II. Проблема цен оптимального плана

Эта проблема тесно связана с проблемой соотношения централизации и децентрализации, которая сейчас особенно актуальна. Среди математико-экономических работ, посвященных этой проблеме, есть работы, авторы которых, строя моде­ли, хорошо отражающие экономическую реальность, вносят несомненный вклад в политическую экономию социализма. Примером такой работы может служить статья А. Г. Аганбегяна и К. А. Багриновского.^[114]

Авторы берут линейную модель народного хозяйства, в которой, несмотря на ее простоту, предприятие остается предприятием: вклю­чает не один, а несколько технологических способов и имеет свои ло­кальные ограничения. Предположение о том, что цены на ресурсы принимаются установленными по двойственным оценкам, согласуется в этой модели с тем, что предприятия, выбирая оптимальный для народного хозяйства план, имеют ненулевую прибыль. Это достигается за счет того, что не берется плата за локальные ограничения. Можно показать, что ненулевое значение прибыли значительно повышает ее стимулирующую роль. Действительно, установив плату за фонды на одинаковом уровне для всех однородных предприятий, мы добьемся того, что то предприятие из них, которое лучше работает (больше эко­номит ресурсы), получит и большую прибыль. Если же брать плату за фонды в размере двойственных оценок, соответствующих локальным ограничениям, как обычно предполагается, то добавочная прибыль, полученная за счет лучшей организации производства, целиком «съеда­ется» платой за фонды. Нулевую прибыль получает и лучше, и хуже работающее предприятие.

Для рассмотренной А. Г. Аганбегяном и К. А. Багриновским моде­ли справедливо следующее утверждение: существует по крайней мере один объект, для которого оптимальный план локальной задачи не будет единственным, и среди оптимальных планов этого объекта суще­ствует такой, который не может войти в оптимальный план народного хозяйства — глобальной задачи. Отсюда вытекает такой вывод. Уж если для простейшей (линейной) модели даже в случае, когда цены установлены на уровне оценок оптимального плана, не удается обой­тись одними лишь «экономическими рычагами» (предприятия, руковод­ствуясь прибылью в оценках, могут выбрать оптимальный с их точки зрения план, не являющийся оптимальным с народнохозяйственной точки зрения), то тем более нельзя обойтись без использования прямых директивных методов в практике управления реальной экономикой социализма.

Идея цен, установленных на уровне двойственных оценок опти­мального плана, заманчива тем, что обещает, пользуясь всего одним локальным критерием, ликвидировать противоречие между интересами предприятия и народного хозяйства. Этим объясняются и популярность этой идеи и справедливое желание до конца разобраться в том, не удастся ли ее хоть когда-либо и хоть в какой-либо форме осуществить.

Обратим внимание, что от всех остальных концепций ценообразо­вания концепция цен-оценок отличается прежде всего тем, что носит чисто теоретический характер. Если в соответствии с другими концеп­циями уже сейчас могут быть рассчитаны цены, то данная, даже бу­дучи принята, в таком виде не может быть реализована. Цены придется устанавливать согласно какой-то другой концепции или на основе компромисса между концепцией цен оптимального плана и какой-либо иной, с потерей некоторых из обещанных преимуществ. Причина в том, что оценки, или «теневые цены», как их называют в линейном програм­мировании, тесно связаны с оптимальным планом и возможность их построения равносильна возможности построения оптимального плана I народного хозяйства.

Раз концепция цен-оценок может обсуждаться в ее чистом виде I лишь как теоретическая концепция цен, то ее нельзя и противопоста­влять ни практике ценообразования, ни другим концепциям, рассчитанным на соответствующую перестройку цен немедленно по принятии их к реализации. Сторонники концепции цен-оценок, если не имеют в виду компромисса с другими концепциями, противопоставляют, следо­вательно, не цены одного вида ценам другого вида, а идею цен — системам цен.

Если несколько отступить от крайней позиции и рассматривать двойственные оценки для оптимального плана, составленного в агреги­рованных показателях (такой план может быть рассчитан уже в ближайшее время), то и оценки получатся не для всех продуктов, а только для групп товаров, которые рассматриваются в агрегированной модели. Раз оценка одна на всю группу, то внутри товарной группы цены при­ходится устанавливать на основании каких-то других принципов. Но в общем случае полученная таким образом система цен не дает ника­ких гарантий сохранения тех стимулирующих свойств, которые обеспе­чиваются установлением цены именно каждого товара в соответствии с двойственными переменными оптимального плана.

