Глава ІІ. Благотворительность в эпоху средневековья 7 страница

Детские приюты, как и большинство других благотворительных заведений, были переполнены, постоянно испытывали недостаток средств и поддерживали свое существование в основном за счет коробочных (кружечных) сборов и пожертвований филантропов. Дотации государственных и муниципальных органов, а позднее и земств, были весьма незначительны.

Многие жертвователи в пользу детских приютов награждены памятными знаками и жетонами Мариинского ведомства, стали почетными членами попечительств детских приютов, количество которых на Беларуси быстро росло. К 1913 г. частные средства на содержание заведений закрытого призрения детей в 23 раза превосходили государственные и в 5 раз средства, выделяемые земствами.

Одним из первых в белорусских губерниях бесплатных детских дошкольных учреждений стал открытый на частные пожертвования в 1895 г. госпожой Н.И. Оржевской в деревне В. Пушкиной близ Вильно дневной приют «Ясли» для детей работниц из города. В течение 270 дней в году там призревались мальчики и девочки в возрасте 1-7 лет христианского вероисповедания. Было организовано регулярное бесплатное питание, выдавались одежда, обувь, прививались правила гигиены и т.д. Детей обучали чтению, пению и рукоделию.

В 1901 г. открылся детский сад Общества попечения о детях в Витебске и дневной приют «Ясли» в деревне Савиньская Гродненской губернии. Сельские детские учреждения были чаще разновидностью яслей-приютов смешанного типа для детей дошкольного возраста, сочетали в себе черты и яслей, и приютов. Функционировали они, как правило, 2-3 месяца во время летних работ и размещались обычно в сельских школах.

В начале XX века в Минске, Бобруйске, Двинске, Могилеве, Гродно, Белостоке и некоторых других городах появляются специальные благотворительные общества, единственной целью которых стало открытие и содержание детских дошкольных учреждений.

В 1900-е г. начинают открываться первые дошкольные благотворительные учреждения в Минске, где начал работать Народный детский сад с полным бесплатным обеспечением детей рабочих. Открыла его на свои средства Зморович. В отличие от яслей-приютов народные детские сады работали не более 6 часов в день (обычно до 3-х часов дня).

Во время Первой мировой войны Минское общество помощи жертвам, потерпевшим от войны, организовало дошкольные приюты в Минске (1915). Вся работа в них велась на белорусском языке. Белорусские земства открыли и содержали несколько кратковременных детских учреждений - дошкольные группы при народных училищах. Земцы оплачивали аренду помещения, труд воспитателей и учителей. Детей принимали туда с 4-летнего возраста, организовано бесплатное питание и медицинское обслуживание.

Как и другие благотворительные учреждения, детские дошкольные учреждения имели свои уставы или правила, определяющие цель, формы и методы воспитания в них нуждающихся детей.

Вместе с тем дошкольные учреждения имели и недостатки: переполненность садов и яслей, когда на одну надзирательницу приходилось по 40-45 детей, недостаток средств, отсутствие в большинстве детских дошкольных учреждений игровых площадок и т.д. Выход находили в «открытых» формах работы. Для детей, ожидающих своей очереди в ясли и детсады (а их было немало), благотворительные общества организовывали бесплатное или за небольшую плату снабжение молоком, выдавали бесплатные обеды, проводили санитарно-гигиеническую и другую работу в беднейших кварталах городов и на селе.

6. Благотворительность в сфере образования.

Обучение и образование в подавляющем большинстве стран мира с самых давних времен всегда было, за редким исключением, платным. Возникшие в начале XII века братчины и братские союзы, сложившиеся в XVI-XVII веках в мощные всесословные национально-религиозные организации благотворительного характера «братства», организовывали и содержали в своих приходах школы, нанимали учителей, занимались ремонтом помещений школ, приобретали учебники, школьно-письменные принадлежности и даже отправляли способных детей на учебу за границу. В XVI веке таких школ на территории Беларуси было около 20. В них принимались дети без различия социального и материального положения. Сироты находились на полном иждивении братств. Принцип бесплатности в образовании сирот и детей членов братств был заложен в уставах многих братских школ. Ректоры школ регулярно давали отчет братствам о ходе учебно-воспитательного процесса, каждый член братства имел право посещать школу с целью ознакомиться с результатами своих благотворительных усилий.

