Русская культурологическая мысль

Тема культуры, анализ ее современного состояния была всегда в центре внимания Николая Бердяева. Бердяев был религиозным философом, и понятие культуры у него сведено лишь к духовной сфере. Но в своем анализе мировых культурных процессов он близок к концепциям западноевропейских философов, таких, как Освальд Шпенглер, Хосе Ортега-и-Гасет, высказав близкие им идеи еще до появления их работ.

Н. Бердяев приходит к выводу о кризисе европейской культуры, истоки которого он видит в закате гуманистической идеологии эпохи Возрождения. Сущность Ренессанса – в выражении избытка творческих сил человека. Оторванный от Бога человек не справился, по Бердяеву, с бременем свободы, и, не сумев ее реализовать, попал под власть механического коллектива (например, сталинизма, фашизма), потеряв тем самым свою индивидуальность. В результате, вместо ренессансного образа человека появился образ антиренессансного механизма, все себе подчиняющего и все в себе поглощающего.

Бердяев выступает одним из первых критиков «массового общества, и в этом в какой-то степени является предтечей испанского социолога Х. Ортеги-и-Гассета. Аристократическое начало культуры, которое придает ей органическую целостность, подвергается, по мнению философа, величайшей опасности от процесса демократизации и уравнения масс. Масса стремится к культуре легкой для усвоения, и утрата аристократизма культуры – это ее гибель, а точнее – скатывание в цивилизацию. Тогда от культуры остаются только постройка железных дорог, устроение зрелищ, материальное обустройство мира.

Бердяев видит два возможных пути выхода из кризиса культуры: она или станет безбожной, антихристианской цивилизацией, или священной, церковной культурой, христианским преображением жизни. Судьба культуры зависит от выбора человека.

В начале ХХ века родилась своеобразная концепция русского философского символизма, представленная именами А. Белого, Вяч. Иванова (которые были не только писателями и поэтами, но и философами), а также близким к ним по убеждениям религиозным философом П. А. Флоренским. Символисты разработали эстетическую теорию жизнетворчества, а также рассмотрели такие универсалии культуры как символ, язык.

Исходным тезисом их культурологической концепции стал тезис о происхождении культуры из-под покрова культа: «…большинство культур, сообразно своей этимологии (cultura есть то, что имеет развиться из cultus), было именно прорастанием зерна религии, горчичным деревом, разросшимся из семени веры» [78, c. 549].

Важнейшей отличительной особенностью культурологии русского символизма является интерпретация культуры как памяти. Память является, по их убеждению онтологической основой культуры. Память не только связывает личность с прошлым, но и становится условием культурного существования личности: «Чем больше связей, чем глубже вросла душа в прошлое, тем она культурнее, тем более культурная масса личности: личность носит в себе то, что более ее самое» [79, c. 29]. Закон действия культурной памяти в истории сформулирован П.А. Флоренским: «Мое заветное ощущение жизни, мое самое глубокое чувство моя вера, многократно подтвержденная на опыте, – что есть основная аксиома истории: ничто не пропадает» [79, с. 30]. В культурологии русских символистов память – динамическое начало, дающее импульсы будущего развития, которые идут через прошлое, через «эпоху великого возврата»: «ни один шаг по лестнице духовного восхождения невозможен без шага вниз, по ступеням, ведущим в ее подземные сокровища: чем выше ветви, тем глубже корни» [71, c. 119].

Культуру начала ХХ века русские философы характеризуют как эпоху кризиса индивидуализма, преобладания «критического» начала над «органическим», что стало итогом забвения человечеством своей изначальной вселенской целостности. Подобная духовная ситуация порождает чувство неуверенности, растерянности, потерю внутренних оснований, что приводит душевной уязвимости, унынию. Будущее культуры видится ими в восстановлении утраченного духовного единства, в преодолении кризиса индивидуализма на путях религиозно понимаемой соборности. По мнению Вяч. Иванова, соборность – не только верховная ступень человеческого общежития, но и главным образом духовное единение и «собранный дух». Человек, вовлеченный в состояние соборности, перестает быть индивидуалистом.

Несмотря на драматическую судьбу русской религиозной философии (большинство ее представителей были ли высланы из России, либо репрессированы), в советское время появились труды ученых, которых можно считать наследниками этой традиции. Среди них – А.Ф. Лосев (1893–1988), круг интересов которого включал философию, эстетику, логику, мифологию, науку о языке, музыку, математику. А. Ф. Лосев является автором многотомной «Истории античной эстетики». Именно в античности он видел истоки современной европейской и отечественной культуры.

Среди российских ученых ХХ в., занимавшихся проблемами мировой и отечественной культуры, были Д.С. Лихачев (1906–1998) – исследователь древнерусской литературы, истории искусства и поэтики, Л. Н. Гумилев (1912–1992), сын известных русских поэтов ХХ в. А. Ахматовой и Н. Гумилева. В своих трудах по евразийской истории он рассматривал культуру как результат органического взаимодействия природной среды, этноса и мутационных космических влияний, вызывающих так называемую «пассионарность», т.е. способность людей к творческому напряжению.

Из ученых более позднего поколения – С. С. Аверинцев (1937– 2004) автор работ по истории позднеантичной и Средневековой литературы, западноевропейской философии культуры ХХ в. и христианской теологии, Ю. М. Лотман ( 1922–1994) – специалист по русской культуре и литературе ХVIII–XIX вв., структурному литературоведению, семиотике и типологии культуры, и некоторые другие исследователи.