Хлеб и зрелища. Из молитвы Господней

Хлеб и зрелища

“...хлеб наш насущный даждь нам днесь...”

Таинство таинств — Евхаристия является центром христианской жизни. Именно в Евхаристии Церковь из разрозненных членов собирается в единое целое: во Едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. По Божьему установлению литургия служится на хлебе и вине, которые на престоле по молитве священника и народа преосуществляются в Тело и Кровь Спасителя для вкушения верными, то есть кающимися. Поэтому, когда мы, христиане, говорим о хлебе, хлебе обыкновенном, повседневном, всегда подразумеваем и его высшее мистическое достоинство, его высшее избранничество среди продуктов питания. “Хлеб всему голова”, — гласит народная мудрость. К хлебу у христиан отношение особое, как к животворной святыне, Божьему дару, который надо заслужить трудом и терпением, упованием на милость Божию.

На страницах “Десятины” уже неоднократно мне приходилось писать о неоязыческих мотивах в современной политической жизни России. И это при том, что тысячелетняя христианская традиция нашего Отечества жива в гражданском самосознании. После семидесятилетнего официально навязываемого атеизма оказалось, что десятки миллионов наших сограждан в политике и быту сочувствуют именно православным ценностям. Об этом свидетельствуют многочисленные социологические исследования, проводившиеся во всех слоях и группах российского общества. Однако наступление очередной “горячей осени”, которую разве что не приветствуют, но рекламируют практически все средства массовой информации вне зависимости от политической ориентации, вновь и вновь порождает ассоциации с фараонским Египтом, древней Грецией, античным Римом.

Тогда ежегодные “битвы за урожай” и “кампании по подготовке к зиме” ознаменовывались различными вакханалиями, сатурналиями, герметическими и дионисийскими мистериями. Древний фатализм, преклонение перед неизбежной судьбой был безупречной идеологией для управляемого плебса. Религиозно организованный разгул массовых страстей являл собой своеобразное выражение национального духа, мистической жизненной силы, которая для простого народа была своего рода мифическим залогом грядущего благополучия и процветания. Связано это с древним культом кормления, уходящим своими корнями в город-мегаполис Вавилон с его культом Вила-Бела. “И бяше кумир вавилоняном, ему же имя Вил” (Дан. 14, 4). Тогда мистика хлеба как основного продукта питания сотен тысяч вавилонян была совершенно иной, она служила для овладения волей толпы горожан. Хлеб собирался в государственные хранилища и потом распределялся жрецами Вила за строго определенную и весьма умеренную плату, а для малоимущих по праздникам — безплатно, дабы все жители Вавилона сугубо преклонялись перед жизненной силой этого “божества”, устраивая в его честь самые торжественные праздники и оргии.

Так и римские жрецы спустя века вовсю использовали духовный опыт Вавилона. Авгуры и посвященные отцы нации посмеивались между собой над наивным народом, прекрасно осознавая, что благополучие нации и государства отнюдь не зависит от степени неистовства религиозно возбужденной, бесноватой толпы.

Философские и политические трактаты глубокой древности свидетельствуют о том, что зрелищные народные суеверия не были основой реальной политики. Как теперь, так и тысячи лет назад государственные деятели прекрасно понимали, что политический тонус государства, его стабильность и благополучие основываются на здоровых производственных силах — сельском хозяйстве, ремесленичестве, добывающих отраслях, на сбалансированном рынке и товарообмене, на практичной политике внутренней (взаимодействие столицы, провинций, регионов) и международной, на крепкой армии и силах правопорядка. Хамурапи и Асклепий, Пифагор и Солон, Платон и Аристотель, Катон Старший и Плиний Младший в своих речах, поучениях и трудах, рассуждая о функционировании государства, вовсе не наставляли, как и какой жертвой умастить то или иное “божество”, чтобы добиться государственного благоденствия и преуспеяния. Древние мудрецы знали, что мир сотворен неведомым им единым Творцом и что именно Он дарует мир и благоденствие державе, народу.

Но политическая практика Древнего Рима — Рима еще республиканского, то есть демократического, выпестовала особую столичную политику форума — политику взаимодействия правящей верхушки государства и стотысячных толп “свободных”, в большинстве своем ничем не занятых горожан. Особых политических прав эти граждане не имели, но реальный политический вес их толп приобретался при выборах в Сенат и в дни политических кризисов и смут. Вот тут-то культ кормления с “безплатной” раздачей хлеба для граждан Рима и кровавые мистерии, бои меченосцев в цирке-коллизее приобретали решающее значение для канализации энергии общественных страстей в нужном направлении. Гладиаторские сражения с непременным кровопролитием происходили от древнего этруского погребального обычая, когда знатного воеводу хоронили вместе с его рабами-воинами, которые ритуально убивали друг друга во время торжественной тризны.