Во второй половине XVI века Радзивиллы создали ряд школ в своих частных владениях, при некоторых из них существовали бурсы (общежития) для детей из бедных семей.

Если к концу XVI века, например, в Вильно было 30 белорусских школ и только одна польская, то уже к концу XVII века польский язык главенствовал в школах. Со второй половины XVI века, православные и протестантские школы на Беларуси стали активно вытесняться католическими. Иезуитский орден, идущий во главе Контрреформации, для привлечения в свои школы молодежи установил в них бесплатное обучение. Наряду со строгой, «казарменной» дисциплиной, предполагавшей безусловное подчинение старшему, в них к середине XVIII века стали вводиться элементы школьного самоуправления, в частности школьные суды. Эти «суды» избирали сами студенты в составе «президента», четырех «судей», двоих «писарей» и «регента». «Суды» занимались разбором дел, связанных с жалобами местного населения на учащихся. Наказания - штраф, розги, карцер и т.п. Решение школьного суда было окончательным и обжалованию не подлежало. Члены этих судов пользовались большим авторитетом окружающих.

В XVII веке на Беларуси возникает пока еще малоизученный, не имеющий прямых аналогов в мировой практике социальной помощи в сфере образования, институт «директоров» или «домашних смотрителей». В их роли выступали ученики старших классов средних учебных заведений. Каждый «директор» обычно имел на своем попечении от 1 до 12 (иногда и более 20) учеников младших классов, прибывших из дальних уездов и даже из-за границы и находившихся вне воспитательного поля родителей. Услуги «директоров» сравнительно неплохо оплачивались последними или местными благотворителями. В обязанности «директоров» («домашних смотрителей») входило оказание помощи в учебе и воспитании подопечных, организация их свободного времени, поддержание достойного внешнего вида, сопровождение на занятия в школу, в костел и обратно, совместное посещение мастерских и т.д.

Хотя деятельность в сфере частной благотворительности и была несколько ограничена Положением о пансионах, изданным Эдукационной комиссией в 1775 г., частные лица по-прежнему продолжали тратить немалые средства на образование, открытие и содержание различного типа школ и пансионов. В соответствии с Положением для открытия пансиона частное лицо должно было получить письменное разрешение от комиссара департамента школ. В пансионе должно было обучаться не более 12 человек, каждый учитель пансиона должен был выдержать государственный экзамен на право преподавания; владелец пансиона - регулярно подавать отчет и т.д. Кроме того, при пансионе обязательна библиотека, список книг которой утверждался департаментом. Определялось содержание обучения и воспитания. Однако проконтролировать выполнение этого Положения было весьма непросто. Практически все учебные учреждения данного типа мало зависели от государства.

Графиня Чернышева в местечке Чечерск Могилевской губернии основала Пансион благородных девиц и школу для крестьянских мальчиков. Пансион Чернышевой являлся учебным заведением закрытого типа и предназначался главным образом для девушек из дворянских семей невысокого материального достатка. Несколько позднее по образцу пансиона Чернышевой основала на свои средства Пансион благородных девиц близ Пропойска госпожа Савич. Пансион готовил гувернанток для училищ Западного края, а с 1841 г. был переименован в Могилевский институт благородных девиц. В целом женское образование на Беларуси даже в начале XX века оставалось делом частной или общественной инициативы.

В Российской империи начало XIX века в области просвещения ознаменовалось рядом либеральных реформ, продолживших организацию государственной системы начального, среднего и высшего образования объявлением (декларативно, а не фактически) школы бессословной, а также значительным общественным подъемом и участием дворянского сословия в благотворительной деятельности. Такой же подъем наблюдался и на Беларуси, где развивается, усиливается частное и общественное благотворение, приобретавшее статус высокой социальной значимости.

