История Казахстанско-Китайских отношенийй

 

С обретением независимости перед руководством Казахстана встала серьезная задача выстраивания новых отношений с такой крупной и во многом уникальной державой, как Китай. Речь шла именно о новом формате взаимоотношений, поскольку им предшествовали долгие годы конфронтации между Советским Союзом и Китаем.

В Казахстане в полной мере отдавали себе отчет в необходимости строительства стабильных, добрососедских отношений с Китаем как надежной гарантии безопасности нашего молодого государства. Конфронтационность и взаимная подозрительность шли бы в разрез со стратегическими интересами Казахстана, которому предстояло решать такие сложные задачи, как вхождение в мировое сообщество цивилизованных государств и проведения структурных преобразований в экономике.

Что касается китайского руководства, то, по мнению К. Токаева, китайская сторона проявила готовность к началу полномасштабного диалога с Казахстаном по всем аспектам взаимоотношений между двумя государствами.

Пекину импонировало, что во главе соседнего государства находится опытный политический деятель, адекватно воспринимающий новые геополитические реалии, неотягощенный стереотипами старого мышления. Кроме того, в Китае принимали в расчет важное геополитическое положение Казахстана как связующего звена с другими государствами Центральной Азии и бастиона на пути распространения экстремизма и религиозного радикализма. Показателен в этом отношении вывод китайских политиков о том, что в Казахстане «сохраняется настороженность к пантюркизму и фундаментализму, строго ограничивается сфера их влияния, особенно исламского фундаментализма» [1, с.121].

Установив в январе 1992 года дипломатические отношения, Казахстан и Китай приступили к конкретным действиям с целью создания правовой базы двусторонних отношений.

В феврале 1992 года КНР с официальным визитом посетил Премьер-министр С. Терещенко. По результатам переговоров в Пекине был подписан ряд документов:

- соглашение о создании межправительственной комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству;

соглашение о взаимных поездках граждан, предусматривавшие безвизовый режим для владельцев всех видов паспортов, направляющихся в поездки по служебным делам;

соглашение об открытии пунктов пропуска через государственную границу (международный статус предоставлялся пунктам пропуска Хоргос (Казахстан)-Хоргос (КНР), «Дружба» (Казахстан)-«Алашанькоу» (КНР), «Бахты» (Казахстан)-«Покиту» (КНР)).

Большую роль в позитивном развитии двусторонних отношений сыграло недвусмысленное заявление Н Назарбаева о неприятии Казахстаном сепаратизма и исламского фундаментализма, а также о принципиальной позиции нашей страны в отношении принадлежности Китаю острова Тайвань. Это было воспринято в Пекине как подлинная заинтересованность в развитии сотрудничества. [2, c.124].

В тоже время Президент поднял вопрос о ядерных взрывах в Лобноре, отметив, что продолжающиеся испытания не могут не вызвать озабоченность со стороны Казахстана, и предложил создать совместную группу экспертов для изучения проблем Лобнорского и Семипалатинского полигонов.

-6 июля 1996 года состоялся первый в истории казахстанско-китайских отношений официальный визит Председателя КНР Цзян Цзэминя в Алматы. В принятой главами двух государств Совместной декларации были зафиксированы принципы взаимоотношений, обращенных в XIX век.

Стороны заявили о решимости поднять отношения добрососедства, дружбы и взаимовыгодного сотрудничества между Казахстаном и Китаем на уровень взаимодействия и партнерства, что «не только отвечает коренным интересам народов обеих стран, но и благоприятствует миру, стабильности и развитию в Азии и во всем мире». Кроме того стороны взяли на себя обязательство, строгого соблюдения соглашения между Казахстаном и Китаем о государственной границе от 26 апреля 1994 года, в возможно короткие сроки приступить к демаркационным работам и продолжить переговоры по остающимся пограничным вопросам.

сентября 1997 года между Казахстаном и Китаем о казахстанско-китайской государственной границе, завершившее процесс ее окончательной делимитации. Соглашение имеет огромное значение не только для будущего двусторонних отношений, но и для обеспечения национальной безопасности Казахстана.

Соглашение о делимитации границы является серьезным успехом казахстанской дипломатии. Этот документ исключает предъявление каких-либо территориальных претензий к Казахстану. Исполнение данного соглашения стороны практически завершило демаркацию границы.

С середины 1990-х годов начался стабильный рост торговли между двумя странами. В 2000 году объем торговли составил 1,2 млрд. долларов. Казахстан по этому показателю вышел на второе место в СНГ после России, став, таким образом, важным торговым партнером КНР.

Говоря о торгово-экономическом и инвестиционном сотрудничестве двух стран, нельзя обойти вниманием нефтегазовый сектор. Китай, наряду с ведущими экономическими державами современного мира, сумел стать активным участником освоения минеральных ресурсов Казахстана.