Даже будучи рассматриваемой в качестве чисто теоретической концепции, концепция цен-оценок пока еще не имеет достаточных осно­ваний называться концепцией цен реальной экономики. Чтобы полу­чить эти основания, требуется доказать, что цены-оценки смогут выпол­нять все те функции, которые в экономике возлагаются на цены, а не только некоторые из них. Ведь если требовать от цен только согласо­вания оптимального плана народного хозяйства и предприятий, то при тех предположениях, которые есть в теории оптимального планирования, это согласование может быть достигнуто при любых ценах, обес­печивающих предприятиям положительную прибыль. Раз оптимальные планы предприятий предполагаются известными, то достаточно только оставлять предприятию при всяком случае отклонения от оптимального плана меньшую прибыль, чем в случае его выполнения, и размер по­ощрения сделать пропорциональным оставшейся части прибыли. С дру­гой стороны, не все функции, которые выполняют реальные цены, система цен-оценок в ее нынешнем виде в состоянии выполнить.

С помощью В. В. Новожилова концепция цен-оценок смогла ис­править один из своих решающих недостатков: необходимость установ­ления нулевых цен на временно избыточные продукты (последнее не­избежно в модели Л. В. Канторовича), с помощью А. Г. Аганбегяна и К. А. Багриновского — другой: необходимость иметь непременно пу­левую прибыль для предприятий, что сильно снижало стимулирующую роль цены (см. выше). В будущем, чтобы отстоять себя как концеп­цию цен реальной экономики, ей необходимо дать ответ па вопрос о выполнении тех социально-экономических функций, которые несет на себе розничная цена, на вопрос о сочетании розничных и оптовых цен, на вопрос о сохранении стабильности цен в динамике. Необходимо ответить и на вопрос о том, как обеспечить действительную оптималь­ность плана в условиях, когда предприятия в целях увеличения своей прибыли будут стремиться завышать нормы расходования ресурсов, подаваемых наверх для составления оптимального плана. Те, кто счи­тает возможным отказаться от стабильности цен в динамике, должны ответить на вопрос, можно ли будет указать цены на несколько лет вперед независимо от итогов выполнения данного годового плана и планов ближайших лет. В противном случае обещанное использование местной инициативы превращается в свою противоположность — хозяй­ственников вынуждают жить только сегодняшним днем и действовать вслепую, без расчета на перспективу... Одним словом, концепции цен-оценок не хватает именно выяснения всех экономических последствий ее хотя бы гипотетической реализации на практике. Это слабости лю­бой новой теории, и на них можно было бы смотреть просто как на слабости роста, если бы не стремление их затушевать или преумень­шить, которое встречается в работах некоторых экономистов.

В противоположность последним можно указать работы математи­ков-экономистов, в которых авторы к разработке теории цен оптималь­ного плана подходят с необходимой научной осторожностью. Назовем, например, доклад В. А. Волконского, А. Б. Поманского и А. Д. Шапиро на Всесоюзном симпозиуме по моделированию народного хозяйства, состоявшемся в июне 1970 г. Авторы доклада пишут: «все „хорошие” свойства оценок имеют силу для моделей линейного и выпуклого про­граммирования. Однако, как известно, с помощью линейных и выпук­лых моделей не всегда можно адекватно отобразить реальные хозяйст­венные ситуации.

Возникает законный вопрос: можно ли вообще пользоваться оцен­ками и хозрасчетным механизмом как универсальным инструментом оптимального управления, раз нельзя обойтись при моделировании народного хозяйства линейными и выпуклыми моделями? „Нелиней­ные” ситуации настолько часты, что от них нельзя отмахнуться, как от „нетипичного” явления. Ответ таков. Не все хозяйственные решения можно принимать, руководствуясь оптимальными ценами и принципа­ми хозрасчетных (товарно-денежных) отношений. Но это не мешает построить взаимоувязанную систему планов и оценок таким образом, чтобы она помогла находить оптимальные или приближенно оптималь­ные решения для очень широкого круга задач».^[115]

Главной проблемой, которая сейчас стоит перед экономико-мате­матическим направлением, является проблема более глубокого проник­новения в социалистическую экономическую действительность, что, разумеется, немыслимо без более тщательного усвоения теоретических завоеваний марксистской науки.

 

Summary

The following problems are discussed in this paper: the notion of the optimal plan and the function of a goal, centralized and decentralized adjustment, the use of a dual variable of the linear programming as prices.