В 1802 г. в России возникает одно из самых крупных квазигосударственных благотворительных обществ, влияние которого сопоставимо разве что с влиянием возникшего несколько ранее Мариинского ведомства, Императорское человеколюбивое общество (ИЧО). В 1807 г. Виленский католический епископ Иоанн Корвин-Коссаковский основал Виленское отделение ИЧО, утвержденное российским императором в 1809 г.

Несколько особняком в силу специфики своей религиозно-этической организации находилась благотворительная деятельность в образовании масонских лож. На Беларуси с конца XVII века до запрещения их императорским указом в апреле 1822 г. насчитывалось более десятка товариществ масонов с численностью около 700 человек.

Белорусские масоны выступали за освобождение от крепостной зависимости крестьянства, боролись за права человека. В составе правления ложи непременно находился так называемый «попечитель о бедных». Главной же целью своего движения масоны провозгласили распространение образования в народе. Белорусские масоны имели своих пансионеров, которым выплачивали пособия. Пансионная форма помощи как одна из основных форм масонской благотворительности распространялась не только на неимущих учащихся, но и на вдов, девиц и вообще бедных людей. Известным на Беларуси масоном и благотворителем в сфере образования был Доминик Манюшко.

В период кратковременного подъема благотворительного движения в первой четверти XIX века возрастает внимание лучших представителей белорусских магнатских родов к развитию среднего образования. В 1805 г. в родовом имении графа В. Тышкевича открывается Свислочская гимназия, которая вскоре получила статус губернской. Она разместилась в просторном здании, предоставленном графом, имела удобные классы, богатую библиотеку, физический и математический кабинет, а учителя располагались в удобных квартирах. Работал школьный театр.

Одним из выражений стремления белорусской общественности к возрождению национального самосознания, самобытной белорусской культуры и образованию стала активизация благотворительной деятельности по созданию различного рода ассоциаций и обществ вспомоществования нуждающимся учащимся различных учебных заведений, в первую очередь средних. Общества вспомоществования выдавали «недостаточным» учащимся денежные пособия, вносили плату за обучение, содержали при школах и училищах столовые, где кормили бесплатно или за умеренную цену, снабжали одеждой, книгами, обувью и т.д. Иногда общества объединялись в ассоциации с довольно сложной структурой, имели постоянно действующие комиссии: по распределению средств, организации оздоровления детей, кружков, спортивных площадок, концертов и т.д. Средства на свою деятельность они получали в основном за счет сбора пожертвований с населения, членских взносов, благотворительных мероприятии и т.п. Время от времени общества вспомоществования получали незначительные дотации от городских властей.

В начале XX века на Беларуси действовало 31 общество, единственной целью которых было оказание помощи учащимся, без учета благотворительных обществ и организаций, оказывающих такую помощь наряду с другими видами социальной поддержки различным категориям нуждающегося населения.

Общества вспомоществования учащимся были практически при всех крупных учебных заведениях, мужских и женских гимназиях.

Первое на Беларуси общество помощи учащимся было образовано в Минске в 1875 г.

Из сословных благотворительных обществ помощи учащимся отметим единственное в своем роде на Беларуси Общество дворян Чериковского уезда для вспомоществования нуждающимся детям потомственных дворян (1899), которое оказывало помощь всем нуждающимся детям потомственных дворян города Черикова и его окрестностей, где бы они не учились.

