2020-10-10
72
- Он, я думаю, на понт тебя взял…
- У него связи…
- Ну, у меня тоже есть кое-какие связи. Я с ним потолкую, Зин, чисто по-пацански…
- Ты сможешь, я знаю… Помоги мне, Вовка. А то я в панике. Мне нужно сейчас устроится, чтобы от предприятия в декрет уйти…
- Слушай, а что ты замуж не вышла, и не встречалась ни с кем?
- Да… так… любила я одного мальчика малолеткой, да любовь не прошла. Хотела такого же найти. Но не нашла…
- Подожди-ка… Ты обо мне, что ль?
- Ну, да…
- Ты мне не говорила, что ты любила меня…
- А разве девушка должна об этом говорить…
- Вот засада! Ведь я тебя тоже любил, и до сих пор… Но, Зин, у меня жена и дети. Сама знаешь, для детдомовского верность главное, мы не изменяем ни человеку, ни слову…
- Знаю, Вов, я сама такая. У нас ничего, кроме дружбы, не может быть...
- Если бы я знал тогда… пока Люду не встретил…
- Ты её любишь?
- Она хороший человек…
- Вов, расскажи, что было, когда меня забрали…
- И не спрашивай, Зин…. Это чмо, ну, наш воспитатель Кузмич к пацанам мужиков стал водить за деньги. Я по четвергам был….
- Что они с тобой делали?
- Что-что… трахали…
- Натерпелся же ты, миленький Вовка, - Зина поднялась и посмотрела на друга, из ее глаз потекли слёзы. - Мне не нужно было уезжать…
- Не говори ерунды, - Вовка поднялся и открыл бутылку. Налил в стаканы водки, а сверху колы. - Что было, то было…
- Нет. Я поняла, что со мной эти годы происходит, - Зина уткнулась ему в плечо и заплакала. - Я поняла, почему меня насилуют или пытаются изнасиловать. Это карма…
- Какая нахрен карма?
- Судьба наказывает меня за то, что я перестала тебя защищать и уехала…
- Хрень это…
- Нет, не хрень! - перебила Зина. - Ты же не знаешь, какие странности со мной происходят…
- Какие?
- Почти каждый день я в квартире нахожу чужие предметы. То мужские трусы, то гандоны. Потом гадаю, кто и зачем мне это подбрасывает. На улице, в автобусе кто-то обязательно мне залезет под юбку или в трусы… Недавно закружилась голова, так один козел мне… Блин, Вовка, даже говорить стыдно… Васька, Паровоз… всё это странно…
- Не вижу связи со мной, - отрезал Вовка. - Я на тебя не обижался никогда. Ты вообще для меня святая. Ты столько меня спасала до… И хрен знает, смогла бы и дальше спасать, когда наш делюга устроил бордель… Давай лучше накатим….
- А ты точно сможешь помочь? - спросила Зина уже когда стаканы были пусты и бывшие детдомовские воспитанники опять легли на кровать, мужчина на спину, заложив руки за голову, а женщина, положив голову ему на грудь.
- Если сказал… мы же детдомовские, говорим только по делу…
50
Краснопресненские бани… Руслан оплатил. Кроме него и Антошки, и еще пятерых голых шестнадцатилетних девиц, никого. Красота. Три голенькие девушки резвились в круглом бассейне, визжали, хихикали… Руслан в простыне, похожий на римского патриция, пил вино, облокотившись на бильярдный стол и глядел на Антона. Тот сидел на лавке, голый. У него было рыхлое тело и большой пивной живот. Антон широко расставил мясистые колени. По бокам сидели другие девчонки. Они были в простынках. Одна гладила тело Паравоза. Другая играла с пенисом, вернее, с небольшой головкой, размером с урюк. Ибо ствол члена поглотил пухлый лобок.
- Может, не нужно его мучить? - спросила девица, ноготками щипая крайнюю плоть.
- Продолжай, - откинувшись на деревянную облицовку стены, приказал Антон.
