Конституция это то, что о ней скажут судьи”

“Конституция это то, что о ней скажут судьи”.

Юрист Альфьюс Мэйсон в 1977 году констатировал:

“Авторы Конституции называли свое детище свободной формой правления, пытающейся свести в один документ иногда противоречащие, а иногда дополняющие друг друга элементы свобод и ограничений. Решающим для обезпечения жизнеспособности Конституции было соблюдение двух главных принципов: разделения власти и федерализм. Ни один из них не сформулирован достаточно ясно. Более того, приведенные в Конституции разграничения указываются с далеко не математической точностью”.

Джеймс Мадисон — четвертый президент США — писал:

“Даже самый изощренный в науке об управлении государством человек не смог бы с достаточной точностью выделить или определить три важнейшие сферы власти – законодательную, исполнительную и судебную”.

Что касается моего мнения, чтение Конституции США у меня вызывает ассоциацию с текстами типовых уставов для учреждения акционерного общества, фирмы. Верующие, вроде бы, люди, а даже не нашли нужным в основной корпус Конституции 1787 года включить статью о религиях. Этой теме уделили фразу в первой поправке через четыре года.

Деятельность “религиозных объединений” у них регулируется штатными законами о “некоммерческих” предприятиях. Все-таки не случайно американцы, сравнивая себя с европейцами, иронично говорят — у вас “History”, а у нас “Story”.

Зачем же нам искусственно — культурно, юридически, духовно – себя обеднять, следуя неудачным образцам законотворчества, когда мы являемся обладателями богатейшей законодательной традиции.

Почему бы нам по образцу вышеперечисленных основ законодательств не создать основы религиозного законодательства России, а на этом фундаменте формировать систему кодексов и законодательных актов, посвященных отдельно Русской Православной Церкви, Исламу, Буддизму, Католицизму, Протестантизму, Иудаизму, а также различным экзотическим вероисповеданиям.

Мы считаем этот путь более плодотворным и перспективным, чем постоянное перекраивание серого безликого сукна пресловутой “свободы совести”.

История последнего десятилетия свидетельствует о патологической нестабильности современного законотворчества, и обсуждение данного судьбоносного для России государственного акта мы не можем считать завершенным. Закон, принятый Государственной Думой и Советом Федерации РФ, не утвержден Президентом, и потому вопрос о его форме и содержании мы не считаем закрытым.

Более того, мы понимаем, что российские реалии требуют скорейшего принятия нового закона о религиях, и наши пожелания во всей полноте вряд ли осуществимы в ближайшее время. Однако нас волнует сама постановка вопроса о Законе, который бы соответствовал духовной природе России, глубоким историческим традициям нашего Отечества, Закона, который был бы написан ясным русским языком.

Вот подвиг законодателя, вот творческий простор!

Мы считаем своим долгом в этом деле стремиться к самому высокому идеалу, а не приземлять высокое в угоду злобе дня и низменным установкам сторонников свободы сомнительной “совести”.

 

Выводы:

1. Новый законодательный акт “О свободе вероисповеданий” должен быть актом гражданского покаяния, государственного покаяния за годы страшных унижений и гонений всех традиционных верований нашего многострадального Отечества. Миллионы людей России в ХХ веке пострадали за свою веру. Недопустимо, чтобы новый Закон продолжал унижать и обезличивать этот духовный подвиг. Это несправедливо. Россия выстрадала свое право на национально-самобытный закон “О свободе вероисповеданий”.

2. Новый Закон должен максимально защищать национальные интересы России. Необходимо тщательно изучить конкретные прецеденты национальных законодательств о религии всех стран-участниц международных договоров — “Всеобщей Декларации прав человека”, “Европейской Конвенции прав человека” и т.п., в которых состоит и Россия, и с учетом этих прецедентов принимать ограничения для нашего национального законодательства, а не обуживать его по меркам заокеанских традиций.

3. Поскольку государственным языком Российской Федерации является русский язык великоросского наречия, текст нового Закона должен полностью соответствовать законам русского языка. Необходима тщательная филологическая экспертиза Законопроекта.

4. Необходимо ставить вопрос о внесении поправки в 28 статью Конституции Российской Федерации:

“Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.”

Юридически некорректное словосочетание “свобода совести” должно быть удалено оттуда. А в переводы международных договоров на русский язык, членом которых является Российская Федерация, соответствующее словосочетание переводить как “свобода сознания”, что отвечает прямому смыслу понятия, изложенного в этих договорах на других европейских языках.

5. Обсуждение закона среди российской общественности и в российских СМИ позволяет утверждать, что главной современной проблемой в области религиозного законодательства является защита:

а) от тоталитарных и деструктивных сект, от псевдорелигиозной идеологии,

б) от иностранных религиозных учений, которые явно не принадлежат к традиционным российским культурообразующим вероучениям.

Об этом в новом Законе должно быть заявлено прямо и однозначно, дабы не возникало двусмысленности по отношению к традиционным религиозным меньшинствам России и возможному ущемлению их конституционных прав.

Мы призываем законодателей чуждаться лукавства, помнить всегда, что они создают законы для тысячелетней России, а не для отвлеченного, абстрактного демократического образования без роду и племени.

6. Наши законодатели должны обратиться с официальным протестом в Организацию Объединенных Наций и в Гаагский международный суд в связи безпрецедентным вмешательством в сугубо внутренние дела Российской Федерации сената и президента США, главы государства Ватикан римского епископа Иоанна Павла II, послов Люксембурга, Великобритании и Нидерландов, выступивших с Заявлением от имени Европейского Союза²⁵. Россия должна обратиться с требованием к мiровому сообществу рассмотреть этот возмутительный случай, дать ему нравственную оценку в официальном документе, а юридически разобрать в Гаагском суде.

7. Проработанный вариант поправки к 28 статье Конституции РФ и Законопроект РФ “О свободе вероисповедания” вынести сначала на всенародное обсуждение, а затем на всероссийский референдум.

Если это последнее предложение будет признано справедливым, Общероссийское Общественное Движение “Россия Православная” в свою очередь обязуется от лица каждого участника Движения ходатайствовать перед Его Святейшеством Патриархом Московским и Всея Руси АЛЕКСИЕМ II и Священным Синодом о созыве чрезвычайного Поместного собора Русской Православной Церкви, дабы мнение церковного народа о будущем религиозном законодательстве было строго-легитимно и канонически выверено, как это было испокон веков на Руси.

Убежден, что 2000 годовщину Рождества Иисуса Христа Россия должна встречать со справедливым религиозным законодательством. Именно справедливость перед Богом и народом должна быть ключом нового Закона России о религиозных свободах.

 

Да поможет нам Господь и Царица Небесная!

 

Москва, 21 сентября 1997 года от Р.Х.

Рождество Пресвятой Богородицы