Кроме обществ вспомоществования учащимся, которые оказывали комплексную помощь своим подопечным, на Беларуси работали разнообразные общества и организации, которые оказывали учащимся какой-либо один из видов помощи: открывали и (или) содержали общежития, дешевые квартиры с оказанием разнообразной материальной (натуральной и (или) денежной) помощи проживающим в них учащимся или без таковой, столовые, в которых дети питались бесплатно или за умеренную плату и т.д. Обществ, организованных специально для учащихся, было немного. Гораздо больше их было в сфере социальной работы со взрослыми. Известно о существовании общежитий для учащихся, открытых благотворительными обществами в Вильно, Слуцке, Барановичах, Гомеле и ряде других городов Беларуси. Одним из первых во второй половине XIX века открылось Новогрудское благотворительное заведение-приют (1858) местного дворянского общества для учащихся городского училища - детей бедных дворян уезда.

Лучших из частных благотворителей награждали «Знаком содействия церковному и школьному строительству». В 1914 г. на Беларуси было 88 средних учебных заведений, из них: 33 государственные средние школы разных ведомств и 55 частных полных и неполных средних школ.

По официальным данным 1899 г., казна покрывала лишь 40% всех расходов на содержание государственных гимназий, 15% - на содержание женской средней школы и около 10% на содержание реальных училищ. Школы же низшей ступени довольствовались лишь жалкими подачками. К 1917 г. количество благотворительных учебных заведений утроилось и одновременно с расширением социальной базы благотворительного движения, возрастающей поддержкой со стороны народных масс, более эффективным использованием передового отечественного и зарубежного опыта в теории и практике социальной работы продолжало быстро увеличиваться.

Отсутствие достаточного количества государственных школ вело к распространению частного домашнего обучения, нередко организуемого без разрешения властей, которые в отдельных районах Беларуси посещало до 50% детей школьного возраста.

7. Призрение трудновоспитуемых подростков.

Вопросы предупреждения девиантного (делинквентного) поведения несовершеннолетних, борьбы с детской преступностью, как одно из направлений помощи людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, всегда были и в обозримом будущем останутся одной из главных забот социальных работников. Особую остроту они приобретают в переломные моменты истории, как это было на рубеже XIX-XX веков, когда в результате ухудшения положения низкооплачиваемых слоев населения, возросшей дифференциации доходов и расслоения деревни, а также в силу ряда других социально-экономических причин на Беларуси, как и в целом по Российской империи, резко возросла детская преступность.

Среди социальных причин подростковой преступности назывались пауперизм, пьянство, нищенство, бродяжничество, лень, страсть к приключениям, проституция - словом все, что содействует развитию социальной аномалии, именуемой преступлением. Основной же причиной преступности среди несовершеннолетних считалось деморализующее влияние семьи. Семья, независимо от этических взглядов на брак, является сплошь и рядом очагом, который не только не спасает детей от социальной запущенности, но и способствует ее развитию. Дети либо следуют порочной организации родителей, либо, проживая в нормальной семье, не могут смириться с нищетой и невозможностью зарабатывать на пропитание законным путем выталкиваются на улицу, где занимаются попрошайничеством, бродяжничеством, мошенничеством и прочим.

Сказывалось и несовершенство законодательной базы. Например, запрещалось принимать на производство детей до 15-16 лет, в то время как школу они заканчивали в 12-13. Несовершеннолетние преступники в Российской империи в отличие от европейских стран подвергались фактически тем же видам наказаний, что и взрослые.

К началу ХХ века постепенно стала складываться определенная система государственного и общественного призрения несовершеннолетних правонарушителей, «трудных» детей и подростков. В нее входили специальные школы предупреждения рецидивной преступности для отбывших наказание малолетних преступников, различного типа колонии и рабочие приюты, дававшие образование, профессию, а также оказывавшие психолого-педагогическую и медицинскую помощь. Главная задача этих исправительных заведений состояла в перевоспитании «трудных» подростков на основе приучения их к свободе деятельности и самостоятельности, трудового воспитания и профессионального образования.

VIII съезд представителей русских воспитательно-исправительных заведений для несовершеннолетних положил начало систематической учебе делегатов, для которых были прочитаны курсы лекций.

Развитию социальной помощи «трудным» детям способствовало и создание определенной законодательной базы. В 1897 г. был разработан проект закона «Об ответственности малолетних (до 14 лет) и несовершеннолетних (14-17 лет) преступников». Он предусматривал следующие профилактические меры:

1. Просвещение.