- Ну, не встаёт же…
- Не твоё дело, сука! Продолжай…
- Я боюсь, оторву твою тряпочку, - засмеялась девица.
- Продолжай, сука! А не ржи, как лошадь… Вот сейчас… сейчас… сейчас… - зашептал Антон, он весь напрягся, даже на руках поднялся над лавкой.
Из вялого, безжизненного члена вдруг на пол полилась белая жидкость.
- Офигеть! - произнесла девица.
- Он чё, кончил? - удивилась вторая и взглянула на улыбающегося Руслана.
- Антоха у нас половой гигант, - засмеялся Руслан, подняв бокал и разглядывая троицу через красное вино.
- Я, блин, такого еще не видела, - пораженно призналась молоденькая проститутка.
Сам же Антон не реагировал. Он блаженно растекся по лавочке и стене, и его складки стали принимать все необходимые формы, чтобы вписаться в интерьер. Девушки встали и подошли к Руслану. Они стали целовать его плечи, ласкать грудь, живот, член…
- Что ж поделаешь, - изрек с философским лицом Руслан, всё еще глядя на довольную физиономию Паровоза с закрытыми глазами. - Наш друг не мужчина, увы…
- Он злой не мужчина, - сказала та, которая дрочила пенис сейчас Руслану.
- Он вас обидел, девушки?
- Да, - в один голос ответили они.
- Как же?
- Он нас оскорблял, причем унизительно…
- Ах, каков мерзавец, - ухмыльнулся Руслан. - Надо его наказать! Как накажем?
- Пусть он… а пусть он уберет за собой, но языком…
- Ты слышал? - крикнул Руслан так, что Антон вздрогнул и открыл глаза.
- Ну, Рус… - робко протестовал «не мужчина».
- Давай! Не заставляй ждать…
- Ну, как котёночку молочко? - лыбясь спросил Руслан уже в машине. Они только что сели в Lexus.
- Иди к дьяволу, - набычившись ответил Паровоз. Он сейчас был похож на сморщенный шарик из-за обиды.
- Не понравилось? Или нужно было в блюдечко налить, - продолжал издеваться Руслан.
- Отвези меня домой, - пробурчал Антошка.
- Не. Мы сейчас к папе, - заводя двигатель, кинул Руслан.
- К папе? Твоему? - тупо посмотрел Антошка.
- И твоему тоже… Мы ж с тобой родные (Руслан сделал ударение на о) братья.
...папа встретил вошедших безразличием. Он и не шевельнулся в своем кожаном кресле в офисе в деловом центре Москва-Сити на Пресненской. На двери офиса было написано «Азино777». Это был широкоплечий бритоголовый с бычьей шеей мужик.
- Садись, - сказал папа, измерив взглядом толстяка. - Ты Антон Сало.
- Да, - ответил Антон, медленно усаживаясь на стул возле стола. - А вы кто?
- Это не имеет значения. Ты согласен подписать контракт с нашей организацией?
- А… а о чем он?
- Читай, - папа толкнул лист бумаги по гладкой поверхности полированного стола, и тот скользя прилетел и ткнулся о пухлую руку Паровоза.
Контракт
между смертным Сало Антоном Алексеевичем и Бесцветным Братством, действующим на основании повеления Владыки, именуемое в дальнейшим Заказчик, в силу обоюдного согласия заключили сей контракт.
Смертный Сало Антон Алексеевич передает полное право на своё тело на один день 7 июля 2008 года от Рождества Христова, а Заказчик использует его тело в этот день на своё усмотрение.
Смертный обязуется перед ритуальным действием в означенный день тщательно помыться, и держать тело в чистоте. Особенно анус и половой член. Заказчик в свою очередь обязуется относится к телу как к важному предмету ритуала.
Росписью, которую я, смертный Сало Антон Алексеевич, поставлю в контракте собственной кровью, уколов палец, полностью отказываюсь от всяких претензий к Заказчику, и вверяю своё тело в его распоряжение.
Подписи сторон
Смертный Сало Антон Алексеевич
Владыка Бесцветного Братства Саша Чёрный.