В 1997 году были подписаны межправительственные соглашения о приобретении Китайской нефтяной компанией 60 процентов акций казахстанского предприятия «Актобемунай», а также о приобретении Узенького месторождения и строительстве нефтепровода из Западного Казахстана в Китай. На условиях взаимной выгоды указанные документы позволили развернуть масштабную деятельность по развитию нефтегазового комплекса нашей страны.

Сотрудничество в такой важной сфере, как нефтегазовая, несомненно, оказывает положительное влияние на весь комплекс взаимоотношений между Казахстаном и Китаем.

Важный результат двусторонних условий состоит в том, что для казахстанско-китайских отношений стали характерны доверие и партнерство. Преодолен стереотип традиционной подозрительности к Поднебесной, хотя такое отношение к Китаю имело под собой основание. По признанию Ли Пэна, которое он сделал во время встречи с Н. Назарбаевым в апреле 1994 года, во всем мире к Китаю относятся с настороженностью, как к большому дракону, любое шевеление которого вызывает оторопь. [2, c.134].

Китайское направление занимает и будет занимать подобающее место во внешней политике Казахстана.

Сегодня Китай остро нуждается как в новых источниках поступления сырья и особенно энергоресурсов, так и рынках сбыта для своей продукции. И в этом смысле Центральная Азия и в частности Казахстан - довольно привлекательный регион. А потому то, что наблюдается в сотрудничестве с КНР в нефтегазовом секторе государств региона и в торгово-экономических отношениях, - нормальный процесс, вполне вписывающийся в общемировую тенденцию экономической глобализации.

Именно по этой причине и новое руководство КПК и КНР рассматривает отношения с государствами Центральной Азии в качестве одного из основных внешнеполитических приоритетов. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что государственный визит в Центральную Азию был третьим внешнеполитическим турне Си Цзиньпина. И повышенное внимание Китая к региону объясняется достаточно просто.

Во-первых, на сегодняшний день Китай является основным инвестором экономик и главным внешнеэкономическим партнером государств Центральной Азии. Причем сейчас речь идет не только о преобладании китайского импорта на рынках государств региона, но и о существенно возросшем экспорте в Китай.

Во-вторых, Китай инвестировал значительные средства в инфраструктурные и транспортно-логистические проекты на территории государств Центральной Азии. Сотрудничество в этих областях будет продолжено, поскольку в этом заинтересованы не только государства региона, но и Китай, для которого неразвитая инфраструктура этих государств существенно сдерживает реализацию его главной цели - превращение Китая в глобальную торговую державу.

В-третьих, Центральная Азия по-прежнему рассматривается в качестве «стратегического тыла» Китая, а потому происходящие в регионе события не могут оставаться без его внимания. Особенно сейчас, когда количество социально-экономических и политических проблем увеличивается как в государствах региона, так и в Китае, а вопросы обеспечения региональной безопасности из области теоретических рассуждений переходят в практическую плоскость.

В-четвертых, Центральная Азия - один из регионов, позволяющих несколько сократить устойчивый дефицит Китая в углеводородном сырье, который, по всем прогнозам, будет только нарастать. А с учетом географии импорта Китаем сырой нефти, а также складывающейся в ряде регионов международной обстановки вполне очевидно, что наращивание объемов импорта будет происходить преимущественно за счет поставок из России, Африки, Латинской Америки и Центральной Азии. Государства именно этих регионов и посетил Си Цзиньпин во время трех своих зарубежных турне.

В-пятых, усиливается конкуренция между глобальными игроками на пространстве Центральной Азии. Предполагать, что эта конкуренция ослабнет, а глобальные игроки достигнут консенсуса, оснований нет. Скорее, можно ожидать обострения конкуренции на центральноазиатском поле.

Причем в данном случае речь может идти об обострении конкуренции не только между Россией и Китаем, с одной стороны, и странами Запада - с другой, но и о возможной перспективе обострения конкурентной борьбы между Россией и Китаем. Именно поэтому Китаю необходимо постоянно «держать руку на пульсе». Механизм встреч на высшем уровне, в том числе и в формате ШОС, дает такую возможность.

В-пятых, усиливается конкуренция между глобальными игроками на пространстве Центральной Азии. Предполагать, что эта конкуренция ослабнет, а глобальные игроки достигнут консенсуса, оснований нет. Скорее, можно ожидать обострения конкуренции на центральноазиатском поле.

В-шестых, нельзя не сказать и об активно обсуждаемой в настоящее время «проблеме-2014». Хотя я не сторонник апокалипсических сценариев, тем не менее нельзя не признать, что с выводом сил коалиции из Афганистана ситуация с региональной безопасностью не улучшится. Адекватные ответы на исходящие из Афганистана угрозы нужно искать уже сейчас, и Китай играет в этом процессе далеко не последнюю роль.