2. Надзор за мастерскими.

3. Призрение бродячих, бесприютных, сирот.

4. Пресечение деморализации крестьянского населения в городах.

5. Пресечение деморализации детей в семье.

6. Устранение детей из тюрем.

7. Устранение детей от открытых сцен, арен, цирков, театров.

Проект закона широко обсуждался в периодической печати.

Изучение положительного опыта в Западной Европе и США, потребности совершенствования судопроизводства и требования общественности привели в 1908 г. к созданию в Петербурге Комиссии по внедрению в городе особого суда для несовершеннолетних. В январе 1910 г. суд для несовершеннолетних был торжественно открыт в отдельном помещении. Общество патроната и Петербургский благотворительный тюремный комитет арендовали здание под общежитие на 100 мест для мальчиков и девочек, находящихся под судом и следствием.

В ведении суда находились дела о проступках несовершеннолетних и дела, где несовершеннолетний был объектом прос-тупков (нанесение побоев, допущение к нищенству, разврату и т.д.). При суде состояло 5 штатных попечителей и еще 50 человек выполняли функции попечителей бесплатно. При поступлении дела в суд в их обязанности входило незамедлительно собрать сведения о ребенке, условиях его жизни и причинах проступка, участие в разборе дела и доклад судье. По свидетельству «Тюремного вестника», если суд не мог оправдать малолетнего правонарушителя, то дело откладывалось на неопределенный срок, в течение которого последний находился под присмотром попечителя и родителей. При хорошем поведении ребенка дело этим и ограничивалось, при плохом - его помещали в исправительный приют на некоторое время для предварительного заключения, в котором попечитель (для девочек - попечительница) продолжал опекать ребенка. Если последний за это время «исправился», его отправляли к родителям, если нет - оставляли в приюте. К 1913 г. особые детские суды открылись в Москве, Харькове и Варшаве. Делались попытки открыть их в Минске и Могилеве, но Первая мировая война помешала этому.

Одной из основных проблем была малочисленность исправительных приютов и отсутствие мест в них. На практике «трудный» ребенок чаще оказывался в тюрьме, что в итоге значительно затрудняло борьбу с детской преступностью. В начале ХХ века 3/4 осужденных малолетних содержались в тюрьмах. На всей огромной территории Российской империи существовало около 30 исправительных приютов и земледельческих колоний для малолетних преступников, против 678 исправительно-воспитательных заведений данного типа в Германии.

Предпринимались попытки создать так называемые особые помещения при тюрьмах или домах для арестованных по приговорам мировых судей, куда помещались несовершеннолетние при невозможности определить их в колонии и приюты до достижения 18-летнего возраста, но особого успеха они не имели.

Вместе с тем, как свидетельствуют архивные документы, благодаря стараниям Витебского губернского попечительного комитета о тюрьмах удалось открыть отделение для малолетних арестантов на 37 человек в Витебском тюремном замке. В свободное от работы арестантов время священник тюремной церкви обучал их русской грамоте и молитвам. Профессиональную подготовку из-за отсутствия в тюремном замке места для мастерских осуществить не удавалось. Малолетние преступники трудились на огороде в пользу арестантов. Излишки урожая продавались и на вырученные деньги приобретались семена, сельскохозяйственные орудия и т.п.

Были попытки возродить в новых социально-экономических условиях монастырское призрение несовершеннолетних преступников, что имело место в XVIII веке, а также использовать возможности посемейного призрения. С 1911 г. Минская епархия наряду с некоторыми епархиями в коренных российских губерниях стала принимать в свои монастыри малолетних преступников. Однако надежды на монастыри, так же как и на «благонадежные» крестьянские семьи, себя не оправдали. Большинство из малолетних правонарушителей при первой же возможности сбегали от своих попечителей, иногда предварительно обобрав их.