- Что это за бред? Зачем этот средневековый фарс? - удивленно взглянул Антон на папу.
- Подпиши, - сказал Руслан. Он сидел на подоконнике.
- Я правильно понимаю, если я даже не подпишу, вы заставите участвовать меня всё равно в своём… в своём шоу. Так зачем это всё? Еще эта дикость про кровь?
- Нет, не правильно, - спокойно ответил папа. - Без добровольного согласия ритуал не будет иметь силу. Твое согласие имеет решающую роль…
- А если я не подпишу?
- У нас есть иная кандидатура с таким же телом. И она согласится. Но ты лишишься многих возможностей.
- Каких?
- Возможности найти работу. Возможности проживать в Москве. Возможности мести… Кстати, как сказал мой слуга, именно местью ты сейчас более всего движим.
- Но мне не понятен пункт, что значит, передаю своё тело? Что вы будете со мной делать.
- Все участники будут голыми. Это ритуальная сексуальная оргия.
- И всё? - не веря переспросил Антон, он то глядел на папу, то переводил взгляд на Руслана. - Почему же такая загадочность? В чем подвох?
- Там будут мужчины, - улыбнулся Руслан.
- Вы… вы хотите сделать меня гомосексуалистом? - задрожали губы Паровоза.
- Там будут много мужчин и будут женщины…
- Я понял, - грустно сказал Антон. - тогда я требую, чтобы моё условие выполнили тоже. Я хочу, чтобы прищучили эту девку Зинку.
- Мой слуга это сделает.
- Сделаю, - кивнул Руслан.
- Я хочу, чтобы мы сейчас поехали к ней и чтобы ты поговорил с ней…
- Как скажешь…
51
- Я хочу узнать Истину, субхага гуру. Расскажи мне о ней, - попросил голубой мужчина, чьи плечи были широки, а сильные руки поразили бы любого своей мускулатурой, чья грудь имела посредине глубокую линию и чей живот был подобен мощенной булыжниками дороге. Он сидел на огромной желтой тыкве. Его просторная пурпурная юбка только слегка прикрывала колени.
- Что ты называешь истиной, сынок? - спросил рыжеволосый старец, который сидел напротив на такой же тыкве.
- Я не знаю, субхага гуру, - ответил Кришна. - Посему и вопрошаю тебя.
- Истина всего лишь ощущение…
- Ощущение? - удивился Кришна. - Как так? Истина должна быть знанием. Подобно тому, знаю ли я где лежит нож в моем дому…
- Ты прав, мой мальчик, - закурив сказал Додока. - Но ты рассуждаешь, как простые смертные. Я, смертный, я могу желать Истину, я могу стремится узнать Её. Что, собственно, и делаю, ибо зову себя философом, человеком, любящем знания. Ты же не человек, и ты обязан знать, что Истина существует лишь для людей, и она… о, нет, не знания, которые нужно постигнуть… это их ощущения.
- Поведай мне сие, субхага гуру.
- Человек называет Истиной ощущение некого знания, от понимания коего ему радостно. Через многие века придет тот, кто скажет, будущее и прошлое иллюзия. Прошлое это воспоминание, будущие лишь фантазия. Есть только настоящее. И это будет Истина, ибо наблюдение настоящего приносит радость. Воспоминания же несут печаль. А фантазии о будущем наполняют душу напряжением алчбы. Люди проверят его теорию, и остановят, что она верна. Человеческая душа такова, она всегда докажет Истину, любыми способами, ибо у нее есть только одно стремление — к радости…
- Неужто так просто, субхага гуру, Истина всё то, от чего радостно?
- Именно так, мой маленький друг…
52
...Зина сладко потянулась, выгибая спинку. Ах, если бы кто сейчас был в комнате в этот ранний час, то залюбовался бы её грудью, которая обнажилась: простынка соскользнула на еще плоский животик. Она почувствовала, что хорошо выспалась и отдохнула. Немного болела голова, но это из-за водки, она лет десять не пила. Но боль была слабая, даже… приятная, если такое бывает… Бывает, когда «приятная боль» как разрешение поваляться и понежиться в постели подольше. Она не помнила, когда ушел Вовка, как разделась (почему-то до гола, хотя всегда спала в ночнушке и трусиках), помнила только стук сердца друга детства, когда голова её лежала на его груди.