 

Статья поступила в редакцию 15 июня 1973 г.

 

ИНТЕРЕСНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ СОБСТВЕННОСТИ[116]

А. М. Еремин. Отношения социалистической собственности и экономическое управление. М., «Экономика», 1973, 120 стр. Редактор А. И. Торсунов

 

В литературе долгое время отношения собственности и управления рассматривались вне связи между ними. Автор рецензируемой монографии пытается положить конец искусственному разделению анализа собственности и управления и показать их действительное соотношение.

Книгу можно разделить на четыре части. В первой содержится критический анализ категории собственности, во второй раскрывается взаимосвязь между собственностью и управлением, в третьей дан анализ социалистической собственности в связи с социалистической системой управления, и, наконец, в четвертой исследуются некоторые проблемы совершенствования управления на современном этапе.

Такое построение работы как бы подчеркивает, что, когда производство принимает общественный характер, для конкретизации представлений об отношениях собственности необходимо исследование отношений управления. Изучение отношений собственности не должно оставаться лишь в сфере абстракций владения, распоряжения и пользования; необходимо, чтобы оно вело к рассмотрению живой практики тех отношений, которые обеспечивают существование той или иной формы собственности, в данном случае общественной. А. М. Еремин рассматривает категорию собственности в развитии. С этих позиций он подходит, в частности, и к вопросу о связи между собственностью и владением. Автор, соглашаясь с известным положением о том, что владение не есть собственность, не ограничивается этим, а стремится показать, что из отношений владения развиваются отношения собственности, но с таким развитием первые не уничтожаются, а лишь принимают подчиненное, обусловленное отношениями собственности значение. Из проведенного А. М. Ереминым анализа убедительно следует, что владелец — это почти полный собственник, в ряде же случаев (землевладелец, домовладелец, товаровладелец) «владелец» и «собственник» — просто одно и то же. Нельзя поэтому никак принять появившиеся в нашей литературе утверждения о том, будто социалистические предприятия — владельцы принадлежащих обществу средств производства.

При анализе социалистической собственности автор раскрывает то значение, которое для обобществления на деле имеет налаживание системы планового централизованного управления общественным производством. Мысль о тесной связи собственности и управления получает тем самым дальнейшую конкретизацию. «Управление, — сказано в книге, —... предопределено конкретным видом собственности; оно составляет отношения по конкретной организации соединения факторов производства и наиболее эффективному их использованию в интересах собственника» (стр. 24).

Внимание читателя несомненно привлечет рассмотрение проблем социалистической кооперации труда. Интересна мысль автора о том, что «прямое распоряжение условиями производства позволяет конституировать кооперацию труда как особый вид обмена деятельностью, противостоящей товарному обмену и основанной на согласованном управлении отдельными работами, вне зависимости от косвенного соизмерения затрат труда, исходя из целесообразности этих затрат для возможно более полной реализации интересов собственника» (стр. 50—51). С этой позиции, которая выражает суть социализма как непосредственно общественной формы производства, автор аргументированно критикует случаи фактического отхода от представления о социализме как единой экономике, о «единой фабрике», говоря словами В. И. Ленина.

Иерархическая структура экономических отношений означает, что каждая ступень этой иерархии специфически самостоятельна и в то же время связана со всеми остальными. В книге правильно отмечается, что собственность иногда трактуется по разряду юридических категорий в противоположность производственным отношениям как реальному базису, показывается необоснованность этой трактовки. Правомерно говорить — и проведенный автором анализ еще раз в этом вполне убеждает — об обособленном существовании отношений собственности на средства производства в системе производственных отношений. Отсюда, кстати, ясно, что нельзя отождествлять производственные отношения и отношения собственности на средства производства.

В книге справедливо утверждается, что «характер и способ соединения рабочей силы и средств производства определяют весь характер производства, а, следовательно, характер экономического управления как специфической сферы экономических отношений» (стр. 16). По нашему мнению, это утверждение автора полностью соответствует положению К. Маркса о том, что специфическая функция капитала есть функция управления[117]. Общий подход к выявлению сущности экономического управления, как считает А. М. Еремин, должен начинаться с рассмотрения простого процесса труда как труда коллективного.

Процесс же организации труда, который направлен на экономное и производительное расходование наличного фонда рабочего времени и материальных средств для достижения полезного результата, представляет собой основное содержание управления производством.