Первым на Беларуси было основано Могилевское общество исправительных и земледельческих колоний и ремесленных приютов для несовершеннолетних (1891), в которое вошло 35 человек. Курировало его Министерство внутренних дел. Но получив деньги, оно так и не открылось.

Процесс сдвинулся с мертвой точки, когда председателем правления общества был избран председатель Могилевского окружного суда Леонид Владимирович Назимов. Благодаря его настойчивости в сочетании с выдающимися организаторскими способностями и прекрасными человеческими качествами в 1909 г. под Могилевом открылась исправительная земледельческо-ремесленная колония для несовершеннолетних. Первоначально в ней призревалось 25 подростков, но уже через два года, когда были построены новые здания, их число достигло 50.

В самом конце XIX века с помощью обществ земледельче-ских колоний и ремесленных приютов для несовершеннолетних преступников были основаны исправительные колонии в Витебской (1896) и Виленской (1898) губерниях.

Колониям жертвовали не только богатые люди и различные благотворительные общества, но и люди среднего достатка. Обычно пожертвования приурочивали к церковным праздникам.

В обеих колониях проходили нравственное исправление несовершеннолетние с 11 до 16-18 лет, направленные туда по приговорам судов Виленского судебного округа с наказанием содержания под стражей. Исправление стремились проводить прежде всего на основе трудового воспитания и профессионального обучения. Попадали в колонии в основном за кражи и сбыт краденого (св. 80%), но были и осужденные за более тяжелые преступления (поджог, хулиганство, преступления против нравственности» и т.д.).

В колониях Витебской, Виленской и Могилевской губерний обучение ремеслам (токарному, слесарному и сапожному) осуществлялось в мастерских, которые работали в основном на заказ, невостребованные изделия реализовывались в собственных городских магазинах, курирующих колонии благотворительных обществ. Воспитанники сами ремонтировали и обслуживали сельскохозяйственные орудия и технику, трудились на полях колонии, приносивших немалый урожай. Имелись опытные показательные участки, использовались передовые методы обработки земли и выращивания самых разнообразных сельскохозяйственных культур.

Параллельно по отработанной системе под руководством опытных и хорошо оплачиваемых на средства благотворительных организаций преподавателей шло обучение грамоте, наиболее употребительным правилам этикета. Библиотека колонии нередко проводила тематические вечера с участием местных деятелей благотворения и (или) заезжих знаменитостей. Посещение церкви (как и школы) было обязательным в отличие от исправительных заведений для взрослых. Священник колонии во многом выполнял функции современного социального педагога, способствуя духовно-нравственному очищению несовершеннолетних правонарушителей.

Порядки в колонии были строгие, но, по мнению большинства воспитанников, справедливые. По Уставу их могли подвергать телесным наказаниям, что применялось редко (например, за кражу или за избиение товарища). В 1911 г. больше всего было наказано за курение. Одним из самых строгих наказаний считался карцер. Провинившихся могли лишить права работать, что автоматически приводило к потере пусть небольшого, но все же заработка, делались вычеты из причитавшегося каждому выпускнику выходного пособия. Лучшие получали возможность на участие в экскурсиях по городу, бесплатный проезд по железной дороге, к ним с 1909 г. зачастую применялось право досрочного условного освобождения.

Считалось, что вид наказания должен логически вытекать из проступка, а поощрение выражаться в получении эмоционально-позитивных и желанных для воспитанников возможностей. Патронат колония осуществляла в течение 3 лет по выходу из нее воспитанников, оказывая им возможное содействие в деле устройства их будущего.