В более цивилизованном Риме эти зрелища пустили на поток, переплетя мрачный культ смерти с жизненным культом кормления. В те времена “народный”, а точнее, стадный клич демагогов “Panem et Circenses!” (п а нэм эт цирц э нзэс), то есть “Хлеба и (цирковых) зрелищ!”, на краткое политическое мгновение становился решающим, и те, кто мог поднять римскую толпу на эти требования, те, кто мог обезпечить ее хлебом и увеселить жаждой крови, побеждали в борьбе за власть.

Государственное христианство довольно быстро вытеснило паразитический культ кормления Евангельскими заповедями “трудящийся достоин пропитания” (Мф. 10, 10), “трудящийся достоин награды” (Лк. 10, 7), “трудящемуся земледельцу первому должно вкусить” (2 Тим. 2, 6), ибо хлеб стал явлением литургическим, мерилом труда и справедливости. Немощные и неимущие горожане безплатное питание получали уже Христа ради, на началах христианской благотворительности, дабы их молитва (“сила Божия в немощи совершается”) о жертвователях помогала последним жить и трудиться. Постепенное изживание мелкого рабовладения и нравственное уравнивание в свете Евангелия хозяина и раба перед лицем Господа привело христианскую цивилизацию к новым производственным отношениям, когда каждый из громадной массы столичных “бездельников” уже не мог существовать за счет труда одного-двух рабов. Жизнь заставляла свободных горожан делаться производителями общеполезных благ ради личного пропитания. Труд из низкого достояния рабов в общественном мнении превратился в христианскую доблесть.

Увы, увы! Секуляризация политической жизни европейской цивилизации в XIX и ХХ веке привела к тому, что место вытесненного “ненужного” христианства больше и больше стали замещать языческие нравы и даже неоязыческие культы, которые обнаруживают разительные параллели с древним миром. Если в первой трети XIX века опустошительные наполеоновские войны привели к созданию межгосударственного Священного Союза на сугубо христианских началах (последний в истории человечества положительный опыт международной христианской политики), то угроза войн из-за гонки вооружений в начале двадцатого столетия уже вызвала к жизни языческую идею всемирных Олимпийских игр, по образцу миротворческих игр в Древней Греции во время перманентных гражданских войн. Новые Олимпийские игры не уберегли человечество ни от Первой, ни от Второй мировых войн.

Культ кормления, начатый в феврале 1917 года с демонстрации на Невском проспекте под лозунгом “Хлеба!” и потом последовательно насаждаемый в России советской властью (отсюда снопы колосьев в бывшем государственном гербе СССР, РСФСР и на денежных знаках, отсюда ступенчатый халдейский храм ВИЛа на Красной площади), не накормил народ и не привел его к светлому коммунистическому будущему, но сотворил из нашей страны железного колосса на глиняных ногах, который рухнул в одночасье. Как поразительно быстро разрушилось все государственно-советское! И все мы вернулись к остаткам тысячелетнего наследия великой христианской империи — России, но не вступили в наследство, а стали громоздить новые и новые языческие культы, не забывая про основные из них: “Хлеба и зрелищ!”

Зрелища, представления (по-старорусски — “позорища”) в столицах нас преследуют повсюду. В мрачную мистерию превратили похороны неизвестно чьих останков в Царской усыпальнице Петропавловского собора в Санкт-Петербурге, а перед этим целых девять лет смущали народную душу погребальными мотивами. Гастролирующие рок-идолы в открытую называют свое турне по России — “Мосты в Вавилон”. Каждый из них старается “отметиться” в Кремле — во Дворце съездов. Классическая музыка покушается на Соборную площадь. Рядом — Красная площадь и подножие Покровского храма Васильевский спуск давно стали концертной площадкой. Дикие шутовские шоу проводят в Петропавловской крепости (“день смеха”) и джазовые джем-сейшены на Дворцовой площади. Разве мало арены в Лужниках и громадных концертных залов на тысячи и тысячи мест?! Разве жизненно необходимо осквернять лицедейством и неистовым экстазом многотысячных толп церковно-державные святыни нашего Отечества?!