Управление образует особый аспект экономических отношений, связанный с гармонизацией индивидуальных затрат труда в пространстве и во времени. Связь управления с разделением труда объясняется тем, что выделение самой функции управления есть выделение труда особого рода. Управление есть связь в трудовом процессе, процесс соединения факторов производства, т. е. форм реализации отношения собственности. Отношение управления носит объективный характер, социальное содержание, характер, масштаб, формы и методы его предопределяются конкретными типами собственности.

Исследуя проблемы социалистической кооперации труда и содержание экономического управления, автор раскрывает сущность и отличительные черты социалистической кооперации труда и ее диалектическую связь с экономическим управлением. Социалистическое управление, говорится в книге, «есть организация общественного распоряжения факторами производства, направленная на эффективное использование этих факторов в непосредственно общественных интересах» (стр. 54).

Интерес представляет вывод автора о том, что кооперация труда в масштабе всего общества впервые появляется только в социалистическом обществе, хотя кооперация производства может существовать и в стихийно-рыночном хозяйстве, и что экономическое управление социалистическим хозяйством есть имманентное свойство кооперации труда в масштабе общества.

Особое внимание уделено в книге анализу государственной формы общественной собственности на средства производства. Существование такой формы общественной собственности справедливо связывается с тем, что на первой стадии коммунистической формации социальное неравенство еще существует, классы полностью еще не уничтожены, следовательно, экономическое управление не может не иметь классового и как следствие — государственного характера.

Аргументированной критике подвергнуты в рецензируемой работе те авторы, которые отрывают чисто политические, надстроечные функции государства от экономических. В обществе, где еще существуют классы, не может существовать бесклассовое, неклассовое или надклассовое экономическое управление, не имеющее политического характера.

Процесс «отмирания» государства, подчеркивает А. М. Еремин, не есть просто «отмирание» всякого управления в масштабе народного хозяйства, а процесс внутреннего изменения содержания государственной деятельности. Государство при этом все более глубоко «погружается» в экономический базис общества, постепенно превращаясь исключительно в центр хозяйственного управления.

Сформулированные в начале книги методологические позиции использованы автором для рассмотрения главных черт механизма управления социалистической экономикой. В работе рассмотрены вопросы о соотношении субъективного и объективного в управлении социалистической экономикой, о структуре процесса управления, методах управления.

Хотя отношения управления объективны, обусловлены процессом общенародной кооперации труда, говорит А. М. Еремин, сами по себе они предполагают сознательную выработку целей, постановку конкретных задач по эффективному использованию условий производства, выработку системы мер для обеспечения планомерности развития экономики. Причем роль субъективного фактора в осуществлении объективных целей общественного развития будет постоянно расти. Иначе и не может быть в хозяйстве, где плановое централизованное управление составляет форму осуществления экономических законов.

Говоря об ошибках управления, автор справедливо подчеркивает, что до известной степени они являются выражением противоречия между необходимостью сознательного руководства хозяйством и уровнем познания экономической действительности. В то же время субъективно обусловленные ошибки в планировании и управлении, нечеткость в организации следует отличать от объективно обусловленных отношений социализма.

Комплексный подход к рассмотрению структуры управления не мог не привести автора к критике попыток сделать панацею от всех бед из какого-либо одного метода, рычага, показателя. А. М. Еремин анализирует недостаточность показателей прибыли, рентабельности, объема реализованной продукции, и этот анализ позволяет ему сделать вывод о том, что «надежды на шаблонную оценку деятельности предприятий не оправдались» (стр. 85). Исследуя структуру процесса управления, автор прежде всего излагает существующие на этот счет мнения. Не отрицая в принципе имеющуюся трактовку структуры управления как слагающегося из принятия решений, регулирования, контроля и т. д., он, однако, считает, что с точки зрения экономической теории социализма эта трактовка недостаточна. А. М. Еремин полагает, что управление социалистической экономикой в широком смысле включает в себя также познание системы экономических законов и конкретных форм их проявления, исследование и разработку организационной структуры управления, ее системы и подсистем, развития экономических связей между звеньями и ячейками производства, а также исследование и рационализацию совокупности инструментов управления. Эти элементы тесно взаимосвязаны.

Говоря о показателях работы предприятия, автор критикует мнение некоторых экономистов, утверждающих, что прибыль якобы стала теперь целью предприятия и даже общества в целом. Так, А. М. Еремин пишет, что «прибыль как форма чистого дохода народного хозяйства в целом не только не является его целью... но не является и достаточно надежным показателем социалистического хозяйствования, иное дело, что выполнение предприятием плана по прибыли всегда было и остается существенным моментом, поскольку денежные накопления имеют значение для общего регулирования хозяйства» (стр. 83).