Наконец, поскольку в настоящее время китайский фактор стал постоянным элементом региональной безопасности, большой интерес для населения государств Центральной Азии представляет та политика, которую планирует реализовывать в регионе «пятое поколение» китайских руководителей.

Понятно, что интересы Китая по отношению к Центральной Азии вообще и к Казахстану в частности останутся в основном неизменными и при новом руководстве КПК и КНР. Однако, если предположить, что новое руководство будет отстаивать их жестче (хотя и с большой долей использования во внешней политике «мягкой силы»), всем хотелось бы большей конкретики, особенно учитывая усиливающуюся конкурентную борьбу в регионе. Во всяком случае, экспертное сообщество ожидало, что Си Цзиньпин обозначит как приоритеты центральноазиатской политики Китая, так и основные направления развития дальнейшего сотрудничества с каждым из государств региона. И он не обманул ожиданий. К примеру, все мировые СМИ растиражировали сказанную им в «Назарбаев Университете» фразу о том, что «Китай не планирует достижение господства в региональных делах, не стремится к созданию зоны влияния».

Это было важно и по той причине, что в последние годы в общественном мнении государств Центральной Азии произошли неоднозначные изменения. С одной стороны, как позитивный элемент можно рассматривать исчезновение ментальных страхов по отношению к Китаю и рост позитивного имиджа Китая. С другой - очевиден рост антикитайских настроений и опасений по поводу «китайской экспансии».

Главное, что тревожит население государств региона, - темпы, которыми Китай осваивает Центральную Азию. Он движется слишком быстро, и именно это настораживает.

Второе - оседание граждан КНР на территории государств региона. Точных цифр не знает никто, но домыслов и мифов в этом вопросе масса. А это негативно влияет на отношения Китая с государствами Центральной Азии, поскольку вполне обоснованно вызывает тревогу в общественном мнении.

Третье - усиливающаяся зависимость экономик государств региона от выделяемых Китаем кредитных ресурсов.

Четвертое - стремительное увеличение доли китайских компаний в добыче нефти и газа в государствах региона, а также растущая конкуренция между Россией и Китаем за энергоресурсы Центральной Азии и направления их транспортировки, а следовательно, главное - за определение ценовой политики.

Причем основная тревога связана с отсутствием внятного ответа на вопрос, каким образом поведет себя Китай в отношении государств региона, когда доля китайских компаний в их нефтегазовом секторе существенно возрастет, а обострение социально-политической ситуации потребует участия Китая в обеспечении безопасности трубопроводов. Истории известны примеры, когда доминирование иностранных компаний в бюджетоформирующем секторе страны, а также в инфраструктуре превращалось в серьезную угрозу национальной безопасности.

Пятое - доминирование на рынках Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана китайских товаров, что существенно снижает возможности этих государств по реанимации собственного производства. В этом контексте предложение Китая о создании зоны свободной торговли на пространстве ШОС вызывает наибольшее число вопросов.

Шестое - нерешенность проблемы трансграничных рек. Сегодня эту проблему пытаются решать на уровне специально созданной комиссии, однако это - половинчатое решение вопроса, вызывающее к тому же (в силу закрытости информации о деятельности комиссии) определенное недопонимание общественного мнения Казахстана.

И хотя я не отношусь к сторонникам концепции «китайской угрозы», тем не менее не могу не согласиться с тем, что как сам по себе растущий Китай, так и его стремительно усиливающееся присутствие в регионе содержат потенциальную угрозу не только региональной, но и национальной безопасности государств Центральной Азии. В особенности, если рассматривать его в контексте усложняющегося характера взаимоотношений других заинтересованных внешних игроков.

Именно это обстоятельство, с одной стороны, требует постоянного внимания к событиям, которые происходят внутри Китая, и способны так или иначе оказать воздействие на его политику в Центральной Азии. А с другой - трезво, без драматизма и эмоций оценивать уровень и специфику китайского присутствия в Казахстане, а главное - отношение к нему со стороны властей и общественного мнения.

И хотя это задача неблагодарная, тем не менее она жизненно необходима. Если мы хотим выстраивать нормальные отношения с нашим восточным соседом, необходимо не только знать, чем живет этот сосед, но и что нам ожидать от него в ближайшей или хотя бы среднесрочной перспективе.

Не менее важно понимать причины возникновения различных фобий и страхов, связанных с Китаем и его присутствием в регионе. Однако если та или иная фобия возникает, значит какие-то основания для этого есть. Нужно соотнести, сколько в этом процессе объективного и субъективного, и потом уже определять степень серьезности угроз.

Наконец, чрезвычайно важной представляется оценка реальных угроз, проистекающих из китайского присутствия в регионе. То, что таковые имеются, думается, сомнений ни у кого не вызывает. Их только не нужно путать с фобиями и страхами, а подходить к их оценке с несколько иных позиций.

В меру своих сил и знаний я и попыталась ответить на все эти вопросы в предлагаемой работе.