...было всё хорошо. Она уверенна в Вовке, он всё сделает, чтобы было всё у неё хорошо. Если понадобиться, даже накажет этого мерзкого толстяка… Зина лежала и думала о Вовке, вернее, её тело само «подкидывала» мысли о нём, в теле была какая-то необычная истома. Мысли были нескромные, заставляющие краснеть… Зина думала, вчера… если она бы разрешила себе, то… у них это было бы. Было бы, несмотря на то, что Вовка верен супруги. Зина бы жалела потом, мучилась угрызением совести, но это было бы потом… Зина подумала, именно бы с Вовкой (больше ни с кем… ни с одним существом на этой планете, в этой вселенной), именно бы с ним хотела потерять девственность. Она не знала, что этот мальчик был в неё влюблён. Да и как она малолеткой могла бы отличить благодарность от любви. В детдоме… как у неё здорово работала фантазия, она придумывала всё новые и новые уловки скрывать мальчика от насильника. Постоянно воспитатель убеждался в необходимости отсутствия Вовки То Вовку отправили в хозблок на работы, то на уборку территории… хотя он прятался на чердаке. Почему мужчины насиловали только мальчиков? Ответ очень простой. Девочек проверяет гинеколог; врач приходил из городской поликлиники раз в неделю. Врач «чужой», вне «круговой поруки», она могла заявить, и обязана была. Мальчиков же никто не проверял…
...она виновата… Тётя её забрала из детдома… Но теперь всё хорошо. Вовка главный инженер Мосэнерго, он женат и у него двое малышей… Нужно отпустить вину, хотя порой так страшно расставаться с виной. Кажется, что отпустив самую маленькую вину, лишишься совести. Того, что делает из человека человека. Человек без совести просто кусок мякоти, так они говорили в детдоме. Человек без чести просто кусок.
Нужно подыматься. Сварить кофе… хотя врачиха говорила, необходимо воздержаться и от таблеток и от вредных напитков. Но так хотелось сейчас ароматного, крепкого кофе. Зина приподнялась на локтях… Немного кружилась голова, похмелье… и снова уронила себя на подушки…
...Вовка вошел в комнату. Он улыбался и тёр голову полотенцем. Он был голый. Зина уставилась на его крупный обрезанный член (в детдоме всем мальчикам делали обрезание). Способность мыслить у женщины блокировалась. Что происходит? Почему Вовка здесь в такое раннее время? Почему он голый? Почему щеголяет своим пенисом перед ней, перед женщиной?
-...я завтрак нам сгомазил, - как не в чем не бывало весело сказал голый мужчина. Сейчас он тёр пах полотенцем. - Потом в душ сгонял. Ты пойдёшь ополоснуться?
Зина молчала, уставившись огромными ничего не понимающими глазами. Только натянула к подбородку простынь. Вовка сел рядом. Наклонился и прикоснулся губами к шеи Зины.
- Я ни о чем не жалею.. - прошептал он. - Я тоже хочу, чтобы мы были вместе…
«Тоже»?! - это слово так поразило Зину. Что… что случилось? Она отвернула голову, когда он хотел поцеловать в губы.
- Что-то не так? - выпрямился Вовка и тревожно посмотрел на Зину.
- Я… я не знаю, - Зина, к удивлению Вовки, повернулась к нему спиной. - Я… я не могу, прости… сейчас не могу…
- Что случилось? - дрогнуло сердце у мужчины.
- Вов, выйди, пожалуйста… я… я хочу одеться…
53
...когда Вовка ушел, она зашла в комнату, легла и заплакала. Неужели и Вовка? Её любимый, оберегаемый мальчик Вовка… и он? Нет, от этой мысли становилось невыносимо жить. Вовка не мог! Он не насильник, чтобы воспользоваться спящей женщиной! Или?… Нет! Гони, Зина, даже намёки на такие бесчеловечные мысли!
