплен; ибо он доказал ему, что для его пользы будет лучше, чтобы Эвмен, а не Антигон оставался жив. (7) Последний, в действительности, если он станет сильнее, заберет их сатрапии и поставит кого-либо из своих друзей на их места; Эвмен, однако, так как он был иностранцем, никогда бы не осмелился продвигать свои его собственные интересы, но, оставаясь стратегом, будет относиться к ним как к друзьям, и если они будут сотрудничать с ним, он будет защищать их сатрапии для них и, возможно, даст им другие. Поэтому те, кто придумывали заговоры против Эвмена, потерпели неудачу, как описано.
63
Когда же Филота передал начальникам письма, которые были адресованы всем в общем, среброщитники и другие македонцы собрались в частном порядке без Эвмена и приказали читать письмо. (2) В нем Антигон обвинял Эвмена и призывал македонцев схватить Эвмена и немедленно предать его смерти. Если они не сделают это, писал он, то он пойдет со всей своей армией войной против них, и что на тех, кто отказался подчиниться, он наложит подходящее наказание. (3) При чтении этого письма командиры и все македонцы оказались в большом недоумении, потому что было необходимо либо быть на стороне царей и получить наказание от Антигона, либо подчиняться Антигону и понести наказание от Полиперхонта и царей. (4) Пока войска находились в этом запутанном состоянии, вошел Эвмен и, прочитав письмо, призвал македонцев следовать указам царей, а не слушать того, кто стал бунтарем. (5) Он обсудил много вопросов, имеющих отношение к теме и не только освободил себя от непосредственной опасности, но также получил большую благосклонность массы, чем раньше.
(6) Так Эвмен, в очередной раз избежав непредвиденной опасности, неожиданно усилил свою собственную власть. Поэтому он приказал солдатам оставить лагерь и повел их в Финикию, желая собрать корабли из всех городов и сформировать значительный флот, так что бы Полиперхонт, присоединив финикийские корабли, мог владычествовать над морем и был в состоянии безопасно переправить македонскую армию в Азию против Антигона, когда бы хотел. Поэтому он остался в Финикии подготавливая морские силы.[35]
64
Между тем Никанор, начальник Мунихии,[36] узнав, что Кассандр бежал из Македонии к Антигону и, что Полиперхонт, как ожидается, скоро придет в Аттику со своей армией, просил афинян продолжить поддерживать Кассандра. (2) Никто не санкционировал, но все считали необходим избавиться от гарнизона как можно скорее. Никанор поэтому сначала обманул народное собрание и убедил подождать несколько дней, сказав, что Кассандр будет делать то, что было бы на пользу городу, и тогда, в то время как афиняне оставались бездеятельными в течение короткого времени, он тайно ночью ввел солдат в Мунихий, незначительное число, так что бы сил там было достаточно для поддержания охраны и борьбы против любого, кто взялся бы осаждать гарнизон. (3) Афиняне, когда узнали, что Никанор действует бесчестно, послали посольство к царям и Полиперхонту, прося их оказать помощь в соответствии с указом, который был ими издан, касающийся автономии греков,[37] и они сами, проводя частые заседания Совета, решили, что должно быть все сделано для войны с Никанором. (4) Пока все они были заняты в этих спорах, Никанор, который нанял много наемников, сделал тайную ночную вылазку и взял стены Пирея и заграждения гавани. Афиняне, которые не только не смогли вернуть Мунихий, но и потеряли Пирей, разозлились. (5) Поэтому они выбрали в качестве посланников некоторых из видных граждан, которые были друзьями Никанора - Фокиона, сына Фоки, Конона сын Тимофея,[38] и Клеарха, сына Навскла - и послали их к Никанору выразить недовольство на тем, что он сделал и также просить его вернуть автономию в соответствии с указом, который был издан. (6) Никанор, однако, ответил, что они должны направить свою миссии к Кассандру, так как начальник гарнизона назначался Кассандром, он сам он не имел полномочий на независимые действия.
65
В это самое время пришло письмо Никанору от Олимпиады, в котором она приказывала ему вернуть Мунихий и Пирей афинянам. Так как Никанор слышал, что цари и Полиперхонт собирались вернуть Олимпиаду обратно в Македонию, доверить ей воспитание мальчика, и восстановить ее в состояние и честь, которыми она пользовалась при жизни Александра,[39] он испугался и обещал исполнить приказ, но избегал выполнение обещаний, постоянно оправдываясь.
(2) Афиняне, которые имели большое уважение к Олимпиаде в прежние времена, и теперь отнеслись с почетом при известии о ее настоящем содействии, и наполнились радостью, надеясь, что через ее расположение вернуть свою автономию, может быть, без всякого риска. (3) Поскольку обещание все еще было невыполненным, Александр, сын Полиперхонта прибыл в Аттику с армией. Афиняне считали, что он на самом деле пришел, чтобы вернуть Мунихий и Пирей народу; это, однако, неверно, напротив, он пришел заинтересованный забрать их себе для использования в войне. (4) Тотчас некоторые афиняне, которые были друзьями Антипатра, одним из них был Фокион, опасаясь наказания в соответствии с законодательством, пошли к Александру и, показывая ему свою пользу, уговорили его забрать крепости себе, а не передавать их афинянам пока не будет побежден Кассандр. (5) Александр, который разбил свой лагерь недалеко от Пирея, не допустил афинян к своим переговорам с Никанором, но совещался с ним наедине и переговоры вел тайно, чем показал, что не намерен честно вести дела с афинянами. (6) Народ, вместе собравшись на собрание, отстранил от должности нынешних магистратов, заполнил должности людьми из крайних демократов,[40] и они осудили тех, кто занимал эти должности при олигархии, установили смертную казнь за одних, изгнание и конфискация имущества для других, среди которых был Фокион, который занимал высшую должность при Антипатре.