Особое место занимает в книге вопрос о методах управления. При этом автор правильно замечает, что, «говоря о методе, надо вначале решить вопрос, идет ли речь об экономическом управлении как таковом или о руководстве хозяйством» (стр. 86). Здесь справедливо подчеркивается, что методы экономического управления обычно выступают в административной форме, за которой всегда нужно видеть экономическую сущность процесса. В связи с вопросом о методах управления следует отметить сомнительность положения автора о том, что наиболее общим методом хозяйствования является метод экономического расчета (см. стр. 86). Отнесение же административных методов экономического управления к числу экономических по своему содержанию вполне обосновано. Поскольку речь идет о социалистической экономике, постольку прямое директивное установление государственных заданий является выражением общественной собственности на средства производства и служит главным средством экономической реализации этой собственности. Юридическое же оформление экономических отношений не может изменить их экономической сути.

В последней главе, исследуя вопросы, связанные с развитием управления и главным образом с экономическим значением создания объединений, А. М. Еремин подчеркивает, что поскольку единство социалистической экономики обеспечивается прежде всего прямыми методами управления, постольку их развитие и укрепление составляет главную задачу совершенствования управления. В целом же необходимо, как считает А. М. Еремин, добиваться ориентации всех других методов управления на прямые методы и общественные интересы. Эта мысль получает в работе определенное развитие. В частности показано, что оптовая торговля никак не может превратиться в главный способ снабжения средствами производства, она должна развиваться лишь как дополнительная форма по отношению к плановому распределению. Автор решительно выступает против того, чтобы проблему совершенствования управления в целом подменяли проблемой расширения сферы рынка или акцентировали все внимание лишь на расширении самостоятельности предприятий и развитии хозрасчета. Говоря о конкретных формах развития управления, автор обоснованно подчеркивает, что на каждом этапе развития экономики имеются центральные, узловые проблемы, от решения которых зависит совершенство всей системы управления. Такой проблемой на современном этапе выступает проблема организации производственных объединений, которые в перспективе станут основными хозрасчетными звеньями общественного производства.

Заслуживает внимания анализ положительных и отрицательных сторон хозрасчета, тем более что о последних почему-то умалчивается в экономической литературе. Приводя известное высказывание В. И. Ленина, что хозрасчет помимо положительных сторон «неминуемо порождает известную противоположность интересов»[118], автор на конкретных примерах показывает, при каких, условиях могут возникнуть эти противоречия, если их своевременно не устранять.

Особое место в книге уделено вопросу рационализации функционирования экономики, критериям и показателям эффективности объединений.

Отмечая положительные стороны рецензируемой монографии, нужно отметить и некоторые ее недостатки. Так, исследуя проблему управления, автор кое-где теряет связь с проблемой собственности. Это, видимо, объясняется тем, что изложение в ряде мест носит конспективный характер. С некоторыми же положениями книги вообще трудно согласиться. Весьма странным, на наш взгляд, выглядит заявление автора о том, что присвоение, владение и использование в определении собственности следует относить «не к материально-вещественному фактору производства... а к факторам производства в целом» (стр. 13). Если при капитализме и существует собственность на рабочую силу, то лишь как иррациональная форма собственности, порожденная свойственным капитализму, и только ему, отчуждением рабочей силы от ее владельца. Говорить же о собственности на рабочую силу при социализме нет никаких оснований. Не находит таких убедительных оснований и А. М. Еремин; тем не менее он прочно придерживается тезиса о рабочей силе людей социалистического общества как объекте собственности (см. стр. 15, 27).

На наш взгляд, автор вступает в противоречие со своей же концепцией, когда утверждает, что «отношения управления не могут быть главными экономическими отношениями». Это положение неприменимо по отношению к централизованному хозяйству (см. стр. 66).

Представляется неправильным говорить о собственности как об одном отношении, что делает иногда автор (см. стр. 6). Не выглядит обоснованным и отождествление автором распоряжения с владением (см. стр. 9).

В заключение надо сказать, что отмеченные недостатки никак не умаляют достоинств рецензируемой работы. Для читателей она безусловно представит интерес, в ней много глубоких мыслей, которые заставляют задуматься и по-новому подойти к рассматриваемой в книге сложной проблеме.