Мы много внимания уделяем в нашей газете духовной геостратегии России, стараемся разъяснить мистическое значение Москвы, Кремля, Красной площади, Арбата, Замоскворечья, Санкт-Петербурга, Александрийского столпа в загадочных судьбах нашего государства, разъяснить то, что и без разъяснения понятно сердцу каждого русского православного человека. Мы свидетельствуем, какую страшную опасность таит в себе небрежение к святыням. Мы пишем о духовной природе всякой гражданской и государственной власти, о страшной ответственности перед Богом и собственным народом людей власти. Ответственности не только за свои поступки, действия и слова, но и сам образ, каким они являют себя граду и миру. Но люди власти смиренно терпят телеглумления и над собой, и над самой природой власти в десятках хохмаческих передач. И тут уже нельзя обличать одну “партию власти”. Этому позорищу охотно попустительствуют и предаются те, кто гордо называет себя “оппозицией” — правой, левой, центристской... По иному политику даже видно, что тот жалеет — из него еще не сделали КУКЛУ, и он лезет из кожи, чтобы его наконец заметили в “НТВ” и выставили на позор.

У “оппозиции” свои зрелища: стихия митингов и демонстраций, забастовок и стачек по их “науке” должна накормить народ, дать ему работу. Почему так? Да потому, что веяние времени (или “машинки времени”, беснующейся на Красной площади?) потакает слабостям: людям власти легче по-язычески лицедействовать в жизни, свою политическую деятельность превращать в комедию положений, чем нести свой крест ради народа, ради державы, ради спасения собственной души.

Господа политики! Государственная стратегия любых языческих зрелищ не по карману страждущей России! Стратегия этого пути — тупик. Побойтесь Бога! Политика антихристианских зрелищ, политика лицедейства и лицемерия разрушает соборный организм нашего народа, превращает народ, особенно столичный народ, в неуклонно звереющую толпу, которая вскоре забудет даже о хлебе, а будет только реветь: “Крови и крови!”

В современной России необходима не растратная политика языческих зрелищ и лживых посулов, а продуманная политика воссоздания прежних и создания новых рабочих мест. Нужны не показные похоронные тризны, а всенародное покаяние в цареубийстве. Нужно не продолжение загадочных и непонятных трудовому народу реформ (что реформировать, когда все уже разрушено!), а политика последовательного, поступательного возрождения народного хозяйства и многоукладного производства. Нужны не азартные телеигры с баснословно дорогими призами, а массовые акции христианской благотворительности и взаимопомощи. Пусть побеждают в этих состязаниях те богачи, кто больше других пожертвует неимущим, больным, обездоленным. Не ради пустой телевизионной славы, а ради соборных молитв, которые будут о них в сердцах миллионов православных христиан.

Сейчас валаамские монахи взывают о помощи — не себе, а жителям-мирянам острова Валаам. Там случился полный неурожай картошки и овощей, к зимовке нет запасов ни продуктов, ни дизельного топлива для местной электростанции, а скоро прекратится навигация по Ладоге. Острову угрожает настоящий голод. Да ведь один “безплатный” концерт на Васильевском спуске, если его вовсе отменить, а средства, необходимые на его проведение, употребить в благотворительное дело Христа ради, спас бы жизнь десяткам валаамских пенсионеров, инвалидов и детей! Помогут ли Валааму изнывающие от скучных зрелищ столицы? Сомневаюсь...

Но русская провинция живет иной жизнью. Если в столице проводят телемосты, посвященные планированию семьи, то есть абортам и детоубийству, устраивают заумные телешоу о “законном” нравственном праве на самоубийство и убийство медицинским путем, то тверские телевизионщики вкупе с местными властями по всей губернии решили устроить серию массовых передач, посвященных возрождению Нилово-Столобенской пустыни на Селигере. Вот это настоящая соборная политика — без лицедейства! И дело не только в реставрации уникального архитектурного ансамбля, которая даст на несколько лет сотни рабочих мест строителям, художникам-реставраторам, архитекторам, шоферам, крановщикам, производителям стройматериалов, дорожникам и т.д. Собирание Христа ради сил и средств на воссоздание Нилово-Столобенской обители и есть высшее проявления духа соборности русского народа. Суть дела именно в соборном, всенародном возрождении христианской святыни, смысл явления в соборном, всенародном деятельном покаянии, которое видит Бог. И Он сторицей воздаст житейским благополучием и достатком всем тверским окрестностям, где живут миллионы русских людей, соборян. Там будет день и будет хлеб. Должно быть так и по всей Матушке России...

7 октября 1998 года от Р.Х.