...она уснула на его груди. Он раздел её. Разделся сам. Развел ноги. И пристроил член… Как горестно от этого! Всё тело сейчас содрогалась от беззвучного рыдания…
...конечно, она его любит, и сама бы… Слышишь, милый, желанный возлюбленный, сама! Всё было бы сказочно нежно. Она бы утолила его мужское, как вода путника в пустыне. Она бы создала прекрасную ночь, как может только женщина так долго не прикасавшаяся ни к одному мужчине. Ну, почему же, милый, ты решил так?… Почему выбрал насилие? Просто потому, что и другие мужчины насиловали меня? Потому что тебя мужчины насиловали, и ты не знаешь нежности, не знаешь, как это происходит без агрессии?
...в дверь позвонили. Наверное, вернулся Вовка. Зина поднялась, вытерла слёзы и пошла открыть. На пороге стоял незнакомый высокий лысый мужчина и испещренным язвочками лицом.
- Я войду…
- Кто вы? - удивилась Зина, чувствуя, как ей сейчас страшно.
Мужчина прошел бесцеремонно на кухню. Включил газ. Поставил турку. Засыпал молотого кофе, добавил ложку сахара и налил воды.
- Кто вы? - повторила Зина, наблюдая за пришельцем, который и не смотрел на нее.
- Я хочу кофе, - сказал тот. - Садись, попьем кофе и поговорим.
- О чем? - присаживаясь на табурет, не сводила глаз с лысого Зина.
- Ты написала заявление в милицию на Антона Сало, - наконец-то произнес незнакомец, когда выпил чашечку до конца.
- Да… а вам какое дело? Кто вы?
- Я? - ухмыльнулся так, что у женщины прошелся холодок по спине. - Я тот, кого просят кого-то наказать. Я слуга справедливости.
- Наказать? Кого? - ничего не понимала Зина.
- Антон попросил тебя наказать…
Зина вздрогнула.
-...а как наказать, - продолжил слуга справедливости, - будет зависеть от тебя. Я могу… первое, задрать тебе этот классный халатик, нежно спустить трусики… покажи-ка, какого цвета? (он не затруднился протянуть руку и приподнять подол) Черного… и выпороть ремешком. Это в лучшем случае….
- А… а в худшем? - у Зины не попадал зуб на зуб.
- У тебя родственники есть? Есть кому будет ухаживать за могилкой?
- Что я вам сделала? Почему… - Зина вскочила и прижалась к стене.
- Сядь. Успокойся. Пей кофе, а то остынет, - спокойно сказал лысый, достав сигареты. Закурив, он сказал: - Повторюсь, всё зависит от тебя…
- Как?… Что сделать? - Зина снова села.
- Рассказывать мне. Всё и подробно мне рассказать. В чем твой план. Что ты хочешь от этого бедолаги импотента Сало. Хочу услышать твою увлекательную фантастическую историю, как можно тряпочкой, которую Антошка считает членом, изнасиловать…
- Вам всё рассказывать? - Зина привстала.
- Что ты на месте-то не сидишь? Расслабься и рассказывай. Я тебя пока трогать не собираюсь. И тебе решать, всё мне рассказать или нет. Можем сразу без разговора приступить к экзекуция...
- Не надо… Пожалуйста. Я всё расскажу. И… обещаю сидеть, только вы не нервничайте…
- Я спокоен, - лысый сам встал и налил еще себе кофе. - Я слушаю...
-...получается тебя трахают, когда ты спишь? - задумчиво произнес лысый, стряхивая пепел второй сигареты на пол, когда Зина как психологу с плачем рассказывала и рассказывала. - И твой детский корифан? Странная ты тёлка. Мужикам не даёшь, говоришь, что целка. И за тобой таскается куча извращенцев…
- Почему извращенцев? - не поняла Зина.
- Потому что я, нормальный мужик, даже не представляю, как трахать спящую. Это как куклу, или… Весь смысл же чтоб эмоции, чтобы и она двигалась, хотя бы упиралась и ругалась… А тут…
- Вы… вы мне не верите? - испуганно встала она.
