Коллективизация и голод в Беларуси

 

    Сразу поясню, что никаких принципиальных отличий в нашей стране, в контексте проводимой Сталиным политики, не было и не могло быть, априори. В этой короткой вставке я хочу обозначить лишь ряд технических аспектов, но ты должен понимать, что аналогичная ситуация происходила по всему СССР. Итак, соберись, мой дорогой друг, ибо за каждой приведенной ниже цифрой стоят твои родственники.

    Общая картинка коллективизации в БССР проходила, так сказать, в два этапа. Почему так? Как ни странно это звучит, но на деле «памяркоўныя» белорусы оказались менее толерантны и терпимы, чем можно было себе представить. Особенно в контексте 26 лет беспрерывного правления самого тупорылого политика в истории человечества.

    Первый этап (условно) был в границах 1928-1930 и проходил точно также, как и везде. В попытке хоть как-то нивелировать последствия жестокой политики Сталина, белорусские крестьяне начинали изворачиваться, кто как мог.

Люди прятали скот, прятали зерно, переходили на менее приоритетные для конфискации технические культуры и надо сказать, что на первых порах это работало. Спорадически, но работало.

    Прагматичный Иосиф Виссарионович это понимал прекрасно, а потому сделал всем белорусам отдельный новогодний подарок (1930) в виде секретного циркуляра (приказа) известного под названием: «О ликвидации кулачества как класса», в получении которого расписались кровью все без исключения белорусские райкомы.

    В двух словах поясню, кто такие «кулаки». После победы революции и прихода к власти большевиков в стране была начата, как ты помнишь, политика под названием «Военный коммунизм», вследствие чего повсеместно стали появляться так называемые «Комитеты бедноты» - основной задачей которых, по сути своей, была конфискация имущества и хлеба у «богатых» людей.

    С учетом понятных и беспрецедентно тяжелых для страны последствий Гражданской войны (и мировой), такая политика привела к тотальному голоду 1921 года. Ленин и Троцкий, быстро сориентировавшись в ситуации, тут же начали проводить экстренные реформы (НЭП), которые в контексте аграрного сектора имели свои специфические особенности.

    Конечно, идеология большевиков и проводников мировой революции не позволила в прямом смысле слова отдать людям землю в частную собственность. Но и то, что было сделано (аренда) – педалировало развитие сельского хозяйства по экспоненте, поскольку у крестьянина появился смысл упорно трудиться.

    Самая большая ирония ситуации в том, что абсурдный по своей сути налог, назовем его «налог на сверхприбыль», из-за слишком большой ставки, косвенно повлиял на то, что количество «средних», ну или «крепких» крестьянских хозяйств выросло во многие разы и вот именно такие люди начали называться «кулаками».

    На всякий случай, объясню ещё проще. Давай вернемся к нашей вымышленной деревне под названием «Тупые-Лукаши» в которой живут те самые 100 крестьян. Так вот, статистически, расклад был примерно такой.

Половина из них просто работали на себя и свою семью, особо не вкалывая, но и не отлынивая. Ещё 40 человек работать не очень любили и периодически садились «на стакан», занимаясь лишь фрагментарными подработками.

    А вот оставшиеся 10 крестьян были трудоголиками и брали максимально возможные сельскохозяйственные площади, на которых спорадически и трудились те самые 40 «лентяев-алкашей».

    Со временем, что естественно, трудолюбивые люди заводили сразу по несколько коров, лошадей, паре десятков кур, а особо предприимчивые ещё обзаводились всякими кроликами, нутриями и пчелиными пасеками.

    И вот, согласно приказу Сталина «О ликвидации кулачества как класса», те самые 40 «лентяев-алкоголиков» под предводительством местного парткома получили законодательную возможность забрать у этих трудолюбивых белорусских фермеров всё без исключения их имущество, а самих фермеров, либо согнать в колхозы, либо вместе с семьями отправить в лагерь, либо вообще расстрелять. Что естественно, расстрелять не просто так, а во имя Родины и справедливости…

    Статистика, конечно, здесь немного латентная, но даже очень осторожно экстраполируя, можно вывести следующие показатели по Беларуси.

На первом этапе белорусской коллективизации под «раскулачивание» попали примерно 5% от общего числа крестьян, а это были многие десятки тысяч человек.

    Расклад по всей стране был (примерно) такой. Из 100 успешных человек деревни «Трудолюбивые-Не-Лукаши»: 5 белорусов расстреляны на месте, 25 уехали на этап, 70 согнаны в тот самый колхоз «Вперед-Тупые-Лукаши». Лишены, честно нажитого имущества – все 100 человек, без исключения!

    За последние полгода, так называемого первого этапа коллективизации в колхозы загнали более 500 000 белорусских хозяйств, что в процентном соотношении было равно более, чем 65% от их общего числа.

