2020-08-05
72
Потенциально ЕЭС совершенно точно обладает размерами, средствами и производственными мощностями для того, чтобы считаться центром влияния.
Население это высокообразованное: в Европе сосредоточены сотни университетов и колледжей и миллионы ученых и инженеров.
Европейский рынок — крупнейший в мире, хотя во многом благодаря торговле внутри блока
В военном отношении совокупные вооруженные силы насчитывают больше миллиона человек и еще 1,7 млн резервистов1, что, конечно, меньше российской и китайской армий, но значительно больше американской. Кроме того, эти страны обладают сотнями крупных кораблей основных классов и подводных лодок, а также тысячами единиц танков, артиллерийского вооружения и самолетов. Наконец, Франция и Великобритания владеют ядер- ным оружием и системами его доставки
Проблемы ее вооруженных сил:
- множественность языков (с чем не было сложностей у Германского союза),
- они пользуются разным оружием и имеют кадры разного качества и уровня подготовки, особенно если сравнивать, скажем, германскую и греческую армии или испанский и британский флот.
- политических разногласий, касающихся приоритетов оборонной и внешней политики Европы. даже как «экономическое сообщество» оно более разобщено, чем любое суверенное государство. Политическая идеология всегда влияет на экономическую политику и ее приоритеты.
Остается опасение, что десятилетия послевоенного роста и успехов Европы сменятся стагнацией, а то и упадком. Существует неясность в отношении двух самых насущных вопросов. Сможет ли ЕЭС с его неоднородным социополитическим составом адаптироваться к быстрым и серьезным изменениям тенденций на рынке труда, как это удалось его иностранным конкурентам? Или же оно будет склонно замедлять воздействие экономических перемен на менее конкурентоспособные отрасли (сельское хозяйство, текстильную промышленность, кораблестроение, угледобывающую и металлургическую промышленность), уменьшая прессинг в краткосрочной перспективе, но обрекая себя на менее выгодное положение в будущем? И способно ли Сообщество мобилизовать исследовательские и инвестиционные ресурсы, с тем чтобы оставаться одним из главных участников технологической гонки, тогда как его компании сильно уступают японским и американским гигантам, а любая промышленная стратегия должна разрабатываться не министерством внешней торговли и промышленности, а целыми правительствами двенадцати стран и Еврокомиссией, где у каждого свои интересы?
Куда сложнее предугадать сохранятся ли «две Германии», разделенные враждебными блоками, несмотря на рост связей между ними,
Если все, кто говорит на немецком языке, объединятся в национальное государство в соответствии с почти двухсотлетней европейской нормой, результатом будет такое сосредоточение человеческих и производственных ресурсов, какое непременно сделает Германию мощнейшей экономической державой Западной и Центральной Европы.
В биполярном мире, который в военном отношении все еще находится под преобладающим влиянием Вашингтона и Москвы, в эпоху, когда военные конфликты ведущих стран грозят перерасти в ядерную войну, а в Бонне и Восточном Берлине заседает «денацифицированное» после 1945 года поколение немецких политиков, сама идея германских претензий на «европейское господство» кажется устаревшей. Даже если бы попытка была предпринята, баланс европейских (и тем более общемировых) сил не позволил бы ей осуществиться. Следовательно, рассуждая абстрактно, будет исключительно правомерно, если 62 млн западных и 17 млн восточных немцев объединятся, ведь и те и другие все отчетливее осознают, что у них куда больше общего друг с другом, чем с покровительствующими сверхдержавами.
Пока все остается в подвешенном, но оживленном состоянии. Торговые связи между двумя Германиями (омрачаемые лишь редкими случаями напряженности между сверхдержавами), вероятно, укрепятся; каждое из германских государств, очевидно, будет становиться богаче и экономически эффективнее своих конкурентов; оба будут сохранять верность наднациональным военным (НАТО / Варшавский договор) и экономическим (ЕЭС/СЭВ) объединениям,
Есть и более конкретная и насущная проблема, стоящая перед Федеративной Республикой с момента ее основания, — выработка эффективной оборонной политики в случае войны в Европе.
На текущий момент Бундесвер обладает самой большой среди стран НАТО в Европе армией (335 тыс. военнослужащих и 645 тыс. обученных резервистов1), при этом отлично подготовленной и хорошо оснащенной
Ничего удивительного, что как минимум со времен канцлерства Вилли Брандта правительство в Бонне провозглашает приоритет «разрядки напряженности» в Европе, и не только с «братской» ГДР, но также с восточноевропейскими державами и даже СССР, чтобы успокоить традиционные опасения о «чрезмерном усилении» Германии, и что среди партнеров по НАТО ФРГ принимает более деятельное, в том числе финансовое, участие в торговом обмене между Востоком и Западом, придерживаясь того принципа, что экономическая взаимозависимость позволит не допустить военного конфликта
Соединенное Королевство
Над страной довлеет и наследие исторического прошлого, и, конечно, географическое расположение
экономика и общество именно этого государства в ряду сверхдержав тяжелее всего приспосабливались к технологическим и промышленным изменениям первых десятилетий после окончания Второй мировой войны
снижение конкурентоспособности британской промышленности. Постепенное смещение британской экономики в сферу услуг представляется более многообещающим, однако при этом, как и в Соединенных Штатах Америки, многие услуги (от мытья окон до фастфуда) не приносят валютной прибыли и не отличаются особенной продуктивностью.