66
Эти люди, будучи изгнаны из города, бежали к Александру, сыну Полиперхонта, и стремились обеспечить свою безопасность своею честною службой. Они были хорошо встречены им, и посланы с письмом к его отцу Полиперхонту, убеждающем, что Фокион и его друзья не должны претерпеть зло, так как они поддерживали его интересы, и теперь обещает сотрудничают с ним во всех отношениях. (2) Афинский народ также послал посольство к Полиперхонту, выдвигая обвинения против Фокиона, и умоляя Полиперхона вернуть им Мунихию, и восстановить автономию. Ныне Полиперхонт стремился занять Пирей гарнизоном, так как порт имел большое значение в удовлетворении потребностей войны, но, поскольку ему было стыдно за действия вопреки указу, который он сам издал, решив, что греки сочтут его вероломным, если он нарушит свое слово в самом известном городе, он изменил свои намерения. (3) Когда он выслушал посольство,[41] он дал любезный ответ о дружеских отношениях к человеку, посланному народом, но он арестовал Фокиона и его спутников и послал их связанными в Афины, предоставив власти народа либо приговорить их к смертной казни, либо отклонить обвинения, как им заблагорассудится.
(4) Когда было созвано общее собрание в Афинах, и дело Фокиона и его товарищей было предложено на обсуждение, многие из тех, кто был в изгнании в дни Антипатра[42] и многие из тех, кто были политическими противниками заключенных, потребовали смертной казни. (5) В основе обвинения было то, что после Ламийской войны эти люди были ответственны за порабощение отечества и свержение демократического устройства и законов.[43] Когда возможность защиты была предоставлена обвиняемым, Фокион начал излагать заявление от своей стороны, но толпа шумом и криками отвергла его оправдания, так что обвиняемые остались в полной беспомощности. (6) Когда суматоха улеглась, Фокион снова попытался защитить себя, но толпа криками заглушила его голос, и не дала возможности выслушать его; ибо многие сторонники демократии, которые были лишены гражданских прав, и затем, питали надежды на восстановление, были озлоблены против тех, кто лишил Афины независимости.
67
Фокион пытался преодолеть противодействие и боролся за свою жизнь в ужасных обстоятельствах, те, кто были рядом слышали справедливость его призывов, но те, кто были дальше ничего не слышали из-за сильного шума, поднятого смутьянами, и только видели его жесты, которые из-за большой опасности были страстны и разнообразны. (2) Наконец, оставив надежду спастись, Фокион громко закричал, требуя, чтобы осудили только его на смерть, но и избавили прочих. Так как ярость и неистовство сборища осталось неизменным, некоторые из друзей Фокиона выходили вперед, чтобы добавить свои просьбы к его. Толпа слушала их начальные слова, но когда они шли дальше, давая понять, что они говорят в его защиту, их прогоняли шумом и насмешками. (3) Наконец, всеобщим голосованием народ приговорил обвиняемых и отправил в тюрьму на казнь. Их сопровождало много хороших людей, скорбя и сочувствуя в их великом несчастье. (4) Ибо люди, непревзойденные в славе и по рождению, в течение жизни совершившие множество добродетельных человеческих поступков, не получили ни шанса, чтобы защитить себя, ни справедливого суда, склоненного большинством к аресту умыслом и страхом, удача не только поколебалась, но отнеслась ко всем одинаково. (5) Но многие из народной партии, люди, которые были ожесточенными в своем противостоянии к Фокиону, оскорбляли его безжалостно и жестоко, обвиняя его в своих несчастьях. Ибо, когда ненависть расцветает, ее нельзя выразить словами, после перемены удачи, разгорается в несчастье, теряя человеческий облик в своей ярости против объекта ненависти. (6) И когда, получив глоток болиголова, в соответствии с древним обычаем, эти люди закончили свою жизнь, все они были брошены непогребенные за пределы Аттики. Таким образом умер Фокион и те, кто был ложно обвинен с ним.[44]
68
Кассандр, после получения от Антигона тридцати пяти кораблей и четырех тысяч солдат, приплыл в Пирей. Встреченный Никанором, командиром гарнизона, он взял Пирей и гавань, в то же время Мунихий был оставлен Никанором для себя, у которого достаточно было своих солдат в крепости. (2) Когда это случилось, Полиперхонт и цари пребывали в Фокиде, но когда Полиперхонт узнал о прибытии Кассандра в Пирей, он двинулся в Аттику и разбил лагерь возле Пирея. (3) У него было двадцать тысяч македонской пехоты и около четырех тысяч других союзников, тысяча конницы, и шестьдесят пять слонов. Его намерением было осадить Кассандра; но при нехватке поставок и предполагая, что осада будет долгой, он был вынужден оставить в Аттике под командованием сына Александра часть армии, которую можно было снабжать продовольствием, а сам с большей частью сил ушел на Пелопоннес, чтобы обеспечить послушание царям народа Мегалополя, который сочувствовал Кассандру и управлялся олигархией, которая была учреждена Антипатром.