- Сядь… Верю. Просто не верю, что ты… плотно уж спишь, когда тебя трахают…
- Я вас не поняла…
- Мож ты лунатик. Я потому сейчас говорю, у меня братишка этой фигней страдал. Царствие небесное…
- Царствие небесное… - почему-то повторила Зина. - Он… он умер? Из-за этого?
- Не, - улыбнулся лысый. - Его пришили ещё в девяностых, когда мы под люберами ходили…
- Вы… вы думаете, я лунатик? (мужчина пожал плечами). Что… что вы со мной сделаете? Я про наказание? Вы… вы говорили… после накажете…
Лысый улыбнулся. Он минуты три просто разглядывал её.
- Ты кто была по работе в «Гаранте»? - наконец-то спросил он.
- Младший специалист по аудиту, а что?
- Это бухгалтер, вроде?
- Да, это связано с бухучетом, а что?
- Ну, значит, бухгалтером можешь работать?
- Да… а…
- Завтра… нет, давай через два дня… Пойдешь на Басовскую в «РосТорг». Они кофе торгуют (лысый засмеялся над своей шуткой) Зайдёшь в отдел кадров. Скажешь от Руслана. Я предварительно добазарюсь….
- А… я ж беременная, ведь…
- Они возьмут без базара. И пособие дадут потом нехилое.
- Как… как мне вас благодарит…
- Ты можешь поцеловать меня в щечку, - улыбнулся Руслан, - если тебе не противны мои шрамы…
54
...чем больше Сало думал о договоре, второй экземпляр с кровавым отпечатком его пальца который лежал в кармане пиджака, тем сильнее его он пугал. И чем сильнее он пугал Антона, тем страннее мужчина себя чувствовал. Он уже давно смерился со своим половым бессилием, плюнул на все пилюли, смирился даже с тем, что у жены любовник, а его она презирает… и тут! Страх каким-то необъяснимым образом оживил его чресла. Уже подписывая контракт, он чувствам, что у него эрекция. Когда же он забрел в общественный туалет, и встал у писсуара, из ширинки выпрыгнуло шестнадцати сантиметровая твердь! Для полного человека, лобок которого как надутый шар, это гигантские размеры…
- Ничего себе! - восторженно сказал паренёк, ставший отлить рядом.
- Нравиться? - гордо спросил Сало.
- Ага! Аж слюнки…
...Антон решил ехать скорее к жене. Разложить и отдрючить как суку. Чтобы больше не было унизительных прозвищ, типа «Заведующий гаремом», явный намёк на евнуха. Или «Пинцет», это самое язвительное. Как-то она увидала, как он занимался онанизмом — пощипывал мягкую свою головку члена — и долго смеялась. Теперь он посмеётся! Ха-ха-ха…
...Антон вошел в комнату. Рина, жена была, как назло не одна. С ней была старшая дочь Оксана, девятнадцатилетняя злыдня, как в сердцах называл за вредный характер ее папа.
- Оксанка, выйди, - подрачивая сквозь костюмные брюки, приказал отец.
- У нас с мамой серьёзный разговор. Сам иди, - огрызнулась дочь.
- Ну-ка, живо вышла, милочка! - прикрикнул он.
- Не кричи на ребёнка! - нервно визгнула Рина.
- Пусть выйдет, - зло сказал Антон. - У нас разговор будет по-серьезнее!
- О чем, Антон, ты можешь мне сказать? Опять плакаться насчет той девки? Я говорила, что..
- Пусть выйдет. Тебе понравится, - Антон уже изнемогал. Там наверное и все девятнадцать уже…
- Что мне может в тебе нравится, Пинцет? - хихикнула Рина.
Самое мерзкое, что и дочь захихикала. Значит, в курсе…
- А вот что… - Антон скинул пиджак и спустил штаны.
Женщины от шока пооткрывали рты, когда его могучий, покрытый венами член закачался под животом. Оксана даже поперхнулась и стала кашлять.