доля Великобритании на мировом рынке услуг за последние тридцать лет упала с 18 до 7%
Общий подъем мировой экономики и торговли поможет Британии держаться на плаву, даже если экономический спад в стране в целом будет медленно усугубляться, а доход на душу населения — неуклонно уступать другим странам, от Италии до Сингапура. Ситуация может ухудшиться, если смена правительства приведет к увеличению социальных расходов (а не к росту инвестиций в производство), повышению налогов, падению индекса доверия в деловых кругах и обесцениванию фунта;
Высокая доля оборонных расходов в сфере исследований и разработок позволяет обозначить второй аспект британской дилеммы
Несоответствие сокращающейся экономики Великобритании высоким требованиям ее военно-стратегической позиции, возможно, является самым заметным среди мировых сверхдержав, за исключением России
Эта проблема усугубляется внутренними политически обусловленными ограничениями на оборонные расходы: если даже правительства консерваторов считают необходимым сдерживать затраты на военные нужды,чтобы сократить дефицит, любой альтернативный режим, скорее всего, будет склонен урезать их в абсолютном значении
Великобритания рискует оказаться перед принципиальным и (в ближайшей перспективе) неизбежным выбором: либо она сокращает ассигнования на все виды вооруженных сил, что снизит их эффективность, либо избавляется от некоторых своих военных обязательств за пределами страны.
Но здесь сразу же обнаруживаются препятствия. Вопрос господства в воздухе не обсуждается (отсюда и традиционно значительные ассигнования на ВВС), несмотря на то что цена новейших истребителей «Еврофайтер» стремительно растет
Вторая альтернатива — сокращение численности надводного флота — уже находилась на рассмотрении министерства обороны в 1981 году, но фолклендский кризис нарушил эти планы1. Но даже если этот подход и находит сторонников в британских правящих кругах, то в свете растущей мощи флота СССР и при том упоре, который делается НАТО на «нерегиональной» направленности, подобная мера выглядит несвоевременной
Франция
проблема Франции, как и Великобритании, сводится к тому, что она является лишь «средней» державой с широким спектром национальных интересов и международных обязательств, осуществление которых становится все более проблематичным из-за неуклонного роста затрат на вооружения.
Хотя страна по-прежнему демонстрирует поразительные успехи по части экспорта истребителей, вин и зерна, она «относительно слаба в продаже за границу товаров широкого потребления»
Торговый дефицит Франции перед Западной Германией с каждым годом увеличивается, и, поскольку цены во Франции растут быстрее немецких, это неизбежно приведет к дальнейшему обесцениванию франка.
новые технологии кажутся очень многообещающими, они не могут Дать рабочие места всем безработным или привлечь столько инвестиций, чтобы можно было поддерживать технологические темпы ФРГ, Японии и США
Экономика сильно зависит от сельского хозяйства, что может вызывать грядущий кризис перепроизводства зерновых, молочных продуктов, фруктов, вина и т.
Во многих отношениях французский подход к решению стратегических задач, а также проводимые ее армией боевые действия производят сильное впечатление. Осознавая (и уверенно озвучивая) растущие сомнения в надежности американской системы стратегического сдерживания, Франция обеспечила себя собственной «триадой» средств доставки ядерного оружия на случай советской агрессии. Сосредоточив в собственных руках весь процесс создания системы, от производства до наведения, и утверждая, что по СССР будет нанесен ядерный удар в случае отказа существующей системы ядерного сдерживания, Париж чувствует себя увереннее, имея собственный рычаг воздействия на Кремль. В то же время страна обзавелась одной из самых крупных наземных армий и содержит крупный гарнизон в юго-западной части Германии
Пока политика Москвы не изменится, Париж будет подозревать, что СССР может войти в Западную Европу еще до того, как США из нее выйдут.
Но если данная угроза станет более реальной, что может сделать Франция в практическом плане? Разумеется, она может наращивать конвенциональные вооружения, стремясь к созданию объединенной франко-германской армии, способной сдержать советскую агрессию даже в случае уменьшения численности (или полного вывода) американских войск.
Такой план сопряжен с множеством политических и организационных трудностей. вызывает беспокойство и французская система ядерного сдерживания как на техническом, так и на (тесно связанном с ним) стратегическом уровне. Такие части французской триады ядерных вооружений, как ракеты наземного базирования и особенно авиация, страдают от износа, и даже дорогостоящая модернизация рискует не успеть за современными достижениями в области военных технологий1. Эта проблема может встать особенно остро в случае технологических успехов американской Стратегической оборонной инициативы (SDI), а также если Россия, в свою очередь, разработает более масштабную систему противоракетной обороны.
Проблема Франции, следовательно, заключается в том, что ресурсы страны достаточно скромны, а потребности велики