    Если в начале сталинской реформы крестьяне сопротивлялись пассивно, перемалывая муку в зерно и массово вырезая собственный скот, то с начала 1930 года белорусский народ начал активное вооруженное сопротивление в виде массовых выступлений, по итогу которых частично возвращалось отнятое имущество, а местные парткомы и комиссары эпизодически начинали выполнять роль новогодних игрушек, монотонно раскачиваясь на деревьях в петле.

    Спусковым триггером послужил март 1930 года, когда в крупном ремесленном городе под названием Бешенковичи (30 км от Витебска), несколько сотен крестьян вышли мирной колонной к райцентру, чтобы высказать свои претензии, однако вместо диалога они были в упор расстреляны войсками ОГПУ (КГБ).

    Именно после этой кровавой бойни восстания в Беларуси приняли массовый национальный характер и в 1931 году их счет уже перешел на тысячи. И если раньше акцент делался исключительно на возврате украденного имущества, то теперь толерантная и терпимая белорусская душа пошла в разгул и колхозы начали громить целиком, да и новогодних игрушек стало в разы больше несмотря на то, что на дворе было жаркое лето…

    Такое массированное и тотальное сопротивление заставило Сталина резко пересмотреть политику и смягчить целый ряд своих же собственных директив, что привело к упадку коллективизации и уходу крестьян из колхозов. Причем, почти по всей стране.

    Белорусов можно считать каким угодно народном, но одной национальной особенности у нас не отнять даже при всем желании. К огромному сожалению, мы очень доверчивые и слишком херово учимся на своих же исторических ошибках.

    Иосиф Виссарионович Сталин был по складу характера не тот человек, который мог согласиться на компромисс или вообще – пересмотреть свои взгляды и свою политику. Он не пошел ни на какую попятную, а просто взял паузу для того, чтобы народные волнения стихли, а потом сделал то, что он сделал.

    Вторая волна белорусской коллективизации обозначилась всеобъемлющим характером, высокой оперативностью и беспрецедентной жестокостью по отношению к мирным жителям.

    Учтя в этот раз специфику непокорного населения, а также свои собственные ошибки, Сталин кардинально поменял тактику. Во-первых, одну из магистральных ролей стали играть не местные председатели и парткомы, а специально подобранные и присланные из России комиссары, которые отличались особым рвением, беспощадностью, а скорее просто кровожадностью.

    Если говорить о технической стороне вопроса, то в колхозах физически была запрещена торговля, любого рода кредитование и финансовая поддержка. Были конфискованы либо опечатаны все зернохранилища и физически уничтожены практически все частные мельницы, поскольку борьба с возможностью помола на ручных жерновах стала одной из магистральных задач красных «летучих отрядов».

    Касаемо же человеческого фактора… В этот раз выселять в Сибирь стали уже не тысячами, а сразу десятками тысяч, причем, для практичности, зачастую, выселяли целыми семьями.

Показатель раскулаченных в цифрах вырос с 5% до катастрофических 20%, что было уже просто абсурдно, ибо такого количества «кулаков» в Беларуси просто не было и не могло быть! Даже в теории!

    Да и расстрел по решению местной тройки, в которую входили партийный секретарь, местный чиновник и сотрудник КГБ, стал вполне обыденным рабочим инструментарием, на фоне которого даже глупо вспоминать про поджоги имущества, избиения, изнасилования, тотальное уничтожение икон, святынь и местных церквей.

    Как печальный итог в ходе очень короткого и кровавого по своей сути исторического отрезка в Беларуси было полностью уничтожено более 100 000 крестьянских хозяйств.

    Что естественно, результатом такой политики Сталина стал тотальный голод белорусского населения, большая часть которого находилась в критическом положении. На практике это означало физическое уничтожение и употребление в пищу всех без исключения домашних животных, начиная от падшей конины и заканчивая кошками и собаками…

    В 1933 году ситуация выходит за рамки «критической» и в стране начинается абсолютное безумие. Значительная часть белорусов вынуждена питаться травой и кореньями. На территории всей Беларуси одномоментно начинают регистрироваться массовые случаи каннибализма.

    Из архивов НКВД: «В ходе подворного обхода домов Ельского района… Также, в ходе осмотра обнаружен котел, в котором мать варила своего старшего восьмилетнего сына, чтобы накормить двух младших дочерей… На следующий день их трупы обнаружены возле…»

    Сколько сотен тысяч белорусов погибло от коллективизации и голода, на сегодняшний день невозможно подсчитать даже примерно. Почему так? На самом деле, всё очень просто.

Дело в том, что на момент написания этих строк, Республикой Беларусь всё также руководит тупоголовое и отмороженное животное по фамилии Лукашенко, которое считает, что раскрывать архивы КГБ на сегодняшний день нет никакой необходимости, поскольку, здесь я цитирую мразь дословно:

«Зачем народу эти все волнения? Поднимают тут эти всякие свою политику… Знаем мы, откуда ноги растут… Стране нужны спокойствие и стабильность!»