Более подробные сведения о направлениях, содержании и системе воспитательной работы в колониях данного типа, деятельности попечительных обществ можно почерпнуть из ежегодных отчетов в Главное тюремное управление. Форма отчетности была выработана постоянно действующим Бюро съездов представителей воспитательно-исправительных заведений, утверждена Министром юстиции в июне 1913 г. и предусматривала следующее:

- состав правления общества;

- что сделано обществом за год;

- сведения о педагогическом и служебном персонале колонии (воспитатели, преподаватели, заведующие мастерскими приюта или колонии, их число, образование);

- сведения о воспитанниках, поступивших за истекший год, осужденных подследственных, условно освобожденных, характеристики некоторых из них; система воспитания и размещения (казарменное, павильонное и т.п.), меры поощрения и наказания, развлечения, организация медико-педагогических наблюдений;

- положение школьного дела (постановка обучения, программа, часы занятий, отсталые);

- постановка обучения ремесленному и сельскохозяйственному труду;

- общие сведения о санитарном положении заведения и о состоянии здоровья его воспитанников;

- покровительство над выпущенными воспитанниками.

Белорусские воспитательно-исправительные учреждения для несовершеннолетних, благотворительные союзы и общества, действующие в сфере детской патологии, исходя из реальных условий и потребностей того времени, выработали вполне научные оперативные и превентивные меры борьбы с антиобщественными проявлениями, создали свою методику социальной работы с «трудными» детьми и подростками.

В белорусских губерниях конца XIX - начала XX века не было специальных колоний для «падших» девочек. Ими занимались в большинстве своем женские монастыри и общины сестер милосердия. Общины работали во всех губернских и в некоторых уездных городах. Особой известностью пользовалась основанная в 1907 г. в Вильно Марфо-Мариинская обитель. Она представляла собой приют для девочек-сирот с больницей и амбулаторией. Воспитание «падших девушек», доставляемых в приют полицией или по заявлениям родственников, осуществлялось в течение 3 лет в строгом религиозно-нравственном духе. Их обучали грамоте по программам народных училищ (занятия проводились не более трех часов в день), рукоделию и ведению домашнего хозяйства при полном самообслуживании. Большинство из выпускниц приюта впоследствии возвращались к честной трудовой жизни.

Втягивание в преступный промысел малолетних девочек осуществляли хорошо организованные группы со значительными средствами. Рынок в Белостоке Гродненской губернии был одним из крупнейших в Российской империи. Там полулегально шла продажа белорусок в публичные дома Западной Европы и Америки. В сети торговцев («макковеев» и «нянек») обычно попадали 15-17-летние крестьянские девушки, пытавшиеся устроить свою жизнь в городе.

В 1898 г. на средства городского санитарного комитета в Минске была открыта уникальная в своем роде бесплатная больница для проституток на 25 кроватей, находившаяся в ведении Министерства внутренних дел. В ней осуществлялось лечение проституток, больных сифилисом и венерическими болезнями, с бесплатным содержанием. В некоторых белорусских городах назначались врачи для «освидетельствования лиц женского пола».

Среди профессиональных проституток было немало несовершеннолетних.

На рубеже XIX-XX веков не только сформировалось определенное общественное мнение о данной разновидности социальной патологии, но возникают и ведут активную борьбу с проституцией специальные благотворительные общества. Так, созданное при непосредственном участии и разносторонней поддержке минского градоначальника известного филантропа графа К.Э. Чапского Общество защиты женщин (1901), членами которого были преимущественно жены чиновников и предпринимателей, стремилось прежде всего установить общественный контроль за соблюдением прав девушек на промышленных предприятиях, в ремесленных мастерских, крупных магазинах и т.д., где по отношению к ним царит произвол нередко развратных хозяев и наемников. Общество занималось просветительской работой в рабочих кварталах, издавало литературу по вопросам нравственного воспитания, учреждало библиотеки, решало вопросы патроната.

Активностью в деле социальной помощи нищенствующим девушкам отличалось Минское отделение Общества борьбы с заразными болезнями, которое также находилось под покровительством К.Э. Чапского. Оно совместно с другими благотворительными обществами открыло дешевое помещение на 17 мест для приезжих девушек, опекало их и предупреждало факты возможного втягивания в аморальную жизнь, устраивало девушек в общины, больницы и монастыри, выдавало пособия, занималось приисканием работы или направляло на учебу.