- Выйди, - сказала мать.
- Я… - что-то хотела сказать дочь.
- Пошла вон!
Оксана вышла. Прикрыла дверь… но оставила щель. Она смотрела, как огромное тело отца лихорадочно бьется о хрупкое тело матери…
55
7 июля 2008 года. Антон очень нервничал. В 14.00 за ним должен заехать Руслан и отвести в коттеджный поселок Сосновый Бор. Антон как-то был там, это где-то 14 километров от МКАД. Сам Руслан сказал, что не останется там. Ему запрещено быть на мессе… Мессе? Это что же, религиозная секта? Руслан только пожал плечами. Антон с 9.00 не слезал с унитаза. Его несло так, что из ануса бил фонтан. Мужчина очень боялся. Хорошо, что он не жаловался никогда на сердце, иначе оно бы не выдержало.
Жены дома не было и дочерей. Они поехали накануне в теще. Он между пробежками в туалет, несколько раз подрачил… Но тревога не отпускала…
...скоро Сосновый Бор. Очень угнетает, что в этот раз словоохотливый Руслан всю дорогу молчал. Антон пытался его разговорить, но ни слова не смог вытянуть.
...остановились у высоченного из красного кирпича забора с зелёными металлическими воротами (сплошные листы). За таким забором не был виден коттедж, лишь слегка проглядывалась черепичная крыша.
...Сало вошел. Сердце дрогнуло, когда он услышал, как Руслан завел двигатель и уезжает. Во дворике было пусто. Если бы он так не трусил, то бы оценил, как здесь было красиво. Дом в романско-готическом стиле. Всюду мелкий газон и выложенные белым гладким булыжником тропинки. Неподалеку фонтан с голыми ангелочками. Антона поразил крест. Черный крест напротив ворот. Метра два в высоту. На концах горизонтальной перекладины — кандалы…
...к нему долго никто не подходил. Антон топтался у ворот. Живот опять начал бурлить. Он попёрдывал, думая, как бы не обосраться…
… из-за угла дома вышли по пояс обнаженные шестеро бритоголовых мужчин. Они несли большую деревянную бочку с водой. Они поставили её перед Антоном. Ушли. Из дома вышли женщины, тоже обнаженные по пояс. Подошли к нему. Он пукнул, когда одна из них дотронулась до него. Женщина слегка улыбнулась, но не произнесла не звука. Вторая тоже молчала. Они начали раздевать его. Тем временем, один из бритоголовых парней вернулся с лестницей. Приставил к бочке.
- Вы меня, чай, не варить собрались? - попытался сострить Антон.
Женщины молчали. Они снимали с него брюки. Потом трусы.
- О, как у меня стоит! - гордо произнес он, когда его полностью раздели.
Женщины и бровями не повели.
Антон взял в кулак член и… Одна из них жестко ударила по руке.
- А понимаю, - пытался веселить себя он, - вы потом сами мне, ну…
Его подтолкнули к бочке. Он влез, пыхтя. Пару раз пёрнул. В бочке оказалась тоже лесенка, и теплая вода. Его начали мыть…
...когда вымыли, отвели к кресту. Распяли и закрыли браслеты на запястьях. Пришли снова те шестеро и унесли бочку. Женщины ушли.
Сколько времени он стоял, Антон не знал. Быть может, полчаса, а может быть, и час. Голое тело облепили комары…
...наконец-то из дома вышли семеро… мужчин или женщин, не понятно. Они были одеты в точности как адепты Ку-клус-клана: такие же белые балахоны и высокие колпаки. Они встали на колени в круг в том месте, где была раньше бочка. Стали что-то говорить на непонятном языке. Часто вскидывали руки к небу…
...пришли девицы, десять или пятнадцать. Голые. В руках у них были плети. Антон чуть не лишился от страха сознания, он думал, сечь будут его.
Девицы встали вокруг братьев. Те скинули мантии, оставив только маски. Братья были голые. Каждый нагнулся, коснувшись друга головой…
...хлысты свистели дико. Девицы знали своё дело. Спины адептов покрывались алыми полосами. Братья же что-то пели на неизвестном Антону языке.
Порка продолжалась долго. Спины кровоточили… Но вот и она кончилась. Браться повернулись к кресту лицом встали на колени. Они снова запели. Бритоголовый служка принес золотую чашу в виде бараньей головы, ручки которой были рога. Женщины же подошли к Антону…
Они ласкали Антона, но не руками. Только языками. Антон утонул в блаженстве, закрыл глаза, и не видел, как один из адептов встал и поднес чашу. Брат стоял, держал её и чего-то ждал.
Антон открыл глаза и посмотрел вниз. Одна из девиц ему сосала. Член помещался весь, она глотала его головку. Затем…
...Антон сначала ничего не почувствовал, никакой боли. Шок блокировал боль. Девица выпустила изо рта его пенис, взяла его левой рукой… В правой же оказался кинжал. Лезвие было настолько острым, что она перерезала член за одно движение, оставив не больше пяти миллиметров…
Кровь хлынула фонтаном из дыры, где раньше был половой орган. Адепт преклонил колени и подставил чашу. Девушка положила член в нее… Антон с ужасом смотрел, как из него красная струя бьет о дно и… о кусок его тела…
Потом он закричал от жуткой боли и потерял сознание…
56
Владимир Сироткин знал, что Людмиле он сразу расскажет об измене. Он не станет скрывать или лгать. У него двухгодовалые дети… Очень гадко… для детдомовца бросать детей. Но он не бросит. Но…
...Господи, какая страшная ситуация! Он любит Зину, и после того, что было между ними, не представляет жизнь без нее. А для этого нужно развестись с Людой… то есть уйти из семьи, а значит, от детей. Зина не пойдет на это, она не разрешит, она сама детдомовская… Кажется, тупик — печально выдохнул Сироткин. Его каким-то образом занесло в Александровский парк, и сейчас он смотрел на каменную каску возле вечного огня. В такой ситуации лучше уж погибнуть, горько усмехнулся он.
Он не поедет сегодня домой. Он не сможет смотреть в глаза жены. Лето. Июль. Он будет гулять всю ночь по Москве и думать, думать, думать… Если позвонит жена и спросит, где он, он солжет, он позволит себе маленькую ложь, что бы избежать катастрофической лжи.
...Где он? Он плохо знает Москву. Какая-то улочка недалеко от ГУМа. Здесь уютно. Небольшая лужайка с газоном. Молодёжь… должно быть студенты, сидят прямо на траве и пьют пиво из пластиковых бокалов. Здесь шатёр, где продают этот золотой напиток. Но всё очень культурно. Владимир никак не мог привыкнуть, встречая такие студенческие компании в Москве. Они говорили о литературе, читали стихи или пели. Там откуда он, разговаривали только матом, пили, чтобы потерять сознание, и разбивали друзьям лица. Здесь было иначе. Парни и девушки тихо спорили о модерне…
Ты загадываешь желание…
Подожди! А ты уверен,
что причиной самой главной
незамедлительной потери
станет для того, другого…
Ты его совсем не знаешь,
или знаешь, но немного…
Вдруг желание загадаешь,
и прибудет тебе счастье,
ты сойдёшь с ума от чуда…
У того ж, другого — знай же! -
Это счастье вдруг убудет…
Всё имеется в балансе.
Аккуратнее с хотением,
Не загадывай так часто,
не спеши с осуществлением…
Владимир заслушался. Он стоял неподалеку от группы молодых людей, в центре кружка их сидела по-татарски девушка. Она только что прочитала эти стихи.
- Ну, вас, представителей ортодоксального детерминизма ко всем чертям! - сказал один парень из круга. - У вас вообще нет свободы выбора в вашей теорейках, а свобода выбора это творчество. Вы ведь не станете ставить… (он хлебнул пиво)… ставить под сомнение наличие творчества?
- А я уверена, что всё что происходит, заранее запрограммировано Фатумом, и всё что происходит, в конечном итоге во имя добра…
